Атаманы Кубанского казачьего войска
Поделись знанием:
«Ах, да, ведь это я во сне, – качнувшись наперед, сказал себе Петя. – Это у меня в ушах. А может быть, это моя музыка. Ну, опять. Валяй моя музыка! Ну!..»
Он закрыл глаза. И с разных сторон, как будто издалека, затрепетали звуки, стали слаживаться, разбегаться, сливаться, и опять все соединилось в тот же сладкий и торжественный гимн. «Ах, это прелесть что такое! Сколько хочу и как хочу», – сказал себе Петя. Он попробовал руководить этим огромным хором инструментов.
«Ну, тише, тише, замирайте теперь. – И звуки слушались его. – Ну, теперь полнее, веселее. Еще, еще радостнее. – И из неизвестной глубины поднимались усиливающиеся, торжественные звуки. – Ну, голоса, приставайте!» – приказал Петя. И сначала издалека послышались голоса мужские, потом женские. Голоса росли, росли в равномерном торжественном усилии. Пете страшно и радостно было внимать их необычайной красоте.
С торжественным победным маршем сливалась песня, и капли капали, и вжиг, жиг, жиг… свистела сабля, и опять подрались и заржали лошади, не нарушая хора, а входя в него.
Петя не знал, как долго это продолжалось: он наслаждался, все время удивлялся своему наслаждению и жалел, что некому сообщить его. Его разбудил ласковый голос Лихачева.
– Готово, ваше благородие, надвое хранцуза распластаете.
Петя очнулся.
– Уж светает, право, светает! – вскрикнул он.
Невидные прежде лошади стали видны до хвостов, и сквозь оголенные ветки виднелся водянистый свет. Петя встряхнулся, вскочил, достал из кармана целковый и дал Лихачеву, махнув, попробовал шашку и положил ее в ножны. Казаки отвязывали лошадей и подтягивали подпруги.
– Вот и командир, – сказал Лихачев. Из караулки вышел Денисов и, окликнув Петю, приказал собираться.
Быстро в полутьме разобрали лошадей, подтянули подпруги и разобрались по командам. Денисов стоял у караулки, отдавая последние приказания. Пехота партии, шлепая сотней ног, прошла вперед по дороге и быстро скрылась между деревьев в предрассветном тумане. Эсаул что то приказывал казакам. Петя держал свою лошадь в поводу, с нетерпением ожидая приказания садиться. Обмытое холодной водой, лицо его, в особенности глаза горели огнем, озноб пробегал по спине, и во всем теле что то быстро и равномерно дрожало.
– Ну, готово у вас все? – сказал Денисов. – Давай лошадей.
Лошадей подали. Денисов рассердился на казака за то, что подпруги были слабы, и, разбранив его, сел. Петя взялся за стремя. Лошадь, по привычке, хотела куснуть его за ногу, но Петя, не чувствуя своей тяжести, быстро вскочил в седло и, оглядываясь на тронувшихся сзади в темноте гусар, подъехал к Денисову.
– Василий Федорович, вы мне поручите что нибудь? Пожалуйста… ради бога… – сказал он. Денисов, казалось, забыл про существование Пети. Он оглянулся на него.
– Об одном тебя пг'ошу, – сказал он строго, – слушаться меня и никуда не соваться.
Во все время переезда Денисов ни слова не говорил больше с Петей и ехал молча. Когда подъехали к опушке леса, в поле заметно уже стало светлеть. Денисов поговорил что то шепотом с эсаулом, и казаки стали проезжать мимо Пети и Денисова. Когда они все проехали, Денисов тронул свою лошадь и поехал под гору. Садясь на зады и скользя, лошади спускались с своими седоками в лощину. Петя ехал рядом с Денисовым. Дрожь во всем его теле все усиливалась. Становилось все светлее и светлее, только туман скрывал отдаленные предметы. Съехав вниз и оглянувшись назад, Денисов кивнул головой казаку, стоявшему подле него.
– Сигнал! – проговорил он.
