Видович, Мария
| Мария Видович | ||
| серб. Марија Видовић, хорв. Maria Vidović | ||
| Псевдоним | ||
|---|---|---|
| Дата рождения | ||
| Место рождения | ||
| Дата смерти | ||
| Место смерти | ||
| Принадлежность | ||
| Род войск | ||
| Годы службы |
1941—1942 | |
| Сражения/войны | ||
| Награды и премии |
| |
Мария «Абиссинка» Видович (серб. Мариjа "Абесинка" Видовић, хорв. Maria "Abesinka" Vidović; 6 февраля 1924, Новска — 29 апреля 1942, Ялковац) — югославская партизанка, участница Народно-освободительной войны Югославии, Народный герой Югославии.
Биография
Родилась 6 февраля 1924 в Новске в бедной крестьянской семье. Её родители перебрались из Нижнего Кучана в Новску в 1919 году. Отец Иван, инвалид Первой мировой войны, умер, когда Марии не исполнилось и года, а мать осталась одна с четырьмя детьми. Окончив начальную школу в Новске, Мария пошла работать на сельский рынок. Как и другие дети, работала долго и усердно. Устав трудиться, она вынуждена была покинуть своё рабочее место. В 1938 году умерла её мать, и Мария взяла на себя всю работу по дому.
В 1939 году вступила в рабочее движение, стала членом Союза коммунистической молодёжи Югославии. Её трое братьев также туда вступили и начали заниматься активной пропагандистской деятельностью. Незадолго до войны Мария временно уехала сначала в Загреб, а затем в Карловац, где работала на заводах. По возвращении в Новску начала расклеивать агитлистовки, собирать средства на благотворительные цели, проводить собрания молодёжи, выдавать коммунистическую литературу и так далее.
Когда началась война, партия дала задание Марии связаться с партизанами в Посавине. В качестве курьера Мария несколько раз отправлялась в Посавину, проводя инструктаж партизан. Изначально руководство партии не сомневалось, что девушка легко будет доставлять листовки с призывами к вооружённому сопротивлению немцам. В сентябре 1941 года Мария и её младший брат были арестованы усташами и попали в тюрьму, где их пытали несколько дней. Однако, ничего не добившись, усташи отпустили Марию с братом. Оба продолжили свою деятельность. Тайно младший брат доставлял продовольствие пленникам, а однажды по заданию даже принёс пистолет и две бомбы. 2 октября 1941 Мария и её брат взорвали тюрьму и помогли освободить всех заключённых антифашистов.
В конце октября 1941 года старший брат Марии вступил в партизанский отряд, а девушка тут же последовала за ним, однако после долгих уговоров она вынуждена была остаться на время у родственников (сначала в Загребе, затем в Вараждине). Оттуда в конце марта 1942 года Калницкий партизанский отряд, в который была зачислена Мария, отправился в свои боевые походы. В конце апреля 1942 года немецко-фашистские войска начали наступление на город. В течение трёх суток шли кровопролитные бои: 56 партизан отражали атаку 3 тысяч немецких солдат, вооружённых до зубов. С большими потерями партизаны прорвались из окружения. Мария с четырьмя друзьями вырвалась в Вараджин, откуда после долгого пути прибыла в дом в деревне Ялковец. Там её компания расположилась на отдых, не ожидая нападения с какой-либо стороны. Один усташ заметил Марию сотоварищи и сообщил об этом своим сообщникам. Ранним утром 29 апреля 1942 усташи окружили дом и потребовали от партизан сдаться в плен, на что те ответили шквальным огнём. После трёх часов стрельбы единственным живым человеком осталась Мария. Чтобы не попасть в плен, она покончила с собой.
Указом Иосипа Броза Тито 27 ноября 1953 посмертно награждена званием Народного героя Югославии.
Напишите отзыв о статье "Видович, Мария"
Литература
- Народни хероји Југославије. «Младост», Белград, 1975.
- Хероине Југославије. «Спектар», Загреб, 1980.
Отрывок, характеризующий Видович, Мария
– Казак, – проговорила она с угрозой.Большинство гостей смотрели на старших, не зная, как следует принять эту выходку.
– Вот я тебя! – сказала графиня.
– Мама! что пирожное будет? – закричала Наташа уже смело и капризно весело, вперед уверенная, что выходка ее будет принята хорошо.
