Дегати, Реза
Поделись знанием:
Это был не бал, и не сказано было, что будут танцевать; но все знали, что Катерина Петровна будет играть на клавикордах вальсы и экосезы и что будут танцевать, и все, рассчитывая на это, съехались по бальному.
Губернская жизнь в 1812 году была точно такая же, как и всегда, только с тою разницею, что в городе было оживленнее по случаю прибытия многих богатых семей из Москвы и что, как и во всем, что происходило в то время в России, была заметна какая то особенная размашистость – море по колено, трын трава в жизни, да еще в том, что тот пошлый разговор, который необходим между людьми и который прежде велся о погоде и об общих знакомых, теперь велся о Москве, о войске и Наполеоне.
Общество, собранное у губернатора, было лучшее общество Воронежа.
Дам было очень много, было несколько московских знакомых Николая; но мужчин не было никого, кто бы сколько нибудь мог соперничать с георгиевским кавалером, ремонтером гусаром и вместе с тем добродушным и благовоспитанным графом Ростовым. В числе мужчин был один пленный итальянец – офицер французской армии, и Николай чувствовал, что присутствие этого пленного еще более возвышало значение его – русского героя. Это был как будто трофей. Николай чувствовал это, и ему казалось, что все так же смотрели на итальянца, и Николай обласкал этого офицера с достоинством и воздержностью.
Как только вошел Николай в своей гусарской форме, распространяя вокруг себя запах духов и вина, и сам сказал и слышал несколько раз сказанные ему слова: vaut mieux tard que jamais, его обступили; все взгляды обратились на него, и он сразу почувствовал, что вступил в подобающее ему в губернии и всегда приятное, но теперь, после долгого лишения, опьянившее его удовольствием положение всеобщего любимца. Не только на станциях, постоялых дворах и в коверной помещика были льстившиеся его вниманием служанки; но здесь, на вечере губернатора, было (как показалось Николаю) неисчерпаемое количество молоденьких дам и хорошеньких девиц, которые с нетерпением только ждали того, чтобы Николай обратил на них внимание. Дамы и девицы кокетничали с ним, и старушки с первого дня уже захлопотали о том, как бы женить и остепенить этого молодца повесу гусара. В числе этих последних была сама жена губернатора, которая приняла Ростова, как близкого родственника, и называла его «Nicolas» и «ты».
Катерина Петровна действительно стала играть вальсы и экосезы, и начались танцы, в которых Николай еще более пленил своей ловкостью все губернское общество. Он удивил даже всех своей особенной, развязной манерой в танцах. Николай сам был несколько удивлен своей манерой танцевать в этот вечер. Он никогда так не танцевал в Москве и счел бы даже неприличным и mauvais genre [дурным тоном] такую слишком развязную манеру танца; но здесь он чувствовал потребность удивить их всех чем нибудь необыкновенным, чем нибудь таким, что они должны были принять за обыкновенное в столицах, но неизвестное еще им в провинции.
Во весь вечер Николай обращал больше всего внимания на голубоглазую, полную и миловидную блондинку, жену одного из губернских чиновников. С тем наивным убеждением развеселившихся молодых людей, что чужие жены сотворены для них, Ростов не отходил от этой дамы и дружески, несколько заговорщически, обращался с ее мужем, как будто они хотя и не говорили этого, но знали, как славно они сойдутся – то есть Николай с женой этого мужа. Муж, однако, казалось, не разделял этого убеждения и старался мрачно обращаться с Ростовым. Но добродушная наивность Николая была так безгранична, что иногда муж невольно поддавался веселому настроению духа Николая. К концу вечера, однако, по мере того как лицо жены становилось все румянее и оживленнее, лицо ее мужа становилось все грустнее и бледнее, как будто доля оживления была одна на обоих, и по мере того как она увеличивалась в жене, она уменьшалась в муже.
Николай, с несходящей улыбкой на лице, несколько изогнувшись на кресле, сидел, близко наклоняясь над блондинкой и говоря ей мифологические комплименты.