Казак поднял руку, раздался выстрел. И в то же мгновение послышался топот впереди поскакавших лошадей, крики с разных сторон и еще выстрелы.
В то же мгновение, как раздались первые звуки топота и крика, Петя, ударив свою лошадь и выпустив поводья, не слушая Денисова, кричавшего на него, поскакал вперед. Пете показалось, что вдруг совершенно, как середь дня, ярко рассвело в ту минуту, как послышался выстрел. Он подскакал к мосту. Впереди по дороге скакали казаки. На мосту он столкнулся с отставшим казаком и поскакал дальше. Впереди какие то люди, – должно быть, это были французы, – бежали с правой стороны дороги на левую. Один упал в грязь под ногами Петиной лошади.
У одной избы столпились казаки, что то делая. Из середины толпы послышался страшный крик. Петя подскакал к этой толпе, и первое, что он увидал, было бледное, с трясущейся нижней челюстью лицо француза, державшегося за древко направленной на него пики.
– Ура!.. Ребята… наши… – прокричал Петя и, дав поводья разгорячившейся лошади, поскакал вперед по улице.
Впереди слышны были выстрелы. Казаки, гусары и русские оборванные пленные, бежавшие с обеих сторон дороги, все громко и нескладно кричали что то. Молодцеватый, без шапки, с красным нахмуренным лицом, француз в синей шинели отбивался штыком от гусаров. Когда Петя подскакал, француз уже упал. Опять опоздал, мелькнуло в голове Пети, и он поскакал туда, откуда слышались частые выстрелы. Выстрелы раздавались на дворе того барского дома, на котором он был вчера ночью с Долоховым. Французы засели там за плетнем в густом, заросшем кустами саду и стреляли по казакам, столпившимся у ворот. Подъезжая к воротам, Петя в пороховом дыму увидал Долохова с бледным, зеленоватым лицом, кричавшего что то людям. «В объезд! Пехоту подождать!» – кричал он, в то время как Петя подъехал к нему.
– Подождать?.. Ураааа!.. – закричал Петя и, не медля ни одной минуты, поскакал к тому месту, откуда слышались выстрелы и где гуще был пороховой дым. Послышался залп, провизжали пустые и во что то шлепнувшие пули. Казаки и Долохов вскакали вслед за Петей в ворота дома. Французы в колеблющемся густом дыме одни бросали оружие и выбегали из кустов навстречу казакам, другие бежали под гору к пруду. Петя скакал на своей лошади вдоль по барскому двору и, вместо того чтобы держать поводья, странно и быстро махал обеими руками и все дальше и дальше сбивался с седла на одну сторону. Лошадь, набежав на тлевший в утреннем свето костер, уперлась, и Петя тяжело упал на мокрую землю. Казаки видели, как быстро задергались его руки и ноги, несмотря на то, что голова его не шевелилась. Пуля пробила ему голову.
Переговоривши с старшим французским офицером, который вышел к нему из за дома с платком на шпаге и объявил, что они сдаются, Долохов слез с лошади и подошел к неподвижно, с раскинутыми руками, лежавшему Пете.
Черноморское войско
- 31.01.1788 — 18.06.1788 — Белый, Сидор Игнатьевич, армии подполковник, кошевой атаман «войска верных казаков».
- 03.07.1788 — 14.01.1797 — Чепега, Захарий Алексеевич, армии бригадир, кошевой атаман войска верных казаков Черноморских.
- 21.01.1797 — 29.01.1797 — Головатый, Антон Андреевич, армии бригадир, войсковой судья и впоследствии кошевой атаман Черноморского войска. Один из главных инициаторов воссоздания Черноморского казачьего войска взамен Запорожской сечи. Кошевым атаманом Черноморского войска фактически собственно не был; смерть его похитила прежде, чем он успел получить весть об избрании и утверждении его атаманом. 21 марта 1797 года рескриптом императора Павла I А. А. Головатый, более месяца уже лежавший в могиле, был утверждён в этом звании.
- 27.06.1797 — 15.11.1799 — Котляревский, Тимофей Терентьевич, генерал-майор, войсковой атаман Черноморского казачьего войска.
