Christmas on Death Row
Поделись знанием:
Все опять оглянулись на дверь: она скрипнула, и вторая княжна, сделав питье, показанное Лорреном, понесла его больному. Немец доктор подошел к Лоррену.
– Еще, может, дотянется до завтрашнего утра? – спросил немец, дурно выговаривая по французски.
Лоррен, поджав губы, строго и отрицательно помахал пальцем перед своим носом.
– Сегодня ночью, не позже, – сказал он тихо, с приличною улыбкой самодовольства в том, что ясно умеет понимать и выражать положение больного, и отошел.
Между тем князь Василий отворил дверь в комнату княжны.
В комнате было полутемно; только две лампадки горели перед образами, и хорошо пахло куреньем и цветами. Вся комната была установлена мелкою мебелью шифоньерок, шкапчиков, столиков. Из за ширм виднелись белые покрывала высокой пуховой кровати. Собачка залаяла.
– Ах, это вы, mon cousin?
Она встала и оправила волосы, которые у нее всегда, даже и теперь, были так необыкновенно гладки, как будто они были сделаны из одного куска с головой и покрыты лаком.
– Что, случилось что нибудь? – спросила она. – Я уже так напугалась.
– Ничего, всё то же; я только пришел поговорить с тобой, Катишь, о деле, – проговорил князь, устало садясь на кресло, с которого она встала. – Как ты нагрела, однако, – сказал он, – ну, садись сюда, causons. [поговорим.]
– Я думала, не случилось ли что? – сказала княжна и с своим неизменным, каменно строгим выражением лица села против князя, готовясь слушать.
– Хотела уснуть, mon cousin, и не могу.
– Ну, что, моя милая? – сказал князь Василий, взяв руку княжны и пригибая ее по своей привычке книзу.
Видно было, что это «ну, что» относилось ко многому такому, что, не называя, они понимали оба.
Княжна, с своею несообразно длинною по ногам, сухою и прямою талией, прямо и бесстрастно смотрела на князя выпуклыми серыми глазами. Она покачала головой и, вздохнув, посмотрела на образа. Жест ее можно было объяснить и как выражение печали и преданности, и как выражение усталости и надежды на скорый отдых. Князь Василий объяснил этот жест как выражение усталости.
– А мне то, – сказал он, – ты думаешь, легче? Je suis ereinte, comme un cheval de poste; [Я заморен, как почтовая лошадь;] а всё таки мне надо с тобой поговорить, Катишь, и очень серьезно.
Князь Василий замолчал, и щеки его начинали нервически подергиваться то на одну, то на другую сторону, придавая его лицу неприятное выражение, какое никогда не показывалось на лице князя Василия, когда он бывал в гостиных. Глаза его тоже были не такие, как всегда: то они смотрели нагло шутливо, то испуганно оглядывались.
Княжна, своими сухими, худыми руками придерживая на коленях собачку, внимательно смотрела в глаза князю Василию; но видно было, что она не прервет молчания вопросом, хотя бы ей пришлось молчать до утра.
| Christmas on Death Row | |
 | |
| Сборник различных исполнителей | |
|---|---|
| Дата выпуска | |
| Записан |
1996 |
| Жанр | |
| Длительность |
01:11:46 |
| Страна | |
| Язык песен | |
| Лейбл | |
| Профессиональные рецензии | |
Christmas on Death Row — сборник, выпущенный лейблом Death Row 5 декабря 1996 года. Альбом был продан тиражом в 200.000 экземпляров.
Описание
Альбом был записан спустя несколько месяцев после ухода с лейбла Dr. Dre, который был основной движущей творческой силой на студии звукозаписи. Это сказалось на качестве альбома — оно снизилось, что, по мнению рецензента Allmusic Стивена Эрлевайна, привело к тому, что альбом не стал «замечательно безвкусным предосудительным удовольствием», каким бы мог стать. Вместо того, чтобы быть «грубым и заразным», альбом стал «медленным и предсказуемым». Эрлевайн положительно оценил только несколько треков, включая «Silver Bells» и «Santa Claus Goes to the Ghetto», назвав остальной материал «излишне тяжеловесным»[1].
В декабре 2012 года журнал Rolling Stone включил «Christmas on Death Row» в список 25 лучших рождественских альбомов, поставив его на 17-е место[2].