Переменяя бойко положение ног в натянутых рейтузах, распространяя от себя запах духов и любуясь и своей дамой, и собою, и красивыми формами своих ног под натянутыми кичкирами, Николай говорил блондинке, что он хочет здесь, в Воронеже, похитить одну даму.
– Какую же?
– Прелестную, божественную. Глаза у ней (Николай посмотрел на собеседницу) голубые, рот – кораллы, белизна… – он глядел на плечи, – стан – Дианы…
Муж подошел к ним и мрачно спросил у жены, о чем она говорит.
– А! Никита Иваныч, – сказал Николай, учтиво вставая. И, как бы желая, чтобы Никита Иваныч принял участие в его шутках, он начал и ему сообщать свое намерение похитить одну блондинку.
Муж улыбался угрюмо, жена весело. Добрая губернаторша с неодобрительным видом подошла к ним.
– Анна Игнатьевна хочет тебя видеть, Nicolas, – сказала она, таким голосом выговаривая слова: Анна Игнатьевна, что Ростову сейчас стало понятно, что Анна Игнатьевна очень важная дама. – Пойдем, Nicolas. Ведь ты позволил мне так называть тебя?
– О да, ma tante. Кто же это?
– Анна Игнатьевна Мальвинцева. Она слышала о тебе от своей племянницы, как ты спас ее… Угадаешь?..
– Мало ли я их там спасал! – сказал Николай.
– Ее племянницу, княжну Болконскую. Она здесь, в Воронеже, с теткой. Ого! как покраснел! Что, или?..
– И не думал, полноте, ma tante.
– Ну хорошо, хорошо. О! какой ты!
Губернаторша подводила его к высокой и очень толстой старухе в голубом токе, только что кончившей свою карточную партию с самыми важными лицами в городе. Это была Мальвинцева, тетка княжны Марьи по матери, богатая бездетная вдова, жившая всегда в Воронеже. Она стояла, рассчитываясь за карты, когда Ростов подошел к ней. Она строго и важно прищурилась, взглянула на него и продолжала бранить генерала, выигравшего у нее.
| Реза Дегати | |
| азерб. Rza Diqqəti | |
 | |
| Род деятельности: | |
|---|---|
| Дата рождения: | |
| Место рождения: | |
| Подданство: | |
| Награды и премии: |
|
| Сайт: |
[rezaphotography.org/ tography.org] |
Реза́ Дегати́ (фр. Reza Deghati, азерб. Rza Diqqəti; 26 июля 1952, Тебриз) — французский фотожурналист азербайджанского[1][2][3] происхождения.
Содержание
Биография
Родился в 1952 году в Тебризе (Иран) в азербайджанской семье. Реза — один из наиболее известных фотографов в мире[5][6]. Его снимки украшают обложки таких изданий, как National Geographic, GEO, Time Photo и многих других[6]. По мнению С.Я. Максимишина является одним из лучших репортажных фотографов современности[6].
Дегати покинул Иран в 1979 году после государственного переворота, приведшего к власти радикальных исламистов[6].
Реза Дегати фотограф-гуманист. Он освещает человеческие трагедии и конфликты, а также красоту человеческого мира. Помимо фотографии занимается благотворительной деятельностью. В 2001 году основал благотворительную ассоциацию AINA, занимающуюся вопросами детского образования[6].
В 2014 году создал 2 книги посвящённые Азербайджану: «Элегантность огня» и «Избиение младенцев», связанных с событиями Чёрного января, войной в Нагорном Карабахе и резнёй в Ходжалы[1]. А также открыл выставку в Petit Palais[1].