- 22.12.1799 — 23.03.1816 — Бурсак, Фёдор Яковлевич, генерал-майор, войсковой атаман Черноморского казачьего войска.
- 23.03.1816 — 18.01.1827 — Матвеев, Григорий Кондратьевич, полковник, войсковой атаман Черноморского казачьего войска.
- 27.01.1827 — 11.11.1830 — Безкровный, Алексей Данилович, генерал-майор, войсковой атаман (с 02.08.1827 — наказный атаман) Черноморского казачьего войска.
- 11.11.1830 — 09.11.1853 — Завадовский, Николай Степанович, генерал майор (с 06.12.1840 — генерал-лейтенант, с 26.11.1852 — генерал от кавалерии), исправляющий должность наказного атамана (с 25.09.1837 — наказный атаман) Черноморского казачьего войска и с 01.01.1848 — командующий войсками на Кавказской линии и в Черномории.
- 26.11.1842 — 01.10.1852 — Рашпиль, Григорий Антонович, генерал-лейтенант, начальник войскового штаба, исправляющий должность наказного атамана Черноморского казачьего войска (по другим данным, 26 нояб. 1842 или 8 апр. 1844 — 1/19 окт. 1852).
- 01.10.1852 — 10.07.1855 — Кухаренко, Яков Герасимович, генерал-майор, начальник войскового штаба, исправляющий должность наказного атамана Черноморского казачьего войска.
- 06.07.1855 — 12.09.1860 — Филипсон, Григорий Иванович, генерал-майор (с 28.09.1857 — генерал-лейтенант), наказный атаман Черноморского казачьего войска, с 1858 — командующий войсками правого крыла Кавказской линии и временно состоящий в звании наказного атамана Черноморского казачьего войска.
- 01.10.1860 — 05.05.1861 — Кусаков, Лев Иванович, генерал-майор, начальник штаба, исправляющий должность наказного атамана Черноморского казачьего войска.
19 ноября 1860 года Черноморское Казачье Войско упраздняется, на месте его создается Кубанское Казачье Войско.
Кавказское линейное войско
- 25.06.1832 — 30.10.1837 — Верзилин, Пётр Семёнович, генерал-майор, наказный атаман Кавказского линейного казачьего войска.
- 20.10.1837 — 31.10.1837 — Николаев, Степан Степанович, генерал-майор, исправляющий должность наказного атамана Кавказского линейного казачьего войска.
- 31.10.1837 — 18.02.1848 — Николаев, Степан Степанович, генерал-майор (с 1843 — генерал-лейтенант), наказный атаман Кавказского линейного казачьего войска.
- 18.02.1848 — март 1848 — Круковский, Феликс Антонович, генерал-майор, исправляющий должность наказного атамана Кавказского линейного казачьего войска.
- март 1848 — 19.01.1852 — Круковский, Феликс Антонович, генерал-майор, наказный атаман Кавказского линейного казачьего войска.
- 18.02.1852 — лето 1853 — князь Эристов, Георгий Романович, генерал-майор, наказный атаман Кавказского линейного казачьего войска.
- лето 1853 — лето 1854 — Мейер Мартин Мартинович, полковник, начальник штаба при Эристове, исправляющий должность наказного атамана Кавказского линейного казачьего войска.
- лето 1854 — 27.03.1855 — Рудзевич, Николай Александрович, полковник, исправляющий должность наказного атамана Кавказского линейного казачьего войска.
- 27.03.1855 — 19.11.1860 — Рудзевич, Николай Александрович, генерал-майор (с 18.02.1860 — генерал-лейтенант), наказный атаман Кавказского линейного казачьего войска.
19 ноября 1860 года Кавказское линейное казачье войско преобразовывается в Терское Казачье Войско, и штаб переносят из Екатеринодара во Владикавказ. Из него выделяют Хопёрский и Кубанский полки, которые объединяют с Черноморским Казачьем Войском в Кубанское Казачье Войско.
