Амлинский, Владимир Ильич

Владимир Ильич Амлинский
Дата рождения:	22 августа 1935(1935-08-22)
Место рождения:	Москва, СССР
Дата смерти:	30 ноября 1989(1989-11-30) (54 года)
Место смерти:	Москва, СССР
Гражданство:	СССР СССР
Род деятельности:	прозаик
Годы творчества:	1958—1989
Направление:	социалистический реализм
Жанр:	роман, повесть, рассказ
Язык произведений:	русский
Дебют:	рассказ «Станция первой любви» (1958)
Премии:
Награды:

Влади́мир Ильи́ч Амли́нский (1935—1989) — советский писатель, секретарь СП СССР, внук видного революционера и общественного деятеля России В. А. Анисимова.

Биография

Родился 22 августа 1935 года в Москве в семье биолога и историка биологии И. Е. Амлинского. Отец поэта и рекламиста А. В. Амлинского. В 70-х и 80-х годах преподавал в Литературном институте имени А. М. Горького. Среди его учеников такие известные прозаики, как писатели Андрей Молчанов и Олег Корабельников.

По окончании ВГИКа (1958) много ездил по СССР в качестве журналиста. Первый рассказ Амлинского «Станция первой любви» (1958) был напечатан в журнале «Юность», которому Амлинский передавал и следующие свои произведения. С 1969 до смерти он был членом редколлегии журнала, с 1976 года — член правления СП СССР. Жил в Москве, на улице Черняховского. Был дружен с В. П. Аксеновым, с кем ещё в 50-е годы ездил на Кубу к Э. Хемингуэю.

Написал сценарий к фильму «День первый, день последний» (Киностудия им. А. Довженко, 1978).

Повести, рассказы (часто на документальной основе) о жизни молодежи («Жизнь Эрнста Шаталова», 1968; «Нескучный сад», 1979), биографическая повесть об отце, ученом-генетике «Оправдан будет каждый час…» (1986). Очерк «На заброшенных гробницах…» (1988) о Н. И. Бухарине. Член СП СССР (1962). В. И. Амлинский умер 30 ноября 1989 года. Похоронен в Москве на Кунцевском кладбище.

Награды и премии

• премия Ленинского комсомола (1980) — за книги «Жизнь Эрнста Шаталова» и «Нескучный сад»
• премия Московского комсомола (1976)
• орден Дружбы народов

Сочинения

Проза

• Станция первой любви: Рассказы. М., 1961
• Друг с другом. М., 1963
• Тучи над городом встали: Рассказы. М., 1966
• Первая бессонница: Рассказы. М., 1967
• Среди людей: Очерки. М., 1969
• Музыка на вокзале: Повести и рассказы. М., 1970
• Среди людей: Рассказы и очерки. М., 1973
• Возвращение брата: Роман. М., 1974
• На рассвете, в начале дороги. М., 1974
• День и вечер: Повести, роман, рассказы. М., 1976
• Одна из ночей директора: Повести и роман. Рассказы. М., 1976
• Нескучный сад: Повесть. Романы. Рассказы. М., 1979
• Полтора часа дороги: Роман, повесть, киноповесть, рассказы, публицистика. М., 1979
• Над рекой Кизир: Роман, повести, рассказы, публицистика. М., 1981
• Сегодня и навсегда: Роман. Повесть. Рассказы. М., 1981
• Московские страницы: Повесть. Роман. Рассказы. М., 1982
• Ремесло: Роман "Новый мир" 1983 №№10 11
• Борька Никитин: Повесть. М., 1984
• Бывший Машков переулок. М., 1984 (Библиотека юношества)
• След. М. 1985
• Возвращение брата, 1987
• Оправдан будет каждый час(повесть об отце),1989

Литература

• Казак В. Лексикон русской литературы XX века = Lexikon der russischen Literatur ab 1917 / [пер. с нем.]. — М. : РИК «Культура», 1996. — XVIII, 491, [1] с. — 5000 экз. — ISBN 5-8334-0019-8.</span>

Отрывок, характеризующий Амлинский, Владимир Ильич

Князь Андрей, в числе других безнадежных раненых, был сдан на попечение жителей.


