Transilvanian Hunger

</td></tr>

Transilvanian Hunger
Студийный альбом Darkthrone
Дата выпуска	17 февраля 1994
Жанр	блэк-метал
Длительность	39:04
Продюсер	Darkthrone
Страна	Норвегия Норвегия
Лейбл	Peaceville Records
Профессиональные рецензии
Allmusic [www.allmusic.com/album/r266064/review ссылка]
Хронология Darkthrone
Under a Funeral Moon 1993 Transilvanian Hunger (1994) Panzerfaust 1995

К:Альбомы 1994 года

Transilvanian Hunger (с англ. — «Трансильванский Голод») — четвёртый студийный альбом норвежской блэк-металической группы Darkthrone, вышедший в 1994 году.

Об альбоме

Transilvanian Hunger — первый альбом, который был записан без пропавшего без вести гитариста Зефироса (Zephyrous), вся инструментальная часть записана ударником Фенризом, Ноктурно Культо выступил только в роли вокалиста. Тексты песен № 5—8 написал Варг Викернес. Человеком на обложке является Фенриз. Альбом является примером «сырого» примитивного «тру» блэк-метала. На обложке альбома есть надпись «Norsk arisk black metal» (с норв. — «Норвежский арийский блэк-метал»), которая, однако, из-за негативного отношения к подобным надписям в некоторых изданиях была заменена на «True Norwegian Black Metal». В 2003 году альбом был переиздан в формате дигипак. Новое издание включает интервью группы, а вышеприведенная фраза отсутствует.

Оригинальное издание Transilvanian Hunger является ценным раритетом для фанатов жанра. На аукционах релиз продается за $250-$575..

Список композиций

1. Transilvanian Hunger — 6:10
2. Over fjell og gjennom torner (Над горами и сквозь шипы) — 2:29
3. Skald av Satans sol (Скальд Солнца Сатаны) — 4:29
4. Slottet i det fjerne (Замок вдали) — 4:45
5. Graven tåkeheimens saler — 4:59
6. I en hall med flesk og mjød (В зале с хлебом и медом) — 5:13
7. As Flittermice as Satans Spys — 5:56
8. En Ås i dype skogen (Ас (бог) в глубоких лесах) — 5:03

Участники записи

• Fenriz — ударные, гитара, бас
• Nocturno Culto — вокал

Ссылки

• [www.metal-archives.com/release.php?id=624 Transilvanian Hunger] (англ.) на сайте Encyclopaedia Metallum

Отрывок, характеризующий Transilvanian Hunger

Когда пленные опять тронулись, Пьер оглянулся назад. Каратаев сидел на краю дороги, у березы; и два француза что то говорили над ним. Пьер не оглядывался больше. Он шел, прихрамывая, в гору.
Сзади, с того места, где сидел Каратаев, послышался выстрел. Пьер слышал явственно этот выстрел, но в то же мгновение, как он услыхал его, Пьер вспомнил, что он не кончил еще начатое перед проездом маршала вычисление о том, сколько переходов оставалось до Смоленска. И он стал считать. Два французские солдата, из которых один держал в руке снятое, дымящееся ружье, пробежали мимо Пьера. Они оба были бледны, и в выражении их лиц – один из них робко взглянул на Пьера – было что то похожее на то, что он видел в молодом солдате на казни. Пьер посмотрел на солдата и вспомнил о том, как этот солдат третьего дня сжег, высушивая на костре, свою рубаху и как смеялись над ним.
Собака завыла сзади, с того места, где сидел Каратаев. «Экая дура, о чем она воет?» – подумал Пьер.
Солдаты товарищи, шедшие рядом с Пьером, не оглядывались, так же как и он, на то место, с которого послышался выстрел и потом вой собаки; но строгое выражение лежало на всех лицах.


Депо, и пленные, и обоз маршала остановились в деревне Шамшеве. Все сбилось в кучу у костров. Пьер подошел к костру, поел жареного лошадиного мяса, лег спиной к огню и тотчас же заснул. Он спал опять тем же сном, каким он спал в Можайске после Бородина.
Опять события действительности соединялись с сновидениями, и опять кто то, сам ли он или кто другой, говорил ему мысли, и даже те же мысли, которые ему говорились в Можайске.
«Жизнь есть всё. Жизнь есть бог. Все перемещается и движется, и это движение есть бог. И пока есть жизнь, есть наслаждение самосознания божества. Любить жизнь, любить бога. Труднее и блаженнее всего любить эту жизнь в своих страданиях, в безвинности страданий».
«Каратаев» – вспомнилось Пьеру.
И вдруг Пьеру представился, как живой, давно забытый, кроткий старичок учитель, который в Швейцарии преподавал Пьеру географию. «Постой», – сказал старичок. И он показал Пьеру глобус. Глобус этот был живой, колеблющийся шар, не имеющий размеров. Вся поверхность шара состояла из капель, плотно сжатых между собой. И капли эти все двигались, перемещались и то сливались из нескольких в одну, то из одной разделялись на многие. Каждая капля стремилась разлиться, захватить наибольшее пространство, но другие, стремясь к тому же, сжимали ее, иногда уничтожали, иногда сливались с нею.