Библиотековедение

Комплексная наука • Библиотечное дело
Библиотековедение Библиотекология
Предмет изучения	Библиотека
Период зарождения	XVI—сер. XX века
Значительные учёные	Габриэль Нодэ, И. Гутенберг, К. Мольбех, Г.-В. Лейбниц, Ф.-А. Эберт, М. В. Шреттингер

Библиотекове́дение — научная дисциплина документно-коммуникационного цикла, теоретически воспроизводящая библиотеку как научное понятие и объект реальности во всех её связях и опосредованиях.

Описание

Данная научная дисциплина изучает цели, принципы, содержание, систему и формы общественного пользования произведениями печати, а также теорию, историю, методологию, технологию, методику и организацию библиотечного дела.

Библиотековедение классифицируется в зависимости от избранных исследователем оснований деления и подразделяется на общее и особенное, в том числе частное.

Разделы библиотековедения

• Общее библиотековедение — раздел библиотековедения, содержанием которого являются общетеоретические, исторические и организационные проблемы библиотечной деятельности, а также изучение объекта и предмета библиотековедения, его структуры, терминологии, места в системе наук, связей со смежными и сопредельными научными дисциплинами, закономерностей библиотечной деятельности, её принципов и концепций, методологии и методики библиотечных исследований, истории библиотековедческой мысли.
• Особенное библиотековедение исследует различные специфические аспекты библиотечной деятельности.
• Частное библиотековедение — комплекс разделов библиотековедения, содержание которых составляют учения о различных частях библиотеки как системы — библиотечном фонде, библиотечном каталоге, контингенте пользователей библиотеки, материально-технической базе библиотеки и т. д.

Цели, задачи, функции

• Задача библиотековедения — развитие теории библиотечного дела, анализ его закономерностей как социального явления, связанного с использованием библиотек в помощь социальному, экономическому, культурному процессу.
• Цель библиотековедения — оптимизация социального использования информации в виде публикаций, через библиотечное дело.
• Функции библиотековедения:

1. Научные функции:
   • Познавательная
   • объяснительная
   • предсказательная
   • систематизирующая
2. Социальные функции:
   • Культурно-воспитательная (выражение общего свойства науки как действенного фактора развития всей человеческой культуры, научного мировоззрения, общественного сознания)
   • Функция производительной силы (Является важным условием развития библиотечного дела, играет роль одной из опосредованных сил его прогресса, выдвигает и внедряет в практику новые, перспективные идеи, способствующие повышению эффективности и качества библиотечного обслуживания населения)
   • Функция социальной силы (Библиотековедение создает явные и латентные предпосылки изменения общества, его культуры, причем эти изменения носят прогрессивный характер. Огромную социальную роль играет идея информатизации общества, первоисточником которой должно считаться библиотековедение)

Все они связаны с тем, что научные знания и методы библиотековедения используются при решении проблем, возникающих в процессе общественного использования информации.

Составные части библиотековедения

Составными частями библиотековедения являются:

1. Научные законы
2. Научные принципы
3. Научные теории
4. Методы исследования
5. Понятийный аппарат
6. Гипотезы
7. Факты, данные наблюдений и опытов

История

Истоки библиотековедения — науки о библиотечном деле, сущность которой до сих пор остается дискуссионной, восходит с глубокой древности. Являясь типичным научным феноменом, библиотековедение в то же время характеризуется собственным генезисом и развитием. Их изучение требует исторического подхода, который позволит проследить возникновение и основные этапы формирования библиотековедения, движение теоретической мысли от предложений и догадок к научному знанию, увидеть перспективные направления его развития. История развития библиотековедения в мировом масштабе пока изучена недостаточно. За рубежом этот аспект библиотековедения не находится в центре внимания. Кроме России, ни в одной из стран мира еще не создано обобщающего труда, посвященного истории библиотековедческой мысли. История российского библиотековедения изучена довольно глубоко. Общая характеристика развития русского библиотековедения сформулированная ещё в работах А. М. Ловягина, содержится:

• в учебнике К. И. Абрамова «История библиотечного дела в СССР» (1980),
• в монографии А. Н. Ванеева «Развитие библиотековедческой мысли в СССР» (1980)
• в учебном пособии «Развитие библиотековедческой мысли в России в XI—XVIII веках» (1992),
• в монографии Ю. В. Григорьева «История русского библиотековедения (1700—1860 гг.)» (1989).

