Белоусов, Пётр Петрович (врач)

Петр Петрович Белоусов (23 января 1856 — 23 августа 1896) — известен как создатель парка культуры и отдыха в городе Тула — ныне Центрального парка культуры и отдыха имени П. П. Белоусова, входящего в десятку лучших парков Европы.

Петр Петрович Белоусов
Дата рождения:	23 января 1856(1856-01-23)
Место рождения:	село Скоморошки, Одоевский уезд, Тульская губерния, Российская империя
Дата смерти:	23 августа 1896(1896-08-23) (40 лет)
Место смерти:	Тула, Тульская губерния, Российская Империя
Страна:	Российская империя Российская империя
Научная сфера:	Медицина, гигиена
Альма-матер:	Московский университет
Известен как:	Санитарный врач г. Тула, доктор медицины, создатель городского парка в г. Тула

Биография

Родился 23 января 1856 года в селе Скоморошки Одоевского уезда Тульской губернии (ныне Дубенского района Тульской области), куда после пожара переехала семья священника села Мантырьево, Петра Александровича Белоусова и его жены — Александры Григорьевны. Село Мантырьево не сохранилось. Братья — Александр, Дмитрий, сестры — Мария, Александра, Анна. Жена — Евгения Никаноровна Лясковская, сын — Владимир. Образование получал в Тульском и Белёвском духовных училищах, в Тульской духовной семинарии.

В 1880 году окончил медицинский факультет Московского университета, получил аттестат лекаря с отличием и звание уездного врача. Затем работал земским врачом в тульской губернии: в течение двух лет служил сельским лекарем в Каменецке и городским врачом в Ямпольске Подольской губернии, а после шесть лет в Одоевском уезде Тульской губернии и в самом городе Одоеве, писал научные статьи, выступал с докладами.

В 1888 году сдал экзамен на степень доктора в Петербургской Военно-медицинской Академии и получил диплом.

В 1889 году коллежский асессор Белоусов был приглашён в Тулу в качестве санитарного врача. В его обязанности входило предупреждение появления болезней, препятствие их распространению. Для этого требовалось значительно улучшить плачевное санитарное состояние города, построить отсутствующие водопровод и канализацию. Высокий уровень антисанитарии городской среды в то время был характерен не только для Тулы в частности, но и для России в целом, а также для США и Западной Европы.

Под руководством профессора Московского университета профессора Ф. Ф. Эрисмана Петр Петрович написал диссертацию на тему: «К вопросу о современном положении и ближайших задачах ассенизации русских городов». 13 апреля 1896 года в Москве перед лицом учёных мужей он блестяще защитил свой труд, который получил мировую известность.

Белоусов приложил значительные усилия для изменения этой ситуации в Туле. Благодаря ему появились:

• Дом трудолюбия — где безработные могли найти себе заработок;
• Городской ночлежный дом — с более терпимыми условиями, чем в частновладельческих ночлежках;
• Химическая лаборатория — борющаяся с продажей поддельных пищевых продуктов;
• Поля ассенизации — где происходило обезвреживание нечистот;
• Водопровод;
• Парк — Идея создания парка возникла после знакомства с Булонским лесом.

Кроме того, Белоусов был одним из членов-основателей Тульского отделения «Русского общества охранения народного здравия», являлся автором ряда научных трудов и внес немаловажный вклад в развитие науки о гигиене.

Лаборатория по контролю качества продуктов питания. Создание лаборатории создало необходимые условия для ликвидации эпидемии инфекционных заболеваний.

Строительство водопровода. Чтобы построить водопровод, Белоусову не раз пришлось обивать пороги городской Думы, получая от чиновников один и тот же ответ: нет надобности и денег. Но радеющий за людей доктор не сдавался: он читал лекции о необходимости проведения водопровода, издавал на собственные средства брошюры, выступал на заседаниях тульской санитарной комиссии и, в конце концов, добился своего.

