MK 14

MK 14
Тип	Одноплатный микрокомпьютер
Выпущен	1978 год
Процессор	National Semiconductor SC/MP

MK 14MK 14

Mk14 — первый компьютер созданный английской компанией Sinclair Research Ltd. Его продажи начались в 1978 году по цене 39.95£. Основой компьютера послужил 8-битный процессор National Semiconductor SC/MP. Выбор данного микропроцессора был обусловлен тем, что на момент начала проектирования компьютера SC/MP был самым дешевым однокорпусным восьмиразрядным микропроцессором представленным на рынке. Помимо процессора компьютер располагал 20-клавишной клавиатурой, 8-знаковым сегментным дисплеем, 512 байт ПЗУ, 256 байт ОЗУ и несколькими портами ввода-вывода. Mk14 не имел корпуса и внешне представлял собой печатную плату с клавиатурой и дисплеем. Внешний блок питания предлагалось подобрать пользователю самостоятельно.

На сегодняшний день данный компьютер может показаться больше похожим на незаконченный микрокалькулятор, а его технические характеристики и функциональность вызывает у современного обывателя вопрос о принципиальной возможности его применения. Тем не менее данный компьютер — типичный представитель компьютеров 70-х годов. За всё время продаж в Великобритании удалось продать около двадцати тысяч Mk14, что оказалось неожиданным успехом для компании. Этот факт, помимо прочих, задал вектор развития компании и послужил основой для создания революционно дешевых домашних компьютеров Sinclair ZX80, Sinclair ZX81 и Sinclair ZX Spectrum. Последний со временем стал самым популярным компьютером в Европе.

История создания

Создателем Mk14 является Крис Карри (англ. Chris Curry). Зная его как талантливого инженера Клайв Синклер пригласил его работать в свою компанию. В 1977 году Ян Вильямсон показал Карри отладочную плату основанную на процессоре National Semiconductor SC/MP. Прочие микросхемы распаянные на плате Ян взял из калькулятора Sinclair Cambridge. Ян Вильямсон обратился с идеей довести данную плату до полноценного компьютера в National Semiconductor, которые дали положительный ответ и предложили спонсировать разработку, но взамен потребовали исключить элементы Sinclair. Крис Карри впечатлился разработкой и предложил идею создания компьютера на базе SC/MP Клайву Синклеру. Сегодня может показаться невероятным, но Синклер достаточно холодно отнесся к идее создания компьютера, тем не менее дал согласие на разработку при условии что цена конечного устройства должна быть минимальной. В результате был спроектирован Mk14 который оказался в пять раз дешевле, чем аналогичный компьютер Compukit UK-101. Проект оказался успешным. В Великобритании удалось продать свыше двухсот тысяч Mk14, что на тот момент являлось большим успехом.

Этот успех только укрепил мнение Криса Карри в том, что будущее за компьютерами. Видя слабую заинтересованность в проекте Клайва Синклера Крис принимает решение покинуть компанию и основать свою собственную которая будет заниматься только компьютерами. В том же 1978 году он вместе с Германом Хаузером (Herman Hauser) основывает компанию Acorn Computers и создает там аналогичный компьютер Acorn System 1.

Видя хорошие продажи Mk14 Клайв Синклер понимает, что рынок готов к приему компьютеров и решает начать разработку компьютера, который бы был полноценным продуктом и мог бы быть использован дома. В результате, в 1980 году, был выпущен знаменитый Sinclair ZX80 — уже в корпусе и с полной 40-кнопочной мембранной клавиатурой, а также с возможностью подключения к телевизору в качестве монитора. ZX80 при этом имел сверхнизкую для тех времен цену. ZX80 так же определил общий вид домашних компьютеров 80-х годов.

Описание системы

Для снижения себестоимости и конечной цены продукта Mk14 выполнен в виде одноплатного компьютера. Все элементы, включая клавиатуру и дисплей, были расположены на одной печатной плате. В качестве процессора использовался 8-битный National Semiconductor SC/MP. На плате так же располагались 512 байт (не килобайт) ПЗУ и 256 байт ОЗУ, которые могли быть расширены до 640 байт. Порты ввода-вывода представляли собой контактные площадки на краю печатной платы. Клавиатура представляла собой набор мембранных клавиш с замыканием контактов непосредственно на единственной печатной плате. Позже появились версии с механическими клавишами вместо мембранных. Всего на плате было расположено 20 клавиш - 16 основных (для ввода цифр в шестнадцатеричной системе счисления) и 4 функциональных клавиши. Так же на плате находилась кнопка сброса. Вывод информации (как в момент выполнения программы, так и в процессе программирования) выполнялся на восьмизнаковый сегментный дисплей, какие использовались в калькуляторах. Существовали версии с 9-знаковыми сегментными дисплеями. Данная простота и понятность, а также невиданная функциональность за такую цену сделали Mk14 очень популярным у радиолюбителей и компьютерных энтузиастов конца 70-х годов.

