Геологическая карта
Поделись знанием:
Даву был Аракчеев императора Наполеона – Аракчеев не трус, но столь же исправный, жестокий и не умеющий выражать свою преданность иначе как жестокостью.
В механизме государственного организма нужны эти люди, как нужны волки в организме природы, и они всегда есть, всегда являются и держатся, как ни несообразно кажется их присутствие и близость к главе правительства. Только этой необходимостью можно объяснить то, как мог жестокий, лично выдиравший усы гренадерам и не могший по слабости нерв переносить опасность, необразованный, непридворный Аракчеев держаться в такой силе при рыцарски благородном и нежном характере Александра.
Балашев застал маршала Даву в сарае крестьянскои избы, сидящего на бочонке и занятого письменными работами (он поверял счеты). Адъютант стоял подле него. Возможно было найти лучшее помещение, но маршал Даву был один из тех людей, которые нарочно ставят себя в самые мрачные условия жизни, для того чтобы иметь право быть мрачными. Они для того же всегда поспешно и упорно заняты. «Где тут думать о счастливой стороне человеческой жизни, когда, вы видите, я на бочке сижу в грязном сарае и работаю», – говорило выражение его лица. Главное удовольствие и потребность этих людей состоит в том, чтобы, встретив оживление жизни, бросить этому оживлению в глаза спою мрачную, упорную деятельность. Это удовольствие доставил себе Даву, когда к нему ввели Балашева. Он еще более углубился в свою работу, когда вошел русский генерал, и, взглянув через очки на оживленное, под впечатлением прекрасного утра и беседы с Мюратом, лицо Балашева, не встал, не пошевелился даже, а еще больше нахмурился и злобно усмехнулся.
Заметив на лице Балашева произведенное этим приемом неприятное впечатление, Даву поднял голову и холодно спросил, что ему нужно.
Предполагая, что такой прием мог быть сделан ему только потому, что Даву не знает, что он генерал адъютант императора Александра и даже представитель его перед Наполеоном, Балашев поспешил сообщить свое звание и назначение. В противность ожидания его, Даву, выслушав Балашева, стал еще суровее и грубее.
– Где же ваш пакет? – сказал он. – Donnez le moi, ije l'enverrai a l'Empereur. [Дайте мне его, я пошлю императору.]
Балашев сказал, что он имеет приказание лично передать пакет самому императору.
– Приказания вашего императора исполняются в вашей армии, а здесь, – сказал Даву, – вы должны делать то, что вам говорят.
И как будто для того чтобы еще больше дать почувствовать русскому генералу его зависимость от грубой силы, Даву послал адъютанта за дежурным.
Балашев вынул пакет, заключавший письмо государя, и положил его на стол (стол, состоявший из двери, на которой торчали оторванные петли, положенной на два бочонка). Даву взял конверт и прочел надпись.
– Вы совершенно вправе оказывать или не оказывать мне уважение, – сказал Балашев. – Но позвольте вам заметить, что я имею честь носить звание генерал адъютанта его величества…
Даву взглянул на него молча, и некоторое волнение и смущение, выразившиеся на лице Балашева, видимо, доставили ему удовольствие.
– Вам будет оказано должное, – сказал он и, положив конверт в карман, вышел из сарая.
Через минуту вошел адъютант маршала господин де Кастре и провел Балашева в приготовленное для него помещение.
Балашев обедал в этот день с маршалом в том же сарае, на той же доске на бочках.
На другой день Даву выехал рано утром и, пригласив к себе Балашева, внушительно сказал ему, что он просит его оставаться здесь, подвигаться вместе с багажами, ежели они будут иметь на то приказания, и не разговаривать ни с кем, кроме как с господином де Кастро.
После четырехдневного уединения, скуки, сознания подвластности и ничтожества, особенно ощутительного после той среды могущества, в которой он так недавно находился, после нескольких переходов вместе с багажами маршала, с французскими войсками, занимавшими всю местность, Балашев привезен был в Вильну, занятую теперь французами, в ту же заставу, на которой он выехал четыре дня тому назад.
На другой день императорский камергер, monsieur de Turenne, приехал к Балашеву и передал ему желание императора Наполеона удостоить его аудиенции.
