Дельфино, Карлос

Карлос Дельфино
Carlos Delfino
Свободный агент
Атакующий защитник / Лёгкий форвард
Рост:	198 см
Вес:	104 кг
Гражданство:	Аргентина Аргентина
Родился:	29 августа 1982(1982-08-29) (41 год), Санта-Фе, Аргентина
Драфт:	25-й (1-й раунд), 2003, Детройт Пистонс
Выступал за команды
Олимпия Венадо (1998—1999) Унион (1999—2000) Реджиана (2000—2002) Фортитудо (Болонья) (2002—2004) Детройт Пистонс (2004—2007) Торонто Рэпторс (2007—2008) Химки (2008—2009) Милуоки Бакс (2009—2012) Хьюстон Рокетс (2012—2013)
Медали Олимпийские игры Золото Афины 2004 баскетбол Бронза Пекин 2008 баскетбол Чемпионат Америки Серебро Лас-Вегас 2007 Золото Мар-дель-Плата 2011 Чемпионат Южной Америки Золото Бразилия 2004 ФИБА Даймонд Болл Золото Пекин 2008

Ка́рлос Франсиско Дельфи́но (исп. Carlos Francisco Delfino, род. 29 августа 1982 года в Санта-Фе) — аргентинский баскетболист, олимпийский чемпион 2004 года.

В 2008—2009 годах выступал за подмосковные «Химки», получая около 10 миллионов долларов за сезон, не считая различных бонусов в виде дома, машины и др.

Достижения

• 2002, 2004 — серебряный призёр Чемпионата Италии («Скиппер», Болонья);
• 2004 — финалист Евролиги («Скиппер», Болонья, проигрыш «Маккаби» ТА);
• 2005 — финалист Чемпионата НБА («Детройт Пистонз»);
• 2005, 2006, 2007 — победитель Дивизиона «Центр» (регулярный Чемпионат НБА, «Детройт Пистонз»);
• 2008 — серебряный призёр Промо Кубка Единой лиги ВТБ

• С 1997 года выступал в сборных Аргентины (от юниорской до национальной)
• 2001 — бронзовый призёр юниорского Чемпионата мира;
• 2004 — Олимпийский чемпион Игр в Афинах;
• 2004 — чемпион Южной Америки;
• 2007 — серебряный призёр чемпионата Америки;
• 2008 — чемпион Южной Америки;
• 2008 — бронзовый призёр Олимпийских игр в Пекине

Статистика в НБА

Сезон	Команда	Регулярный сезон											Серия плей-офф
		GP	GS	MPG	FG%	3P%	FT%	RPG	APG	SPG	BPG	PPG	GP	GS	MPG	FG%	3P%	FT%	RPG	APG	SPG	BPG	PPG
2004/05	Детройт	30	4	15,3	35,9	25,7	57,5	1,8	1,3	0,7	0,2	3,9	Не участвовал
2005/06	Детройт	68	1	10,7	40,3	33,3	67,2	1,7	0,6	0,3	0,2	3,6	8	0	4,0	16,7	50,0	100,0	0,5	0,3	0,1	0,0	0,6
2006/07	Детройт	82	1	16,7	41,5	33,3	78,7	3,2	1,1	0,6	0,1	5,2	16	0	8,4	40,5	18,8	66,7	1,3	0,5	0,3	0,1	2,3
2007/08	Торонто	82	0	23,5	39,7	38,2	74,4	4,4	1,8	0,8	0,1	9,0	5	0	24,2	40,5	26,7	90,0	4,8	2,2	0,8	0,0	8,6
2009/10	Милуоки	75	66	30,4	40,8	36,7	78,2	5,3	2,7	1,1	0,3	11,0	7	7	32,3	35,6	40,5	75,0	4,0	2,6	0,7	0,3	10,0
2010/11	Милуоки	49	40	32,4	39,0	37,0	80,0	4,1	2,3	1,6	0,2	11,5	Не участвовал
2011/12	Милуоки	54	53	28,5	40,2	36,0	79,2	3,9	2,3	1,5	0,2	9,0	Не участвовал
2012/13	Хьюстон	67	5	25,2	40,5	37,5	85,7	3,3	2,0	1,0	0,1	10,6	6	0	24,0	37,5	35,5	100,0	2,4	2,0	0,6	0,2	9,0
	Всего	507	170	22,8	40,1	36,5	75,8	3,6	1,7	0,9	0,2	8,1	42	7	15,5	37,3	33,7	84,6	2,2	1,2	0,4	0,1	4,9
Наведите курсор мыши на аббревиатуры в заголовке таблицы, чтобы прочесть их расшифровку

Ссылки

• [www.nba.com/playerfile/carlos_delfino/ NBA.com Профайл НБА — Карлос Дельфино]
• [www.eurocupbasketball.com/ulebcup/home/on-court/players/showplayer?clubcode=khi&pcode=BCV Eurocup Профайл]
• [www.sports-reference.com/olympics/athletes/de/carlos-delfino-1.html Карлос Дельфино] — олимпийская статистика на сайте Sports-Reference.com (англ.)

