Аббес Гарсиа, Джонни

Джонни Аббес Гарсиа исп. Johnny Abbes García<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr>
глава Службы военной разведки
1955 — 1961
Рождение:	1924(1924) Санто-Доминго
Смерть:	30 мая 1967(1967-05-30) Республика Гаити
Военная служба
Звание:	Подполковник

Джонни Аббес Гарсиа (исп. Johnny Abbes García; 1924, Санто-Доминго, Доминиканская республика — 30 мая 1967, Гаити) — глава Службы военной разведки (Servicio de Inteligencia Militar) во время диктатуры Рафаэля Трухильо в Доминиканской республике. Позднее он служил Франсуа Дювалье, диктатору Гаити.

Возвышение

Джонни Аббес родился в 1924 году в Санто-Доминго, его отцом был американец, работавший бухгалтером, а мать — доминиканкой. В юности Джонни интересовался спортом, и одной из его первых работ была работа спортивным репортёром. В середине 1950-х годов он перебрался в Мексику, где служил в посольстве. Он начал собирать информацию об антитрухилистах, диссидентах, передавая эту информацию на родину. Аббес также изучил технические аспекты слежки и сбора разведывательной информации. В 1956 году он вернулся в Доминиканскую республику, после того, как сводный брат Трухильо Нене представил его диктатору, он становится заметен и его влияние растёт.

Во главе Службы военной разведки

В 1958 году Джонни Аббес становится главой новосозданной Службы военной разведки (СВР) и отвечающим за организацию убийств противников режима Трухильо за рубежом. В СВР служили тысячи людей, организация контролировала вопросы иммиграции, паспортов, цензуры, агентурной работы, ведала надзором за иностранцами и зарубежными спецоперациями. СВР служила инструментом в двух попытках убийства венесуэльского президента Ромуло Бетанкура; первой была попытка впрыснуть ему яд на улицах Гаваны, позднее начинённый взрывчаткой Кадиллак взорвался в Каракасе, убив водителя и прохожего, Бетанкур же остался жив.

Уровень жестокости и садизма Аббеса стал легендарным. Бывший доминиканский президент и известный писатель Хоакин Балагер, бывший одним из ближайших помощников Трухильо, писал, что однажды он застал Аббеса в одном из залов Доминиканского президентского дворца, с увлечением читавшего о китайских методах пыток. Также утверждалось, что множество диссидентов, заключённых в тюрьмы СВР, пытал и убивал лично Аббес; излюбленным способ расправы был сброс ещё живых жертв на съедение акулам в воды Карибского моря.

После смерти Трухильо

После убийства Трухильо в 1961 году Аббес быстро выследил его убийц, а также способствовал тому, чтобы сын убитого диктатора Рамфис Трухильо вернулся из Парижа в Доминиканскую республику дабы занять место своего отца. Но вскоре «эра Трухильо» закончилась. Балагер назначил Аббеса консулом в Японию, удалив его тем самым из центра внимания. После этого Аббес появлялся в разных уголках Европы, пока вновь не оказался на Карибах, на этот раз обнаружив себя в республике Гаити. Здесь он служил в качестве советника по вопросам безопасности диктатора Франсуа Дювалье. Однако здесь он был вовлечён в заговор по свержению Дювалье. Дювалье в ответ отправил в его дом «эскадрон смерти», убивший его и его семью, после чего взорвавший и дом.

В беллетризированном историческом романе Праздник Козла, посвящённом режиму Трухильо, перуанский писатель Марио Варгас Льоса уделяет большое внимание личности Аббеса и методам его работы.

Литература

• Los Rasputines - Mario Vargas Llosa, 1998. [www.caretas.com.pe/1998/1518/mvll/mvll.htm]
• La Môme Moineau - Michel Ferracci-Porri, novembre 2006 [www.editions-normant.com Editions Normant]

