Демпвольф, Отто
| Отто Демпвольф | |
| нем. Отто Dempwolff |
Отто Демпвольф (нем. Отто Dempwolff; 25 мая 1871, Пиллау, Пруссия — 27 ноября 1938, Гамбург) — немецкий учёный-лингвист и антрополог, заложивший в своих работах основы современной реконструкции праавстронезийского языка. Профессор (1918). Доктор наук.
Биография
С 1888 по 1893 гг. обучался в университетах Кёнигсберга, Марбурга, Лейпцига, Берлине и Тюбингене. В 1892 он получил докторскую степень в берлинском университете Фридриха Вильгельма. Служил в армии. Работал судовым врачом на маршруте Европа — Южная Америка. С 1895 года — врач на службе Гвинейской компании (NGC). Позже работал в больнице на островах Барьерного рифа. В 1897 году вышел в отставку и вернулся в Европу.
С 1900 по 1901 год был врачом при императорской колониальной канцелярии. В 1911 году он получил должность преподавателя Азиатско-Африканского института при Гамбурском университете. После первой мировой войны — доцент, читал лекции в университете Гамбурга, где он был заведующим кафедрой индонезийских и тихоокеанских языков. Затем до 1938 года профессор О. Демпвольф был директором семинара по индонезийским и тихоокеанским языкам в Гамбурге.
Научная деятельность
Первым опубликовал всеобъемлющую теорию, согласно которой многие языки, на которых говорят на Тайване, в Юго-Восточной Азии (Индонезия, Филиппины, Малайзия, Бруней, Восточный Тимор), Океании и на Мадагаскаре (свыше 300 миллионов человек на начало XXI века), может быть прослежена до одного праязыка.
О. Демпвольф в 1-й трети XX в., исходя из представления о праязыке как об «искусственном приеме» (Kunstgriff) сравнения языков, не имеющем отношения к древней языковой реальности, в своих трудах говорил о построении (Aufbau), или конструировании, праязыка.[1]
Реконструкция Демпвольфа ограничивался звуковой (в основных чертах фонологической) системой праавстронезийского и его словарем. Она изложена в трехтомной «Сравнительной фонетике австронезийского лексического фонда». Кроме того, опубликовал ряд статей по отдельным вопросам праавстронезийской реконструкции.
Избранные публикации
- Die Sandawe, Linguistisches und ethnographisches Material aus Deutsch Ostafrika, Abhandlungen des Hamburger Kolonialinstituts, Band XXXIV/Heft 19, L. Friederichsen, Hamburg 1916, 180 Seiten.
- Die Lautentsprechungen der indonesischen Lippenlaute in einigen anderen austronesischen Sprachen, Habilitationsschrift, ZfES 2.Beiheft, Dietrich Reimer, Berlin 1920, 96 Seiten.
- Vergleichende Lautlehre des Austronesischen Wortschatzes, Band 1 Induktiver Aufbau einer indonesischen Ursprache, ZfES 15.Beiheft, Dietrich Reimer, Berlin 1934, 124 Seiten.
- Vergleichende Lautlehre des Austronesischen Wortschatzes, Band 2 Deduktive Anwendung des Urindonesischen auf austronesische Einzelsprachen, ZfES 17.Beiheft, Dietrich Reimer, Berlin 1937, 194 Seiten.
- Vergleichende Lautlehre des Austronesischen Wortschatzes, Band 3 Austronesisches Wörterverzeichnis, ZfES 19.Beiheft, Dietrich Reimer, Berlin 1938, 192 Seiten.
- Grammatik der Jabêm-Sprache auf Neuguinea, Abhandlungen für Auslandskunde, Band 50, L. Friederichsen, Hamburg 1939, 92 Seiten.
- Einführung in die malaiische Sprache, ZfES 22.Beiheft, Dietrich Reimer, Berlin 1941, 86 Seiten.
- Induktiver Aufbau des Urbantu, Hrsg. und bearb. von Gerhardt, L. und Roux, J., Köln, Köppe, 1998.
