Ведерников, Николай Трофимович

Николай Трофимович Ведерников
Дата рождения:	17 декабря 1934(1934-12-17) (89 лет)
Место рождения:	Анжеро-Судженск Кемеровской области
Страна:	Россия
Научная сфера:	Юриспруденция
Место работы:	Конституционный суд РФ
Учёная степень:	доктор юридических наук
Учёное звание:	профессор
Альма-матер:	ТГУ
Награды и премии:

Николай Трофимович Ведерников (р. 17 декабря 1934) — российский юрист, бывший судья Конституционного суда Российской Федерации, заслуженный юрист Российской Федерации.

Биография

Родился 17 декабря 1934 года в Анжеро-Судженске Кемеровской области в семье шахтёра.

В 1957 году окончил юридический факультет Томского государственного университета им. В. В. Куйбышева.

После окончания университета работал в местных органах государственной власти, в том числе секретарем райисполкома. Избирался депутатом районного Совета и членом исполкома.

С 1959 года на преподавательской работе в университете, где прошел путь от ассистента до профессора. В 1966 году защитил в МГУ защитил кандидатскую диссертацию по теме «Изучение личности преступника в процессе расследования», а в 1981 году — докторскую диссертацию по теме «Личность обвиняемого в советском уголовном делопроизводстве (понятие, предмет и методика изучения)».

В 1990 году был заведующим кафедрой криминалистики юридического факультета Томского государственного университета.

В течение ряда лет активно работал в научно-просветительском обществе «Знание», являясь председателем секции по пропаганде правовых знаний Томской областной организации этого общества и членом правления. В 1990 году был выдвинут этой организацией кандидатом в народные депутаты РСФСР.

Стал народным депутатом РСФСР по Ленинскому территориальному округу N698 Томской области, победив во втором туре голосования.

На I Съезде народных депутатов РСФСР был избран в Верховный Совет РСФСР. Председатель Комиссии Президиума ВС по вопросам помилования, член Комитета ВС по законодательству, председатель подкомитета Комитета ВС по вопросам законности, правопорядка и борьбы с преступностью. С 1990 по октябрь 1991 года — член депутатской группы «По вопросам воспитания, образования, науки и культуры» депутатской фракции «Россия». Был членом Конституционной комиссии.

Являлся одним из разработчиков концепции законопроекта о едином следственном комитете России. Был членом рабочей группы по написанию соответствующего закона. Впоследствии этот законопроект был принят в первом чтении, но законом так и не стал.

Основной деятельностью Ведерникова в ВС РСФСР являлась работа в качестве Председателя комиссии Президиума Верховного Совета по вопросам помилования. В течение года через аппарат Отдела и соответственно через Комиссию проходило несколько десятков тысяч дел. Итоги их рассмотрения докладывались на каждом заседании Президиума Верховного Совета.

Состоял в КПСС до августа 1991 года.

Был избран судьёй Конституционного суда (выдвинут фракцией «Россия») на Съезде народных депутатов России в первом туре голосования («за» — 589, «против» — 303). 30 октября Николай Ведерников сложил свои депутатские полномочия.

14 февраля 1995 года включен в состав второй палаты Конституционного суда. Был членом комиссии по бюджету, финансам и управлению.

Полномочия были прекращены 31 декабря 1999 года в связи с достижением 65-летнего возраста, исполнял обязанности судьи до 16 февраля 2000 года.

Награды

• медаль «В ознаменование 100-летия со дня рождения Владимира Ильича Ленина»» (1970)
• медаль «За заслуги перед Томским государственным университетом» (1998)
• орден РАЕН «За заслуги в развитии науки и экономики» 1 степени»

Библиография

• [sun.tsu.ru/mminfo/0193-94260/vedernikov.htm Хронологический список трудов (1961-2003 гг.), именной указатель соавторов, литература о трудах и деятельности]

Ссылки

• [www.panorama.ru/ks/vedern.shtml Ведерников Николай Трофимович, судья КС РФ]
• [ui.tsu.ru/staff.php?id=108 Ведерников Николай Трофимович — Юридический институт ТГУ]

