Герштейн, Изя Абрамович

Изя Абрамович Герштейн
Дата рождения:	22 июня 1923(1923-06-22)
Место рождения:	Киев, СССР
Дата смерти:	13 февраля 2013(2013-02-13) (89 лет)
Место смерти:	Хайфа, Израиль
Гражданство:	Израиль Израиль СССР СССР
Профессия:	кинорежиссёр, кинооператор, сценарист
Награды:

Изя Абрамович Герштейн (22 июня 1923, Киев, УССР — 13 февраля 2013, Хайфа, Израиль) — выдающийся киргизский советский кинодраматург, кинооператор и кинорежиссёр-документалист. Народный артист Киргизской ССР, заслуженный деятель искусств Киргизской ССР (1974), лауреат премии Ленинского комсомола. Член КПСС с 1953 года.

Биография

В 1941—1942 годах — лаборант актюбинской электростанции. В 1942 году — помощник оператора на Фрунзенской студии кинохроники и киностудии «Сибтехфильм».

С 1942 года — на киностудии «Киргизфильм», впоследствии стал режиссёром. Поставил документальные фильмы «Правофланговый» (1960), «Три ответа горам» (1963), «Смена» (1964), «Бумеранг» (1965), «Там, за горами, горизонт» (1966), «Мыс гнедого скакуна» (1966), «Чингиз Айтматов» (1968), «Памир — крыша мира» (1969), «Счастливый человек» (1972), «За что премия?» (1973), «Чабаны» (1977), «Прощай, мельница» (1978), «Четыре портрета» (1979), «Продаётся на слом» (1982; премия международного кинофестиваля в Оберхаузене, 1983) и другие.

Для его работ характерна острота публицистического видения, выразительность монтажа.

Во второй половине 1990-х годов уехал в Израиль.

Изя Абрамович Герштейн скончался 13 февраля 2013 года в Хайфе.

Фильмография

Наиболее известные работы

(1960-1983)

№	Сведения о фильме
01	"Правофланговый", документальный фильм (1960)
02	"Художник Семен Чуйков", киноочерк (1962)
03	"Три ответа горам", документальный фильм (1963) 3 части, цвет Диплом II степени за лучший хронико-документальный фильм в г. Ашхабад (1963). Диплом за лучшую операторскую работу на кинофестивале Средней Азии и Казахстана в г. Душанбе (1963) . Диплом на Всесоюзном кинофестивале в г. Ленинград (1964).
04	"Смена", документальный фильм (1964) ч/б , ш/экран, союзный экран Диплом первой степени за лучший хроникально-документальный фильм IV на Кинофестивале республик Средней Азии и Казахстана в г. Алма-Ата (1965)
05	"Бумеранг", документальный фильм (1965) 2 части, цвет, науч/поп, союзный экран Специальный диплом «за острую кинопублицистическую постановку общественно значимой проблемы» на VI Смотре-соревнования кинематографистов республик Средней Азии и Казахстана в г. Ашхабад (1966)
06	"Там, за горами, горизонт", документальный фильм (1966) 5 частей, ч/б, союзный экран Специальный диплом режиссёру–документалисту И. Герштейну за настойчивый поиск в кинопублицистике на V Смотре–соревновании кинематографистов Республик Средней Азии и Казахстана в г. Душанбе (1967).
07	"Мыс гнедого скакуна", документальный фильм (1966) 2 части ч/б, союзный экран Диплом II степени VI смотра-соревнования кинематографистов республик Средней Азии и Казахстана за лучший хроникально-документальный фильм в г. Душанбе (1967).
08	"Чингиз Айтматов", документальный фильм о Народном писателе КР Чингизе Айтматове (1968) 2 части, ч/б, науч/ поп, союзный экран Диплом VIII смотра-соревнования кинематографистов Республик Средней Азии и Казахстана «за лучший научно-популярный фильм и за лучший Сценарий» в г. Алма-Ата (1969)
09	«Памир – крыша мира» (1969), документальный фильм, 3 части, цвет, союзный экран Приз и диплом за лучшую Операторскую работу на VIII смотре-соревновании кинематографистов Средней Азии и Казахстана в г. Алма-Ата (1969) Приз «Серебряный дельфин» Международного киноконкурса географических фильмов в г. Тегеран (1970) Диплом за лучшую операторскую работу Диплом за интересное музыкальное и шумовое решение научно–популярного фильма, Диплом МКФ в Швейцарии за лучший документальный фильм про альпинистов (1970)
10	«Счастливый человек» (1972), документальный фильм
11	«За что премия?» (1973), документальный фильм
12	«Чабаны» (1977), документальный фильм
13	«Прощай, мельница» (1978), документальный фильм, 2 части, цвет Несколько призов, полученных на различных междуна­родных кинофестивалях
14	«Четыре портрета» (1979), документальный фильм
15	«Продается на слом» (1982) 2 части, цвет, союзный экран премия международного кинофестиваля в г. Оберхаузен, Германия (1983)

(2000)

№	Сведения о фильме
01	"Пока я помню, я живу...", документальный фильм (2000) Фильм Изи Герштейна, в котором дочери Соломонa Михоэлсa Наталья и Нина рассказывают о судьбе отца.

