Брюховский, Михаил Николаевич

Михаил Николаевич Брюховский
Дата рождения	22 декабря 1920(1920-12-22)
Место рождения	с. Большое Кабанье, Кабанская волость, Шадринский уезд, Екатеринбургская губерния, РСФСР (ныне Шадринский район, Курганская область)
Дата смерти	17 декабря 1995(1995-12-17) (74 года)
Место смерти	Полетаево, Сосновский район, Челябинская область, Российская Федерация
Принадлежность	СССР СССР → Россия Россия
Звание	младший лейтенант
Сражения/войны	Великая Отечественная война
Награды и премии
В отставке	агроном

Михаил Николаевич Брюховский (22 декабря 1920, с. Большое Кабанье, ныне Курганская область — 17 декабря 1995, Полетаево, Челябинская область) — полный кавалер ордена Славы, младший лейтенант. После войны — агроном.

Биография

Родился 22 декабря 1920 года в селе Большое Кабанье Кабанского сельсовета Кабанской волости Шадринского уезда Екатеринбургской губернии (ныне Шадринского района Курганской области) в крестьянской семье.

С 1935 года член ВЛКСМ.

В 1940 году окончил Тюменский сельскохозяйственный техникум. Работал участковым агрономом Побочинской МТС Одесского района Омской области.

В 1940 году был призван в Красную Армию. Участник Великой Отечественной войны с августа 1941 года. Воевал на Ленинградском, Волховском, Карельском, Северном и 2-м Белорусском фронтах. Четыре раза был ранен.

Боевую службу начала во 2-й отдельной бригаде морской пехоты, в составе этой части принимал участие в боях на Ораниенбауманском плацдарме, в боях по освобождению Ленинграда от блокады. Был ранен, после госпиталя направлен в 23-ю отдельную разведывательную роту 65-й стрелковой дивизии. В составе этой дивизии, с декабря 1944 года — 102-й гвардейской, прошел до Победы.

Участвовал в боях за освобождение Новгорода, Нарвы, Пскова. В июне-сентябре 1944 года в составе дивизии принимал участие в Свирско-Петрозаводской наступательной операции, в сентябре-октябре освобождал Советское Заполярье, Северную Норвегию.

В ночь на 25 октября 1944 года старшина первой статьи Брюховский во главе разведгруппы участвовал в разгроме вражеского гарнизона на станции Бьёрневанд. В этом бою группа разведчиков уничтожила около двухсот немцев, захватила богатые трофеи: 7 паровозов, 400 вагонов и 5 складов с боеприпасами и продовольствием, 18 автомашин с горючим, было освобождено 4500 норвежцев.

Приказом по 65-й гвардейской стрелковой дивизии от 6 ноября 1944 года за мужество и отвагу проявленные в боях старшина Брюховский Михаил Николаевич награждён орденом Славы 3-й степени.

В конце 1944 года, после завершения боевых действий на севере, дивизия, ставшая 102-й гвардейской, был передана в состав 19-й армии 2-го Белорусского фронта. В составе 107-й отдельной гвардейской разведывательной роты гвардии старшина Брюховский участвовала в боях за освобождение Польши.

24-27 февраля 1945 года в боях на территории Польши гвардии старшина Брюховский, командуя разведывательной группой, следуя впереди 316-го гвардейского стрелкового полка, в районе населенного пункта Шлохау на протяжении 30 километров прикрывал левый фланг дивизии от внезапных контратак противника. При этом разведчики захватили в плен двух пленных. Контролируя движение по дорогам в тылу противника гвардии старшина Брюховский своевременно передавал по радио в штаб дивизии разведданные. Разведгруппа с боем захватила 3 населенных пункта, уничтожив при этом около 30-ти противников.

Приказом по войскам 19-й армии от 27 марта 1945 года за мужество и отвагу проявленные в боях старшина Брюховский Михаил Николаевич награждён орденом Славы 2-й степени.