Отрывок, характеризующий Ведерников, Николай Трофимович

– Федор, а ты мелу мне достань.
Проходя мимо буфета, она велела подавать самовар, хотя это было вовсе не время.
Буфетчик Фока был самый сердитый человек из всего дома. Наташа над ним любила пробовать свою власть. Он не поверил ей и пошел спросить, правда ли?
– Уж эта барышня! – сказал Фока, притворно хмурясь на Наташу.
Никто в доме не рассылал столько людей и не давал им столько работы, как Наташа. Она не могла равнодушно видеть людей, чтобы не послать их куда нибудь. Она как будто пробовала, не рассердится ли, не надуется ли на нее кто из них, но ничьих приказаний люди не любили так исполнять, как Наташиных. «Что бы мне сделать? Куда бы мне пойти?» думала Наташа, медленно идя по коридору.
– Настасья Ивановна, что от меня родится? – спросила она шута, который в своей куцавейке шел навстречу ей.
– От тебя блохи, стрекозы, кузнецы, – отвечал шут.
– Боже мой, Боже мой, всё одно и то же. Ах, куда бы мне деваться? Что бы мне с собой сделать? – И она быстро, застучав ногами, побежала по лестнице к Фогелю, который с женой жил в верхнем этаже. У Фогеля сидели две гувернантки, на столе стояли тарелки с изюмом, грецкими и миндальными орехами. Гувернантки разговаривали о том, где дешевле жить, в Москве или в Одессе. Наташа присела, послушала их разговор с серьезным задумчивым лицом и встала. – Остров Мадагаскар, – проговорила она. – Ма да гас кар, – повторила она отчетливо каждый слог и не отвечая на вопросы m me Schoss о том, что она говорит, вышла из комнаты. Петя, брат ее, был тоже наверху: он с своим дядькой устраивал фейерверк, который намеревался пустить ночью. – Петя! Петька! – закричала она ему, – вези меня вниз. с – Петя подбежал к ней и подставил спину. Она вскочила на него, обхватив его шею руками и он подпрыгивая побежал с ней. – Нет не надо – остров Мадагаскар, – проговорила она и, соскочив с него, пошла вниз.
Как будто обойдя свое царство, испытав свою власть и убедившись, что все покорны, но что всё таки скучно, Наташа пошла в залу, взяла гитару, села в темный угол за шкапчик и стала в басу перебирать струны, выделывая фразу, которую она запомнила из одной оперы, слышанной в Петербурге вместе с князем Андреем. Для посторонних слушателей у ней на гитаре выходило что то, не имевшее никакого смысла, но в ее воображении из за этих звуков воскресал целый ряд воспоминаний. Она сидела за шкапчиком, устремив глаза на полосу света, падавшую из буфетной двери, слушала себя и вспоминала. Она находилась в состоянии воспоминания.
Соня прошла в буфет с рюмкой через залу. Наташа взглянула на нее, на щель в буфетной двери и ей показалось, что она вспоминает то, что из буфетной двери в щель падал свет и что Соня прошла с рюмкой. «Да и это было точь в точь также», подумала Наташа. – Соня, что это? – крикнула Наташа, перебирая пальцами на толстой струне.
– Ах, ты тут! – вздрогнув, сказала Соня, подошла и прислушалась. – Не знаю. Буря? – сказала она робко, боясь ошибиться.
«Ну вот точно так же она вздрогнула, точно так же подошла и робко улыбнулась тогда, когда это уж было», подумала Наташа, «и точно так же… я подумала, что в ней чего то недостает».
– Нет, это хор из Водоноса, слышишь! – И Наташа допела мотив хора, чтобы дать его понять Соне.
– Ты куда ходила? – спросила Наташа.
– Воду в рюмке переменить. Я сейчас дорисую узор.
– Ты всегда занята, а я вот не умею, – сказала Наташа. – А Николай где?
– Спит, кажется.
– Соня, ты поди разбуди его, – сказала Наташа. – Скажи, что я его зову петь. – Она посидела, подумала о том, что это значит, что всё это было, и, не разрешив этого вопроса и нисколько не сожалея о том, опять в воображении своем перенеслась к тому времени, когда она была с ним вместе, и он влюбленными глазами смотрел на нее.
«Ах, поскорее бы он приехал. Я так боюсь, что этого не будет! А главное: я стареюсь, вот что! Уже не будет того, что теперь есть во мне. А может быть, он нынче приедет, сейчас приедет. Может быть приехал и сидит там в гостиной. Может быть, он вчера еще приехал и я забыла». Она встала, положила гитару и пошла в гостиную. Все домашние, учителя, гувернантки и гости сидели уж за чайным столом. Люди стояли вокруг стола, – а князя Андрея не было, и была всё прежняя жизнь.
– А, вот она, – сказал Илья Андреич, увидав вошедшую Наташу. – Ну, садись ко мне. – Но Наташа остановилась подле матери, оглядываясь кругом, как будто она искала чего то.
– Мама! – проговорила она. – Дайте мне его , дайте, мама, скорее, скорее, – и опять она с трудом удержала рыдания.
Она присела к столу и послушала разговоры старших и Николая, который тоже пришел к столу. «Боже мой, Боже мой, те же лица, те же разговоры, так же папа держит чашку и дует точно так же!» думала Наташа, с ужасом чувствуя отвращение, подымавшееся в ней против всех домашних за то, что они были всё те же.
После чая Николай, Соня и Наташа пошли в диванную, в свой любимый угол, в котором всегда начинались их самые задушевные разговоры.


– Бывает с тобой, – сказала Наташа брату, когда они уселись в диванной, – бывает с тобой, что тебе кажется, что ничего не будет – ничего; что всё, что хорошее, то было? И не то что скучно, а грустно?
– Еще как! – сказал он. – У меня бывало, что всё хорошо, все веселы, а мне придет в голову, что всё это уж надоело и что умирать всем надо. Я раз в полку не пошел на гулянье, а там играла музыка… и так мне вдруг скучно стало…