В своем развитии библиотековедение подразделяется на два основных этапа:

1. Донаучный (с середины II тысячелетия до н. э. до конца XVIII в.), обозначенный определением «библиотековедческая мысль»
2. Научный (с начала XIX в. до настоящего времени), определенный как становление и развитие библиотековедения как науки и учебной дисциплины.

По мнению Н. С. Карташова и В. В. Скворцова история библиотековедения подразделяется на два этапа:

1. Предыстория библиотековедения:
   • Библиотековедческая мысль древности
   • Библиотековедческая мысль средневековья
2. Становление и развитие библиотековедения как науки и учебной дисциплины:
   • Период единого мирового буржуазного библиотековедения (XIX в.)
   • Период бифуркации — разделения библиотековедения на социалистическое и буржуазное (XX в.)
   • Период дебифуркации — прогнозируемый период развития библиотековедения как единой науки на методологической основе общечеловеческих ценностей (XXI в.)

Предмет и объект библиотековедения

Одним из проблемных вопросов библиотековедения является определение объекта и предмета библиотечной науки. С XIX в. началась разработка этих определений. До 70-х годов XX в. объект и предмет библиотековедения не различались: Объект библиотековедения — библиотечное дело. Лишь в 1976 году было предложено (А. Я. Черняком) развести понятия объекта и предмета библиотековедения, что стало следующим шагом в самопознании библиотековедения. В последние годы в связи с широким распространением в науке системного подхода о библиотеке стали говорить как системном объекте библиотековедения, состоящем из ряда взаимосвязанных и взаимообусловленных элементов.

Библиотечное дело — одна из форм человеческой деятельности.

Три основополагающих составных элемента:

1. Предмет труда (публикация)
2. Субъект труда (читатель, потребитель)
3. Посредник труда (библиотекарь)

Библиотека в системе общественных отношений является важным и неотъемлемым элементом коммуникативной системы «книга (информация в виде публикации)—библиотекарь—читатель (потребитель)». В этой системе библиотекарь становится организатором взаимоотношений книги и читателя, что соответствует социальной роли библиотеки как идеологического, культурно-просветительного и научно-информационного учреждения. Таким образом, объект библиотековедения это коммуникативная система «книга—библиотекарь—читатель». Предмет — выявление и исследование закономерностей, принципов формирования, развития, функционирования библиотечной системы, взаимодействия библиотек в различных аспектах. Предметом библиотековедения является обеспечиваемое библиотекарем массовое по масштабам явления, индивидуальное по форме реализации взаимодействие читателей с информацией в виде публикаций. В центре предмета библиотековедения находится взаимодействие читателей с информацией, зафиксированной в виде публикаций. Взаимодействие организуется, обеспечивается всем необходимым для того, чтобы оно эффективно осуществлялось, библиотекарем.

Литература

• Библиотековедение // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
• Васильченко В. Е. Очерки истории библиотечного дела в России XI—XVIII вв. — М.: Госкультпросветиздат, 1948. — 160 с.

Ссылки

• Братановский С. Н., Линник В. В. [books.google.com.ua/books?id=Gq_hAwAAQBAJ&pg=PA13&lpg=PA13&dq=%D0%93%D1%83%D0%B1%D0%B5%D1%80%D0%BD%D1%81%D0%BA%D0%B8%D0%B9+%D0%BF%D0%BE%D0%BB%D0%B8%D1%82%D0%B8%D0%BA%D0%BE-%D0%BF%D1%80%D0%BE%D1%81%D0%B2%D0%B5%D1%82%D0%B8%D1%82%D0%B5%D0%BB%D1%8C%D1%81%D0%BA%D0%B8%D0%B9+%D0%BE%D1%82%D0%B4%D0%B5%D0%BB&source=bl&ots=WI58E2fWBl&sig=vCed6vi7T4wk8alj5v5ddkD2CQQ&hl=uk&sa=X&ved=0CBoQ6AEwADgKahUKEwis0sj4yobJAhULn3IKHWUBBiQ#v=onepage&q=%D0%93%D1%83%D0%B1%D0%B5%D1%80%D0%BD%D1%81%D0%BA%D0%B8%D0%B9%20%D0%BF%D0%BE%D0%BB%D0%B8%D1%82%D0%B8%D0%BA%D0%BE-%D0%BF%D1%80%D0%BE%D1%81%D0%B2%D0%B5%D1%82%D0%B8%D1%82%D0%B5%D0%BB%D1%8C%D1%81%D0%BA%D0%B8%D0%B9%20%D0%BE%D1%82%D0%B4%D0%B5%D0%BB&f=false Правовая организация управления библиотечным делом в России.] — М.: Директ-Медиа, 2007. — ISBN 978-5-4458-1771-0