Отрывок, характеризующий Дельфино, Карлос

Получив известие о болезни Наташи, графиня, еще не совсем здоровая и слабая, с Петей и со всем домом приехала в Москву, и все семейство Ростовых перебралось от Марьи Дмитриевны в свой дом и совсем поселилось в Москве.
Болезнь Наташи была так серьезна, что, к счастию ее и к счастию родных, мысль о всем том, что было причиной ее болезни, ее поступок и разрыв с женихом перешли на второй план. Она была так больна, что нельзя было думать о том, насколько она была виновата во всем случившемся, тогда как она не ела, не спала, заметно худела, кашляла и была, как давали чувствовать доктора, в опасности. Надо было думать только о том, чтобы помочь ей. Доктора ездили к Наташе и отдельно и консилиумами, говорили много по французски, по немецки и по латыни, осуждали один другого, прописывали самые разнообразные лекарства от всех им известных болезней; но ни одному из них не приходила в голову та простая мысль, что им не может быть известна та болезнь, которой страдала Наташа, как не может быть известна ни одна болезнь, которой одержим живой человек: ибо каждый живой человек имеет свои особенности и всегда имеет особенную и свою новую, сложную, неизвестную медицине болезнь, не болезнь легких, печени, кожи, сердца, нервов и т. д., записанных в медицине, но болезнь, состоящую из одного из бесчисленных соединений в страданиях этих органов. Эта простая мысль не могла приходить докторам (так же, как не может прийти колдуну мысль, что он не может колдовать) потому, что их дело жизни состояло в том, чтобы лечить, потому, что за то они получали деньги, и потому, что на это дело они потратили лучшие годы своей жизни. Но главное – мысль эта не могла прийти докторам потому, что они видели, что они несомненно полезны, и были действительно полезны для всех домашних Ростовых. Они были полезны не потому, что заставляли проглатывать больную большей частью вредные вещества (вред этот был мало чувствителен, потому что вредные вещества давались в малом количестве), но они полезны, необходимы, неизбежны были (причина – почему всегда есть и будут мнимые излечители, ворожеи, гомеопаты и аллопаты) потому, что они удовлетворяли нравственной потребности больной и людей, любящих больную. Они удовлетворяли той вечной человеческой потребности надежды на облегчение, потребности сочувствия и деятельности, которые испытывает человек во время страдания. Они удовлетворяли той вечной, человеческой – заметной в ребенке в самой первобытной форме – потребности потереть то место, которое ушиблено. Ребенок убьется и тотчас же бежит в руки матери, няньки для того, чтобы ему поцеловали и потерли больное место, и ему делается легче, когда больное место потрут или поцелуют. Ребенок не верит, чтобы у сильнейших и мудрейших его не было средств помочь его боли. И надежда на облегчение и выражение сочувствия в то время, как мать трет его шишку, утешают его. Доктора для Наташи были полезны тем, что они целовали и терли бобо, уверяя, что сейчас пройдет, ежели кучер съездит в арбатскую аптеку и возьмет на рубль семь гривен порошков и пилюль в хорошенькой коробочке и ежели порошки эти непременно через два часа, никак не больше и не меньше, будет в отварной воде принимать больная.
Что же бы делали Соня, граф и графиня, как бы они смотрели на слабую, тающую Наташу, ничего не предпринимая, ежели бы не было этих пилюль по часам, питья тепленького, куриной котлетки и всех подробностей жизни, предписанных доктором, соблюдать которые составляло занятие и утешение для окружающих? Чем строже и сложнее были эти правила, тем утешительнее было для окружающих дело. Как бы переносил граф болезнь своей любимой дочери, ежели бы он не знал, что ему стоила тысячи рублей болезнь Наташи и что он не пожалеет еще тысяч, чтобы сделать ей пользу: ежели бы он не знал, что, ежели она не поправится, он не пожалеет еще тысяч и повезет ее за границу и там сделает консилиумы; ежели бы он не имел возможности рассказывать подробности о том, как Метивье и Феллер не поняли, а Фриз понял, и Мудров еще лучше определил болезнь? Что бы делала графиня, ежели бы она не могла иногда ссориться с больной Наташей за то, что она не вполне соблюдает предписаний доктора?
– Эдак никогда не выздоровеешь, – говорила она, за досадой забывая свое горе, – ежели ты не будешь слушаться доктора и не вовремя принимать лекарство! Ведь нельзя шутить этим, когда у тебя может сделаться пневмония, – говорила графиня, и в произношении этого непонятного не для нее одной слова, она уже находила большое утешение. Что бы делала Соня, ежели бы у ней не было радостного сознания того, что она не раздевалась три ночи первое время для того, чтобы быть наготове исполнять в точности все предписания доктора, и что она теперь не спит ночи, для того чтобы не пропустить часы, в которые надо давать маловредные пилюли из золотой коробочки? Даже самой Наташе, которая хотя и говорила, что никакие лекарства не вылечат ее и что все это глупости, – и ей было радостно видеть, что для нее делали так много пожертвований, что ей надо было в известные часы принимать лекарства, и даже ей радостно было то, что она, пренебрегая исполнением предписанного, могла показывать, что она не верит в лечение и не дорожит своей жизнью.