Книги
- Paix en Galilée, Les Éditions de Minuit, 1983
- Bayan Ko, Jaca Book, 1986
- Paris-Pékin-Paris, Editions d’Art Phoebus, 1987
- Air Race Around the World, Imax, 1992
- Kurdes. Les chants brûlés, Benteli, 1993
- Massoud, des Russes aux talibans, 20 ans de résistance afghane, n°1, 2001
- La France. Midi-Pyrénées et Languedoc Rousillon, National Geographic Society, 2001
- Eternités Afghanes, Editions du Chêne et Unesco, 2002
- Le pinceau de Bouddha, La Martinière, 2002
- Plus loin sur la Terre, Hors Collection, 2002
- Destins Croisés — Carnets d’un reporter photographe, Hors Collection, 2003
- Insouciances, Castor & Pollux, 2004
- Sur la Route de la Soie, Hoëbeke, 2007
- Reza War + Peace, Focal Point, 2008
- Reporters Sans Frontières — 100 photos pour la liberté de la presse, RSF, 2008
- Vers l’Orient, Sindbad par Reza, Glénat, 2009
- Chemins Parallèles, Hoëbeke, 2009
- Sindbad by Reza, Glénat, 2009
- derrière l’Objectif, Hoëbeke, 2010
- Les âmes rebelles (Rebellious souls), Democratic Books, 2010
- L’Envol, La Conférence des Oiseaux (Soaring: The Conference Of The Birds), Democratic Books, 2010
- Au pays des mille et une nuits, 2011
- Ocho viajes con Simbad, [www.lafabrica.com/es/noticias/41/Siri+Hustvedt+present%C3%B3+Ocho+viajes+con+Simbad La Fabrica], 2011
- L’Envol, la Conférence des oiseaux, Democratic Books, 2011
- Algérie, Michel Lafon, 2012
- Learning a living, Bloomsbury Qata Foundation Publishing, 2012
- The Elegance of Fire, 2014[7]
- The Massacre of the Innocents, 2014[7][8]
Награды и достижения
- 1983 World Press Photo второе место, категория «News Features stories»
- 1986 World Press Photo второе место, категория «News Features stories»
- 1996 Премия ЮНИСЕФ «Надежда» за работу в лагерях беженцев в Руанде
- 2003 [liberpress.com/Francia/Prix%20Liberpress.htm Prix Liber Press] (Испания)
- 2005 Орден «За заслуги» (Франция)[9][10]
- 2006 Премия принца Астурийского в качестве представителя National Geographic Society
- 2006 National Geographic научный сотрудник в качестве представителя National Geographic Society
- 2006 Missouri Honor Medal лучший репортёр школы журналистики в Миссури
- 2006 Почётная медаль журналиста [www.journalism.columbia.edu/ Columbia School of Journalism]
- 2008 Ведущий научный сотрудник, Социальный предприниматель года фонд Ashoka
- 2009 Почётный доктор Американского университета в Париже (АУП)
- 2009 Lucie Award[11] награда фонда
- 2010 Infinity Award du photojournalisme
Напишите отзыв о статье "Дегати, Реза"
Примечания
- ↑ 1 2 3 [news.day.az/culture/538489.html Реза Дегати: "Считаю своим долгом показать миру Азербайджан" - ИНТЕРВЬЮ] (рус.). Day.Az (28 ноября 2014). Проверено 11 июля 2015.Оригинальный текст (рус.)
- Дело в том, что я сам родился в Тебризе, знаю язык, я сам азербайджанец. Несмотря на то, что я гражданин Франции, проживаю в Париже, у меня азербайджанское происхождение.
- ↑ [www.azerbaijantoday.az/ARCHIVE/28/life.html French photojournalist of Azeri origin, Reza Deghati]
- ↑ [www.azerbaijantoday.az/ARCHIVE/14/life.html The Azerbaijani Who Received the Prestigious Award Of France]
- ↑ [www.buro247.ru/events/photo-reports/otkrytie-vystavki-azerbaydzhan-prostranstvo-tolera.html Открытие выставки «Азербайджан. Пространство толерантности»]
- ↑ [www.nationalgeographic.com/explorers/bios/reza/ Reza] (англ.). nationalgeographic.com. Проверено 11 июля 2015.Оригинальный текст (англ.)
Reza, one of the best-known photojournalists in the world, has captured the beauty and turmoil of the Middle and Far East for such magazines as National Geographic, Newsweek, Time, and GEO.
