Битва при Таликоте
| Битва при Таликоте | |||
| Основной конфликт: Мусульманское завоевание Южной Азии | |||
| Дата |
26 января 1565 | ||
|---|---|---|---|
| Место |
Таликота, Карнатака, | ||
| Итог |
Победа мусульман | ||
| Противники | |||
| |||
| Командующие | |||
| |||
| Силы сторон | |||
| |||
| Потери | |||
| |||
Битва при Таликоте (канн. ತಾಳೀಕೋಟೆಯ ಯುದ್ಧ, телугу తళ్ళికోట యుద్ధము) — сражение, произошедшее 25 января 1565 года между армией Виджаянагарской империи и объединёнными силами деканских султанатов. Источники противоречивы в части состава мусульманской армии: помимо Биджапура, Ахмаднагара, Голконды и Бидара[1][2], в индуистских источниках отдельно упоминается Берар[3]. Потерпев сокрушительное поражение, последнее великое индуистское царство в Южной Индии пришло в упадок и прекратило существование[4].
Битва
Деканские султанаты враждовали между собой, но когда в соседнем царстве Виджаянагар на трон взошёл новый правитель, Рама Райя, султаны решили объединиться. Объединённая армия выступила в поход, и с 29 декабря 1564 года начались первые стычки.
Кутаб-шах (Голконда) и Низам-шах (Ахмаднагара) попытались первыми атаковать индусов, но потерпели поражение и отступили. Чтобы задержать ответный удар, султаны вступили в переговоры, во время которых силы мусульман перегруппировались. Затем Имад-шах (Берар) атаковал армию индусов, вызвав на себя удар отрядов Тирумалы, брата правителя Рамы Райи, уничтоживших мусульманские войска. Но остальные султаны воспользовались моментом, переправились через реку Кришна и напали на тылы виджаянагарской армии.
Несмотря на неожиданность атаки, Рама Райя успел среагировать и повёл свои войска в бой. Тирумала успел вернуться и организовал оборону правого фланга. Другой брат правителя, Венкатадри, возглавил левый фланг.
23 января 1565 года противоборствующие силы столкнулись у деревень Ракшази и Тангади. По некоторым сведениям, в сражении участвовало более миллиона воинов. Армия индусов теснила мусульман, но когда победа казалась близкой, султаны подали сигнал, и 140 000 мусульманских воинов на стороне Рамы Райи повернули своё оружие против бывшего повелителя, нанеся удар в спину его армии.
Рама Райя был пленён, а затем убит. Его голова, поднятая на копье, вселила панику в ряды индусов, смешав их порядки в центре. Венкадатри на левом фланге также погиб, и султаны смогли сконцентрировать удар на самом боеспособном правом фланге, возглавляемом Тирумалой. Он попытался восстановить порядок, но не смог сдержать натиск мусульман. Армия была разбита, Тирумала бежал в столицу, откуда скрылся с сокровищницей и 1500 слонами в направлении Пенуконды.
Напишите отзыв о статье "Битва при Таликоте"
Примечания
- ↑ [enc-dic.com/enc_sovet/Talikota-87186.html Таликота]. Большая Советская энциклопедия - Энциклопедии & Словари.
- ↑ [enc-dic.com/enc_sie/Talikota-6834.html Таликота]. Советская историческая энциклопедия - Энциклопедии & Словари.
- ↑ Radhey Shyam Chaurasia. [books.google.com/books?id=8XnaL7zPXPUC&pg=PA111 History of Medieval India: From 1000 A.D. to 1707 A.D.]. — Atlantic Publishers & Dist, 2002-01-01. — P. 111. — 356 p. — ISBN 9788126901234.
- ↑ Советская историческая энциклопедия / Под ред. Е. М. Жукова. — М.: Советская энциклопедия, 1973—1982.
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
Для улучшения этой статьи желательно?:
|
Отрывок, характеризующий Битва при Таликоте
– Вот где Бог привел свидеться, – сказал маленький человек. – Тушин, Тушин, помните довез вас под Шенграбеном? А мне кусочек отрезали, вот… – сказал он, улыбаясь, показывая на пустой рукав халата. – Василья Дмитриевича Денисова ищете? – сожитель! – сказал он, узнав, кого нужно было Ростову. – Здесь, здесь и Тушин повел его в другую комнату, из которой слышался хохот нескольких голосов.«И как они могут не только хохотать, но жить тут»? думал Ростов, всё слыша еще этот запах мертвого тела, которого он набрался еще в солдатском госпитале, и всё еще видя вокруг себя эти завистливые взгляды, провожавшие его с обеих сторон, и лицо этого молодого солдата с закаченными глазами.