Создание парка. Похожая история была и с созданием парка. На южной окраине города в то время находилась свалка и выгон для скота. Если тут разбить парк, считал Белоусов, отпадет необходимость в дальнейшем перемещении свалки перед наступающими городскими строениями, а у туляков появится новое место для гуляний, зелёная зона. Городское начальство довольно скептически отнеслось к очередной задумке неугомонного доктора. Но кто хочет, тот добьется! Через какое-то время Белоусову с единомышленниками удалось убедить чиновников, и выгон отвели под парк. Правда, облагораживать эту землю зелеными насаждениями ему пришлось за свой счет и своими силами.

Вскоре на помощь Белоусову пришли друзья-сослуживцы В. И. Смидович (отец писателя В. В. Вересаева) и Ф. С. Архангельский, появились учителя гимназий с учениками. Первое время горожане посмеивались, считая, что «барин дурака валяет», кто-то даже осуждал его: «Какого выгона не стало! Куда теперь коровушек гонять?», но постепенно они тоже втянулись в общий труд. Парк, после смерти П. П. Белоусова названный его именем, был создан в 1893 году на южной окраине Тулы. Постепенно благородство и полезность его замысла поняли все. В посадках стали участвовать гимназисты и рабочие, интеллигенция города. Хорошей традицией стали коллективные чаепития после совместных посадок деревьев.

Весной 1896 года заболел плевритом, перешедшим в воспаление лёгких, а затем умер от развившейся скоротечной чахотки. Похоронен на Всехсвятском кладбище города Тулы.

Публикации

• Белоусов П. П. К вопросу о современном положении и ближайших задачах ассенизации русских городов : материалы по обществ. гигиене : [дис.] / П. П. Белоусов. — Тула : Тип. губ. правления, 1896. — VI, VIII, 221 с.

Память

• Центральный парк культуры и отдыха им. П. П. Белоусова (Тула).
• Памятник П. П. Белоусову на территории парка (открыт 12 октября 1960 года). Скульптор Д. И. Народицкий, архитекторы С. Н. Ожегов, Н. Н. Миловидов.
• Его имя увековечено на мемориальной табличке на Аллее Славы в посёлке Дубна Тульской области.

Литература

• Белоусов Петр Петрович // Тульский биогр. слов. — Тула, 1996.- Т. 1. — С. 55.
• Петр Петрович Белоусов // Дубна и Дубенцы : сб. худож. и краевед. материалов. — [Дубна], 2000. — С. 40-41.
• Белоусов Петр Петрович // Они родились на Дубенской земле. — Дубна, 1994. — С. 11-12.
• Рассаднев, С. А. Здравствуйте, Петр Петрович! : (очерк о санитарном враче П. П. Белоусове) / С. А. Рассаднев. — Тула : Приок. кн. изд-во, 1975. — 48 с. : фото.
• Рассаднев С. А. Здравствуйте, Петр Петрович / газета «Ярило», № 6 2008 год.
• «Русское Слово», 1896, № 99.
• «Русское Слово», 1896, № 223.

Ссылки

• Н. В. Шкроба [www.tounb.ru/library/tula_region/history/ArticleByName.aspx?ArticleId=74&CategoryId=6 Белоусов Пётр Петрович.] Тульская областная универсальная научная библиотека. 2005.
• [www.mednecropol.ru/b/belousov-pp/belousov-pp.htm Белоусов Пётр Петрович (1856—1896).] Медицинский некрополь. 13.12.2011
• [tulamen.ru/publ/7-1-0-47 Белоусов Пётр Петрович — создатель парка культуры и отдыха в городе Тула.] Историко-патриотический сайт города Тула
• [tulaeparhia.ru/uchebnyie-zavedeniya/tulskaya-duxovnaya-seminariya/5987.html Памяти Петра Белоусова, выпускника ТДС.] Тульская духовная семинария. 23 января 2016.

