Бодуэн, принц Бельгии
| Бодуэн Леопольд Филипп Мария Карл Антон Иосиф Людовик Boudewijn Leopold Filips Marie Karel Anton Jozef Lodewijk<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;">  </td></tr>
| ||
| ||
|---|---|---|
| — 23 января 1891 | ||
| Предшественник: | Филипп (граф Фландрии) | |
| Преемник: | Альберт I (король Бельгии) | |
| Рождение: | 3 июня 1869 Брюссель | |
| Смерть: | 23 января 1891 (21 год) Брюссель | |
| Место погребения: | церковь Богоматери в Лакене | |
| Род: | Саксен-Кобург-Готская династия | |
| Отец: | Филипп Бельгийский | |
| Мать: | Мария Гогенцоллерн-Зигмаринген | |
Бодуэн Леопольд Филипп Мария Карл Антон Иосиф Людовик (нем. Baudouin Léopold Philippe Marie Charles Antoine Joseph Louis von Belgien; 3 июня 1869, Брюссель — 23 января 1891, Брюссель) — принц Бельгии, герцог саксонский, принц Саксен-Кобург-Гота. Старший сын графа Фландрии Филиппа Бельгийского, младшего брата короля Бельгии Леопольда II.
После смерти единственного сына Леопольда II, Леопольда Фердинанда, в 1869 году в Бельгии встал вопрос о престолонаследии. Леопольд II считал своего брата Филиппа, графа Фландрии, мало подходящим кандидатом: Филипп был туг на ухо и был всего немногим младше самого Леопольда. Поэтому официальным наследником был избран старший сын Филиппа принц Бодуэн.
Принцесса Клементина, младшая дочь Леопольда II, была, как следует из её переписки с сестрой Стефанией, влюблена в Бодуэна[1]. Король идею брака Клементины и Бодуэна поддерживал, видя в Клементине достойную королеву, а газеты даже рассуждали о помолвке. Самому же Бодуэну, равно как и его отцу, подобный брак казался малопривлекательным.
О характере Бодуэна до нас дошли различные мнения. Его сестра, принцесса Генриетта, считала его близким к святости, в то время как их мать — недостаточно мужественным и излишне скромным. Когда сестра Бодуэна Генриетта заболела инфлюенцей, за которой последовало воспаление легких, принц неистово молился за её здоровье, в результате чего 17 января простудился во время молитвы и заболел сам[1]. 22 января у него произошло кровоизлияние в почки, 23 января он скончался[1].
Информацию о смерти принца было решено скрыть от прессы дабы не омрачать известие о выздоровлении принцессы Генриетты. В силу этого вокруг смерти принца пошли всевозможные слухи, навеянные произошедшей за два года до этого трагедией в Майерлинге. Так Генриетта упоминает слух, что принц погиб на дуэли[2].
Принц Бодуэн похоронен в королевской усыпальнице под церковью Девы Марии в Лакене.
Напишите отзыв о статье "Бодуэн, принц Бельгии"
Примечания
Отрывок, характеризующий Бодуэн, принц Бельгии
– Да, кажется, нездоров. Его всё тревожат, – отвечал Пьер, стараясь вспомнить, кто этот молодой человек.Борис чувствовал, что Пьер не узнает его, но не считал нужным называть себя и, не испытывая ни малейшего смущения, смотрел ему прямо в глаза.
– Граф Ростов просил вас нынче приехать к нему обедать, – сказал он после довольно долгого и неловкого для Пьера молчания.
– А! Граф Ростов! – радостно заговорил Пьер. – Так вы его сын, Илья. Я, можете себе представить, в первую минуту не узнал вас. Помните, как мы на Воробьевы горы ездили c m me Jacquot… [мадам Жако…] давно.
– Вы ошибаетесь, – неторопливо, с смелою и несколько насмешливою улыбкой проговорил Борис. – Я Борис, сын княгини Анны Михайловны Друбецкой. Ростова отца зовут Ильей, а сына – Николаем. И я m me Jacquot никакой не знал.
Пьер замахал руками и головой, как будто комары или пчелы напали на него.
– Ах, ну что это! я всё спутал. В Москве столько родных! Вы Борис…да. Ну вот мы с вами и договорились. Ну, что вы думаете о булонской экспедиции? Ведь англичанам плохо придется, ежели только Наполеон переправится через канал? Я думаю, что экспедиция очень возможна. Вилльнев бы не оплошал!
Борис ничего не знал о булонской экспедиции, он не читал газет и о Вилльневе в первый раз слышал.
– Мы здесь в Москве больше заняты обедами и сплетнями, чем политикой, – сказал он своим спокойным, насмешливым тоном. – Я ничего про это не знаю и не думаю. Москва занята сплетнями больше всего, – продолжал он. – Теперь говорят про вас и про графа.
Пьер улыбнулся своей доброю улыбкой, как будто боясь за своего собеседника, как бы он не сказал чего нибудь такого, в чем стал бы раскаиваться. Но Борис говорил отчетливо, ясно и сухо, прямо глядя в глаза Пьеру.
– Москве больше делать нечего, как сплетничать, – продолжал он. – Все заняты тем, кому оставит граф свое состояние, хотя, может быть, он переживет всех нас, чего я от души желаю…
– Да, это всё очень тяжело, – подхватил Пьер, – очень тяжело. – Пьер всё боялся, что этот офицер нечаянно вдастся в неловкий для самого себя разговор.
– А вам должно казаться, – говорил Борис, слегка краснея, но не изменяя голоса и позы, – вам должно казаться, что все заняты только тем, чтобы получить что нибудь от богача.
«Так и есть», подумал Пьер.
– А я именно хочу сказать вам, чтоб избежать недоразумений, что вы очень ошибетесь, ежели причтете меня и мою мать к числу этих людей. Мы очень бедны, но я, по крайней мере, за себя говорю: именно потому, что отец ваш богат, я не считаю себя его родственником, и ни я, ни мать никогда ничего не будем просить и не примем от него.
Пьер долго не мог понять, но когда понял, вскочил с дивана, ухватил Бориса за руку снизу с свойственною ему быстротой и неловкостью и, раскрасневшись гораздо более, чем Борис, начал говорить с смешанным чувством стыда и досады.
– Вот это странно! Я разве… да и кто ж мог думать… Я очень знаю…
Но Борис опять перебил его:
– Я рад, что высказал всё. Может быть, вам неприятно, вы меня извините, – сказал он, успокоивая Пьера, вместо того чтоб быть успокоиваемым им, – но я надеюсь, что не оскорбил вас. Я имею правило говорить всё прямо… Как же мне передать? Вы приедете обедать к Ростовым?
И Борис, видимо свалив с себя тяжелую обязанность, сам выйдя из неловкого положения и поставив в него другого, сделался опять совершенно приятен.