29 марта 1945 года гвардии старшина первой статьи Брюховский близ населенного пункта Айхенберг, действовал с разведчиками впереди боевых порядков наступающих подразделений. Он ворвался в траншею противника, уничтожил до 20 противников, захватил 6 орудий, лично пленил 2 солдат.

4 апреля во главе разведгруппы овладел населенным пунктом Коссакау, 9 км северо-западнее города Гдыня, сразил много вражеских солдат, офицера. Последний свой бой старшина провел в Германии на острове Рюген.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 29 июня 1945 года за образцовое выполнение заданий командования в боях с немецко-вражескими захватчиками исполняющий обязанности командира разведывательного взвода 107-й отдельной гвардейской разведывательной роты гвардии старшина первой статьи Брюховский Михаил Николаевич награждён орденом Славы 1-й степени. Стал полным кавалером ордена Славы.

После войны продолжил службу в армии, стал офицером. В 1946 году младший лейтенант Брюховский был демобилизован.

Жил в поселке Полетаево Сосновского района Челябинской области.

В 1947—1948 гг. — участковый агроном, старший агроном Челябинского управления сельского хозяйства

В 1948—1957 гг. — главный агроном Челябинского управления сельского хозяйства

В 1958—1968 гг. — главный агроном Полетаевской МТС, затем Полетаевского совхоза

С 1963 года член КПСС.

В 1968—1981 гг. — Председатель рабочего комитета Полетаевского совхоза

Михаил Николаевич Брюховский скончался 17 декабря 1995 года.

Награды

• Орден Отечественной войны I степени, 6 апреля 1985 года
• Орден Отечественной войны II степени, 31 октября 1944 года
• ордена Славы I степени № 547, 29 июня 1945 года
• ордена Славы II степени № 11399, 27 марта 1945 года
• ордена Славы III степени, 6 ноября 1944 года
• 17 медалей, в том числе
  • две медали «За отвагу»
  • Медаль «За оборону Ленинграда», 22 декабря 1942 года
  • Медаль «За оборону Советского Заполярья»
  • Медаль «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.»
  • Медаль «Ветеран труда»
  • Медаль «За освоение целинных земель»
• Звание «Почётный гражданин Сосновского района», 25 декабря 1994 год.
• Знак «Ветеран Челябинской области»
• Участник ВДНХ СССР

Семья

• Жена — Валентина Андреевна
• Дочь — Людмила Михайловна
• Сын — Леонид Михайлович

Литература

• Золотое созвездие Зауралья. Кн. 3, Курган, ПарусМ, 2003
• Кавалеры ордена Славы трёх степеней: Краткий биографический словарь / Пред. ред. коллегии Д. С. Сухоруков. — М.: Воениздат, 2000. — 703 с. — 10 000 экз. — ISBN 5-203-01883-9.
• Ушаков А. П. Во имя Родины Юж. Урал. кн. издво, 2004

Ссылки

 [www.warheroes.ru/hero/hero.asp?Hero_id=10129 Михаил Николаевич Брюховский]. Сайт «Герои Страны». Проверено 22 августа 2014.

