Генеральный откуп

«Генера́льный (главный, всеобщий) о́ткуп» (фр. Ferme générale) — во Франции старого режима компания финансистов, которая в 1726 году получила по договору право сбора королевских податей и других косвенных налогов на откуп (в аренду). Договор возобновлялся каждые 6 лет.

В 1789 году все генеральные откупщики вместе внесли в казну всего 46 млн ливров; между тем известно, что доходы их доходили в 1728 году до 80 млн, в 1762 году — 126 млн, в 1789 году — 138 млн ливров. Понятно, что общество относилось к их хозяйничанью крайне враждебно, и революция тотчас же их отменила, а революционный трибунал 19 флореаля II года (8 мая 1794 года) приговорил всех откупщиков (31 человека) к смерти, кроме одного, вычеркнутого Робеспьером из списка, и приговор был приведен в исполнение. Среди казнённых был откупщик Лавуазье, ныне считающийся основателем современной химии.

Предыстория

Во Франции с XIII века сбор большей части налогов был отдан частным лицам во всех частях королевства. Условия откупа не подлежали никаким общим нормам; в большинстве случаев король даже не знал, насколько были доходны отдельные статьи, сдававшиеся на откуп.

Генеральные откупщики (fermiers generaux) составляли во Франции (1546—1790) общества, бравшие на откуп косвенные налоги. Ещё Филипп IV Красивый стал вводить откупную систему, но окончательно она установилась при Франциске I, который отдал на откуп в 1546 году соляной налог. Первая попытка упорядочить откупы во Франции сделана была министром Сюлли при Генрихе IV. Сюлли отобрал откупы у их прежних владельцев, соединил по группам схожие предметы откупа и отдельные группы стал отдавать на откуп с торгов; эти меры дали чрезвычайно благоприятные финансовые результаты. В это время составились четыре группы отдававшихся на откуп доходов:

• таможни (fr:Cinq Grosses Fermes),
• акциз на напитки (aides),
• соляной налог (gabelles) в большей части Франции,
• соляной налог в Лангедоке.

Было ещё 18 небольших местных статей откупа.

Кольбер закончил в 1681 г. реформу Сюлли, передав обществу 40 финансистов, за ежегодную сумму в 56 670 тыс. ливров, права, раньше принадлежавшие отдельным откупщикам. В 1726 г. учреждена была «Ferme générale», которой отдавались на откуп все косвенные налоги каждые 6 лет.

История

При министре Флери (1726) было решено, что в число откупщиков могли входить лишь имевшие грамоту короля на звание генерального откупщика (fermier général).

В 1755 г. число откупщиков было доведено до 60, а в 1780 г. понижено до первоначальной цифры. Компания, в виде гарантии, должна была вносить в казначейство аванс в 90 млн. Все сношения с правительством велись через наёмное лицо, которое подписывало договор; затем оно уступало все свои права компании, довольствуясь пенсией в 4000 ливров. При каждом возобновлении откупа бралось другое подставное лицо. Торги, с 1681 г., возобновлялись каждые 6 лет. Цена откупа в 1738 г. возросла до 91 миллиона, в 1763 г. до 124 млн, в 1774 г. достигла 162 млн. Между откупщиками и казной вёлся постоянный текущий счет взаиморасчётов, причём казна большей частью вперёд лишала себя права на ежегодные получки, заставляя компанию производить платежи за счёт казны; каждые шесть лет производился окончательный подсчёт и, если собранная компанией сумма превышала сумму, уплаченную в казну течение этого времени в счет откупа, то государство участвовало в дележе такого излишка, получая половину всей суммы: остальную делили между собою члены компании.

Сбор доходов с населения

Компания откупщиков сама ведала всей администрацией сбора доходов с населения. Вначале она прибегала к системе вторичного откупа, но контрактом 1755 г. все вторичные откупы, число которых доходило до 250, были упразднены.

Центральное управление откупов было расположено в Париже. В каждой области компанию представляли один или несколько директоров, ежегодно присылавшие в Париж отчет по делам откупа в своем районе. Под начальством директоров состоял многочисленный персонал «приказчиков» (commis) по делам откупа, изъятый от всяких государственных повинностей и пользовавшийся особым королевским покровительством, чтобы не встречать помех в исполнении своих служебных обязанностей. Приказчики присягали в присутствии интенданта и за утайку собранных денег подлежали строгим наказаниям, даже смертной казни.