Отрывок, характеризующий Библиотековедение

– Это он на мой счет забавляется, – тихо сказал Ермолов, толкнув коленкой Раевского, стоявшего подле него.
Вскоре после этого Ермолов выдвинулся вперед к Кутузову и почтительно доложил:
– Время не упущено, ваша светлость, неприятель не ушел. Если прикажете наступать? А то гвардия и дыма не увидит.
Кутузов ничего не сказал, но когда ему донесли, что войска Мюрата отступают, он приказал наступленье; но через каждые сто шагов останавливался на три четверти часа.
Все сраженье состояло только в том, что сделали казаки Орлова Денисова; остальные войска лишь напрасно потеряли несколько сот людей.
Вследствие этого сражения Кутузов получил алмазный знак, Бенигсен тоже алмазы и сто тысяч рублей, другие, по чинам соответственно, получили тоже много приятного, и после этого сражения сделаны еще новые перемещения в штабе.
«Вот как у нас всегда делается, все навыворот!» – говорили после Тарутинского сражения русские офицеры и генералы, – точно так же, как и говорят теперь, давая чувствовать, что кто то там глупый делает так, навыворот, а мы бы не так сделали. Но люди, говорящие так, или не знают дела, про которое говорят, или умышленно обманывают себя. Всякое сражение – Тарутинское, Бородинское, Аустерлицкое – всякое совершается не так, как предполагали его распорядители. Это есть существенное условие.
Бесчисленное количество свободных сил (ибо нигде человек не бывает свободнее, как во время сражения, где дело идет о жизни и смерти) влияет на направление сражения, и это направление никогда не может быть известно вперед и никогда не совпадает с направлением какой нибудь одной силы.
Ежели многие, одновременно и разнообразно направленные силы действуют на какое нибудь тело, то направление движения этого тела не может совпадать ни с одной из сил; а будет всегда среднее, кратчайшее направление, то, что в механике выражается диагональю параллелограмма сил.
Ежели в описаниях историков, в особенности французских, мы находим, что у них войны и сражения исполняются по вперед определенному плану, то единственный вывод, который мы можем сделать из этого, состоит в том, что описания эти не верны.
Тарутинское сражение, очевидно, не достигло той цели, которую имел в виду Толь: по порядку ввести по диспозиции в дело войска, и той, которую мог иметь граф Орлов; взять в плен Мюрата, или цели истребления мгновенно всего корпуса, которую могли иметь Бенигсен и другие лица, или цели офицера, желавшего попасть в дело и отличиться, или казака, который хотел приобрести больше добычи, чем он приобрел, и т. д. Но, если целью было то, что действительно совершилось, и то, что для всех русских людей тогда было общим желанием (изгнание французов из России и истребление их армии), то будет совершенно ясно, что Тарутинское сражение, именно вследствие его несообразностей, было то самое, что было нужно в тот период кампании. Трудно и невозможно придумать какой нибудь исход этого сражения, более целесообразный, чем тот, который оно имело. При самом малом напряжении, при величайшей путанице и при самой ничтожной потере были приобретены самые большие результаты во всю кампанию, был сделан переход от отступления к наступлению, была обличена слабость французов и был дан тот толчок, которого только и ожидало наполеоновское войско для начатия бегства.