Кубанское войско
- 19.11.1860 — 31.08.1861 — граф Евдокимов, Николай Иванович, генерал-адъютант, генерал-лейтенант, начальник Кубанской области и командующий войсками в оной.
- 31.08.1861 — 23.08.1863 — Иванов, Николай Агапович, генерал-майор, начальник Кубанской области и наказный атаман Кубанского казачьего войска.
- 23.03.1863 — 03.02.1869 — Сумароков-Эльстон, Феликс Николаевич, генерал-адъютант, генерал-лейтенант, начальник Кубанской области и наказный атаман Кубанского казачьего войска, командовавший расположенными в ней войсками.
- 03.02.1869 — 14.06.1873 — Цакни, Михаил Аргирьевич, генерал-лейтенант, начальник Кубанской области и наказный атаман Кубанского казачьего войска.
- 14.06.1873 — 23.04.1882 — Кармалин, Николай Николаевич, генерал-лейтенант, начальник Кубанской области и наказный атаман Кубанского казачьего войска.
- 29.01.1882 — 08.02.1884 — Шереметев, Сергей Алексеевич, генерал-адъютант, генерал-лейтенант, начальник Кубанской области и наказный атаман Кубанского казачьего войска.
- 24.03.1884 — январь 1892 — Леонов, Георгий Алексеевич, свиты Его Величества генерал-майор (с 30.08.1885 — генерал-лейтенант), начальник Кубанской области и наказный атаман Кубанского казачьего войска.
- 21.02.1892 — 26.10.1904 — Малама, Яков Дмитриевич, генерал-майор (с 14.05.1896 — генерал лейтенант), начальник Кубанской области и наказный атаман Кубанского казаьего войска.
- 11.11.1904 — 29.03.1906 — Одинцов, Дмитрий Александрович, генерал-лейтенант, начальник Кубанской области и наказный атаман Кубанского казачьего войска.
- 29.03.1906 — 03.02.1908 — Михайлов, Николай Иванович, генерал-лейтенант, начальник Кубанской области и наказный атаман Кубанского казачьего войска.
- 03.02.1908 — 26.03.1917 — Бабич, Михаил Павлович, генерал-лейтенант (с 17.11.1914 — генерал от инфантерии), начальник Кубанской области и наказный атаман Кубанского казачьего войска.
- 1917—1919 — Филимонов, Александр Петрович, генерал-лейтенант, начальник Кубанской области и войсковой атаман Кубанского казачьего войска.
- 1919—1920 — Успенский, Николай Митрофанович, генерал-майор, начальник Кубанской области и войсковой атаман Кубанского казачьего войска.
- январь 1920 — март 1920 — Букретов, Николай Андрианович, генерал-лейтенант, начальник Кубанской области и войсковой атаман Кубанского казачьего войска.
- март 1920 — Иванис, Василий Николаевич, Председатель Правительства Кубанского Края, Атаман Кубанского Казачьего войска. (Атаман Кубани по должности, принята в связи со сложением булавы Атаманом Букретовым). Дальнейшая последовательность передачи власти подлежит изучению.
- 1920—1954 — Науменко, Вячеслав Григорьевич, генерал-майор, войсковой атаман Кубанского казачьего войска (за рубежом).
- 1990 — 15.02.2008 — Громов, Владимир Прокофьевич, казачий генерал, войсковой атаман Кубанского казачьего войска.
- 15.02.2008 по наст. время — Долуда, Николай Александрович, казачий генерал, войсковой атаман Кубанского казачьего войска.