Доходы генерального откупщика

Доходы генерального откупщика состояли в 1775 г. из:

• жалованья в 24 000 ливров,
• 10 % с внесённого в казну миллиона,
• 6 %, с остальной внесенной суммы (560 000),
• подарков.

К этому следует прибавить ещё часть, получавшуюся при дележе излишков, например, в 1774—1780 годах равнявшуюся 250 000 ливров.

Стена генеральных откупщиков

В 1782 году компания обратились к королю с предложением возвести укрепление вокруг Парижа — городскую стену, сделав проходы исключительно для провоза товаров, необходимых для потребления жителями столицы. После королевского согласия с 1784 года началось строительство стены генеральных откупщиков, протяженностью 23 км. Стена проходила по периметру нынешних бульваров от площади де Голля к площади Нации (fr:place de la Nation) и просуществовала до 1860 года.

Доходы королевского двора

Королевское правительство не уменьшало доходов откупщиков, так как король, министры и придворные имели также в них свою часть: двор пользовался ежегодными подарками от откупщиков в 210 000 ливров; многим придворным назначались пенсии из средств генеральных откупщиков и т. д. Эта система вызывала озлобление во французском обществе; публицистика выражала лишь общее мнение, представляя откупщиков как синдикат грабителей, делящих свою добычу с двором.

Причины народной ненависти

Наиболее сильно, однако, возбуждал неудовольствие сам характер налогов, сдававшихся на откуп, внутренние таможни, отделявшие провинцию от провинции, назойливость и наглость шпионов, содержавшихся откупщиками для выслеживания контрабандистов, строгие наказания контрабандистов (их ссылали на галеры, приговаривали к смерти и т. д.).

Последующие реформы

Тюрго отменил подарок в 100 000 ливров, который до него делался генеральному контролеру при возобновлении контракта; он добился также постановления, чтобы больше не назначались пенсии из средств откупщиков.

Неккер сохранил откуп лишь для таможен, соляного акциза и табачной монополии; налог на напитки и земельные сборы были отданы на откуп двум другим компаниям (Régie générale и Administration générale des domaines). Эта реформа подняла к 1786 г. доход с косвенных налогов до 242 миллионов; ограничение числа откупщиков дало, кроме того, возможность удалить из их среды самые дурные элементы.

Упразднение и казни

После Великой французской революции Учредительное собрание в 1789 г. объявило генеральные откупы упразднёнными; 6 комиссаров были назначены для ликвидирования дел по откупам.

В 1793 г. была назначена новая комиссия для рассмотрения дел по откупу; она нашла нужным всех откупщиков, за время последних трёх контрактов, подвергнуть аресту. Один из них, знаменитый химик Лавуазье, написал докладную записку в оправдание действий своих коллег, но доводы его не имели успеха.

19 флореаля II года (8 мая 1794) революционный трибунал приговорил всех откупщиков (31 человека) к смерти, кроме одного, вычеркнутого Робеспьером из списка, и приговор был приведен в исполнение. Приговорённые обвинялись в заговоре против французского народа, помощи врагам нации, примешивании вредных примесей к жизненным припасам, удерживании в своих руках средств, необходимых для государственной обороны.

Уже через год стали раздаваться голоса, что откупщики были осуждены безвинно, и что конфискация их имуществ была неправильной. В 1795 г. была назначена комиссия, которая, после многолетних расследований, пришла к заключению, что откупщики не только не были должны казне 130 миллионов, как утверждали их обвинители в 1793 г., но, напротив, выдали казне вперёд 8 млн (решение 1 мая 1806 г.).

См. также

• Откуп
• Косвенный налог

Ссылки

• Откуп // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
• Генеральные откупщики // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
• Генеральные откупщики // Малый энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 4 т. — СПб., 1907—1909.