В начале 1806 года Николай Ростов вернулся в отпуск. Денисов ехал тоже домой в Воронеж, и Ростов уговорил его ехать с собой до Москвы и остановиться у них в доме. На предпоследней станции, встретив товарища, Денисов выпил с ним три бутылки вина и подъезжая к Москве, несмотря на ухабы дороги, не просыпался, лежа на дне перекладных саней, подле Ростова, который, по мере приближения к Москве, приходил все более и более в нетерпение.
«Скоро ли? Скоро ли? О, эти несносные улицы, лавки, калачи, фонари, извозчики!» думал Ростов, когда уже они записали свои отпуски на заставе и въехали в Москву.
– Денисов, приехали! Спит! – говорил он, всем телом подаваясь вперед, как будто он этим положением надеялся ускорить движение саней. Денисов не откликался.
– Вот он угол перекресток, где Захар извозчик стоит; вот он и Захар, и всё та же лошадь. Вот и лавочка, где пряники покупали. Скоро ли? Ну!
– К какому дому то? – спросил ямщик.
– Да вон на конце, к большому, как ты не видишь! Это наш дом, – говорил Ростов, – ведь это наш дом! Денисов! Денисов! Сейчас приедем.
Денисов поднял голову, откашлялся и ничего не ответил.
– Дмитрий, – обратился Ростов к лакею на облучке. – Ведь это у нас огонь?
– Так точно с и у папеньки в кабинете светится.
– Еще не ложились? А? как ты думаешь? Смотри же не забудь, тотчас достань мне новую венгерку, – прибавил Ростов, ощупывая новые усы. – Ну же пошел, – кричал он ямщику. – Да проснись же, Вася, – обращался он к Денисову, который опять опустил голову. – Да ну же, пошел, три целковых на водку, пошел! – закричал Ростов, когда уже сани были за три дома от подъезда. Ему казалось, что лошади не двигаются. Наконец сани взяли вправо к подъезду; над головой своей Ростов увидал знакомый карниз с отбитой штукатуркой, крыльцо, тротуарный столб. Он на ходу выскочил из саней и побежал в сени. Дом также стоял неподвижно, нерадушно, как будто ему дела не было до того, кто приехал в него. В сенях никого не было. «Боже мой! все ли благополучно?» подумал Ростов, с замиранием сердца останавливаясь на минуту и тотчас пускаясь бежать дальше по сеням и знакомым, покривившимся ступеням. Всё та же дверная ручка замка, за нечистоту которой сердилась графиня, также слабо отворялась. В передней горела одна сальная свеча.
Старик Михайла спал на ларе. Прокофий, выездной лакей, тот, который был так силен, что за задок поднимал карету, сидел и вязал из покромок лапти. Он взглянул на отворившуюся дверь, и равнодушное, сонное выражение его вдруг преобразилось в восторженно испуганное.
– Батюшки, светы! Граф молодой! – вскрикнул он, узнав молодого барина. – Что ж это? Голубчик мой! – И Прокофий, трясясь от волненья, бросился к двери в гостиную, вероятно для того, чтобы объявить, но видно опять раздумал, вернулся назад и припал к плечу молодого барина.
– Здоровы? – спросил Ростов, выдергивая у него свою руку.
– Слава Богу! Всё слава Богу! сейчас только покушали! Дай на себя посмотреть, ваше сиятельство!
– Всё совсем благополучно?
– Слава Богу, слава Богу!
Ростов, забыв совершенно о Денисове, не желая никому дать предупредить себя, скинул шубу и на цыпочках побежал в темную, большую залу. Всё то же, те же ломберные столы, та же люстра в чехле; но кто то уж видел молодого барина, и не успел он добежать до гостиной, как что то стремительно, как буря, вылетело из боковой двери и обняло и стало целовать его. Еще другое, третье такое же существо выскочило из другой, третьей двери; еще объятия, еще поцелуи, еще крики, слезы радости. Он не мог разобрать, где и кто папа, кто Наташа, кто Петя. Все кричали, говорили и целовали его в одно и то же время. Только матери не было в числе их – это он помнил.