Ссылки

• [www.old-computers.com/museum/computer.asp?c=961&st=1 Old-computers.com - MK14 статьи, фотографии, документы]
• [www.nvg.ntnu.no/sinclair/computers/mk14/mk14_articles.htm Planet Sinclair - MK14 статьи]
• [www.nvg.ntnu.no/sinclair/computers/mk14/mk14_photos.htm Planet Sinclair - MK14 фотографии]

Отрывок, характеризующий MK 14

– Что ж, али взаправду наша не взяла сила?
– А ты думал как! Гляди ко, что народ говорит.
Слышались вопросы и ответы. Целовальник, воспользовавшись увеличением толпы, отстал от народа и вернулся к своему кабаку.
Высокий малый, не замечая исчезновения своего врага целовальника, размахивая оголенной рукой, не переставал говорить, обращая тем на себя общее внимание. На него то преимущественно жался народ, предполагая от него получить разрешение занимавших всех вопросов.
– Он покажи порядок, закон покажи, на то начальство поставлено! Так ли я говорю, православные? – говорил высокий малый, чуть заметно улыбаясь.
– Он думает, и начальства нет? Разве без начальства можно? А то грабить то мало ли их.
– Что пустое говорить! – отзывалось в толпе. – Как же, так и бросят Москву то! Тебе на смех сказали, а ты и поверил. Мало ли войсков наших идет. Так его и пустили! На то начальство. Вон послушай, что народ то бает, – говорили, указывая на высокого малого.
У стены Китай города другая небольшая кучка людей окружала человека в фризовой шинели, держащего в руках бумагу.
– Указ, указ читают! Указ читают! – послышалось в толпе, и народ хлынул к чтецу.
Человек в фризовой шинели читал афишку от 31 го августа. Когда толпа окружила его, он как бы смутился, но на требование высокого малого, протеснившегося до него, он с легким дрожанием в голосе начал читать афишку сначала.
«Я завтра рано еду к светлейшему князю, – читал он (светлеющему! – торжественно, улыбаясь ртом и хмуря брови, повторил высокий малый), – чтобы с ним переговорить, действовать и помогать войскам истреблять злодеев; станем и мы из них дух… – продолжал чтец и остановился („Видал?“ – победоносно прокричал малый. – Он тебе всю дистанцию развяжет…»)… – искоренять и этих гостей к черту отправлять; я приеду назад к обеду, и примемся за дело, сделаем, доделаем и злодеев отделаем».
Последние слова были прочтены чтецом в совершенном молчании. Высокий малый грустно опустил голову. Очевидно было, что никто не понял этих последних слов. В особенности слова: «я приеду завтра к обеду», видимо, даже огорчили и чтеца и слушателей. Понимание народа было настроено на высокий лад, а это было слишком просто и ненужно понятно; это было то самое, что каждый из них мог бы сказать и что поэтому не мог говорить указ, исходящий от высшей власти.
Все стояли в унылом молчании. Высокий малый водил губами и пошатывался.
– У него спросить бы!.. Это сам и есть?.. Как же, успросил!.. А то что ж… Он укажет… – вдруг послышалось в задних рядах толпы, и общее внимание обратилось на выезжавшие на площадь дрожки полицеймейстера, сопутствуемого двумя конными драгунами.
Полицеймейстер, ездивший в это утро по приказанию графа сжигать барки и, по случаю этого поручения, выручивший большую сумму денег, находившуюся у него в эту минуту в кармане, увидав двинувшуюся к нему толпу людей, приказал кучеру остановиться.
– Что за народ? – крикнул он на людей, разрозненно и робко приближавшихся к дрожкам. – Что за народ? Я вас спрашиваю? – повторил полицеймейстер, не получавший ответа.
– Они, ваше благородие, – сказал приказный во фризовой шинели, – они, ваше высокородие, по объявлению сиятельнейшего графа, не щадя живота, желали послужить, а не то чтобы бунт какой, как сказано от сиятельнейшего графа…
– Граф не уехал, он здесь, и об вас распоряжение будет, – сказал полицеймейстер. – Пошел! – сказал он кучеру. Толпа остановилась, скучиваясь около тех, которые слышали то, что сказало начальство, и глядя на отъезжающие дрожки.
Полицеймейстер в это время испуганно оглянулся, что то сказал кучеру, и лошади его поехали быстрее.
– Обман, ребята! Веди к самому! – крикнул голос высокого малого. – Не пущай, ребята! Пущай отчет подаст! Держи! – закричали голоса, и народ бегом бросился за дрожками.
Толпа за полицеймейстером с шумным говором направилась на Лубянку.
– Что ж, господа да купцы повыехали, а мы за то и пропадаем? Что ж, мы собаки, что ль! – слышалось чаще в толпе.


Вечером 1 го сентября, после своего свидания с Кутузовым, граф Растопчин, огорченный и оскорбленный тем, что его не пригласили на военный совет, что Кутузов не обращал никакого внимания на его предложение принять участие в защите столицы, и удивленный новым открывшимся ему в лагере взглядом, при котором вопрос о спокойствии столицы и о патриотическом ее настроении оказывался не только второстепенным, но совершенно ненужным и ничтожным, – огорченный, оскорбленный и удивленный всем этим, граф Растопчин вернулся в Москву. Поужинав, граф, не раздеваясь, прилег на канапе и в первом часу был разбужен курьером, который привез ему письмо от Кутузова. В письме говорилось, что так как войска отступают на Рязанскую дорогу за Москву, то не угодно ли графу выслать полицейских чиновников, для проведения войск через город. Известие это не было новостью для Растопчина. Не только со вчерашнего свиданья с Кутузовым на Поклонной горе, но и с самого Бородинского сражения, когда все приезжавшие в Москву генералы в один голос говорили, что нельзя дать еще сражения, и когда с разрешения графа каждую ночь уже вывозили казенное имущество и жители до половины повыехали, – граф Растопчин знал, что Москва будет оставлена; но тем не менее известие это, сообщенное в форме простой записки с приказанием от Кутузова и полученное ночью, во время первого сна, удивило и раздражило графа.