Джеймсон, Дженна

Дженна Джеймсон
Jenna Jameson
Дженна Джеймсон в 2014 году
Имя при рождении:	Дженнифер Мари Массоли
Место рождения:	Лас-Вегас, Невада, США
Гражданство:	США США
Цвет волос:	блондинка
Цвет глаз:	голубые
Рост:	167 см
Вес:	50 кг
Фигура:	81 — 56 — 84
Грудь:	силиконовая (1994—2007) натуральная (2007-н.в.)
Категории порно:	оральный, вагинальный секс
Сценические имена:	Jennasis, Daisy Holliday, Daisy Maze и др.
IMDb:	ID 0001398
AFDb:	[www.adultfilmdatabase.com/actor.cfm?actorid=32 ID 32]
IAFD:	[www.iafd.com/person.rme/perfid=JJameson/gender=f JJameson]
[www.jennajameson.com najameson.com]

Дже́нна Дже́ймсон (англ. Jenna Jameson; урождённая Дже́ннифер Мари́ Массоли́ англ. Jennifer Marie Massoli; 9 апреля 1974, Лас-Вегас, Невада) — американская фотомодель и предприниматель, а также бывшая порноактриса, обладательница неофициального титула «Королева Порноиндустрии». За свою карьеру в порноиндустрии снялась в 192 фильмах и ещё в четырёх выступила в качестве режиссёра, получила более 20 наград за съёмки в фильмах для взрослых, а также получила особое почётное членство в двух главенствующих порнографических организациях — X-Rated Critics Organization (XRCO) и Adult Video News (AVN).

Дженна начала сниматься в фильмах эротического характера в 1993 году, перед этим поработав в качестве стриптизёрши и модели. В 1996 году она становится обладательницей трёх премий в номинации «Лучшая начинающая актриса» по версии трёх разных порностудий.

В 2000 году Дженна совместно с американским бизнесменом и порноактёром Джеем Грдиной (псевдоним Джастин Стерлинг), за которого впоследствии она выходит замуж, основала свою компанию по производству порнографических материалов под названием ClubJenna. Дженна также вела реалити-шоу Jenna's American Sex Star, которое шло с 2005 по 2006 годы на платном телеканале Playboy TV.

Биография

Ранняя жизнь

Дже́ннифер Мари́ Массоли родилась в Лас-Вегасе (штат Невада). Её отец, Лоуренс Массоли, италоамериканец по происхождению, служил полицейским в Лас-Вегасе, позже — руководителем программы на станции KSNV-DT. Её мать, Джудит Брук Хант, танцевала в отеле Tropicana Resort & Casino в шоу, поставленных арт-холлом Folies Bergère. Её мать умерла от меланомы 20 февраля 1976 года, за два месяца до второго дня рождения своей дочери. После смерти Джуди родственники с её стороны прекратили общение с овдовевшим зятем, сам же Лоуренс был полностью разорен, поскольку долгие годы отдавал зарплату и полученные кредиты на лекарства для жены. После смерти матери Дженнифер все имущество Массоли было конфисковано, а Лоуренсу с двумя детьми (Дженнифер и её старшим братом Тони) пришлось перебраться жить в трейлер. Несколько лет затем они перемещались с места на место вместе с бабушкой — матерью отца.

В детстве Дженнифер нередко принимала участие в конкурсе Beauty Pageants (шоу, в котором принимают участие профессиональные модели или просто красивые девушки; мероприятие заканчивается выбором лучшей и награждением призами) и брала уроки балета.

В своей автобиографии Джеймсон пишет, что в октябре 1990 года, когда ей было 16 лет, её избили камнями и изнасиловали четверо парней. Там же она утверждает, что была изнасилована во второй раз в том же возрасте дядей-байкером своего парня Джека, Проповедником. После случившегося Дженна предпочла ничего не говорить отцу и оставить его дом, сбежав со своим парнем Джеком и тем самым начав свои первые серьёзные отношения.

Джек был татуировщиком и стал первым, кто сделал Дженне первую серию татуировок, одна из которых впоследствии стала её товарной маркой — двойное сердце на правой ягодице. В дальнейшем её брат Тони добавил к рисунку надпись «Heart Breaker» — «Разбивающая сердца».

Ранняя карьера

Ещё не окончив школу, Массоли пыталась последовать карьере своей матери и стать танцовщицей, но многие студии отказывали ей за неимением требуемых данных, как, например, роста (175 см). Она была занята в шоу Vegas World, но покинула проект после двух месяцев, так как, по её заявлению, график был невыносим, а зарплата слишком мизерна.

Её парень Джек уговорил её взяться за профессию стриптизёрши, несмотря на несовершеннолетие. Уже в 1991 году она начинает танцевать в стрип-клубах Лас Вегаса, используя поддельные документы. После того, как ей отказали в работе в стрип-клубе Crazy Horse Too из-за брекетов на её зубах, она сняла их плоскогубцами и была принята в клуб. Спустя шесть месяцев Дженна уже зарабатывала по $2000 за ночь, при этом ещё не окончив школу.