Отрывок, характеризующий Генеральный откуп

– А, пришла? – сказал Пьер. – А, Пла… – начал он и не договорил. В его воображении вдруг, одновременно, связываясь между собой, возникло воспоминание о взгляде, которым смотрел на него Платон, сидя под деревом, о выстреле, слышанном на том месте, о вое собаки, о преступных лицах двух французов, пробежавших мимо его, о снятом дымящемся ружье, об отсутствии Каратаева на этом привале, и он готов уже был понять, что Каратаев убит, но в то же самое мгновенье в его душе, взявшись бог знает откуда, возникло воспоминание о вечере, проведенном им с красавицей полькой, летом, на балконе своего киевского дома. И все таки не связав воспоминаний нынешнего дня и не сделав о них вывода, Пьер закрыл глаза, и картина летней природы смешалась с воспоминанием о купанье, о жидком колеблющемся шаре, и он опустился куда то в воду, так что вода сошлась над его головой.
Перед восходом солнца его разбудили громкие частые выстрелы и крики. Мимо Пьера пробежали французы.
– Les cosaques! [Казаки!] – прокричал один из них, и через минуту толпа русских лиц окружила Пьера.
Долго не мог понять Пьер того, что с ним было. Со всех сторон он слышал вопли радости товарищей.
– Братцы! Родимые мои, голубчики! – плача, кричали старые солдаты, обнимая казаков и гусар. Гусары и казаки окружали пленных и торопливо предлагали кто платья, кто сапоги, кто хлеба. Пьер рыдал, сидя посреди их, и не мог выговорить ни слова; он обнял первого подошедшего к нему солдата и, плача, целовал его.
Долохов стоял у ворот разваленного дома, пропуская мимо себя толпу обезоруженных французов. Французы, взволнованные всем происшедшим, громко говорили между собой; но когда они проходили мимо Долохова, который слегка хлестал себя по сапогам нагайкой и глядел на них своим холодным, стеклянным, ничего доброго не обещающим взглядом, говор их замолкал. С другой стороны стоял казак Долохова и считал пленных, отмечая сотни чертой мела на воротах.
– Сколько? – спросил Долохов у казака, считавшего пленных.
– На вторую сотню, – отвечал казак.
– Filez, filez, [Проходи, проходи.] – приговаривал Долохов, выучившись этому выражению у французов, и, встречаясь глазами с проходившими пленными, взгляд его вспыхивал жестоким блеском.
Денисов, с мрачным лицом, сняв папаху, шел позади казаков, несших к вырытой в саду яме тело Пети Ростова.


