Баташев, Никита Михайлович

Никита Михайлович Баташев
Дата рождения	20 (8) сентября 1854(1854-09-08)
Дата смерти	1927(1927)
Принадлежность	Российская империя Российская империя
Годы службы	1871—
Звание	Генерал-лейтенант
Сражения/войны	Русско-турецкая война, Первая мировая война, Гражданская война в России
Награды и премии

Никита Михайлович Баташев (8 сентября 1854 — 1927) — русский военный, генерал-лейтенант, участник Русско-турецкой 1877—1878 и Первой мировой войн, а также Гражданской войны в России.

Биография

Православный.

Окончил 1-ю Санкт-Петербургскую военную гимназию (1871) и 1-е военное Павловское училище (1873), откуда выпущен прапорщиком в 33-ю артиллерийскую бригаду. Участник русско-турецкой войны 1877—1878 годов.

Чины: подпоручик (1874), поручик (1876), штабс-капитан (1878), капитан (1886), подполковник (1891), полковник (за отличие, 1895), генерал-майор (за отличие, 1905), генерал-лейтенант (1914).

В 1887 году окончил Николаевскую академию Генерального штаба по 1-му разряду. Состоял при Киевском военном округе. Обер-офицер для особых поручений при штабе 12-го армейского корпуса (1887—1889). Обер-офицер для особых поручений при штабе 9-го армейского корпуса (1889—1891). Цензовое командование ротой отбывал в 132-м пехотном Бендерском полку (1889—1890).

Штаб-офицер для особых поручений при штабе Одесского военного округа (1891—1895). Цензовое командование батальоном отбывал в 59-м пехотном Люблинском полку (1894).

Начальник штаба Очаковской крепости (1895—1898). Начальник штаба 26-й пехотной дивизии (1898—1902). Командир 152-го пехотного Владикавказского полка (1902—1905).

Командир 1-й бригады 34-й пехотной дивизии (1905—1914). Штаб дивизии находился Екатеринославе, где Баташев проживал с семьей в доме Абермет по ул. Воскресенской. С 19 июля по 26 августа 1914 года — командующий 71-й пехотной дивизией. В 26.08.1914-23.03.1915 — командующий (позже начальник) 34-й пехотной дивизии.

В 23.03-18.08.1915 командовал 8-м армейским корпусом. Инспектор запасных частей Юго-Западного фронта (с 19.11.1915). Состоял в резерве чинов при штабе Киевского военного округа (с 27.05.1916).

В 1918 году находился в гетманской армии. Участник Екатеринославского похода, командир пехотной части.

Во время Гражданской войны в России в Белой армии (Юг) командиром пехотной части.

Умер в 1927 году.

Семья

Был женат на Ольге Ивановне Орловой - украинке. Имел девять детей, из которых 4-е мальчика ( Михаил, Володя, Сережа, Коля) и 5-ь девочек (Катя, Боба, Женя, Оля, Варя) . Один из них, Баташев Михаил Никитич (03.03.1883 - 1970). Похоронен в Тульской области, Алексинского района, рядом с внучкой - Миллионовой (ур.Баташева) Людмилой Михайловной. Об остальных детях след пока утерян.

Награды

• Награждён орденами Св. Анны 4-й степени (1877); Св. Станислава 3-й степени (1881); Св. Анны 3-й степени (1889); Св. Станислава 2-й степени (1894); Св. Владимира 4-й степени с бантом (1898); Св. Анны 2-й степени (1899); Св. Владимира 3-й степени (1906); Св. Станислава 1-й степени (1909); Св. Анны 1-й степени (1913); Св. Георгия 4-й степени (1914) и 3-й степени (1915); Георгиевское оружие (1915).

Ссылки

• [www.grwar.ru/persons/persons.html?id=1038 Баташев, Никита Михайлович] на сайте «[www.grwar.ru/ Русская армия в Великой войне]»
• [www.regiment.ru/bio/B/312.htm Биография на сайте «Русская императорская армия»]
• [www.bfrz.ru/data/rus_generalitet/2.pdf Русский генералитет]

