Вайнахские христиане

Вайнахские христиане — религиозная группа христиан, существовавшая с VIII по XIX век на территории современной Чечни, Ингушетии и Дагестана.

История становления христианства, развитие и упадок

С конце VIII века миссионеры начали проповедовать христианство среди вайнахских племён, вытесняя язычество. В основном они приходили из Абхазского царства, багратионовской Грузии и Византии. Также большую роль в христианизации вайнахов сыграла царица Тамара, распространяя среди вайнахов грузинское православие. В 1310 году Евфимий III, католикос-патриарх всей Грузии, посетил христианские храмы на территориях вайнахов, в частности был в храме хунзахских аварцев и чеченцев.

Некоторые исследователи считают, что на религиозные воззрения вайнахов в XIII—XIV веках повлиял католицизм, принесённый миссионерами и купцами из Генуэзской республики, основавших на черноморском побережье Кавказа свои колонии. Уже к началу 1300-х годов католические епархии крепко обосновались на всём Кавказе. Золотоордынское присутствие в регионе не мешало проповедям миссионеров как католических, так и православных. Но приход Тимура в 1395 году сильно ослабил положение европейцев в восточных частях Кавказа. Некоторые племена возвращались к прежнему укладу жизни. В 1453 году, после падения Константинополя, генуэзские колонии были проданы, развалившаяся Грузия постепенно попадает под влияние Османской империи, после чего дальнейшая христианизация остановится почти на 200 лет.

Впоследствии христианство было вытеснено язычеством. В некоторых равнинных уголках Чечни уже осел ислам. Так продолжалось вплоть до военного вторжения 1638 года царя Грузии Теймураза I на Кавказ, который привёл к появлению немногочисленных, но долговременных христианских ячеек у некоторых племён вайнахов, их прозвали «ламан кераста» («горные христиане»). В частности таковыми считались галгаевцы и чаберлоевцы.

Вайнахские храмы

В конце VIII века территории Чечни и Ингушетии строились храмы. До наших дней сохранились лишь в Ингушетии. Самый уцелевший храм это Тхаба-Ерды, в котором до XIX века хранился Псалтырь, написанный на одном из вайнахских языков с использованием древнегрузинского письма — асомтаврули. Несколько хуже сохранились другие храмы: Алби-Ерды, Таргимский храм, Молдз-Ерды и храм в Тумги, храм в Дошхакле, Амгали-Ерды. В период правления в Грузии Тамары, христианизация Северного Кавказа продолжилась.

Литература

• Б. К. Далгат — Первобытная религия чеченцев и ингушей — 2004
• Броневский С. «Новейшие географические и исторические известия о Кавказе». Нальчик, 1999.
• Марковин В. «В стране вайнахов». М., 1969.
• Танкиев А. «Духовные башни ингушского народа». Саратов, 1997.
• [www.nasledie-rus.ru/podshivka/9714.php В.Кузьмин «Христианские храмы Северного Кавказа»]

Ссылки

К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)

Отрывок, характеризующий Вайнахские христиане

– Не хотите? Ну, так подите сюда, – сказала она и глубже ушла в цветы и бросила куклу. – Ближе, ближе! – шептала она. Она поймала руками офицера за обшлага, и в покрасневшем лице ее видны были торжественность и страх.
– А меня хотите поцеловать? – прошептала она чуть слышно, исподлобья глядя на него, улыбаясь и чуть не плача от волненья.
Борис покраснел.
– Какая вы смешная! – проговорил он, нагибаясь к ней, еще более краснея, но ничего не предпринимая и выжидая.
Она вдруг вскочила на кадку, так что стала выше его, обняла его обеими руками, так что тонкие голые ручки согнулись выше его шеи и, откинув движением головы волосы назад, поцеловала его в самые губы.
Она проскользнула между горшками на другую сторону цветов и, опустив голову, остановилась.
– Наташа, – сказал он, – вы знаете, что я люблю вас, но…
– Вы влюблены в меня? – перебила его Наташа.
– Да, влюблен, но, пожалуйста, не будем делать того, что сейчас… Еще четыре года… Тогда я буду просить вашей руки.
Наташа подумала.
– Тринадцать, четырнадцать, пятнадцать, шестнадцать… – сказала она, считая по тоненьким пальчикам. – Хорошо! Так кончено?
И улыбка радости и успокоения осветила ее оживленное лицо.
– Кончено! – сказал Борис.
– Навсегда? – сказала девочка. – До самой смерти?
И, взяв его под руку, она с счастливым лицом тихо пошла с ним рядом в диванную.


Графиня так устала от визитов, что не велела принимать больше никого, и швейцару приказано было только звать непременно кушать всех, кто будет еще приезжать с поздравлениями. Графине хотелось с глазу на глаз поговорить с другом своего детства, княгиней Анной Михайловной, которую она не видала хорошенько с ее приезда из Петербурга. Анна Михайловна, с своим исплаканным и приятным лицом, подвинулась ближе к креслу графини.
– С тобой я буду совершенно откровенна, – сказала Анна Михайловна. – Уж мало нас осталось, старых друзей! От этого я так и дорожу твоею дружбой.
Анна Михайловна посмотрела на Веру и остановилась. Графиня пожала руку своему другу.
– Вера, – сказала графиня, обращаясь к старшей дочери, очевидно, нелюбимой. – Как у вас ни на что понятия нет? Разве ты не чувствуешь, что ты здесь лишняя? Поди к сестрам, или…
Красивая Вера презрительно улыбнулась, видимо не чувствуя ни малейшего оскорбления.
– Ежели бы вы мне сказали давно, маменька, я бы тотчас ушла, – сказала она, и пошла в свою комнату.
Но, проходя мимо диванной, она заметила, что в ней у двух окошек симметрично сидели две пары. Она остановилась и презрительно улыбнулась. Соня сидела близко подле Николая, который переписывал ей стихи, в первый раз сочиненные им. Борис с Наташей сидели у другого окна и замолчали, когда вошла Вера. Соня и Наташа с виноватыми и счастливыми лицами взглянули на Веру.
Весело и трогательно было смотреть на этих влюбленных девочек, но вид их, очевидно, не возбуждал в Вере приятного чувства.
– Сколько раз я вас просила, – сказала она, – не брать моих вещей, у вас есть своя комната.
Она взяла от Николая чернильницу.
– Сейчас, сейчас, – сказал он, мокая перо.
– Вы всё умеете делать не во время, – сказала Вера. – То прибежали в гостиную, так что всем совестно сделалось за вас.
Несмотря на то, или именно потому, что сказанное ею было совершенно справедливо, никто ей не отвечал, и все четверо только переглядывались между собой. Она медлила в комнате с чернильницей в руке.
– И какие могут быть в ваши года секреты между Наташей и Борисом и между вами, – всё одни глупости!
– Ну, что тебе за дело, Вера? – тихеньким голоском, заступнически проговорила Наташа.
Она, видимо, была ко всем еще более, чем всегда, в этот день добра и ласкова.
– Очень глупо, – сказала Вера, – мне совестно за вас. Что за секреты?…
– У каждого свои секреты. Мы тебя с Бергом не трогаем, – сказала Наташа разгорячаясь.
– Я думаю, не трогаете, – сказала Вера, – потому что в моих поступках никогда ничего не может быть дурного. А вот я маменьке скажу, как ты с Борисом обходишься.