Соня и толстый Петя прятались от смеха.
– Вот и спросила, – прошептала Наташа маленькому брату и Пьеру, на которого она опять взглянула.
– Мороженое, только тебе не дадут, – сказала Марья Дмитриевна.
Наташа видела, что бояться нечего, и потому не побоялась и Марьи Дмитриевны.
– Марья Дмитриевна? какое мороженое! Я сливочное не люблю.
– Морковное.
– Нет, какое? Марья Дмитриевна, какое? – почти кричала она. – Я хочу знать!
Марья Дмитриевна и графиня засмеялись, и за ними все гости. Все смеялись не ответу Марьи Дмитриевны, но непостижимой смелости и ловкости этой девочки, умевшей и смевшей так обращаться с Марьей Дмитриевной.
Наташа отстала только тогда, когда ей сказали, что будет ананасное. Перед мороженым подали шампанское. Опять заиграла музыка, граф поцеловался с графинюшкою, и гости, вставая, поздравляли графиню, через стол чокались с графом, детьми и друг с другом. Опять забегали официанты, загремели стулья, и в том же порядке, но с более красными лицами, гости вернулись в гостиную и кабинет графа.
Раздвинули бостонные столы, составили партии, и гости графа разместились в двух гостиных, диванной и библиотеке.
Граф, распустив карты веером, с трудом удерживался от привычки послеобеденного сна и всему смеялся. Молодежь, подстрекаемая графиней, собралась около клавикорд и арфы. Жюли первая, по просьбе всех, сыграла на арфе пьеску с вариациями и вместе с другими девицами стала просить Наташу и Николая, известных своею музыкальностью, спеть что нибудь. Наташа, к которой обратились как к большой, была, видимо, этим очень горда, но вместе с тем и робела.
– Что будем петь? – спросила она.
– «Ключ», – отвечал Николай.
– Ну, давайте скорее. Борис, идите сюда, – сказала Наташа. – А где же Соня?
Она оглянулась и, увидав, что ее друга нет в комнате, побежала за ней.
Вбежав в Сонину комнату и не найдя там свою подругу, Наташа пробежала в детскую – и там не было Сони. Наташа поняла, что Соня была в коридоре на сундуке. Сундук в коридоре был место печалей женского молодого поколения дома Ростовых. Действительно, Соня в своем воздушном розовом платьице, приминая его, лежала ничком на грязной полосатой няниной перине, на сундуке и, закрыв лицо пальчиками, навзрыд плакала, подрагивая своими оголенными плечиками. Лицо Наташи, оживленное, целый день именинное, вдруг изменилось: глаза ее остановились, потом содрогнулась ее широкая шея, углы губ опустились.
– Соня! что ты?… Что, что с тобой? У у у!…
И Наташа, распустив свой большой рот и сделавшись совершенно дурною, заревела, как ребенок, не зная причины и только оттого, что Соня плакала. Соня хотела поднять голову, хотела отвечать, но не могла и еще больше спряталась. Наташа плакала, присев на синей перине и обнимая друга. Собравшись с силами, Соня приподнялась, начала утирать слезы и рассказывать.
– Николенька едет через неделю, его… бумага… вышла… он сам мне сказал… Да я бы всё не плакала… (она показала бумажку, которую держала в руке: то были стихи, написанные Николаем) я бы всё не плакала, но ты не можешь… никто не может понять… какая у него душа.
И она опять принялась плакать о том, что душа его была так хороша.
– Тебе хорошо… я не завидую… я тебя люблю, и Бориса тоже, – говорила она, собравшись немного с силами, – он милый… для вас нет препятствий. А Николай мне cousin… надобно… сам митрополит… и то нельзя. И потом, ежели маменьке… (Соня графиню и считала и называла матерью), она скажет, что я порчу карьеру Николая, у меня нет сердца, что я неблагодарная, а право… вот ей Богу… (она перекрестилась) я так люблю и ее, и всех вас, только Вера одна… За что? Что я ей сделала? Я так благодарна вам, что рада бы всем пожертвовать, да мне нечем…
Соня не могла больше говорить и опять спрятала голову в руках и перине. Наташа начинала успокоиваться, но по лицу ее видно было, что она понимала всю важность горя своего друга.