Четыре дня тому назад у того дома, к которому подвезли Балашева, стояли Преображенского полка часовые, теперь же стояли два французских гренадера в раскрытых на груди синих мундирах и в мохнатых шапках, конвой гусаров и улан и блестящая свита адъютантов, пажей и генералов, ожидавших выхода Наполеона вокруг стоявшей у крыльца верховой лошади и его мамелюка Рустава. Наполеон принимал Балашева в том самом доме в Вильве, из которого отправлял его Александр.
Несмотря на привычку Балашева к придворной торжественности, роскошь и пышность двора императора Наполеона поразили его.
Граф Тюрен ввел его в большую приемную, где дожидалось много генералов, камергеров и польских магнатов, из которых многих Балашев видал при дворе русского императора. Дюрок сказал, что император Наполеон примет русского генерала перед своей прогулкой.
После нескольких минут ожидания дежурный камергер вышел в большую приемную и, учтиво поклонившись Балашеву, пригласил его идти за собой.
Балашев вошел в маленькую приемную, из которой была одна дверь в кабинет, в тот самый кабинет, из которого отправлял его русский император. Балашев простоял один минуты две, ожидая. За дверью послышались поспешные шаги. Быстро отворились обе половинки двери, камергер, отворивший, почтительно остановился, ожидая, все затихло, и из кабинета зазвучали другие, твердые, решительные шаги: это был Наполеон. Он только что окончил свой туалет для верховой езды. Он был в синем мундире, раскрытом над белым жилетом, спускавшимся на круглый живот, в белых лосинах, обтягивающих жирные ляжки коротких ног, и в ботфортах. Короткие волоса его, очевидно, только что были причесаны, но одна прядь волос спускалась книзу над серединой широкого лба. Белая пухлая шея его резко выступала из за черного воротника мундира; от него пахло одеколоном. На моложавом полном лице его с выступающим подбородком было выражение милостивого и величественного императорского приветствия.
Он вышел, быстро подрагивая на каждом шагу и откинув несколько назад голову. Вся его потолстевшая, короткая фигура с широкими толстыми плечами и невольно выставленным вперед животом и грудью имела тот представительный, осанистый вид, который имеют в холе живущие сорокалетние люди. Кроме того, видно было, что он в этот день находился в самом хорошем расположении духа.
Он кивнул головою, отвечая на низкий и почтительный поклон Балашева, и, подойдя к нему, тотчас же стал говорить как человек, дорожащий всякой минутой своего времени и не снисходящий до того, чтобы приготавливать свои речи, а уверенный в том, что он всегда скажет хорошо и что нужно сказать.
– Здравствуйте, генерал! – сказал он. – Я получил письмо императора Александра, которое вы доставили, и очень рад вас видеть. – Он взглянул в лицо Балашева своими большими глазами и тотчас же стал смотреть вперед мимо него.
Геологическая карта — карта, отображающая на топографической основе, геологическое строение определенного участка внешней поверхности земной коры. На геологической карте изображается распределение на земной поверхности различных геологических образований. Она строится на основании стратиграфического принципа[1].
Академик А. А. Борисяк писал, что венцом геологического исследования страны является составление геологической карты[2].
Содержание
Метод составления
В основу составления геологических карт положен следующий метод: на карте условными знаками (краской, штриховкой, буквенными индексами и др.) показывается распространение осадочных пород различного возраста (породы одного и того же возраста изображаются одним знаком), магматических пород и разрывных тектонических нарушений. По форме границ на карте судят о геологических структурах, условиях залегания, соотношениях горных пород и о поведении пластов на глубине[3].
Геологические карты составляют в ходе полевых съёмок и камеральными методами с широким привлечением данных бурения, геофизических материалов, результатов аэрокосмического зондирования. Эти карты используют, главным образом, для прогноза и разведки полезных ископаемых, оценки условий освоения территорий, строительства, охраны недр.
Типы карт
Геологические карты делятся по объектам картографирования на основные типы[4]:
- Стратифицированные (стратиграфические)
- Нестратифицированные (магматические, метаморфические, импактные)
- Прочие тематические карты
В зависимости от содержания и назначения выделяют карты:
- геоморфологические
- геофизические
- геохимические
- геоэкологические
- гидрогеологические
- инженерно-геологические
- литологические, литолого-петрографические, литолого-фациальные
- металлогенические
- неотектонические
- палеогеологические
- палеогеографические
- полезных ископаемых
- стратиграфические
- тектонические
- четвертичных отложений
- и другие.