Источники
- [admkrai.kuban.ru/content/section/739/detail/23911/ Официальный портал Администрации Краснодарского края]
- [slavakubani.ru Официальный сайт Кубанского казачьего войска]
- Всемирный исторический проект:
- [whp057.narod.ru/chernom.htm Земля Черноморского Войска]
- [whp057.narod.ru/kras-k.htm Кубанская область]
- [budetinteresno.narod.ru/kraeved/atamans.htm Атаманы Черноморского, Кавказского линейного и Кубанского казачьих войск]
Напишите отзыв о статье "Атаманы Кубанского казачьего войска"
Отрывок, характеризующий Атаманы Кубанского казачьего войска
– Ожиг, жиг, ожиг, жиг… – свистела натачиваемая сабля. И вдруг Петя услыхал стройный хор музыки, игравшей какой то неизвестный, торжественно сладкий гимн. Петя был музыкален, так же как Наташа, и больше Николая, но он никогда не учился музыке, не думал о музыке, и потому мотивы, неожиданно приходившие ему в голову, были для него особенно новы и привлекательны. Музыка играла все слышнее и слышнее. Напев разрастался, переходил из одного инструмента в другой. Происходило то, что называется фугой, хотя Петя не имел ни малейшего понятия о том, что такое фуга. Каждый инструмент, то похожий на скрипку, то на трубы – но лучше и чище, чем скрипки и трубы, – каждый инструмент играл свое и, не доиграв еще мотива, сливался с другим, начинавшим почти то же, и с третьим, и с четвертым, и все они сливались в одно и опять разбегались, и опять сливались то в торжественно церковное, то в ярко блестящее и победное.«Ах, да, ведь это я во сне, – качнувшись наперед, сказал себе Петя. – Это у меня в ушах. А может быть, это моя музыка. Ну, опять. Валяй моя музыка! Ну!..»
Он закрыл глаза. И с разных сторон, как будто издалека, затрепетали звуки, стали слаживаться, разбегаться, сливаться, и опять все соединилось в тот же сладкий и торжественный гимн. «Ах, это прелесть что такое! Сколько хочу и как хочу», – сказал себе Петя. Он попробовал руководить этим огромным хором инструментов.
«Ну, тише, тише, замирайте теперь. – И звуки слушались его. – Ну, теперь полнее, веселее. Еще, еще радостнее. – И из неизвестной глубины поднимались усиливающиеся, торжественные звуки. – Ну, голоса, приставайте!» – приказал Петя. И сначала издалека послышались голоса мужские, потом женские. Голоса росли, росли в равномерном торжественном усилии. Пете страшно и радостно было внимать их необычайной красоте.
С торжественным победным маршем сливалась песня, и капли капали, и вжиг, жиг, жиг… свистела сабля, и опять подрались и заржали лошади, не нарушая хора, а входя в него.
Петя не знал, как долго это продолжалось: он наслаждался, все время удивлялся своему наслаждению и жалел, что некому сообщить его. Его разбудил ласковый голос Лихачева.
– Готово, ваше благородие, надвое хранцуза распластаете.
Петя очнулся.
– Уж светает, право, светает! – вскрикнул он.
Невидные прежде лошади стали видны до хвостов, и сквозь оголенные ветки виднелся водянистый свет. Петя встряхнулся, вскочил, достал из кармана целковый и дал Лихачеву, махнув, попробовал шашку и положил ее в ножны. Казаки отвязывали лошадей и подтягивали подпруги.
– Вот и командир, – сказал Лихачев. Из караулки вышел Денисов и, окликнув Петю, приказал собираться.
Быстро в полутьме разобрали лошадей, подтянули подпруги и разобрались по командам. Денисов стоял у караулки, отдавая последние приказания. Пехота партии, шлепая сотней ног, прошла вперед по дороге и быстро скрылась между деревьев в предрассветном тумане. Эсаул что то приказывал казакам. Петя держал свою лошадь в поводу, с нетерпением ожидая приказания садиться. Обмытое холодной водой, лицо его, в особенности глаза горели огнем, озноб пробегал по спине, и во всем теле что то быстро и равномерно дрожало.
– Ну, готово у вас все? – сказал Денисов. – Давай лошадей.
Лошадей подали. Денисов рассердился на казака за то, что подпруги были слабы, и, разбранив его, сел. Петя взялся за стремя. Лошадь, по привычке, хотела куснуть его за ногу, но Петя, не чувствуя своей тяжести, быстро вскочил в седло и, оглядываясь на тронувшихся сзади в темноте гусар, подъехал к Денисову.