Отрывок, характеризующий Белоусов, Пётр Петрович (врач)

– Да… Нет, – сказал Петя. – Мне еще не хочется спать. Да я и себя знаю, ежели засну, так уж кончено. И потом я привык не спать перед сражением.
Петя посидел несколько времени в избе, радостно вспоминая подробности своей поездки и живо представляя себе то, что будет завтра. Потом, заметив, что Денисов заснул, он встал и пошел на двор.
На дворе еще было совсем темно. Дождик прошел, но капли еще падали с деревьев. Вблизи от караулки виднелись черные фигуры казачьих шалашей и связанных вместе лошадей. За избушкой чернелись две фуры, у которых стояли лошади, и в овраге краснелся догоравший огонь. Казаки и гусары не все спали: кое где слышались, вместе с звуком падающих капель и близкого звука жевания лошадей, негромкие, как бы шепчущиеся голоса.
Петя вышел из сеней, огляделся в темноте и подошел к фурам. Под фурами храпел кто то, и вокруг них стояли, жуя овес, оседланные лошади. В темноте Петя узнал свою лошадь, которую он называл Карабахом, хотя она была малороссийская лошадь, и подошел к ней.
– Ну, Карабах, завтра послужим, – сказал он, нюхая ее ноздри и целуя ее.
– Что, барин, не спите? – сказал казак, сидевший под фурой.
– Нет; а… Лихачев, кажется, тебя звать? Ведь я сейчас только приехал. Мы ездили к французам. – И Петя подробно рассказал казаку не только свою поездку, но и то, почему он ездил и почему он считает, что лучше рисковать своей жизнью, чем делать наобум Лазаря.
– Что же, соснули бы, – сказал казак.
– Нет, я привык, – отвечал Петя. – А что, у вас кремни в пистолетах не обились? Я привез с собою. Не нужно ли? Ты возьми.
Казак высунулся из под фуры, чтобы поближе рассмотреть Петю.
– Оттого, что я привык все делать аккуратно, – сказал Петя. – Иные так, кое как, не приготовятся, потом и жалеют. Я так не люблю.
– Это точно, – сказал казак.
– Да еще вот что, пожалуйста, голубчик, наточи мне саблю; затупи… (но Петя боялся солгать) она никогда отточена не была. Можно это сделать?
– Отчего ж, можно.
Лихачев встал, порылся в вьюках, и Петя скоро услыхал воинственный звук стали о брусок. Он влез на фуру и сел на край ее. Казак под фурой точил саблю.
– А что же, спят молодцы? – сказал Петя.
– Кто спит, а кто так вот.
– Ну, а мальчик что?
– Весенний то? Он там, в сенцах, завалился. Со страху спится. Уж рад то был.
Долго после этого Петя молчал, прислушиваясь к звукам. В темноте послышались шаги и показалась черная фигура.
– Что точишь? – спросил человек, подходя к фуре.
– А вот барину наточить саблю.
– Хорошее дело, – сказал человек, который показался Пете гусаром. – У вас, что ли, чашка осталась?
– А вон у колеса.
Гусар взял чашку.
– Небось скоро свет, – проговорил он, зевая, и прошел куда то.
Петя должен бы был знать, что он в лесу, в партии Денисова, в версте от дороги, что он сидит на фуре, отбитой у французов, около которой привязаны лошади, что под ним сидит казак Лихачев и натачивает ему саблю, что большое черное пятно направо – караулка, и красное яркое пятно внизу налево – догоравший костер, что человек, приходивший за чашкой, – гусар, который хотел пить; но он ничего не знал и не хотел знать этого. Он был в волшебном царстве, в котором ничего не было похожего на действительность. Большое черное пятно, может быть, точно была караулка, а может быть, была пещера, которая вела в самую глубь земли. Красное пятно, может быть, был огонь, а может быть – глаз огромного чудовища. Может быть, он точно сидит теперь на фуре, а очень может быть, что он сидит не на фуре, а на страшно высокой башне, с которой ежели упасть, то лететь бы до земли целый день, целый месяц – все лететь и никогда не долетишь. Может быть, что под фурой сидит просто казак Лихачев, а очень может быть, что это – самый добрый, храбрый, самый чудесный, самый превосходный человек на свете, которого никто не знает. Может быть, это точно проходил гусар за водой и пошел в лощину, а может быть, он только что исчез из виду и совсем исчез, и его не было.