- Bericht über eine Malaria-Expedition nach Deutsch-Neu-Guinea, Zeitschrift für Hygiene 1904, S 81-132
Напишите отзыв о статье "Демпвольф, Отто"
Примечания
- ↑ При современном понимании прязыка как модели, служащей для объяснения хода развития возводимых к нему языков, дилеммы «или символ соответствий, или отображение языковой реальности» не возникает. Поэтому поздние авторы, считают возможным применять к работе Демпвольфа термины «реконструкция»
Литература
- [www.philology.ru/linguistics4/sirk-83.htm Генетические, ареальные и типологические связи языков Азии. — М., 1983. — С. 42-53]
Отрывок, характеризующий Демпвольф, Отто
Денисова отвели в приготовленную для него комнату, а Ростовы все собрались в диванную около Николушки.Старая графиня, не выпуская его руки, которую она всякую минуту целовала, сидела с ним рядом; остальные, столпившись вокруг них, ловили каждое его движенье, слово, взгляд, и не спускали с него восторженно влюбленных глаз. Брат и сестры спорили и перехватывали места друг у друга поближе к нему, и дрались за то, кому принести ему чай, платок, трубку.
Ростов был очень счастлив любовью, которую ему выказывали; но первая минута его встречи была так блаженна, что теперешнего его счастия ему казалось мало, и он всё ждал чего то еще, и еще, и еще.
На другое утро приезжие спали с дороги до 10 го часа.
В предшествующей комнате валялись сабли, сумки, ташки, раскрытые чемоданы, грязные сапоги. Вычищенные две пары со шпорами были только что поставлены у стенки. Слуги приносили умывальники, горячую воду для бритья и вычищенные платья. Пахло табаком и мужчинами.
– Гей, Г'ишка, т'убку! – крикнул хриплый голос Васьки Денисова. – Ростов, вставай!
Ростов, протирая слипавшиеся глаза, поднял спутанную голову с жаркой подушки.
– А что поздно? – Поздно, 10 й час, – отвечал Наташин голос, и в соседней комнате послышалось шуршанье крахмаленных платьев, шопот и смех девичьих голосов, и в чуть растворенную дверь мелькнуло что то голубое, ленты, черные волоса и веселые лица. Это была Наташа с Соней и Петей, которые пришли наведаться, не встал ли.
– Николенька, вставай! – опять послышался голос Наташи у двери.
– Сейчас!
В это время Петя, в первой комнате, увидав и схватив сабли, и испытывая тот восторг, который испытывают мальчики, при виде воинственного старшего брата, и забыв, что сестрам неприлично видеть раздетых мужчин, отворил дверь.
– Это твоя сабля? – кричал он. Девочки отскочили. Денисов с испуганными глазами спрятал свои мохнатые ноги в одеяло, оглядываясь за помощью на товарища. Дверь пропустила Петю и опять затворилась. За дверью послышался смех.
– Николенька, выходи в халате, – проговорил голос Наташи.
– Это твоя сабля? – спросил Петя, – или это ваша? – с подобострастным уважением обратился он к усатому, черному Денисову.
Ростов поспешно обулся, надел халат и вышел. Наташа надела один сапог с шпорой и влезала в другой. Соня кружилась и только что хотела раздуть платье и присесть, когда он вышел. Обе были в одинаковых, новеньких, голубых платьях – свежие, румяные, веселые. Соня убежала, а Наташа, взяв брата под руку, повела его в диванную, и у них начался разговор. Они не успевали спрашивать друг друга и отвечать на вопросы о тысячах мелочей, которые могли интересовать только их одних. Наташа смеялась при всяком слове, которое он говорил и которое она говорила, не потому, чтобы было смешно то, что они говорили, но потому, что ей было весело и она не в силах была удерживать своей радости, выражавшейся смехом.
– Ах, как хорошо, отлично! – приговаривала она ко всему. Ростов почувствовал, как под влиянием жарких лучей любви, в первый раз через полтора года, на душе его и на лице распускалась та детская улыбка, которою он ни разу не улыбался с тех пор, как выехал из дома.
– Нет, послушай, – сказала она, – ты теперь совсем мужчина? Я ужасно рада, что ты мой брат. – Она тронула его усы. – Мне хочется знать, какие вы мужчины? Такие ли, как мы? Нет?
– Отчего Соня убежала? – спрашивал Ростов.
– Да. Это еще целая история! Как ты будешь говорить с Соней? Ты или вы?
– Как случится, – сказал Ростов.
– Говори ей вы, пожалуйста, я тебе после скажу.
– Да что же?
– Ну я теперь скажу. Ты знаешь, что Соня мой друг, такой друг, что я руку сожгу для нее. Вот посмотри. – Она засучила свой кисейный рукав и показала на своей длинной, худой и нежной ручке под плечом, гораздо выше локтя (в том месте, которое закрыто бывает и бальными платьями) красную метину.