Отрывок, характеризующий Брюховский, Михаил Николаевич

– Ты вздор то оставь и народу скажи, чтобы собирались из домов идти в Москву и готовили подводы завтра к утру под княжнин обоз, да сам на сходку не ходи. Слышишь?
Дрон вдруг упал в ноги.
– Яков Алпатыч, уволь! Возьми от меня ключи, уволь ради Христа.
– Оставь! – сказал Алпатыч строго. – Под тобой насквозь на три аршина вижу, – повторил он, зная, что его мастерство ходить за пчелами, знание того, когда сеять овес, и то, что он двадцать лет умел угодить старому князю, давно приобрели ему славу колдуна и что способность видеть на три аршина под человеком приписывается колдунам.
Дрон встал и хотел что то сказать, но Алпатыч перебил его:
– Что вы это вздумали? А?.. Что ж вы думаете? А?
– Что мне с народом делать? – сказал Дрон. – Взбуровило совсем. Я и то им говорю…
– То то говорю, – сказал Алпатыч. – Пьют? – коротко спросил он.
– Весь взбуровился, Яков Алпатыч: другую бочку привезли.
– Так ты слушай. Я к исправнику поеду, а ты народу повести, и чтоб они это бросили, и чтоб подводы были.
– Слушаю, – отвечал Дрон.
Больше Яков Алпатыч не настаивал. Он долго управлял народом и знал, что главное средство для того, чтобы люди повиновались, состоит в том, чтобы не показывать им сомнения в том, что они могут не повиноваться. Добившись от Дрона покорного «слушаю с», Яков Алпатыч удовлетворился этим, хотя он не только сомневался, но почти был уверен в том, что подводы без помощи воинской команды не будут доставлены.
И действительно, к вечеру подводы не были собраны. На деревне у кабака была опять сходка, и на сходке положено было угнать лошадей в лес и не выдавать подвод. Ничего не говоря об этом княжне, Алпатыч велел сложить с пришедших из Лысых Гор свою собственную кладь и приготовить этих лошадей под кареты княжны, а сам поехал к начальству.

