KV11

KV11 - гробница фараона Рамсеса III (XX династия). Расположена в Долине Царей. Изначально строилась для отца Рамсеса III Сетнахта. Сетнахт был похоронен в KV14.

[wikimapia.org/#lang=ru&lat=25.739799&lon=32.601132&z=19&m=b Расположение гробницы по данным Викимапии]

История

Первоначально в KV11 планировали захоронить Сетнахта. Но из-за его непродолжительного правления, она не была завершена. Сетнахта погребли в усыпальнице царицы Таусерт (KV14). KV11 продолжил строить, уже для себя, Рамсес III, сын Сетнахта.

Эта большая гробница имеет протяженность 125 м и построена в традиционном стиле, характерном для той эпохи. Первые 2 коридора были построены при Сетнахте. При вырубке третьего коридора, строители случайно повредили гробницу Аменмеса (KV10), в результате чего, его строительство пришлось сместить в сторону. В конце 3 коридора есть шахта, за которой идет 4 коридор с колонным залом и вспомогательной комнатой. Далее следует просторная погребальная камера, к которой примыкают четыре сокровищницы. За ней следует незаконченное продолжение коридора, строительство которого прекратили после смерти фараона.

Декор

Стены гробницы покрыты типичными для царских усыпальниц сценами, состоящими из важнейших религиозно-культовых текстов: Книг Амдуат, Врат, Божественной коровы. Тексты дополняют великолепные фрески и рельефы, среди которых доминирует образ почившего царя в облике бога Ра.

KV11 уникальна среди всех остальных гробниц Долины царей - здесь, в сокровищницах, впервые стали изображать сцены из повседневной жизни (пекарни, пивоварни), а также различные предметы обихода: кресла, троны, одеяния, посуду и прочее. Вероятно, это было вызвано тем, что фараон наверняка опасался осквернения гробницы, из-за чего, для подстраховки, на стенах были высечены изображения различных предметов, которыми предстояло пользоваться в ином мире Рамсесу III.

Отрывок, характеризующий KV11

«В наших храмах мы не знаем других степеней, – читал „великий мастер, – кроме тех, которые находятся между добродетелью и пороком. Берегись делать какое нибудь различие, могущее нарушить равенство. Лети на помощь к брату, кто бы он ни был, настави заблуждающегося, подними упадающего и не питай никогда злобы или вражды на брата. Будь ласков и приветлив. Возбуждай во всех сердцах огнь добродетели. Дели счастье с ближним твоим, и да не возмутит никогда зависть чистого сего наслаждения. Прощай врагу твоему, не мсти ему, разве только деланием ему добра. Исполнив таким образом высший закон, ты обрящешь следы древнего, утраченного тобой величества“.
Кончил он и привстав обнял Пьера и поцеловал его. Пьер, с слезами радости на глазах, смотрел вокруг себя, не зная, что отвечать на поздравления и возобновления знакомств, с которыми окружили его. Он не признавал никаких знакомств; во всех людях этих он видел только братьев, с которыми сгорал нетерпением приняться за дело.
Великий мастер стукнул молотком, все сели по местам, и один прочел поучение о необходимости смирения.
Великий мастер предложил исполнить последнюю обязанность, и важный сановник, который носил звание собирателя милостыни, стал обходить братьев. Пьеру хотелось записать в лист милостыни все деньги, которые у него были, но он боялся этим выказать гордость, и записал столько же, сколько записывали другие.
Заседание было кончено, и по возвращении домой, Пьеру казалось, что он приехал из какого то дальнего путешествия, где он провел десятки лет, совершенно изменился и отстал от прежнего порядка и привычек жизни.


На другой день после приема в ложу, Пьер сидел дома, читая книгу и стараясь вникнуть в значение квадрата, изображавшего одной своей стороною Бога, другою нравственное, третьею физическое и четвертою смешанное. Изредка он отрывался от книги и квадрата и в воображении своем составлял себе новый план жизни. Вчера в ложе ему сказали, что до сведения государя дошел слух о дуэли, и что Пьеру благоразумнее бы было удалиться из Петербурга. Пьер предполагал ехать в свои южные имения и заняться там своими крестьянами. Он радостно обдумывал эту новую жизнь, когда неожиданно в комнату вошел князь Василий.