Масштаб
По масштабу геологические карты делятся на:
- мелкомасштабные или обзорные (более 1:500 000)
- среднемасштабные (1:200 000 — 1:100 000)
- крупномасштабные или детальные (1:50 000 — 1:25 000)
- более детальные (менее 1:10 000).
Геологические карты составляются для отдельных регионов, стран или международные.
История
Древнейшей геологической картой дошедшей до нашего времени считается Туринская папирусная карта, созданная около 1150 г. до н. э. в Древнем Египте.[5]
В 1683 году Мартин Листер ([en.wikipedia.org/wiki/Martin_Lister Martin Lister]) предложил Лондонскому королевскому обществу обозначать на картах почвы и минералы. Это считается моментом рождением геологической съёмки и геологических карт[6].
В 1815 году английским геологом Уильямом Смитом впервые опубликована карта, отображающая геологическое строение целого региона — Геологическая карта Англии и Уэльса. Его карта содержит упорядоченные горные пласты, выделенные по содержащимся в них окаменелостям[7].
Зарождение геологической картографии в России связано с организацией Петром I в 1703 г. Рудного приказа, преобразованного в 1719 г. Бергколлегию в Санкт-Петербурге.
Основные этапы развития геологической картографии в России:
- 1710—1880 — начало региональных геологических исследований, составление мелкомасштабных полосовых карт и первых обзорных геологических карт. 1839 — подготовлены обзорные геологические карты главных горных округов России; 1841 — карта Г. П. Гельмерсена[8]; 1845 — карта Р. И. Мэрчисона и Э. Вернейлья[9].
- 1880—1910 — организация Геологического комитета (1882) и начало систематической геологической съемки территории России в м. 1:420 000 и детальных съемок в м. 1:168 000 — 1:42 000 пром. р-нов (Донбасс, Урал), публикация геологических карт Европейской России в м. 1:2 520 000 (1892, 1916) и 1:6 300 000 (1897), разработка первой унифицированной системы условных обозначений карт (А. П. Карпинский, 1882), начало (1893) составления российских листов Международной геологической карты Европы в м. 1:1 500 000.
- 1920—1950 — геологические и гидрогеологические съемки в м. 1:200 000 — 1:1 000 000, начало 1-го издания Гос. геол. карты в м. 1:1 000 000 (1938), издание обзорных геологических карт азиатской части СССР в м. 1:10 520 000 (1922) и 1:4 200 000 (1925), карт СССР в м. 1:5 000 000 (1937) и 1:2 500 000 (1940).
- 1950—1990 — Постановление Совета Министров СССР (1954) о региональном геологическом изучении страны и издании карт, массовые съемки в м. 1:200 000, 1: 50 000, развертывание 2-го издания Гос. геол. карты в м. 1:1 000 000.
- 1990—2000 — перестройка системы геологического картографирования, разработка новой концепции регионального геологического изучения России, начало работ по подготовке второго издания Гос. геол. и гидрогеол. карты в м. 1: 200 000, геоэкологическому картографированию в м. 1:200 000 и 1:1 000 000, составление Геол. атласа России в м. 1:10 000 000 (1996)[10].
См. также
Напишите отзыв о статье "Геологическая карта"
Литература
- Берлянт А. М. Картографический словарь. — М.: Научный мир, 2005. — 424 с. — ISBN 5-89176-309-5.
- Гусев Г. С., Межеловский Н. В. Геологическая картография // Российская геологическая энциклопедия. Т. 1. М., СПб.: Изд-во ВСЕГЕИ, 2010. С. 304—305.
Примечания
- ↑ Милановский Е. В. Геологические карты: их чтение и построение. М.;Л: Геолразведиздат, 1933. 132 с.
- ↑ Геолком-ЦНИИГРИ-ВСЕГЕИ в российской геологической картографии: 1882—2007. СПб.: Изд-во ВСЕГЕИ, 2006. 159 с.
- ↑ Геологическая карта // Геологический словарь. Т. 1. М.: Недра, 1955. C. 157—158.
- ↑ Гусев Г. С., Межеловский Н. В.Геологическая картография // Российская геологическая энциклопедия. Т. 1. М., СПб.: Изд-во ВСЕГЕИ, 2010. С. 304-305.