Х
После похорон отца княжна Марья заперлась в своей комнате и никого не впускала к себе. К двери подошла девушка сказать, что Алпатыч пришел спросить приказания об отъезде. (Это было еще до разговора Алпатыча с Дроном.) Княжна Марья приподнялась с дивана, на котором она лежала, и сквозь затворенную дверь проговорила, что она никуда и никогда не поедет и просит, чтобы ее оставили в покое.
Окна комнаты, в которой лежала княжна Марья, были на запад. Она лежала на диване лицом к стене и, перебирая пальцами пуговицы на кожаной подушке, видела только эту подушку, и неясные мысли ее были сосредоточены на одном: она думала о невозвратимости смерти и о той своей душевной мерзости, которой она не знала до сих пор и которая выказалась во время болезни ее отца. Она хотела, но не смела молиться, не смела в том душевном состоянии, в котором она находилась, обращаться к богу. Она долго лежала в этом положении.
Солнце зашло на другую сторону дома и косыми вечерними лучами в открытые окна осветило комнату и часть сафьянной подушки, на которую смотрела княжна Марья. Ход мыслей ее вдруг приостановился. Она бессознательно приподнялась, оправила волоса, встала и подошла к окну, невольно вдыхая в себя прохладу ясного, но ветреного вечера.
«Да, теперь тебе удобно любоваться вечером! Его уж нет, и никто тебе не помешает», – сказала она себе, и, опустившись на стул, она упала головой на подоконник.
Кто то нежным и тихим голосом назвал ее со стороны сада и поцеловал в голову. Она оглянулась. Это была m lle Bourienne, в черном платье и плерезах. Она тихо подошла к княжне Марье, со вздохом поцеловала ее и тотчас же заплакала. Княжна Марья оглянулась на нее. Все прежние столкновения с нею, ревность к ней, вспомнились княжне Марье; вспомнилось и то, как он последнее время изменился к m lle Bourienne, не мог ее видеть, и, стало быть, как несправедливы были те упреки, которые княжна Марья в душе своей делала ей. «Да и мне ли, мне ли, желавшей его смерти, осуждать кого нибудь! – подумала она.
Княжне Марье живо представилось положение m lle Bourienne, в последнее время отдаленной от ее общества, но вместе с тем зависящей от нее и живущей в чужом доме. И ей стало жалко ее. Она кротко вопросительно посмотрела на нее и протянула ей руку. M lle Bourienne тотчас заплакала, стала целовать ее руку и говорить о горе, постигшем княжну, делая себя участницей этого горя. Она говорила о том, что единственное утешение в ее горе есть то, что княжна позволила ей разделить его с нею. Она говорила, что все бывшие недоразумения должны уничтожиться перед великим горем, что она чувствует себя чистой перед всеми и что он оттуда видит ее любовь и благодарность. Княжна слушала ее, не понимая ее слов, но изредка взглядывая на нее и вслушиваясь в звуки ее голоса.
– Ваше положение вдвойне ужасно, милая княжна, – помолчав немного, сказала m lle Bourienne. – Я понимаю, что вы не могли и не можете думать о себе; но я моей любовью к вам обязана это сделать… Алпатыч был у вас? Говорил он с вами об отъезде? – спросила она.
Княжна Марья не отвечала. Она не понимала, куда и кто должен был ехать. «Разве можно было что нибудь предпринимать теперь, думать о чем нибудь? Разве не все равно? Она не отвечала.
– Вы знаете ли, chere Marie, – сказала m lle Bourienne, – знаете ли, что мы в опасности, что мы окружены французами; ехать теперь опасно. Ежели мы поедем, мы почти наверное попадем в плен, и бог знает…
Княжна Марья смотрела на свою подругу, не понимая того, что она говорила.
– Ах, ежели бы кто нибудь знал, как мне все все равно теперь, – сказала она. – Разумеется, я ни за что не желала бы уехать от него… Алпатыч мне говорил что то об отъезде… Поговорите с ним, я ничего, ничего не могу и не хочу…
– Я говорила с ним. Он надеется, что мы успеем уехать завтра; но я думаю, что теперь лучше бы было остаться здесь, – сказала m lle Bourienne. – Потому что, согласитесь, chere Marie, попасть в руки солдат или бунтующих мужиков на дороге – было бы ужасно. – M lle Bourienne достала из ридикюля объявление на нерусской необыкновенной бумаге французского генерала Рамо о том, чтобы жители не покидали своих домов, что им оказано будет должное покровительство французскими властями, и подала ее княжне.
– Я думаю, что лучше обратиться к этому генералу, – сказала m lle Bourienne, – и я уверена, что вам будет оказано должное уважение.
Княжна Марья читала бумагу, и сухие рыдания задергали ее лицо.
– Через кого вы получили это? – сказала она.
– Вероятно, узнали, что я француженка по имени, – краснея, сказала m lle Bourienne.
Княжна Марья с бумагой в руке встала от окна и с бледным лицом вышла из комнаты и пошла в бывший кабинет князя Андрея.
– Дуняша, позовите ко мне Алпатыча, Дронушку, кого нибудь, – сказала княжна Марья, – и скажите Амалье Карловне, чтобы она не входила ко мне, – прибавила она, услыхав голос m lle Bourienne. – Поскорее ехать! Ехать скорее! – говорила княжна Марья, ужасаясь мысли о том, что она могла остаться во власти французов.
«Чтобы князь Андрей знал, что она во власти французов! Чтоб она, дочь князя Николая Андреича Болконского, просила господина генерала Рамо оказать ей покровительство и пользовалась его благодеяниями! – Эта мысль приводила ее в ужас, заставляла ее содрогаться, краснеть и чувствовать еще не испытанные ею припадки злобы и гордости. Все, что только было тяжелого и, главное, оскорбительного в ее положении, живо представлялось ей. «Они, французы, поселятся в этом доме; господин генерал Рамо займет кабинет князя Андрея; будет для забавы перебирать и читать его письма и бумаги. M lle Bourienne lui fera les honneurs de Богучарово. [Мадемуазель Бурьен будет принимать его с почестями в Богучарове.] Мне дадут комнатку из милости; солдаты разорят свежую могилу отца, чтобы снять с него кресты и звезды; они мне будут рассказывать о победах над русскими, будут притворно выражать сочувствие моему горю… – думала княжна Марья не своими мыслями, но чувствуя себя обязанной думать за себя мыслями своего отца и брата. Для нее лично было все равно, где бы ни оставаться и что бы с ней ни было; но она чувствовала себя вместе с тем представительницей своего покойного отца и князя Андрея. Она невольно думала их мыслями и чувствовала их чувствами. Что бы они сказали, что бы они сделали теперь, то самое она чувствовала необходимым сделать. Она пошла в кабинет князя Андрея и, стараясь проникнуться его мыслями, обдумывала свое положение.