Список композиций
| № | Название | Автор | Длительность | ||||||
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
| 1. | «Santa Claus Goes Straight to the Ghetto» | Bad Azz / Dat Nigga Daz / Tray Deee / Nate Dogg / Snoop Dogg | 5:50 | ||||||
| 2. | «The Christmas Song» | Danny Boy | 4:20 | ||||||
| 3. | «I Wish» | Tha Dogg Pound | 4:56 | ||||||
| 4. | «Silver Bells» | Michel'le | 3:29 | ||||||
| 5. | «Peaceful Christmas» | Danny Boy | 4:38 | ||||||
| 6. | «Christmas in the Ghetto» | Operation From The Bottom | 4:02 | ||||||
| 7. | «Silent Night» | Bgoti / 6 Feet Deep / Six Feet Deep / Don Guess | 5:49 | ||||||
| 8. | «Be Thankful» | Nate Dogg | 5:11 | ||||||
| 9. | «On This Glorious Day» | 816 | 5:44 | ||||||
| 10. | «Frosty the Snowman» | Six Feet Deep | 3:58 | ||||||
| 11. | «O Holy Night» | Bgoti | 4:42 | ||||||
| 12. | «Party 4 Da Homies» | Sean "Barney" Thomas | 4:37 | ||||||
| 13. | «White Christmas» | Don Guess | 2:32 | ||||||
| 14. | «This Christmas» | Danny Boy | 3:57 | ||||||
| 15. | «Have Yourself a Merry Little Christmas» | Six Feet Deep | 3:24 | ||||||
| 16. | «Christmas Everyday» | Don Guess | 4:37 | ||||||
| 01:11:46 | |||||||||
Напишите отзыв о статье "Christmas on Death Row"
Примечания
- ↑ 1 2 3 Stephen Thomas Erlewine. [www.allmusic.com/album/christmas-on-death-row-mw0000085013 Various Artists - Christmas on Death Row]. Allmusic.
- ↑ [www.rollingstone.com/music/lists/the-25-greatest-christmas-albums-of-all-time-20121219/christmas-on-death-row-1996-19691231 The 25 Greatest Christmas Albums of All Time] (англ.). Rolling Stone (19 December 2012).
|
Это заготовка статьи о музыкальном альбоме. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Отрывок, характеризующий Christmas on Death Row
– Окотник найдутся , – улыбаясь, отвечал немец.Все опять оглянулись на дверь: она скрипнула, и вторая княжна, сделав питье, показанное Лорреном, понесла его больному. Немец доктор подошел к Лоррену.
– Еще, может, дотянется до завтрашнего утра? – спросил немец, дурно выговаривая по французски.
Лоррен, поджав губы, строго и отрицательно помахал пальцем перед своим носом.
– Сегодня ночью, не позже, – сказал он тихо, с приличною улыбкой самодовольства в том, что ясно умеет понимать и выражать положение больного, и отошел.
Между тем князь Василий отворил дверь в комнату княжны.
В комнате было полутемно; только две лампадки горели перед образами, и хорошо пахло куреньем и цветами. Вся комната была установлена мелкою мебелью шифоньерок, шкапчиков, столиков. Из за ширм виднелись белые покрывала высокой пуховой кровати. Собачка залаяла.
– Ах, это вы, mon cousin?
Она встала и оправила волосы, которые у нее всегда, даже и теперь, были так необыкновенно гладки, как будто они были сделаны из одного куска с головой и покрыты лаком.
– Что, случилось что нибудь? – спросила она. – Я уже так напугалась.
– Ничего, всё то же; я только пришел поговорить с тобой, Катишь, о деле, – проговорил князь, устало садясь на кресло, с которого она встала. – Как ты нагрела, однако, – сказал он, – ну, садись сюда, causons. [поговорим.]
– Я думала, не случилось ли что? – сказала княжна и с своим неизменным, каменно строгим выражением лица села против князя, готовясь слушать.
– Хотела уснуть, mon cousin, и не могу.
– Ну, что, моя милая? – сказал князь Василий, взяв руку княжны и пригибая ее по своей привычке книзу.
Видно было, что это «ну, что» относилось ко многому такому, что, не называя, они понимали оба.
Княжна, с своею несообразно длинною по ногам, сухою и прямою талией, прямо и бесстрастно смотрела на князя выпуклыми серыми глазами. Она покачала головой и, вздохнув, посмотрела на образа. Жест ее можно было объяснить и как выражение печали и преданности, и как выражение усталости и надежды на скорый отдых. Князь Василий объяснил этот жест как выражение усталости.
– А мне то, – сказал он, – ты думаешь, легче? Je suis ereinte, comme un cheval de poste; [Я заморен, как почтовая лошадь;] а всё таки мне надо с тобой поговорить, Катишь, и очень серьезно.
Князь Василий замолчал, и щеки его начинали нервически подергиваться то на одну, то на другую сторону, придавая его лицу неприятное выражение, какое никогда не показывалось на лице князя Василия, когда он бывал в гостиных. Глаза его тоже были не такие, как всегда: то они смотрели нагло шутливо, то испуганно оглядывались.
Княжна, своими сухими, худыми руками придерживая на коленях собачку, внимательно смотрела в глаза князю Василию; но видно было, что она не прервет молчания вопросом, хотя бы ей пришлось молчать до утра.