Литература

• Кино: Энциклопедический словарь/Гл. ред. С. И. Юткевич; Редкол.: Ю. С. Афанасьев, В. Е. Баскаков, И. В. Вайсфельд и др.- М.: Сов. энциклопедия, 1987.- 640 с., 96 л. ил.
• Справочник Союза кинематографистов СССР 1981 года (сост. Г. Мирнова) // М., БПСК, Московская типография № 6

Ссылки

• [www.lechaim.ru/ARHIV/101/medovoy.htm Статья в журнале "Лехаим"]
• [kirgizfilm.ru/index.php/2009-12-11-09-11-59 Персоналии Киргизфильма]
• [kirgizfilm.ru/index.php/2009-12-09-10-58-45/44-2009-12-07-13-49-41 Фильмы призеры Киргизфильма]
• [www.rujen.ru/index.php/ГЕРШТЕЙН_Изя_Абрамович Российская Еврейская Энциклопедия]
• [www.kyrgyzcinema.com/index.php?option=com_content&view=article&id=1067:gershtein-izya-abramovich-famous-kyrgyz-documentarist-died&catid=30:film-news&Itemid=4&lang=ru Некролог на сайте Kyrgyz Cinema]
• [rud.exdat.com/docs/index-615232.html?page=2 Леонид Дядюченко, "Семен Чуйков" (о работе И.Герштейна с С.Чуйковым)]
• Кино: Энциклопедический словарь/Гл. ред. С. И. Юткевич; Редкол.: Ю. С. Афанасьев, В. Е. Баскаков, И. В. Вайсфельд и др.- М.: Сов. энциклопедия, 1987.- 640 с., 96 л. ил.
• Справочник Союза кинематографистов СССР 1981 года (сост. Г. Мирнова) // М., БПСК, Московская типография № 6

