Аттал I Сотер
| Аттал I Сотер Άτταλος Α' ο Σωτήρ<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;">  </td></tr>
<tr><td colspan="2" style="text-align: center;">Бюст Аттала I Сотера | ||
| ||
|---|---|---|
| 241 — 197 до н. э. | ||
| Предшественник: | Эвмен I | |
| Преемник: | Эвмен II | |
| Рождение: | 269 до н. э. | |
| Смерть: | 197 до н. э. | |
| Род: | Атталиды | |
| Отец: | Аттал | |
| Мать: | Антиохида | |
| Супруга: | Аполлонида | |
| Дети: | 1. Эвмен II 2. Аттал II 3. Филотер 4. Афиней | |
Аттал I Сотер (др.-греч. Άτταλος Α' ο Σωτήρ; 269 — 197 до н. э.) — пергамский правитель из династии Атталидов, который унаследовал власть от дяди Эвмена в 241 г. и принял царский титул в 230 г.
Сын царевны из рода Селевкидов, Аттал первым из Атталидов заявил права на царский титул. Он отказался выплачивать дань малоазиатским кельтам (галатам) и, разгромив их под стенами Пергама, стал именовать себя царем. Его честолюбие возбудило подозрительность Антиоха Гиеракса, и в ходе завязавшейся войны Аттал вытеснил Селевкидов из Малой Азии в Киликию.
В 228—222 гг. Селевкидам удалось вернуть утраченные владения в Анатолии, отчасти по той причине, что Аттал был занят противостоянием с македонским царем Филиппом V. Он выступил на стороне Рима в ходе первой и второй македонских войн, а также вступился за притесняемых Филиппом родосцев, но умер незадолго до окончательного разгрома своего главного врага.
См. также
Напишите отзыв о статье "Аттал I Сотер"
Ссылки
- Аттал // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
- Климов О.Ю. Пергамское царство. Проблемы политической истории и государственного устройства. Санкт-Петербург: Факультет филологии и искусств; Нестор-История, 2010. ISBN 978-5-8465-0702-9
| ||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Аттал I Сотер
– Едет! – закричал в это время махальный.Полковой командир, покраснел, подбежал к лошади, дрожащими руками взялся за стремя, перекинул тело, оправился, вынул шпагу и с счастливым, решительным лицом, набок раскрыв рот, приготовился крикнуть. Полк встрепенулся, как оправляющаяся птица, и замер.
– Смир р р р на! – закричал полковой командир потрясающим душу голосом, радостным для себя, строгим в отношении к полку и приветливым в отношении к подъезжающему начальнику.
По широкой, обсаженной деревьями, большой, бесшоссейной дороге, слегка погромыхивая рессорами, шибкою рысью ехала высокая голубая венская коляска цугом. За коляской скакали свита и конвой кроатов. Подле Кутузова сидел австрийский генерал в странном, среди черных русских, белом мундире. Коляска остановилась у полка. Кутузов и австрийский генерал о чем то тихо говорили, и Кутузов слегка улыбнулся, в то время как, тяжело ступая, он опускал ногу с подножки, точно как будто и не было этих 2 000 людей, которые не дыша смотрели на него и на полкового командира.
Раздался крик команды, опять полк звеня дрогнул, сделав на караул. В мертвой тишине послышался слабый голос главнокомандующего. Полк рявкнул: «Здравья желаем, ваше го го го го ство!» И опять всё замерло. Сначала Кутузов стоял на одном месте, пока полк двигался; потом Кутузов рядом с белым генералом, пешком, сопутствуемый свитою, стал ходить по рядам.
По тому, как полковой командир салютовал главнокомандующему, впиваясь в него глазами, вытягиваясь и подбираясь, как наклоненный вперед ходил за генералами по рядам, едва удерживая подрагивающее движение, как подскакивал при каждом слове и движении главнокомандующего, – видно было, что он исполнял свои обязанности подчиненного еще с большим наслаждением, чем обязанности начальника. Полк, благодаря строгости и старательности полкового командира, был в прекрасном состоянии сравнительно с другими, приходившими в то же время к Браунау. Отсталых и больных было только 217 человек. И всё было исправно, кроме обуви.
