Гарт, Леонид Игоревич

Леонид Гарт
Дата рождения:	11 декабря 1973(1973-12-11)
Место рождения:	Москва, РСФСР, СССР
Дата смерти:	24 июня 2012(2012-06-24) (38 лет)
Место смерти:	Сплит, Хорватия
Гражданство:	СССР СССР→Россия Россия
Компания	ООО «ГРМ-Строй»
Должность	учредитель, генеральный директор

К:Википедия:Статьи без изображений (тип: не указан)

Леони́д И́горевич Гарт (11 декабря 1973, Москва — 24 июня 2012, Сплит) — российский предприниматель и спортивный функционер, учредитель московской строительной компании «ГРМ-Строй», в течение двух лет президент Федерации санного спорта России.

Коммерческая деятельность

21 февраля 2003 года вместе с партнёрами Леонид Гарт зарегистрировал строительную фирму ООО «ГРМ-Строй», получив 33 % акций и заняв должность генерального директора. Спустя год выкупил долю одного из компаньонов и с 66,5 % акций стал фактически главным её управляющим. Фирма поучаствовала в реализации многих крупных проектов столицы, например, ими были возведены пятизвёздочный отель Ritz-Carlton, торгово-развлекательный комплекс «Атриум», участвовала в реконструкции гостиницы «Москва». К 2008 году компания заработала репутацию одного из крупнейших московских строительных предприятий, но вскоре последовала череда скандалов: поступили обвинения в неуплате налогов, а кредиторы подали несколько исков, требуя запустить процедуру банкротства с целью возмещения многочисленных долгов. По данным СМИ, долг Гарта перед государством и бизнес-партнёрами составлял около 1 млрд рублей, и в 2009 году прокуратура возбудила в отношении него уголовное дело по статье 199 часть 2 УК РФ «Сокрытие денежных средств либо имущества организации или индивидуального предпринимателя, за счет которых должно производиться взыскание налогов и (или) сборов».

Пытаясь уйти от преследования суда, 1 июня 2009 года Леонид Гарт продал все свои акции «ГРМ-Строй» оффшорной фирме Moungate Enterprises, зарегистрированной на Сейшельских Островах. Переложив ответственность на подставную фирму, продолжил предпринимательскую деятельность как учредитель компании с похожим названием «ГРМ», которая функционирует по сей день.

Во главе федерации санного спорта

По собственному признанию, Леонид Гарт не имел никакого отношения к профессиональному спорту, а санями заинтересовался совершенно случайно, после просмотра соревнований на зимних Олимпийских играх 2010 года в Ванкувере. Вскоре он вышел на связь с российскими функционерами и после детального изучения этой дисциплины принял решение подать заявку на пост президента Федерации санного спорта России. Заручившись поддержкой действующего президента Валерия Силакова, 29 июня был избран единогласно — за его кандидатуру проголосовали все 28 делегатов.

Деятельность Гарта на этом посту оценивается экспертами исключительно положительно. В частности, отмечается щедрое финансирование с его стороны, так, при участии «ГРМ» была реконструирована санно-бобслейная трасса в Парамоново, построили олимпийскую трассу в Сочи. На территории России впервые состоялся чемпионат Европы по санному спорту и натурбану, причём в сезоне 2011/12 сборная показала лучшие результаты за всю свою историю, завоевав на чемпионате мира в немецком Альтенберге три комплекта наград серебряного достоинства. Также Гарт известен привлечением к работе сборной иностранных специалистов, созданием саней в сотрудничестве с российской компанией Marussia Motors и активным лоббированием включения натурбана в программу Олимпийских игр.

Гибель

24 июня 2012 года, находясь на отдыхе в Хорватии, погиб в ходе прогулки на лодке в Адриатическом море близ города Сплит. Родственники и коллеги не исключали версию об убийстве, поскольку незадолго до этого Гарт усилил личную охрану и стал получать странные звонки, после которых вёл себя нервно. Однако проведённое вскрытие показало, что причиной смерти был инфаркт, а следы какого-либо насилия не обнаружены.

