Бланшфор, Бертран де
| Бертран де Бланшфор фр. Bertrand de Blanchefort<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;">  </td></tr>
<tr><td colspan="2" style="text-align: center;">Герб Бертрана де Бланшфора</td></tr> | ||
| ||
|---|---|---|
| 1156 — 1169 | ||
| Предшественник: | Андре де Монбар | |
| Преемник: | Филипп де Милли | |
| Вероисповедание: | католицизм | |
| Рождение: | ок. 1109 | |
| Смерть: | 2 января 1169 | |
| Отец: | Годфруа де Бланшфор | |
Бертра́н де Бланшфо́р (или Бланкфор, Бланфор, фр. Bertrand de Blanchefort, 1109? — 2 января 1169) — Великий магистр ордена тамплиеров с конца 1156 по 1169 год.
Ранние годы
Бертран де Бланшфор — младший сын сеньора Годфруа де Бланшфора из Гиени. Он родился около 1109 года, хотя точная дата не зафиксирована в источниках. Бертран с ранних лет готовился стать воином, однако помимо каждодневных тренировок с оружием, он освоил искусство переговоров. Благодаря этому, он оставил о себе память как о реформаторе и устроителе ордена и способствовал изменению имиджа тамплиеров в направлении от образа безрассудных воинов к образу проницательных политиков.
Военная карьера
Документы упоминают Бертрана как великого магистра ордена несколько дней спустя после смерти Андре де Монбара, что позволяет предположить, что его избрание было заранее подготовлено Генеральным Капитулом ордена. Впервые как магистр он упоминается 2 ноября 1156 года, когда он поставил свою подпись в мирном договоре между королём Балдуином III и пизанцами.
Вместе с королём Бертран боролся против сарацин Нур-ад-Дина Занги. В 1157 году вместе с 87 братьями и 300 светскими рыцарями попал в засаду, устроенную сарацинами у переправы через Иордан, и оказался в плену. В неволе в Алеппо Бертран находился в течение трех лет и был отпущен после того, как византийский император Мануил I Комнин заключил мир с Занги.
Бертран сопровождал короля Амори I в 1163 году в ходе вторжения крестоносцев в Египет. Экспедиция закончилась неудачей, несмотря на значительное превосходство сил крестоносцев. В 1168 году Бертран отказался от участия в повторной экспедиции, опасаясь еще более тяжелых потерь.
Реформа ордена
Бланшфор ходатайствовал перед папой о присвоении себе титула «Магистр благодатью Божией», который подчеркивал возросший статус тамплиеров в структуре католической церкви. Он также провел ряд преобразований внутри ордена. Так, он письменно закрепил структуры ордена, рыцари получили четкие полномочия и инструкции. Он также установил порядок проведения проверок в руководстве ордена, которые не позволяли магистрам ордена действовать без поддержки рыцарей. Кроме того, Бертран отдал немало сил, чтобы подготовить в ордене умелых переговорщиков. В частности, после неудавшейся экспедиции в Египет, именно тамплиеры помогли составить мирный договор.
Напишите отзыв о статье "Бланшфор, Бертран де"
Литература
- Gérard de Sède, L’Or de Rennes, later published as Le Trèsor Maudit de Rennes-le-Château(1967).
- Baigent, Michael; Leigh, Richard; Lincoln, Henry (1982). The Holy Blood and the Holy Grail.
- Bordes, Richard (1984). Les Mérovingiens à Rennes-le-Château, mythes ou réalités. Réponse à Messieurs Plantard, Lincoln, Vazart et Cie. Le Casteillas: Editions Philippe Schrauben.
| ||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Бланшфор, Бертран де
Государь поровнялся с Ростовым и остановился. Лицо Александра было еще прекраснее, чем на смотру три дня тому назад. Оно сияло такою веселостью и молодостью, такою невинною молодостью, что напоминало ребяческую четырнадцатилетнюю резвость, и вместе с тем это было всё таки лицо величественного императора. Случайно оглядывая эскадрон, глаза государя встретились с глазами Ростова и не более как на две секунды остановились на них. Понял ли государь, что делалось в душе Ростова (Ростову казалось, что он всё понял), но он посмотрел секунды две своими голубыми глазами в лицо Ростова. (Мягко и кротко лился из них свет.) Потом вдруг он приподнял брови, резким движением ударил левой ногой лошадь и галопом поехал вперед.Молодой император не мог воздержаться от желания присутствовать при сражении и, несмотря на все представления придворных, в 12 часов, отделившись от 3 й колонны, при которой он следовал, поскакал к авангарду. Еще не доезжая до гусар, несколько адъютантов встретили его с известием о счастливом исходе дела.
Сражение, состоявшее только в том, что захвачен эскадрон французов, было представлено как блестящая победа над французами, и потому государь и вся армия, особенно после того, как не разошелся еще пороховой дым на поле сражения, верили, что французы побеждены и отступают против своей воли. Несколько минут после того, как проехал государь, дивизион павлоградцев потребовали вперед. В самом Вишау, маленьком немецком городке, Ростов еще раз увидал государя. На площади города, на которой была до приезда государя довольно сильная перестрелка, лежало несколько человек убитых и раненых, которых не успели подобрать. Государь, окруженный свитою военных и невоенных, был на рыжей, уже другой, чем на смотру, энглизированной кобыле и, склонившись на бок, грациозным жестом держа золотой лорнет у глаза, смотрел в него на лежащего ничком, без кивера, с окровавленною головою солдата. Солдат раненый был так нечист, груб и гадок, что Ростова оскорбила близость его к государю. Ростов видел, как содрогнулись, как бы от пробежавшего мороза, сутуловатые плечи государя, как левая нога его судорожно стала бить шпорой бок лошади, и как приученная лошадь равнодушно оглядывалась и не трогалась с места. Слезший с лошади адъютант взял под руки солдата и стал класть на появившиеся носилки. Солдат застонал.
– Тише, тише, разве нельзя тише? – видимо, более страдая, чем умирающий солдат, проговорил государь и отъехал прочь.
Ростов видел слезы, наполнившие глаза государя, и слышал, как он, отъезжая, по французски сказал Чарторижскому:
– Какая ужасная вещь война, какая ужасная вещь! Quelle terrible chose que la guerre!
Войска авангарда расположились впереди Вишау, в виду цепи неприятельской, уступавшей нам место при малейшей перестрелке в продолжение всего дня. Авангарду объявлена была благодарность государя, обещаны награды, и людям роздана двойная порция водки. Еще веселее, чем в прошлую ночь, трещали бивачные костры и раздавались солдатские песни.
Денисов в эту ночь праздновал производство свое в майоры, и Ростов, уже довольно выпивший в конце пирушки, предложил тост за здоровье государя, но «не государя императора, как говорят на официальных обедах, – сказал он, – а за здоровье государя, доброго, обворожительного и великого человека; пьем за его здоровье и за верную победу над французами!»
– Коли мы прежде дрались, – сказал он, – и не давали спуску французам, как под Шенграбеном, что же теперь будет, когда он впереди? Мы все умрем, с наслаждением умрем за него. Так, господа? Может быть, я не так говорю, я много выпил; да я так чувствую, и вы тоже. За здоровье Александра первого! Урра!
– Урра! – зазвучали воодушевленные голоса офицеров.
