Борозанов, Борис

Борис Борозанов
Борис Борозанов
Дата рождения:	8 октября 1897(1897-10-08)
Место рождения:	Кратово, Османская империя
Дата смерти:	5 ноября 1951(1951-11-05) (54 года)
Место смерти:	София, Болгария
Профессия:	кинорежиссёр театральный режиссёр сценарист актёр
Карьера:	1922 — 1952

Бори́с Авксе́нтиев Бороза́нов (болг. Борис Авксентиев Борозанов; 8 октября 1897, Кратово (город), Османская империя, ныне Македония — 5 ноября 1951, София, Болгария) — болгарский актёр, сценарист, театральный и кинорежиссёр.

Биография

Окончил курсы при Народном театре (София). В 1920—1951 годах актёр этого театра. В 1922 году дебютировал в кино как актёр («Под старым небом»), а в 1940 году — как режиссёр («Они победили»). Поставил картину «Калин Орёл» — первый художественный фильм в социалистической Болгарии.

Избранная фильмография

Режиссёр

• 1940 — Они победили / Те победиха (с Йосипом Новаком)
• 1941 — Болгарские орлы / Български орли
• 1943 — Свидание на берегу моря / Tengerparti randevú (с Фридьешем Баном, Венгрия)
• 1944 — Болгарско-венгерская рапсодия / Българо-унгарска рапсодия (с Фридьешем Баном, Болгария—Венгрия)
• 1946 — Огненный след / Огнена диря (с Атанасом Георгиевым)
• 1950 — Калин Орёл / Калин Орелът (в советском прокате «Побег из неволи»)
• 1952 — Данка / Данка (с Иваном Фичевым и Кирилом Илинчевым)

Сценарист

• 1946 — Огненный след / Огнена диря

Актёр

• 1922 — Под старым небом / Под старото небе
• 1938 — Страхил-воевода / Страхил войвода
• 1946 — В горах Югославии / U planinama Jugoslavije — Драгойло (СССР—Югославия)

Награды

• 1950 — Заслуженный артист НРБ
• 1950 — Димитровская премия («Калин Орёл»)
• 1950 — приз V Международного кинофестиваля в Карлови-Вари («Калин Орёл»)

Литература

• Кино: Энциклопедический словарь / Гл. ред. С. И. Юткевич Москва, Советская энциклопедия, 1987. — с. 55

Ссылки

• Борис Борозанов (англ.) на сайте Internet Movie Database
• [www.kinopoisk.ru/name/509461/ Борис Борозанов на сайте КиноПоиск]

Кино   Театр   Болгария

Отрывок, характеризующий Борозанов, Борис

На другой день после отъезда сына князь Николай Андреич позвал к себе княжну Марью.
– Ну что, довольна теперь? – сказал он ей, – поссорила с сыном! Довольна? Тебе только и нужно было! Довольна?.. Мне это больно, больно. Я стар и слаб, и тебе этого хотелось. Ну радуйся, радуйся… – И после этого княжна Марья в продолжение недели не видала своего отца. Он был болен и не выходил из кабинета.
К удивлению своему, княжна Марья заметила, что за это время болезни старый князь так же не допускал к себе и m lle Bourienne. Один Тихон ходил за ним.
Через неделю князь вышел и начал опять прежнюю жизнь, с особенной деятельностью занимаясь постройками и садами и прекратив все прежние отношения с m lle Bourienne. Вид его и холодный тон с княжной Марьей как будто говорил ей: «Вот видишь, ты выдумала на меня налгала князю Андрею про отношения мои с этой француженкой и поссорила меня с ним; а ты видишь, что мне не нужны ни ты, ни француженка».
Одну половину дня княжна Марья проводила у Николушки, следя за его уроками, сама давала ему уроки русского языка и музыки, и разговаривая с Десалем; другую часть дня она проводила в своей половине с книгами, старухой няней и с божьими людьми, которые иногда с заднего крыльца приходили к ней.
О войне княжна Марья думала так, как думают о войне женщины. Она боялась за брата, который был там, ужасалась, не понимая ее, перед людской жестокостью, заставлявшей их убивать друг друга; но не понимала значения этой войны, казавшейся ей такою же, как и все прежние войны. Она не понимала значения этой войны, несмотря на то, что Десаль, ее постоянный собеседник, страстно интересовавшийся ходом войны, старался ей растолковать свои соображения, и несмотря на то, что приходившие к ней божьи люди все по своему с ужасом говорили о народных слухах про нашествие антихриста, и несмотря на то, что Жюли, теперь княгиня Друбецкая, опять вступившая с ней в переписку, писала ей из Москвы патриотические письма.
«Я вам пишу по русски, мой добрый друг, – писала Жюли, – потому что я имею ненависть ко всем французам, равно и к языку их, который я не могу слышать говорить… Мы в Москве все восторжены через энтузиазм к нашему обожаемому императору.
Бедный муж мой переносит труды и голод в жидовских корчмах; но новости, которые я имею, еще более воодушевляют меня.
Вы слышали, верно, о героическом подвиге Раевского, обнявшего двух сыновей и сказавшего: «Погибну с ними, но не поколеблемся!И действительно, хотя неприятель был вдвое сильнее нас, мы не колебнулись. Мы проводим время, как можем; но на войне, как на войне. Княжна Алина и Sophie сидят со мною целые дни, и мы, несчастные вдовы живых мужей, за корпией делаем прекрасные разговоры; только вас, мой друг, недостает… и т. д.