– Василий Федорович, вы мне поручите что нибудь? Пожалуйста… ради бога… – сказал он. Денисов, казалось, забыл про существование Пети. Он оглянулся на него.
– Об одном тебя пг'ошу, – сказал он строго, – слушаться меня и никуда не соваться.
Во все время переезда Денисов ни слова не говорил больше с Петей и ехал молча. Когда подъехали к опушке леса, в поле заметно уже стало светлеть. Денисов поговорил что то шепотом с эсаулом, и казаки стали проезжать мимо Пети и Денисова. Когда они все проехали, Денисов тронул свою лошадь и поехал под гору. Садясь на зады и скользя, лошади спускались с своими седоками в лощину. Петя ехал рядом с Денисовым. Дрожь во всем его теле все усиливалась. Становилось все светлее и светлее, только туман скрывал отдаленные предметы. Съехав вниз и оглянувшись назад, Денисов кивнул головой казаку, стоявшему подле него.
– Сигнал! – проговорил он.
Казак поднял руку, раздался выстрел. И в то же мгновение послышался топот впереди поскакавших лошадей, крики с разных сторон и еще выстрелы.
В то же мгновение, как раздались первые звуки топота и крика, Петя, ударив свою лошадь и выпустив поводья, не слушая Денисова, кричавшего на него, поскакал вперед. Пете показалось, что вдруг совершенно, как середь дня, ярко рассвело в ту минуту, как послышался выстрел. Он подскакал к мосту. Впереди по дороге скакали казаки. На мосту он столкнулся с отставшим казаком и поскакал дальше. Впереди какие то люди, – должно быть, это были французы, – бежали с правой стороны дороги на левую. Один упал в грязь под ногами Петиной лошади.
У одной избы столпились казаки, что то делая. Из середины толпы послышался страшный крик. Петя подскакал к этой толпе, и первое, что он увидал, было бледное, с трясущейся нижней челюстью лицо француза, державшегося за древко направленной на него пики.
– Ура!.. Ребята… наши… – прокричал Петя и, дав поводья разгорячившейся лошади, поскакал вперед по улице.
Впереди слышны были выстрелы. Казаки, гусары и русские оборванные пленные, бежавшие с обеих сторон дороги, все громко и нескладно кричали что то. Молодцеватый, без шапки, с красным нахмуренным лицом, француз в синей шинели отбивался штыком от гусаров. Когда Петя подскакал, француз уже упал. Опять опоздал, мелькнуло в голове Пети, и он поскакал туда, откуда слышались частые выстрелы. Выстрелы раздавались на дворе того барского дома, на котором он был вчера ночью с Долоховым. Французы засели там за плетнем в густом, заросшем кустами саду и стреляли по казакам, столпившимся у ворот. Подъезжая к воротам, Петя в пороховом дыму увидал Долохова с бледным, зеленоватым лицом, кричавшего что то людям. «В объезд! Пехоту подождать!» – кричал он, в то время как Петя подъехал к нему.
– Подождать?.. Ураааа!.. – закричал Петя и, не медля ни одной минуты, поскакал к тому месту, откуда слышались выстрелы и где гуще был пороховой дым. Послышался залп, провизжали пустые и во что то шлепнувшие пули. Казаки и Долохов вскакали вслед за Петей в ворота дома. Французы в колеблющемся густом дыме одни бросали оружие и выбегали из кустов навстречу казакам, другие бежали под гору к пруду. Петя скакал на своей лошади вдоль по барскому двору и, вместо того чтобы держать поводья, странно и быстро махал обеими руками и все дальше и дальше сбивался с седла на одну сторону. Лошадь, набежав на тлевший в утреннем свето костер, уперлась, и Петя тяжело упал на мокрую землю. Казаки видели, как быстро задергались его руки и ноги, несмотря на то, что голова его не шевелилась. Пуля пробила ему голову.
Переговоривши с старшим французским офицером, который вышел к нему из за дома с платком на шпаге и объявил, что они сдаются, Долохов слез с лошади и подошел к неподвижно, с раскинутыми руками, лежавшему Пете.