Соболезнования семье погибшего выразили многие официальные лица из министерств и федераций, в том числе президент России Владимир Путин. Похоронен на Введенском кладбище, ул. Наличная, 1. Оставил после себя двоих детей.

После смерти Леонида Гарта Федерацию санного спорта России возглавила его жена Наталья.

Ссылки

• [rusluge.ru/tags/9.html Леонид Гарт] — профиль на сайте Федерации санного спорта России

Отрывок, характеризующий Гарт, Леонид Игоревич

«Я вам пишу по русски, мой добрый друг, – писала Жюли, – потому что я имею ненависть ко всем французам, равно и к языку их, который я не могу слышать говорить… Мы в Москве все восторжены через энтузиазм к нашему обожаемому императору.
Бедный муж мой переносит труды и голод в жидовских корчмах; но новости, которые я имею, еще более воодушевляют меня.
Вы слышали, верно, о героическом подвиге Раевского, обнявшего двух сыновей и сказавшего: «Погибну с ними, но не поколеблемся!И действительно, хотя неприятель был вдвое сильнее нас, мы не колебнулись. Мы проводим время, как можем; но на войне, как на войне. Княжна Алина и Sophie сидят со мною целые дни, и мы, несчастные вдовы живых мужей, за корпией делаем прекрасные разговоры; только вас, мой друг, недостает… и т. д.
Преимущественно не понимала княжна Марья всего значения этой войны потому, что старый князь никогда не говорил про нее, не признавал ее и смеялся за обедом над Десалем, говорившим об этой войне. Тон князя был так спокоен и уверен, что княжна Марья, не рассуждая, верила ему.
Весь июль месяц старый князь был чрезвычайно деятелен и даже оживлен. Он заложил еще новый сад и новый корпус, строение для дворовых. Одно, что беспокоило княжну Марью, было то, что он мало спал и, изменив свою привычку спать в кабинете, каждый день менял место своих ночлегов. То он приказывал разбить свою походную кровать в галерее, то он оставался на диване или в вольтеровском кресле в гостиной и дремал не раздеваясь, между тем как не m lle Bourienne, a мальчик Петруша читал ему; то он ночевал в столовой.
Первого августа было получено второе письмо от кня зя Андрея. В первом письме, полученном вскоре после его отъезда, князь Андрей просил с покорностью прощения у своего отца за то, что он позволил себе сказать ему, и просил его возвратить ему свою милость. На это письмо старый князь отвечал ласковым письмом и после этого письма отдалил от себя француженку. Второе письмо князя Андрея, писанное из под Витебска, после того как французы заняли его, состояло из краткого описания всей кампании с планом, нарисованным в письме, и из соображений о дальнейшем ходе кампании. В письме этом князь Андрей представлял отцу неудобства его положения вблизи от театра войны, на самой линии движения войск, и советовал ехать в Москву.
За обедом в этот день на слова Десаля, говорившего о том, что, как слышно, французы уже вступили в Витебск, старый князь вспомнил о письме князя Андрея.
– Получил от князя Андрея нынче, – сказал он княжне Марье, – не читала?
– Нет, mon pere, [батюшка] – испуганно отвечала княжна. Она не могла читать письма, про получение которого она даже и не слышала.
– Он пишет про войну про эту, – сказал князь с той сделавшейся ему привычной, презрительной улыбкой, с которой он говорил всегда про настоящую войну.
– Должно быть, очень интересно, – сказал Десаль. – Князь в состоянии знать…
– Ах, очень интересно! – сказала m llе Bourienne.
– Подите принесите мне, – обратился старый князь к m llе Bourienne. – Вы знаете, на маленьком столе под пресс папье.
M lle Bourienne радостно вскочила.
– Ах нет, – нахмурившись, крикнул он. – Поди ты, Михаил Иваныч.