С 28 го октября, когда начались морозы, бегство французов получило только более трагический характер замерзающих и изжаривающихся насмерть у костров людей и продолжающих в шубах и колясках ехать с награбленным добром императора, королей и герцогов; но в сущности своей процесс бегства и разложения французской армии со времени выступления из Москвы нисколько не изменился.
От Москвы до Вязьмы из семидесятитрехтысячной французской армии, не считая гвардии (которая во всю войну ничего не делала, кроме грабежа), из семидесяти трех тысяч осталось тридцать шесть тысяч (из этого числа не более пяти тысяч выбыло в сражениях). Вот первый член прогрессии, которым математически верно определяются последующие.
Французская армия в той же пропорции таяла и уничтожалась от Москвы до Вязьмы, от Вязьмы до Смоленска, от Смоленска до Березины, от Березины до Вильны, независимо от большей или меньшей степени холода, преследования, заграждения пути и всех других условий, взятых отдельно. После Вязьмы войска французские вместо трех колонн сбились в одну кучу и так шли до конца. Бертье писал своему государю (известно, как отдаленно от истины позволяют себе начальники описывать положение армии). Он писал:
«Je crois devoir faire connaitre a Votre Majeste l'etat de ses troupes dans les differents corps d'annee que j'ai ete a meme d'observer depuis deux ou trois jours dans differents passages. Elles sont presque debandees. Le nombre des soldats qui suivent les drapeaux est en proportion du quart au plus dans presque tous les regiments, les autres marchent isolement dans differentes directions et pour leur compte, dans l'esperance de trouver des subsistances et pour se debarrasser de la discipline. En general ils regardent Smolensk comme le point ou ils doivent se refaire. Ces derniers jours on a remarque que beaucoup de soldats jettent leurs cartouches et leurs armes. Dans cet etat de choses, l'interet du service de Votre Majeste exige, quelles que soient ses vues ulterieures qu'on rallie l'armee a Smolensk en commencant a la debarrasser des non combattans, tels que hommes demontes et des bagages inutiles et du materiel de l'artillerie qui n'est plus en proportion avec les forces actuelles. En outre les jours de repos, des subsistances sont necessaires aux soldats qui sont extenues par la faim et la fatigue; beaucoup sont morts ces derniers jours sur la route et dans les bivacs. Cet etat de choses va toujours en augmentant et donne lieu de craindre que si l'on n'y prete un prompt remede, on ne soit plus maitre des troupes dans un combat. Le 9 November, a 30 verstes de Smolensk».
[Долгом поставляю донести вашему величеству о состоянии корпусов, осмотренных мною на марше в последние три дня. Они почти в совершенном разброде. Только четвертая часть солдат остается при знаменах, прочие идут сами по себе разными направлениями, стараясь сыскать пропитание и избавиться от службы. Все думают только о Смоленске, где надеются отдохнуть. В последние дни много солдат побросали патроны и ружья. Какие бы ни были ваши дальнейшие намерения, но польза службы вашего величества требует собрать корпуса в Смоленске и отделить от них спешенных кавалеристов, безоружных, лишние обозы и часть артиллерии, ибо она теперь не в соразмерности с числом войск. Необходимо продовольствие и несколько дней покоя; солдаты изнурены голодом и усталостью; в последние дни многие умерли на дороге и на биваках. Такое бедственное положение беспрестанно усиливается и заставляет опасаться, что, если не будут приняты быстрые меры для предотвращения зла, мы скоро не будем иметь войска в своей власти в случае сражения. 9 ноября, в 30 верстах от Смоленка.]
Ввалившись в Смоленск, представлявшийся им обетованной землей, французы убивали друг друга за провиант, ограбили свои же магазины и, когда все было разграблено, побежали дальше.
Все шли, сами не зная, куда и зачем они идут. Еще менее других знал это гений Наполеона, так как никто ему не приказывал. Но все таки он и его окружающие соблюдали свои давнишние привычки: писались приказы, письма, рапорты, ordre du jour [распорядок дня]; называли друг друга:
«Sire, Mon Cousin, Prince d'Ekmuhl, roi de Naples» [Ваше величество, брат мой, принц Экмюльский, король Неаполитанский.] и т.д. Но приказы и рапорты были только на бумаге, ничто по ним не исполнялось, потому что не могло исполняться, и, несмотря на именование друг друга величествами, высочествами и двоюродными братьями, все они чувствовали, что они жалкие и гадкие люди, наделавшие много зла, за которое теперь приходилось расплачиваться. И, несмотря на то, что они притворялись, будто заботятся об армии, они думали только каждый о себе и о том, как бы поскорее уйти и спастись.


Действия русского и французского войск во время обратной кампании от Москвы и до Немана подобны игре в жмурки, когда двум играющим завязывают глаза и один изредка звонит колокольчиком, чтобы уведомить о себе ловящего. Сначала тот, кого ловят, звонит, не боясь неприятеля, но когда ему приходится плохо, он, стараясь неслышно идти, убегает от своего врага и часто, думая убежать, идет прямо к нему в руки.
Сначала наполеоновские войска еще давали о себе знать – это было в первый период движения по Калужской дороге, но потом, выбравшись на Смоленскую дорогу, они побежали, прижимая рукой язычок колокольчика, и часто, думая, что они уходят, набегали прямо на русских.
При быстроте бега французов и за ними русских и вследствие того изнурения лошадей, главное средство приблизительного узнавания положения, в котором находится неприятель, – разъезды кавалерии, – не существовало. Кроме того, вследствие частых и быстрых перемен положений обеих армий, сведения, какие и были, не могли поспевать вовремя. Если второго числа приходило известие о том, что армия неприятеля была там то первого числа, то третьего числа, когда можно было предпринять что нибудь, уже армия эта сделала два перехода и находилась совсем в другом положении.