- ↑ 1 2 3 4 5 [www.rosphoto.com/reportage_photography/54_reportazhnyh_fotografa-2426 Реза Дегати (Reza Deghati)] (рус.). rosphoto.com (25 февраля 2014). Проверено 11 июля 2015.Оригинальный текст (рус.)
Один из самых известных современных российских фотографов Сергей Максимишин рекомендует своим студентам 54 лучших репортажных фотографов современности.
- ↑ 1 2 [www.webistan.com/exhibition/elegance-of-fire-by-reza/ The Elegance of Fire] (англ.). Webistan Photo Agency (13 ноября 2014). Проверено 11 июля 2015.
- ↑ [www.azernews.az/azerbaijan/73935.html Reza Deghati to show Azerbaijan to Parisians] (англ.). azernews.az (28 ноября 2014). Проверено 11 июля 2015.
- ↑ [www.photographie.com/archive/publication/103253 Le photojournaliste renommé Reza Deghati décoré de l’Ordre national du Mérite par le Président du Sénat Christian Poncelet]
- ↑ [azertag.az/ru/xeber/Fotovystavka_vsemirno_izvestnogo_fotografa_Rezy_Degati_posvyashchennaya_Azerbaidzhanu_vyzvala_bolshoi_interes_v_Parizhe-814308 Фотовыставка всемирно известного фотографа Резы Дегати, посвященная Азербайджану, вызвала большой интерес в Париже] (рус.). АзерТАдж (29 ноября 2014). Проверено 11 июля 2015.
- ↑ [www.lucies.org/honorees/reza/ 2009 Honoree: Achievement in Documentary]
Ссылки
- [photography.nationalgeographic.com/photography/photographers/photographer-reza/ NATIONAL GEOGRAPHIC Reza]
Отрывок, характеризующий Дегати, Реза
Переодевшись, надушившись и облив голову холодной подои, Николай хотя несколько поздно, но с готовой фразой: vaut mieux tard que jamais, [лучше поздно, чем никогда,] явился к губернатору.Это был не бал, и не сказано было, что будут танцевать; но все знали, что Катерина Петровна будет играть на клавикордах вальсы и экосезы и что будут танцевать, и все, рассчитывая на это, съехались по бальному.
Губернская жизнь в 1812 году была точно такая же, как и всегда, только с тою разницею, что в городе было оживленнее по случаю прибытия многих богатых семей из Москвы и что, как и во всем, что происходило в то время в России, была заметна какая то особенная размашистость – море по колено, трын трава в жизни, да еще в том, что тот пошлый разговор, который необходим между людьми и который прежде велся о погоде и об общих знакомых, теперь велся о Москве, о войске и Наполеоне.
Общество, собранное у губернатора, было лучшее общество Воронежа.
Дам было очень много, было несколько московских знакомых Николая; но мужчин не было никого, кто бы сколько нибудь мог соперничать с георгиевским кавалером, ремонтером гусаром и вместе с тем добродушным и благовоспитанным графом Ростовым. В числе мужчин был один пленный итальянец – офицер французской армии, и Николай чувствовал, что присутствие этого пленного еще более возвышало значение его – русского героя. Это был как будто трофей. Николай чувствовал это, и ему казалось, что все так же смотрели на итальянца, и Николай обласкал этого офицера с достоинством и воздержностью.
Как только вошел Николай в своей гусарской форме, распространяя вокруг себя запах духов и вина, и сам сказал и слышал несколько раз сказанные ему слова: vaut mieux tard que jamais, его обступили; все взгляды обратились на него, и он сразу почувствовал, что вступил в подобающее ему в губернии и всегда приятное, но теперь, после долгого лишения, опьянившее его удовольствием положение всеобщего любимца. Не только на станциях, постоялых дворах и в коверной помещика были льстившиеся его вниманием служанки; но здесь, на вечере губернатора, было (как показалось Николаю) неисчерпаемое количество молоденьких дам и хорошеньких девиц, которые с нетерпением только ждали того, чтобы Николай обратил на них внимание. Дамы и девицы кокетничали с ним, и старушки с первого дня уже захлопотали о том, как бы женить и остепенить этого молодца повесу гусара. В числе этих последних была сама жена губернатора, которая приняла Ростова, как близкого родственника, и называла его «Nicolas» и «ты».