Наполеон вступает в Москву после блестящей победы de la Moskowa; сомнения в победе не может быть, так как поле сражения остается за французами. Русские отступают и отдают столицу. Москва, наполненная провиантом, оружием, снарядами и несметными богатствами, – в руках Наполеона. Русское войско, вдвое слабейшее французского, в продолжение месяца не делает ни одной попытки нападения. Положение Наполеона самое блестящее. Для того, чтобы двойными силами навалиться на остатки русской армии и истребить ее, для того, чтобы выговорить выгодный мир или, в случае отказа, сделать угрожающее движение на Петербург, для того, чтобы даже, в случае неудачи, вернуться в Смоленск или в Вильну, или остаться в Москве, – для того, одним словом, чтобы удержать то блестящее положение, в котором находилось в то время французское войско, казалось бы, не нужно особенной гениальности. Для этого нужно было сделать самое простое и легкое: не допустить войска до грабежа, заготовить зимние одежды, которых достало бы в Москве на всю армию, и правильно собрать находившийся в Москве более чем на полгода (по показанию французских историков) провиант всему войску. Наполеон, этот гениальнейший из гениев и имевший власть управлять армиею, как утверждают историки, ничего не сделал этого.
Он не только не сделал ничего этого, но, напротив, употребил свою власть на то, чтобы из всех представлявшихся ему путей деятельности выбрать то, что было глупее и пагубнее всего. Из всего, что мог сделать Наполеон: зимовать в Москве, идти на Петербург, идти на Нижний Новгород, идти назад, севернее или южнее, тем путем, которым пошел потом Кутузов, – ну что бы ни придумать, глупее и пагубнее того, что сделал Наполеон, то есть оставаться до октября в Москве, предоставляя войскам грабить город, потом, колеблясь, оставить или не оставить гарнизон, выйти из Москвы, подойти к Кутузову, не начать сражения, пойти вправо, дойти до Малого Ярославца, опять не испытав случайности пробиться, пойти не по той дороге, по которой пошел Кутузов, а пойти назад на Можайск и по разоренной Смоленской дороге, – глупее этого, пагубнее для войска ничего нельзя было придумать, как то и показали последствия. Пускай самые искусные стратегики придумают, представив себе, что цель Наполеона состояла в том, чтобы погубить свою армию, придумают другой ряд действий, который бы с такой же несомненностью и независимостью от всего того, что бы ни предприняли русские войска, погубил бы так совершенно всю французскую армию, как то, что сделал Наполеон.
Гениальный Наполеон сделал это. Но сказать, что Наполеон погубил свою армию потому, что он хотел этого, или потому, что он был очень глуп, было бы точно так же несправедливо, как сказать, что Наполеон довел свои войска до Москвы потому, что он хотел этого, и потому, что он был очень умен и гениален.
В том и другом случае личная деятельность его, не имевшая больше силы, чем личная деятельность каждого солдата, только совпадала с теми законами, по которым совершалось явление.
Совершенно ложно (только потому, что последствия не оправдали деятельности Наполеона) представляют нам историки силы Наполеона ослабевшими в Москве. Он, точно так же, как и прежде, как и после, в 13 м году, употреблял все свое уменье и силы на то, чтобы сделать наилучшее для себя и своей армии. Деятельность Наполеона за это время не менее изумительна, чем в Египте, в Италии, в Австрии и в Пруссии. Мы не знаем верно о том, в какой степени была действительна гениальность Наполеона в Египте, где сорок веков смотрели на его величие, потому что эти все великие подвиги описаны нам только французами. Мы не можем верно судить о его гениальности в Австрии и Пруссии, так как сведения о его деятельности там должны черпать из французских и немецких источников; а непостижимая сдача в плен корпусов без сражений и крепостей без осады должна склонять немцев к признанию гениальности как к единственному объяснению той войны, которая велась в Германии. Но нам признавать его гениальность, чтобы скрыть свой стыд, слава богу, нет причины. Мы заплатили за то, чтоб иметь право просто и прямо смотреть на дело, и мы не уступим этого права.
Деятельность его в Москве так же изумительна и гениальна, как и везде. Приказания за приказаниями и планы за планами исходят из него со времени его вступления в Москву и до выхода из нее. Отсутствие жителей и депутации и самый пожар Москвы не смущают его. Он не упускает из виду ни блага своей армии, ни действий неприятеля, ни блага народов России, ни управления долами Парижа, ни дипломатических соображений о предстоящих условиях мира.


В военном отношении, тотчас по вступлении в Москву, Наполеон строго приказывает генералу Себастиани следить за движениями русской армии, рассылает корпуса по разным дорогам и Мюрату приказывает найти Кутузова. Потом он старательно распоряжается об укреплении Кремля; потом делает гениальный план будущей кампании по всей карте России. В отношении дипломатическом, Наполеон призывает к себе ограбленного и оборванного капитана Яковлева, не знающего, как выбраться из Москвы, подробно излагает ему всю свою политику и свое великодушие и, написав письмо к императору Александру, в котором он считает своим долгом сообщить своему другу и брату, что Растопчин дурно распорядился в Москве, он отправляет Яковлева в Петербург. Изложив так же подробно свои виды и великодушие перед Тутолминым, он и этого старичка отправляет в Петербург для переговоров.