- ↑ Harrell J. A., Brown V. M. «The world’s oldest surviving geological map — the 1150 BC Turin papyrus from Egypt» // Journal of Geology. —1992. — № 100, — С. 3-18. — ISSN 0022-1376
- ↑ Борисяк А. А. Курс исторической геологии. М.,Л.: ГНТИ. 1931. 440 с.
- ↑ Simon Winchester ;. The map that changed the world: William Smith and the birth of modern geology. — New York, NY: Perennial, 2002. — ISBN 0-06-093180-9.
- ↑ Гельмерсен Г. П. Генеральная карта горных формаций Европейской России: [Масштаб: 1:2 520 000] // Горный журн. 1841. Прил. Ч. 2. Кн. 4. Прил.
- ↑ Тихомиров В. В. Новые данные об организации геологического картирования в России // Очерки по истории геологических знаний. Вып. 4. М.: Изд-во АН СССР, 1955. С. 215-225.
- ↑ Бурдэ А. И., Вольский А. С., Заблоцкий Е. М. и др. Три века российской геологической картографии: Прошлое, настоящее и будущее // Картография на рубеже тысячелетий. М.: ИГРАН, 1997. С. 50-54
Ссылки
- Прокин В. А. [www.youtube.com/watch?v=tF_d065KTZA У геологической карты мира] — Первый Геологический канал
- [ngmdb.usgs.gov/ Национальная база данных геологических карт] — Геологическая служба США
|
Это заготовка статьи по геологии. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Отрывок, характеризующий Геологическая карта
Даву был Аракчеев императора Наполеона – Аракчеев не трус, но столь же исправный, жестокий и не умеющий выражать свою преданность иначе как жестокостью.
В механизме государственного организма нужны эти люди, как нужны волки в организме природы, и они всегда есть, всегда являются и держатся, как ни несообразно кажется их присутствие и близость к главе правительства. Только этой необходимостью можно объяснить то, как мог жестокий, лично выдиравший усы гренадерам и не могший по слабости нерв переносить опасность, необразованный, непридворный Аракчеев держаться в такой силе при рыцарски благородном и нежном характере Александра.
Балашев застал маршала Даву в сарае крестьянскои избы, сидящего на бочонке и занятого письменными работами (он поверял счеты). Адъютант стоял подле него. Возможно было найти лучшее помещение, но маршал Даву был один из тех людей, которые нарочно ставят себя в самые мрачные условия жизни, для того чтобы иметь право быть мрачными. Они для того же всегда поспешно и упорно заняты. «Где тут думать о счастливой стороне человеческой жизни, когда, вы видите, я на бочке сижу в грязном сарае и работаю», – говорило выражение его лица. Главное удовольствие и потребность этих людей состоит в том, чтобы, встретив оживление жизни, бросить этому оживлению в глаза спою мрачную, упорную деятельность. Это удовольствие доставил себе Даву, когда к нему ввели Балашева. Он еще более углубился в свою работу, когда вошел русский генерал, и, взглянув через очки на оживленное, под впечатлением прекрасного утра и беседы с Мюратом, лицо Балашева, не встал, не пошевелился даже, а еще больше нахмурился и злобно усмехнулся.
Заметив на лице Балашева произведенное этим приемом неприятное впечатление, Даву поднял голову и холодно спросил, что ему нужно.
Предполагая, что такой прием мог быть сделан ему только потому, что Даву не знает, что он генерал адъютант императора Александра и даже представитель его перед Наполеоном, Балашев поспешил сообщить свое звание и назначение. В противность ожидания его, Даву, выслушав Балашева, стал еще суровее и грубее.
– Где же ваш пакет? – сказал он. – Donnez le moi, ije l'enverrai a l'Empereur. [Дайте мне его, я пошлю императору.]
Балашев сказал, что он имеет приказание лично передать пакет самому императору.
– Приказания вашего императора исполняются в вашей армии, а здесь, – сказал Даву, – вы должны делать то, что вам говорят.
И как будто для того чтобы еще больше дать почувствовать русскому генералу его зависимость от грубой силы, Даву послал адъютанта за дежурным.
Балашев вынул пакет, заключавший письмо государя, и положил его на стол (стол, состоявший из двери, на которой торчали оторванные петли, положенной на два бочонка). Даву взял конверт и прочел надпись.