Катерина Петровна действительно стала играть вальсы и экосезы, и начались танцы, в которых Николай еще более пленил своей ловкостью все губернское общество. Он удивил даже всех своей особенной, развязной манерой в танцах. Николай сам был несколько удивлен своей манерой танцевать в этот вечер. Он никогда так не танцевал в Москве и счел бы даже неприличным и mauvais genre [дурным тоном] такую слишком развязную манеру танца; но здесь он чувствовал потребность удивить их всех чем нибудь необыкновенным, чем нибудь таким, что они должны были принять за обыкновенное в столицах, но неизвестное еще им в провинции.
Во весь вечер Николай обращал больше всего внимания на голубоглазую, полную и миловидную блондинку, жену одного из губернских чиновников. С тем наивным убеждением развеселившихся молодых людей, что чужие жены сотворены для них, Ростов не отходил от этой дамы и дружески, несколько заговорщически, обращался с ее мужем, как будто они хотя и не говорили этого, но знали, как славно они сойдутся – то есть Николай с женой этого мужа. Муж, однако, казалось, не разделял этого убеждения и старался мрачно обращаться с Ростовым. Но добродушная наивность Николая была так безгранична, что иногда муж невольно поддавался веселому настроению духа Николая. К концу вечера, однако, по мере того как лицо жены становилось все румянее и оживленнее, лицо ее мужа становилось все грустнее и бледнее, как будто доля оживления была одна на обоих, и по мере того как она увеличивалась в жене, она уменьшалась в муже.
Николай, с несходящей улыбкой на лице, несколько изогнувшись на кресле, сидел, близко наклоняясь над блондинкой и говоря ей мифологические комплименты.
Переменяя бойко положение ног в натянутых рейтузах, распространяя от себя запах духов и любуясь и своей дамой, и собою, и красивыми формами своих ног под натянутыми кичкирами, Николай говорил блондинке, что он хочет здесь, в Воронеже, похитить одну даму.
– Какую же?
– Прелестную, божественную. Глаза у ней (Николай посмотрел на собеседницу) голубые, рот – кораллы, белизна… – он глядел на плечи, – стан – Дианы…
Муж подошел к ним и мрачно спросил у жены, о чем она говорит.
– А! Никита Иваныч, – сказал Николай, учтиво вставая. И, как бы желая, чтобы Никита Иваныч принял участие в его шутках, он начал и ему сообщать свое намерение похитить одну блондинку.
Муж улыбался угрюмо, жена весело. Добрая губернаторша с неодобрительным видом подошла к ним.
– Анна Игнатьевна хочет тебя видеть, Nicolas, – сказала она, таким голосом выговаривая слова: Анна Игнатьевна, что Ростову сейчас стало понятно, что Анна Игнатьевна очень важная дама. – Пойдем, Nicolas. Ведь ты позволил мне так называть тебя?
– О да, ma tante. Кто же это?
– Анна Игнатьевна Мальвинцева. Она слышала о тебе от своей племянницы, как ты спас ее… Угадаешь?..
– Мало ли я их там спасал! – сказал Николай.
– Ее племянницу, княжну Болконскую. Она здесь, в Воронеже, с теткой. Ого! как покраснел! Что, или?..
– И не думал, полноте, ma tante.
– Ну хорошо, хорошо. О! какой ты!
Губернаторша подводила его к высокой и очень толстой старухе в голубом токе, только что кончившей свою карточную партию с самыми важными лицами в городе. Это была Мальвинцева, тетка княжны Марьи по матери, богатая бездетная вдова, жившая всегда в Воронеже. Она стояла, рассчитываясь за карты, когда Ростов подошел к ней. Она строго и важно прищурилась, взглянула на него и продолжала бранить генерала, выигравшего у нее.
