Вучедольская культура

Вучедольская культура энеолит
В составе	Группа Мако — Косихи — Чака Культура Мондзее
Локализация	Хорватия, Венгрия, Словакия
Датировка	3000-2600 гг до н. э.
Носители	Иллирийцы
Тип хозяйства	скотоводство, земледелие
Преемственность:
←Баденская ←Костолацкая → винковацкая→ Кишапоштагская→ Чепельская→

Вучедольская культура — балканская энеолитическая культура 3000—2600 годов до н. э. Сложилась под сильным влиянием костолацкой культуры.

Главные находки были обнаружены в Хорватии недалеко от города Вуковар, в том числе т. н. вучедольская голубка — керамический сосуд. Основу хозяйства составляло животноводство. Считается, что вучедольцы практиковали человеческие жертвоприношения. Хорватские учёные предполагают, что носители вучедольской культуры обладали древнейшим индоевропейским календарём и имели начальные астрономические знания. На керамическом сосуде из под города Винковцы обнаружены (предположительно) изображения созвездий Ориона, Кассиопеи, Лебедя, Близнецов, Пегаса, Солнца, скопления Плеяды.

Сформировались на базе баденской культуры (через посредство промежуточной культуры Костолац). Вучедольской культуре наследует винковацкая культура, через посредство которой вучедолцы связаны с формированием иллирийских племён.

Согласно мнению Марии Гимбутас, носителями этой культуры были мигрировавшие и осевшие в Европе индоевропейцы. Александр Монгайт объединял вучедольскую культуру с мондзейской культурой. Также у вучедолцев наблюдается общность в материальной культуре с соседней культурой Ремеделло в Италии и, возможно, с культурой Полада. Гибридом вучедолской культуры и культуры колоколовидных кубков была люблянская культура.

Ссылки

• www.narmuz-lj.si/orion/eng/the-oldest-calendar.htm
• www.mvpei.hr/MVP.asp?pcpid=1074
• pagesperso-orange.fr/atil/atil/z18.htm

Отрывок, характеризующий Вучедольская культура

– Любит, я знаю, – сердито закричал Пьер.
– Нет, слушай, – сказал князь Андрей, останавливая его за руку. – Ты знаешь ли, в каком я положении? Мне нужно сказать все кому нибудь.
– Ну, ну, говорите, я очень рад, – говорил Пьер, и действительно лицо его изменилось, морщина разгладилась, и он радостно слушал князя Андрея. Князь Андрей казался и был совсем другим, новым человеком. Где была его тоска, его презрение к жизни, его разочарованность? Пьер был единственный человек, перед которым он решался высказаться; но зато он ему высказывал всё, что у него было на душе. То он легко и смело делал планы на продолжительное будущее, говорил о том, как он не может пожертвовать своим счастьем для каприза своего отца, как он заставит отца согласиться на этот брак и полюбить ее или обойдется без его согласия, то он удивлялся, как на что то странное, чуждое, от него независящее, на то чувство, которое владело им.
– Я бы не поверил тому, кто бы мне сказал, что я могу так любить, – говорил князь Андрей. – Это совсем не то чувство, которое было у меня прежде. Весь мир разделен для меня на две половины: одна – она и там всё счастье надежды, свет; другая половина – всё, где ее нет, там всё уныние и темнота…
– Темнота и мрак, – повторил Пьер, – да, да, я понимаю это.
– Я не могу не любить света, я не виноват в этом. И я очень счастлив. Ты понимаешь меня? Я знаю, что ты рад за меня.
– Да, да, – подтверждал Пьер, умиленными и грустными глазами глядя на своего друга. Чем светлее представлялась ему судьба князя Андрея, тем мрачнее представлялась своя собственная.


Для женитьбы нужно было согласие отца, и для этого на другой день князь Андрей уехал к отцу.
Отец с наружным спокойствием, но внутренней злобой принял сообщение сына. Он не мог понять того, чтобы кто нибудь хотел изменять жизнь, вносить в нее что нибудь новое, когда жизнь для него уже кончалась. – «Дали бы только дожить так, как я хочу, а потом бы делали, что хотели», говорил себе старик. С сыном однако он употребил ту дипломацию, которую он употреблял в важных случаях. Приняв спокойный тон, он обсудил всё дело.
Во первых, женитьба была не блестящая в отношении родства, богатства и знатности. Во вторых, князь Андрей был не первой молодости и слаб здоровьем (старик особенно налегал на это), а она была очень молода. В третьих, был сын, которого жалко было отдать девчонке. В четвертых, наконец, – сказал отец, насмешливо глядя на сына, – я тебя прошу, отложи дело на год, съезди за границу, полечись, сыщи, как ты и хочешь, немца, для князя Николая, и потом, ежели уж любовь, страсть, упрямство, что хочешь, так велики, тогда женись.
– И это последнее мое слово, знай, последнее… – кончил князь таким тоном, которым показывал, что ничто не заставит его изменить свое решение.