– Вы совершенно вправе оказывать или не оказывать мне уважение, – сказал Балашев. – Но позвольте вам заметить, что я имею честь носить звание генерал адъютанта его величества…
Даву взглянул на него молча, и некоторое волнение и смущение, выразившиеся на лице Балашева, видимо, доставили ему удовольствие.
– Вам будет оказано должное, – сказал он и, положив конверт в карман, вышел из сарая.
Через минуту вошел адъютант маршала господин де Кастре и провел Балашева в приготовленное для него помещение.
Балашев обедал в этот день с маршалом в том же сарае, на той же доске на бочках.
На другой день Даву выехал рано утром и, пригласив к себе Балашева, внушительно сказал ему, что он просит его оставаться здесь, подвигаться вместе с багажами, ежели они будут иметь на то приказания, и не разговаривать ни с кем, кроме как с господином де Кастро.
После четырехдневного уединения, скуки, сознания подвластности и ничтожества, особенно ощутительного после той среды могущества, в которой он так недавно находился, после нескольких переходов вместе с багажами маршала, с французскими войсками, занимавшими всю местность, Балашев привезен был в Вильну, занятую теперь французами, в ту же заставу, на которой он выехал четыре дня тому назад.
На другой день императорский камергер, monsieur de Turenne, приехал к Балашеву и передал ему желание императора Наполеона удостоить его аудиенции.
Четыре дня тому назад у того дома, к которому подвезли Балашева, стояли Преображенского полка часовые, теперь же стояли два французских гренадера в раскрытых на груди синих мундирах и в мохнатых шапках, конвой гусаров и улан и блестящая свита адъютантов, пажей и генералов, ожидавших выхода Наполеона вокруг стоявшей у крыльца верховой лошади и его мамелюка Рустава. Наполеон принимал Балашева в том самом доме в Вильве, из которого отправлял его Александр.
Несмотря на привычку Балашева к придворной торжественности, роскошь и пышность двора императора Наполеона поразили его.
Граф Тюрен ввел его в большую приемную, где дожидалось много генералов, камергеров и польских магнатов, из которых многих Балашев видал при дворе русского императора. Дюрок сказал, что император Наполеон примет русского генерала перед своей прогулкой.
После нескольких минут ожидания дежурный камергер вышел в большую приемную и, учтиво поклонившись Балашеву, пригласил его идти за собой.
Балашев вошел в маленькую приемную, из которой была одна дверь в кабинет, в тот самый кабинет, из которого отправлял его русский император. Балашев простоял один минуты две, ожидая. За дверью послышались поспешные шаги. Быстро отворились обе половинки двери, камергер, отворивший, почтительно остановился, ожидая, все затихло, и из кабинета зазвучали другие, твердые, решительные шаги: это был Наполеон. Он только что окончил свой туалет для верховой езды. Он был в синем мундире, раскрытом над белым жилетом, спускавшимся на круглый живот, в белых лосинах, обтягивающих жирные ляжки коротких ног, и в ботфортах. Короткие волоса его, очевидно, только что были причесаны, но одна прядь волос спускалась книзу над серединой широкого лба. Белая пухлая шея его резко выступала из за черного воротника мундира; от него пахло одеколоном. На моложавом полном лице его с выступающим подбородком было выражение милостивого и величественного императорского приветствия.
Он вышел, быстро подрагивая на каждом шагу и откинув несколько назад голову. Вся его потолстевшая, короткая фигура с широкими толстыми плечами и невольно выставленным вперед животом и грудью имела тот представительный, осанистый вид, который имеют в холе живущие сорокалетние люди. Кроме того, видно было, что он в этот день находился в самом хорошем расположении духа.
Он кивнул головою, отвечая на низкий и почтительный поклон Балашева, и, подойдя к нему, тотчас же стал говорить как человек, дорожащий всякой минутой своего времени и не снисходящий до того, чтобы приготавливать свои речи, а уверенный в том, что он всегда скажет хорошо и что нужно сказать.
– Здравствуйте, генерал! – сказал он. – Я получил письмо императора Александра, которое вы доставили, и очень рад вас видеть. – Он взглянул в лицо Балашева своими большими глазами и тотчас же стал смотреть вперед мимо него.
