Ушастая аурелия

Ушастая аурелия
Ушастая аурелия на стадии медузы
Научная классификация
промежуточные ранги Домен:  Эукариоты Царство:  Животные Подцарство:  Эуметазои Тип:  Стрекающие Подтип:  Medusozoa Класс:  Сцифоидные Отряд:  Дискомедузы Семейство:  Ulmaridae Род:  Aurelia Вид:  Ушастая аурелия
Международное научное название
Aurelia aurita (Linnaeus, 1758)
Синонимы
Aurelia coerulea von Lendenfeld, 1884 Aurelia flavidula Peron & Lesueur
Систематика на Викивидах Изображения на Викискладе

Ушастая аурелия, или ушастая медуза (лат. Aurelia aurita) — вид сцифоидных из отряда дискомедуз (Semaeostomeae). Населяет прибрежные воды морей умеренного и тропического поясов, в том числе — Чёрное и Средиземное моря.

Строение тела

Тело аурелии полупрозрачное, розовато-фиолетовых оттенков. Купол медузы в виде круглого плоского зонтика, по краю которого расположены многочисленные тонкие щупальца, свисающие вниз. Диаметр купола до 40 см. Щупальца усеяны стрекательными клетками, убивающими и парализующими мелких животных. В центре купола расположены гонады в виде четырёх ярких фиолетовых колец. При взгляде на купол сверху просматривается желудок, состоящий из четырёх карманов и радиально отходящих от него пищеварительных каналов. По краю зонтика имеются небольшие вырезы с утолщениями — краевые тельца (ропалии). В них заключены основные органы чувств медузы — глаза и органы равновесия (статоцисты). В центре нижней вогнутой части зонтика располагается четырёхугольное ротовое отверстие, окружённое четырьмя крупными ротовыми лопастями, напоминающими по форме ослиные уши, за что аурелия и получила своё видовое название ушастая (aurita). По размеру ротовых лопастей можно определить пол медузы. У самок лопасти значительно крупнее, так как в них имеются камеры, в которых происходит развитие личинок.

Жизненный цикл

Медузы аурелии раздельнополы. Половые продукты (сперматозоиды и яйца) созревают в гонадах, расположенных в карманах желудка. Самцы выбрасывают через рот зрелые сперматозоиды в воду, откуда они проникают в выводковые камеры самок. В выводковых камерах происходит оплодотворение яиц и их развитие. Полностью сформированные личинки планулы покидают выводковые камеры и несколько суток плавают в толще воды. Прикрепившись к субстрату, личинка трансформируется в одиночный полип — сцифистому, которая активно питается, увеличивается в размерах и может размножаться бесполым способом, отпочковывая от себя дочерних сцифистом. Весной начинается процесс поперечного деления сцифистомы — стробиляция и формируются личинки медуз эфиры. Они выглядят как прозрачные звёздочки с восемью лучами, у них нет краевых щупалец и ротовых лопастей. Эфиры отрываются от сцифистомы и уплывают, а к середине лета постепенно превращаются в медуз.

Образ жизни

Аурелии ведут пелагический образ жизни, встречаются в поверхностных водах как у берега, так и вдали от него. Иногда медузы формируют протяжённые плотные скопления. Ушастая аурелия — эврибионтный вид, способный выдерживать значительные колебания температур и солёности воды, чем и обусловлено его широкое распространение.

Основную пищу аурелий составляет мелкий зоопланктон. При плавных сокращениях купола краевые щупальца подгоняют планктонные организмы к ротовым лопастям. Нижний край ротовых лопастей усажен короткими подвижными щупальцевидными выростами, снабжёнными стрекательными клетками. С их помощью пища улавливается, парализуется и направляется в рот.

Этот вид медузы, имеющий чрезвычайно широкое распространение, до недавнего времени рассматривался как неопасный для человека. Однако отмечено несколько случаев довольно сильных ожогов от A. aurita в Мексиканском заливе у восточного побережья Америки и Англии. В российских водах для купающегося человека эта медуза не опасна, но незащищённое тело может получить лёгкий, слабее крапивного, ожог стрекательными клетками.

Литература

• Иллюстрированный атлас беспозвоночных Белого моря. — Москва: Товарищество научных изданий КМК. 2006.
• Жизнь животных. Том 1. Беспозвоночные / Под ред. чл.-корр. АН СССР проф. Л. А. Зенкевича. — М.: Просвещение, 1968. — 576 с.