Отрывок, характеризующий Аббес Гарсиа, Джонни

– Приезжаю, – рассказывал Денисов. – «Ну, где у вас тут начальник?» Показали. Подождать не угодно ли. «У меня служба, я зa 30 верст приехал, мне ждать некогда, доложи». Хорошо, выходит этот обер вор: тоже вздумал учить меня: Это разбой! – «Разбой, говорю, не тот делает, кто берет провиант, чтоб кормить своих солдат, а тот кто берет его, чтоб класть в карман!» Так не угодно ли молчать. «Хорошо». Распишитесь, говорит, у комиссионера, а дело ваше передастся по команде. Прихожу к комиссионеру. Вхожу – за столом… Кто же?! Нет, ты подумай!…Кто же нас голодом морит, – закричал Денисов, ударяя кулаком больной руки по столу, так крепко, что стол чуть не упал и стаканы поскакали на нем, – Телянин!! «Как, ты нас с голоду моришь?!» Раз, раз по морде, ловко так пришлось… «А… распротакой сякой и… начал катать. Зато натешился, могу сказать, – кричал Денисов, радостно и злобно из под черных усов оскаливая свои белые зубы. – Я бы убил его, кабы не отняли.
– Да что ж ты кричишь, успокойся, – говорил Ростов: – вот опять кровь пошла. Постой же, перебинтовать надо. Денисова перебинтовали и уложили спать. На другой день он проснулся веселый и спокойный. Но в полдень адъютант полка с серьезным и печальным лицом пришел в общую землянку Денисова и Ростова и с прискорбием показал форменную бумагу к майору Денисову от полкового командира, в которой делались запросы о вчерашнем происшествии. Адъютант сообщил, что дело должно принять весьма дурной оборот, что назначена военно судная комиссия и что при настоящей строгости касательно мародерства и своевольства войск, в счастливом случае, дело может кончиться разжалованьем.
Дело представлялось со стороны обиженных в таком виде, что, после отбития транспорта, майор Денисов, без всякого вызова, в пьяном виде явился к обер провиантмейстеру, назвал его вором, угрожал побоями и когда был выведен вон, то бросился в канцелярию, избил двух чиновников и одному вывихнул руку.
Денисов, на новые вопросы Ростова, смеясь сказал, что, кажется, тут точно другой какой то подвернулся, но что всё это вздор, пустяки, что он и не думает бояться никаких судов, и что ежели эти подлецы осмелятся задрать его, он им ответит так, что они будут помнить.
Денисов говорил пренебрежительно о всем этом деле; но Ростов знал его слишком хорошо, чтобы не заметить, что он в душе (скрывая это от других) боялся суда и мучился этим делом, которое, очевидно, должно было иметь дурные последствия. Каждый день стали приходить бумаги запросы, требования к суду, и первого мая предписано было Денисову сдать старшему по себе эскадрон и явиться в штаб девизии для объяснений по делу о буйстве в провиантской комиссии. Накануне этого дня Платов делал рекогносцировку неприятеля с двумя казачьими полками и двумя эскадронами гусар. Денисов, как всегда, выехал вперед цепи, щеголяя своей храбростью. Одна из пуль, пущенных французскими стрелками, попала ему в мякоть верхней части ноги. Может быть, в другое время Денисов с такой легкой раной не уехал бы от полка, но теперь он воспользовался этим случаем, отказался от явки в дивизию и уехал в госпиталь.


В июне месяце произошло Фридландское сражение, в котором не участвовали павлоградцы, и вслед за ним объявлено было перемирие. Ростов, тяжело чувствовавший отсутствие своего друга, не имея со времени его отъезда никаких известий о нем и беспокоясь о ходе его дела и раны, воспользовался перемирием и отпросился в госпиталь проведать Денисова.
Госпиталь находился в маленьком прусском местечке, два раза разоренном русскими и французскими войсками. Именно потому, что это было летом, когда в поле было так хорошо, местечко это с своими разломанными крышами и заборами и своими загаженными улицами, оборванными жителями и пьяными и больными солдатами, бродившими по нем, представляло особенно мрачное зрелище.
В каменном доме, на дворе с остатками разобранного забора, выбитыми частью рамами и стеклами, помещался госпиталь. Несколько перевязанных, бледных и опухших солдат ходили и сидели на дворе на солнушке.
Как только Ростов вошел в двери дома, его обхватил запах гниющего тела и больницы. На лестнице он встретил военного русского доктора с сигарою во рту. За доктором шел русский фельдшер.
– Не могу же я разорваться, – говорил доктор; – приходи вечерком к Макару Алексеевичу, я там буду. – Фельдшер что то еще спросил у него.