Отрывок, характеризующий Герштейн, Изя Абрамович

Силы двунадесяти языков Европы ворвались в Россию. Русское войско и население отступают, избегая столкновения, до Смоленска и от Смоленска до Бородина. Французское войско с постоянно увеличивающеюся силой стремительности несется к Москве, к цели своего движения. Сила стремительности его, приближаясь к цели, увеличивается подобно увеличению быстроты падающего тела по мере приближения его к земле. Назади тысяча верст голодной, враждебной страны; впереди десятки верст, отделяющие от цели. Это чувствует всякий солдат наполеоновской армии, и нашествие надвигается само собой, по одной силе стремительности.
В русском войске по мере отступления все более и более разгорается дух озлобления против врага: отступая назад, оно сосредоточивается и нарастает. Под Бородиным происходит столкновение. Ни то, ни другое войско не распадаются, но русское войско непосредственно после столкновения отступает так же необходимо, как необходимо откатывается шар, столкнувшись с другим, с большей стремительностью несущимся на него шаром; и так же необходимо (хотя и потерявший всю свою силу в столкновении) стремительно разбежавшийся шар нашествия прокатывается еще некоторое пространство.
Русские отступают за сто двадцать верст – за Москву, французы доходят до Москвы и там останавливаются. В продолжение пяти недель после этого нет ни одного сражения. Французы не двигаются. Подобно смертельно раненному зверю, который, истекая кровью, зализывает свои раны, они пять недель остаются в Москве, ничего не предпринимая, и вдруг, без всякой новой причины, бегут назад: бросаются на Калужскую дорогу (и после победы, так как опять поле сражения осталось за ними под Малоярославцем), не вступая ни в одно серьезное сражение, бегут еще быстрее назад в Смоленск, за Смоленск, за Вильну, за Березину и далее.
В вечер 26 го августа и Кутузов, и вся русская армия были уверены, что Бородинское сражение выиграно. Кутузов так и писал государю. Кутузов приказал готовиться на новый бой, чтобы добить неприятеля не потому, чтобы он хотел кого нибудь обманывать, но потому, что он знал, что враг побежден, так же как знал это каждый из участников сражения.
Но в тот же вечер и на другой день стали, одно за другим, приходить известия о потерях неслыханных, о потере половины армии, и новое сражение оказалось физически невозможным.
Нельзя было давать сражения, когда еще не собраны были сведения, не убраны раненые, не пополнены снаряды, не сочтены убитые, не назначены новые начальники на места убитых, не наелись и не выспались люди.
А вместе с тем сейчас же после сражения, на другое утро, французское войско (по той стремительной силе движения, увеличенного теперь как бы в обратном отношении квадратов расстояний) уже надвигалось само собой на русское войско. Кутузов хотел атаковать на другой день, и вся армия хотела этого. Но для того чтобы атаковать, недостаточно желания сделать это; нужно, чтоб была возможность это сделать, а возможности этой не было. Нельзя было не отступить на один переход, потом точно так же нельзя было не отступить на другой и на третий переход, и наконец 1 го сентября, – когда армия подошла к Москве, – несмотря на всю силу поднявшегося чувства в рядах войск, сила вещей требовала того, чтобы войска эти шли за Москву. И войска отступили ещо на один, на последний переход и отдали Москву неприятелю.
Для тех людей, которые привыкли думать, что планы войн и сражений составляются полководцами таким же образом, как каждый из нас, сидя в своем кабинете над картой, делает соображения о том, как и как бы он распорядился в таком то и таком то сражении, представляются вопросы, почему Кутузов при отступлении не поступил так то и так то, почему он не занял позиции прежде Филей, почему он не отступил сразу на Калужскую дорогу, оставил Москву, и т. д. Люди, привыкшие так думать, забывают или не знают тех неизбежных условий, в которых всегда происходит деятельность всякого главнокомандующего. Деятельность полководца не имеет ни малейшего подобия с тою деятельностью, которую мы воображаем себе, сидя свободно в кабинете, разбирая какую нибудь кампанию на карте с известным количеством войска, с той и с другой стороны, и в известной местности, и начиная наши соображения с какого нибудь известного момента. Главнокомандующий никогда не бывает в тех условиях начала какого нибудь события, в которых мы всегда рассматриваем событие. Главнокомандующий всегда находится в средине движущегося ряда событий, и так, что никогда, ни в какую минуту, он не бывает в состоянии обдумать все значение совершающегося события. Событие незаметно, мгновение за мгновением, вырезается в свое значение, и в каждый момент этого последовательного, непрерывного вырезывания события главнокомандующий находится в центре сложнейшей игры, интриг, забот, зависимости, власти, проектов, советов, угроз, обманов, находится постоянно в необходимости отвечать на бесчисленное количество предлагаемых ему, всегда противоречащих один другому, вопросов.
Нам пресерьезно говорят ученые военные, что Кутузов еще гораздо прежде Филей должен был двинуть войска на Калужскую дорогу, что даже кто то предлагал таковой проект. Но перед главнокомандующим, особенно в трудную минуту, бывает не один проект, а всегда десятки одновременно. И каждый из этих проектов, основанных на стратегии и тактике, противоречит один другому. Дело главнокомандующего, казалось бы, состоит только в том, чтобы выбрать один из этих проектов. Но и этого он не может сделать. События и время не ждут. Ему предлагают, положим, 28 го числа перейти на Калужскую дорогу, но в это время прискакивает адъютант от Милорадовича и спрашивает, завязывать ли сейчас дело с французами или отступить. Ему надо сейчас, сию минуту, отдать приказанье. А приказанье отступить сбивает нас с поворота на Калужскую дорогу. И вслед за адъютантом интендант спрашивает, куда везти провиант, а начальник госпиталей – куда везти раненых; а курьер из Петербурга привозит письмо государя, не допускающее возможности оставить Москву, а соперник главнокомандующего, тот, кто подкапывается под него (такие всегда есть, и не один, а несколько), предлагает новый проект, диаметрально противоположный плану выхода на Калужскую дорогу; а силы самого главнокомандующего требуют сна и подкрепления; а обойденный наградой почтенный генерал приходит жаловаться, а жители умоляют о защите; посланный офицер для осмотра местности приезжает и доносит совершенно противоположное тому, что говорил перед ним посланный офицер; а лазутчик, пленный и делавший рекогносцировку генерал – все описывают различно положение неприятельской армии. Люди, привыкшие не понимать или забывать эти необходимые условия деятельности всякого главнокомандующего, представляют нам, например, положение войск в Филях и при этом предполагают, что главнокомандующий мог 1 го сентября совершенно свободно разрешать вопрос об оставлении или защите Москвы, тогда как при положении русской армии в пяти верстах от Москвы вопроса этого не могло быть. Когда же решился этот вопрос? И под Дриссой, и под Смоленском, и ощутительнее всего 24 го под Шевардиным, и 26 го под Бородиным, и в каждый день, и час, и минуту отступления от Бородина до Филей.