Михаил Иваныч встал и пошел в кабинет. Но только что он вышел, старый князь, беспокойно оглядывавшийся, бросил салфетку и пошел сам.
– Ничего то не умеют, все перепутают.
Пока он ходил, княжна Марья, Десаль, m lle Bourienne и даже Николушка молча переглядывались. Старый князь вернулся поспешным шагом, сопутствуемый Михаилом Иванычем, с письмом и планом, которые он, не давая никому читать во время обеда, положил подле себя.
Перейдя в гостиную, он передал письмо княжне Марье и, разложив пред собой план новой постройки, на который он устремил глаза, приказал ей читать вслух. Прочтя письмо, княжна Марья вопросительно взглянула на отца.
Он смотрел на план, очевидно, погруженный в свои мысли.
– Что вы об этом думаете, князь? – позволил себе Десаль обратиться с вопросом.
– Я! я!.. – как бы неприятно пробуждаясь, сказал князь, не спуская глаз с плана постройки.
– Весьма может быть, что театр войны так приблизится к нам…
– Ха ха ха! Театр войны! – сказал князь. – Я говорил и говорю, что театр войны есть Польша, и дальше Немана никогда не проникнет неприятель.
Десаль с удивлением посмотрел на князя, говорившего о Немане, когда неприятель был уже у Днепра; но княжна Марья, забывшая географическое положение Немана, думала, что то, что ее отец говорит, правда.
– При ростепели снегов потонут в болотах Польши. Они только могут не видеть, – проговорил князь, видимо, думая о кампании 1807 го года, бывшей, как казалось, так недавно. – Бенигсен должен был раньше вступить в Пруссию, дело приняло бы другой оборот…
– Но, князь, – робко сказал Десаль, – в письме говорится о Витебске…
– А, в письме, да… – недовольно проговорил князь, – да… да… – Лицо его приняло вдруг мрачное выражение. Он помолчал. – Да, он пишет, французы разбиты, при какой это реке?
Десаль опустил глаза.
– Князь ничего про это не пишет, – тихо сказал он.
– А разве не пишет? Ну, я сам не выдумал же. – Все долго молчали.
– Да… да… Ну, Михайла Иваныч, – вдруг сказал он, приподняв голову и указывая на план постройки, – расскажи, как ты это хочешь переделать…
Михаил Иваныч подошел к плану, и князь, поговорив с ним о плане новой постройки, сердито взглянув на княжну Марью и Десаля, ушел к себе.
Княжна Марья видела смущенный и удивленный взгляд Десаля, устремленный на ее отца, заметила его молчание и была поражена тем, что отец забыл письмо сына на столе в гостиной; но она боялась не только говорить и расспрашивать Десаля о причине его смущения и молчания, но боялась и думать об этом.
Ввечеру Михаил Иваныч, присланный от князя, пришел к княжне Марье за письмом князя Андрея, которое забыто было в гостиной. Княжна Марья подала письмо. Хотя ей это и неприятно было, она позволила себе спросить у Михаила Иваныча, что делает ее отец.
– Всё хлопочут, – с почтительно насмешливой улыбкой, которая заставила побледнеть княжну Марью, сказал Михаил Иваныч. – Очень беспокоятся насчет нового корпуса. Читали немножко, а теперь, – понизив голос, сказал Михаил Иваныч, – у бюра, должно, завещанием занялись. (В последнее время одно из любимых занятий князя было занятие над бумагами, которые должны были остаться после его смерти и которые он называл завещанием.)
– А Алпатыча посылают в Смоленск? – спросила княжна Марья.
– Как же с, уж он давно ждет.


Когда Михаил Иваныч вернулся с письмом в кабинет, князь в очках, с абажуром на глазах и на свече, сидел у открытого бюро, с бумагами в далеко отставленной руке, и в несколько торжественной позе читал свои бумаги (ремарки, как он называл), которые должны были быть доставлены государю после его смерти.