Что бы ни увидал теперь Петя, ничто бы не удивило его. Он был в волшебном царстве, в котором все было возможно.
Он поглядел на небо. И небо было такое же волшебное, как и земля. На небе расчищало, и над вершинами дерев быстро бежали облака, как будто открывая звезды. Иногда казалось, что на небе расчищало и показывалось черное, чистое небо. Иногда казалось, что эти черные пятна были тучки. Иногда казалось, что небо высоко, высоко поднимается над головой; иногда небо спускалось совсем, так что рукой можно было достать его.
Петя стал закрывать глаза и покачиваться.
Капли капали. Шел тихий говор. Лошади заржали и подрались. Храпел кто то.
– Ожиг, жиг, ожиг, жиг… – свистела натачиваемая сабля. И вдруг Петя услыхал стройный хор музыки, игравшей какой то неизвестный, торжественно сладкий гимн. Петя был музыкален, так же как Наташа, и больше Николая, но он никогда не учился музыке, не думал о музыке, и потому мотивы, неожиданно приходившие ему в голову, были для него особенно новы и привлекательны. Музыка играла все слышнее и слышнее. Напев разрастался, переходил из одного инструмента в другой. Происходило то, что называется фугой, хотя Петя не имел ни малейшего понятия о том, что такое фуга. Каждый инструмент, то похожий на скрипку, то на трубы – но лучше и чище, чем скрипки и трубы, – каждый инструмент играл свое и, не доиграв еще мотива, сливался с другим, начинавшим почти то же, и с третьим, и с четвертым, и все они сливались в одно и опять разбегались, и опять сливались то в торжественно церковное, то в ярко блестящее и победное.
«Ах, да, ведь это я во сне, – качнувшись наперед, сказал себе Петя. – Это у меня в ушах. А может быть, это моя музыка. Ну, опять. Валяй моя музыка! Ну!..»
Он закрыл глаза. И с разных сторон, как будто издалека, затрепетали звуки, стали слаживаться, разбегаться, сливаться, и опять все соединилось в тот же сладкий и торжественный гимн. «Ах, это прелесть что такое! Сколько хочу и как хочу», – сказал себе Петя. Он попробовал руководить этим огромным хором инструментов.
«Ну, тише, тише, замирайте теперь. – И звуки слушались его. – Ну, теперь полнее, веселее. Еще, еще радостнее. – И из неизвестной глубины поднимались усиливающиеся, торжественные звуки. – Ну, голоса, приставайте!» – приказал Петя. И сначала издалека послышались голоса мужские, потом женские. Голоса росли, росли в равномерном торжественном усилии. Пете страшно и радостно было внимать их необычайной красоте.
С торжественным победным маршем сливалась песня, и капли капали, и вжиг, жиг, жиг… свистела сабля, и опять подрались и заржали лошади, не нарушая хора, а входя в него.
Петя не знал, как долго это продолжалось: он наслаждался, все время удивлялся своему наслаждению и жалел, что некому сообщить его. Его разбудил ласковый голос Лихачева.
– Готово, ваше благородие, надвое хранцуза распластаете.
Петя очнулся.
– Уж светает, право, светает! – вскрикнул он.
Невидные прежде лошади стали видны до хвостов, и сквозь оголенные ветки виднелся водянистый свет. Петя встряхнулся, вскочил, достал из кармана целковый и дал Лихачеву, махнув, попробовал шашку и положил ее в ножны. Казаки отвязывали лошадей и подтягивали подпруги.
– Вот и командир, – сказал Лихачев. Из караулки вышел Денисов и, окликнув Петю, приказал собираться.


Быстро в полутьме разобрали лошадей, подтянули подпруги и разобрались по командам. Денисов стоял у караулки, отдавая последние приказания. Пехота партии, шлепая сотней ног, прошла вперед по дороге и быстро скрылась между деревьев в предрассветном тумане. Эсаул что то приказывал казакам. Петя держал свою лошадь в поводу, с нетерпением ожидая приказания садиться. Обмытое холодной водой, лицо его, в особенности глаза горели огнем, озноб пробегал по спине, и во всем теле что то быстро и равномерно дрожало.