Отрывок, характеризующий Баташев, Никита Михайлович

– Он теперь здесь, скажите ему… чтобы он прост… простил меня. – Она остановилась и еще чаще стала дышать, но не плакала.
– Да… я скажу ему, – говорил Пьер, но… – Он не знал, что сказать.
Наташа видимо испугалась той мысли, которая могла притти Пьеру.
– Нет, я знаю, что всё кончено, – сказала она поспешно. – Нет, это не может быть никогда. Меня мучает только зло, которое я ему сделала. Скажите только ему, что я прошу его простить, простить, простить меня за всё… – Она затряслась всем телом и села на стул.
Еще никогда не испытанное чувство жалости переполнило душу Пьера.
– Я скажу ему, я всё еще раз скажу ему, – сказал Пьер; – но… я бы желал знать одно…
«Что знать?» спросил взгляд Наташи.
– Я бы желал знать, любили ли вы… – Пьер не знал как назвать Анатоля и покраснел при мысли о нем, – любили ли вы этого дурного человека?
– Не называйте его дурным, – сказала Наташа. – Но я ничего – ничего не знаю… – Она опять заплакала.
И еще больше чувство жалости, нежности и любви охватило Пьера. Он слышал как под очками его текли слезы и надеялся, что их не заметят.
– Не будем больше говорить, мой друг, – сказал Пьер.
Так странно вдруг для Наташи показался этот его кроткий, нежный, задушевный голос.
– Не будем говорить, мой друг, я всё скажу ему; но об одном прошу вас – считайте меня своим другом, и ежели вам нужна помощь, совет, просто нужно будет излить свою душу кому нибудь – не теперь, а когда у вас ясно будет в душе – вспомните обо мне. – Он взял и поцеловал ее руку. – Я счастлив буду, ежели в состоянии буду… – Пьер смутился.
– Не говорите со мной так: я не стою этого! – вскрикнула Наташа и хотела уйти из комнаты, но Пьер удержал ее за руку. Он знал, что ему нужно что то еще сказать ей. Но когда он сказал это, он удивился сам своим словам.
– Перестаньте, перестаньте, вся жизнь впереди для вас, – сказал он ей.
– Для меня? Нет! Для меня всё пропало, – сказала она со стыдом и самоунижением.
– Все пропало? – повторил он. – Ежели бы я был не я, а красивейший, умнейший и лучший человек в мире, и был бы свободен, я бы сию минуту на коленях просил руки и любви вашей.
Наташа в первый раз после многих дней заплакала слезами благодарности и умиления и взглянув на Пьера вышла из комнаты.
Пьер тоже вслед за нею почти выбежал в переднюю, удерживая слезы умиления и счастья, давившие его горло, не попадая в рукава надел шубу и сел в сани.
– Теперь куда прикажете? – спросил кучер.
«Куда? спросил себя Пьер. Куда же можно ехать теперь? Неужели в клуб или гости?» Все люди казались так жалки, так бедны в сравнении с тем чувством умиления и любви, которое он испытывал; в сравнении с тем размягченным, благодарным взглядом, которым она последний раз из за слез взглянула на него.
– Домой, – сказал Пьер, несмотря на десять градусов мороза распахивая медвежью шубу на своей широкой, радостно дышавшей груди.
Было морозно и ясно. Над грязными, полутемными улицами, над черными крышами стояло темное, звездное небо. Пьер, только глядя на небо, не чувствовал оскорбительной низости всего земного в сравнении с высотою, на которой находилась его душа. При въезде на Арбатскую площадь, огромное пространство звездного темного неба открылось глазам Пьера. Почти в середине этого неба над Пречистенским бульваром, окруженная, обсыпанная со всех сторон звездами, но отличаясь от всех близостью к земле, белым светом, и длинным, поднятым кверху хвостом, стояла огромная яркая комета 1812 го года, та самая комета, которая предвещала, как говорили, всякие ужасы и конец света. Но в Пьере светлая звезда эта с длинным лучистым хвостом не возбуждала никакого страшного чувства. Напротив Пьер радостно, мокрыми от слез глазами, смотрел на эту светлую звезду, которая, как будто, с невыразимой быстротой пролетев неизмеримые пространства по параболической линии, вдруг, как вонзившаяся стрела в землю, влепилась тут в одно избранное ею место, на черном небе, и остановилась, энергично подняв кверху хвост, светясь и играя своим белым светом между бесчисленными другими, мерцающими звездами. Пьеру казалось, что эта звезда вполне отвечала тому, что было в его расцветшей к новой жизни, размягченной и ободренной душе.


С конца 1811 го года началось усиленное вооружение и сосредоточение сил Западной Европы, и в 1812 году силы эти – миллионы людей (считая тех, которые перевозили и кормили армию) двинулись с Запада на Восток, к границам России, к которым точно так же с 1811 го года стягивались силы России. 12 июня силы Западной Европы перешли границы России, и началась война, то есть совершилось противное человеческому разуму и всей человеческой природе событие. Миллионы людей совершали друг, против друга такое бесчисленное количество злодеяний, обманов, измен, воровства, подделок и выпуска фальшивых ассигнаций, грабежей, поджогов и убийств, которого в целые века не соберет летопись всех судов мира и на которые, в этот период времени, люди, совершавшие их, не смотрели как на преступления.