Денисов, закрывшись с головой одеялом, спал не постели, несмотря на то, что был 12 й час дня.
– А, Г'остов? 3до'ово, здо'ово, – закричал он всё тем же голосом, как бывало и в полку; но Ростов с грустью заметил, как за этой привычной развязностью и оживленностью какое то новое дурное, затаенное чувство проглядывало в выражении лица, в интонациях и словах Денисова.
Рана его, несмотря на свою ничтожность, все еще не заживала, хотя уже прошло шесть недель, как он был ранен. В лице его была та же бледная опухлость, которая была на всех гошпитальных лицах. Но не это поразило Ростова; его поразило то, что Денисов как будто не рад был ему и неестественно ему улыбался. Денисов не расспрашивал ни про полк, ни про общий ход дела. Когда Ростов говорил про это, Денисов не слушал.
Ростов заметил даже, что Денисову неприятно было, когда ему напоминали о полке и вообще о той, другой, вольной жизни, которая шла вне госпиталя. Он, казалось, старался забыть ту прежнюю жизнь и интересовался только своим делом с провиантскими чиновниками. На вопрос Ростова, в каком положении было дело, он тотчас достал из под подушки бумагу, полученную из комиссии, и свой черновой ответ на нее. Он оживился, начав читать свою бумагу и особенно давал заметить Ростову колкости, которые он в этой бумаге говорил своим врагам. Госпитальные товарищи Денисова, окружившие было Ростова – вновь прибывшее из вольного света лицо, – стали понемногу расходиться, как только Денисов стал читать свою бумагу. По их лицам Ростов понял, что все эти господа уже не раз слышали всю эту успевшую им надоесть историю. Только сосед на кровати, толстый улан, сидел на своей койке, мрачно нахмурившись и куря трубку, и маленький Тушин без руки продолжал слушать, неодобрительно покачивая головой. В середине чтения улан перебил Денисова.
– А по мне, – сказал он, обращаясь к Ростову, – надо просто просить государя о помиловании. Теперь, говорят, награды будут большие, и верно простят…
– Мне просить государя! – сказал Денисов голосом, которому он хотел придать прежнюю энергию и горячность, но который звучал бесполезной раздражительностью. – О чем? Ежели бы я был разбойник, я бы просил милости, а то я сужусь за то, что вывожу на чистую воду разбойников. Пускай судят, я никого не боюсь: я честно служил царю, отечеству и не крал! И меня разжаловать, и… Слушай, я так прямо и пишу им, вот я пишу: «ежели бы я был казнокрад…
– Ловко написано, что и говорить, – сказал Тушин. Да не в том дело, Василий Дмитрич, – он тоже обратился к Ростову, – покориться надо, а вот Василий Дмитрич не хочет. Ведь аудитор говорил вам, что дело ваше плохо.
– Ну пускай будет плохо, – сказал Денисов. – Вам написал аудитор просьбу, – продолжал Тушин, – и надо подписать, да вот с ними и отправить. У них верно (он указал на Ростова) и рука в штабе есть. Уже лучше случая не найдете.
– Да ведь я сказал, что подличать не стану, – перебил Денисов и опять продолжал чтение своей бумаги.
Ростов не смел уговаривать Денисова, хотя он инстинктом чувствовал, что путь, предлагаемый Тушиным и другими офицерами, был самый верный, и хотя он считал бы себя счастливым, ежели бы мог оказать помощь Денисову: он знал непреклонность воли Денисова и его правдивую горячность.
Когда кончилось чтение ядовитых бумаг Денисова, продолжавшееся более часа, Ростов ничего не сказал, и в самом грустном расположении духа, в обществе опять собравшихся около него госпитальных товарищей Денисова, провел остальную часть дня, рассказывая про то, что он знал, и слушая рассказы других. Денисов мрачно молчал в продолжение всего вечера.
Поздно вечером Ростов собрался уезжать и спросил Денисова, не будет ли каких поручений?
– Да, постой, – сказал Денисов, оглянулся на офицеров и, достав из под подушки свои бумаги, пошел к окну, на котором у него стояла чернильница, и сел писать.