Ссылки

• [www.fegi.ru/PRIMORYE/SEA/op.htm Красивые и опасные обитатели моря] статья на сайте [www.fegi.ru/ Дальневосточного геологического института]

Отрывок, характеризующий Ушастая аурелия

Ветер стих, черные тучи низко нависли над местом сражения, сливаясь на горизонте с пороховым дымом. Становилось темно, и тем яснее обозначалось в двух местах зарево пожаров. Канонада стала слабее, но трескотня ружей сзади и справа слышалась еще чаще и ближе. Как только Тушин с своими орудиями, объезжая и наезжая на раненых, вышел из под огня и спустился в овраг, его встретило начальство и адъютанты, в числе которых были и штаб офицер и Жерков, два раза посланный и ни разу не доехавший до батареи Тушина. Все они, перебивая один другого, отдавали и передавали приказания, как и куда итти, и делали ему упреки и замечания. Тушин ничем не распоряжался и молча, боясь говорить, потому что при каждом слове он готов был, сам не зная отчего, заплакать, ехал сзади на своей артиллерийской кляче. Хотя раненых велено было бросать, много из них тащилось за войсками и просилось на орудия. Тот самый молодцоватый пехотный офицер, который перед сражением выскочил из шалаша Тушина, был, с пулей в животе, положен на лафет Матвевны. Под горой бледный гусарский юнкер, одною рукой поддерживая другую, подошел к Тушину и попросился сесть.
– Капитан, ради Бога, я контужен в руку, – сказал он робко. – Ради Бога, я не могу итти. Ради Бога!
Видно было, что юнкер этот уже не раз просился где нибудь сесть и везде получал отказы. Он просил нерешительным и жалким голосом.
– Прикажите посадить, ради Бога.
– Посадите, посадите, – сказал Тушин. – Подложи шинель, ты, дядя, – обратился он к своему любимому солдату. – А где офицер раненый?
– Сложили, кончился, – ответил кто то.
– Посадите. Садитесь, милый, садитесь. Подстели шинель, Антонов.
Юнкер был Ростов. Он держал одною рукой другую, был бледен, и нижняя челюсть тряслась от лихорадочной дрожи. Его посадили на Матвевну, на то самое орудие, с которого сложили мертвого офицера. На подложенной шинели была кровь, в которой запачкались рейтузы и руки Ростова.
– Что, вы ранены, голубчик? – сказал Тушин, подходя к орудию, на котором сидел Ростов.
– Нет, контужен.
– Отчего же кровь то на станине? – спросил Тушин.
– Это офицер, ваше благородие, окровянил, – отвечал солдат артиллерист, обтирая кровь рукавом шинели и как будто извиняясь за нечистоту, в которой находилось орудие.
Насилу, с помощью пехоты, вывезли орудия в гору, и достигши деревни Гунтерсдорф, остановились. Стало уже так темно, что в десяти шагах нельзя было различить мундиров солдат, и перестрелка стала стихать. Вдруг близко с правой стороны послышались опять крики и пальба. От выстрелов уже блестело в темноте. Это была последняя атака французов, на которую отвечали солдаты, засевшие в дома деревни. Опять всё бросилось из деревни, но орудия Тушина не могли двинуться, и артиллеристы, Тушин и юнкер, молча переглядывались, ожидая своей участи. Перестрелка стала стихать, и из боковой улицы высыпали оживленные говором солдаты.
– Цел, Петров? – спрашивал один.
– Задали, брат, жару. Теперь не сунутся, – говорил другой.
– Ничего не видать. Как они в своих то зажарили! Не видать; темь, братцы. Нет ли напиться?
Французы последний раз были отбиты. И опять, в совершенном мраке, орудия Тушина, как рамой окруженные гудевшею пехотой, двинулись куда то вперед.
В темноте как будто текла невидимая, мрачная река, всё в одном направлении, гудя шопотом, говором и звуками копыт и колес. В общем гуле из за всех других звуков яснее всех были стоны и голоса раненых во мраке ночи. Их стоны, казалось, наполняли собой весь этот мрак, окружавший войска. Их стоны и мрак этой ночи – это было одно и то же. Через несколько времени в движущейся толпе произошло волнение. Кто то проехал со свитой на белой лошади и что то сказал, проезжая. Что сказал? Куда теперь? Стоять, что ль? Благодарил, что ли? – послышались жадные расспросы со всех сторон, и вся движущаяся масса стала напирать сама на себя (видно, передние остановились), и пронесся слух, что велено остановиться. Все остановились, как шли, на середине грязной дороги.
Засветились огни, и слышнее стал говор. Капитан Тушин, распорядившись по роте, послал одного из солдат отыскивать перевязочный пункт или лекаря для юнкера и сел у огня, разложенного на дороге солдатами. Ростов перетащился тоже к огню. Лихорадочная дрожь от боли, холода и сырости трясла всё его тело. Сон непреодолимо клонил его, но он не мог заснуть от мучительной боли в нывшей и не находившей положения руке. Он то закрывал глаза, то взглядывал на огонь, казавшийся ему горячо красным, то на сутуловатую слабую фигуру Тушина, по турецки сидевшего подле него. Большие добрые и умные глаза Тушина с сочувствием и состраданием устремлялись на него. Он видел, что Тушин всею душой хотел и ничем не мог помочь ему.
Со всех сторон слышны были шаги и говор проходивших, проезжавших и кругом размещавшейся пехоты. Звуки голосов, шагов и переставляемых в грязи лошадиных копыт, ближний и дальний треск дров сливались в один колеблющийся гул.
Теперь уже не текла, как прежде, во мраке невидимая река, а будто после бури укладывалось и трепетало мрачное море. Ростов бессмысленно смотрел и слушал, что происходило перед ним и вокруг него. Пехотный солдат подошел к костру, присел на корточки, всунул руки в огонь и отвернул лицо.