Её первое сценическое имя было «Jennasis» (Дженесис — созвучно с названием первой библейской книги о создании мира «Genesis» — «Бытие»). В процессе выбора имени «Дженна Джеймсон», она оставила Дженна как своё первое имя, а в поисках фамилии она пролистала всю телефонную книжку, но, так и не найдя ничего подходящего, остановила свой выбор на Джеймсон, как название виски, который она пьёт. Этим именем она воспользовалась впервые, будучи гламур-моделью.

Немного позднее в 1991 году Дженна начала позировать голой для фотографа Сьюз Ренделл, надеясь попасть в Penthouse. Джеймсон получала по $300 в день, не имея права на снимки. Затем её фотографии попали в разные мужские издания под разными именами. После этого Дженна прервала работу с Ренделл, чувствуя, что та лишь наживается на ней.

Ещё учась в школе, Дженна начала принимать наркотики — кокаин, ЛСД и метамфетамины, уподобляясь своему брату, который сидел на героине. У неё развилось отвращение к еде, она перестала есть и стала быстро терять в весе. Она перестала быть моделью. В 1994 году Джек оставил Дженну, которая к тому времени уже весила менее 35 кг. Вернувшись в Реддинг, Калифорния, к своему отцу, она была уверена, что закончила свою карьеру в эротике.

Порнографическая карьера

Джеймсон вспоминала, что начала сниматься в порнофильмах в отместку за неверность своего бойфренда Джека. Она впервые появилась в эротическом фильме в 1993 году, в неоткровенном софткоре Эндрю Блейка с подружкой Ники Тайлер, с которой она вместе позировала для Сьюзи Ренделл. Её первый порнографический фильм был снят Рэнди Уэстом (Up and Cummers 10 and Up and Cummers 11, 1994). Дженна быстро добилась признания и вскоре появилась в нескольких других порнографических фильмах. В начале своей карьеры она дала себе обещание никогда не сниматься в сценах анального секса и двойного проникновения. Она также никогда не снималась в сценах межрасового секса с мужчинами. Вместо этого, её козырем стали оральные сцены, где половой член был смазан исключительно слюной.

Первые свои грудные имплантаты Дженна сделала 28 июля 1994 года. Так, в том же году у неё было 2 набора имплантатов грудных и один подбородковый.

В 1994 году, после курса реабилитации, проведя несколько недель с отцом и бабушкой, Джеймсон переехала в Лос-Анджелес, чтобы жить с Никки Тайлер. Она вновь начала работать моделью, а в 1995 году получила благословение отца на работу в порноиндустрии. После этого её первым фильмом стал «Silk Stockings». В том же году она подписывает контракт с киностудией Wicked Pictures. Контракт принёс Джеймсон 6000 долларов США за каждый из восьми фильмов в свой первый год. Её первым крупно-бюджетным фильмом стал Blue Movie (1995), где она исполняла роль репортёрши, пробирающейся на съёмки порноленты. Фильм получил много наград AVN Awards. В 1996 году она получила награды с трёх самых важных порноакадемий: XRCO Best New Starlet award (Новая Восходящая Звезда), the AVN Best New Starlet Award, и the Fans of X-Rated Entertainment (FOXE), а также Video Vixen award. Она была первая, кто выиграла все три награды.

К 2001 году Дженна Джеймсон зарабатывала по 60 000$ в день. Также она ещё и танцевала пару недель в месяц, получая за ночь по 8 000$.

С ноября 2005 года у Джеймсон появилось своё шоу Playboy TV’s Jenna’s American Sex Star, где девушки соревновались между собой за право пройти конкурсное шоу и получить заветный контракт на съёмку фильма на студии ClubJenna.

В 2007 году Дженна сняла свои грудные имплантаты. Тем самым размер её груди уменьшился с четвёртого до третьего. Она заявила также, что закончила сниматься в порнофильмах, но не оставит работу в ClubJenna, которая приносила ей по 30 000 000$ в год. В 2008 году она сообщила, что более не будет появляться в порно в любом его виде.

Автобиография

Автобиография Дженны Джеймсон «Заниматься любовью как порнозвезда» была опубликовано 17 августа 2004 года. Она была написана в соавторстве с журналистом Нилом Страуссом, автором статей в The New York Times и Rolling Stone. Книга стала абсолютным бестселлером, продержавшись шесть недель в списке бестселлеров The New York Times. Автобиография также выиграла в 2004 году премию XRCO Award в номинации «Mainstream’s Adult Media Favorite».

Книга охватывает всю биографию актрисы с момента встречи её родителей и до свадебных фотографий второго брака. В ней не упущены грязные подробности, описывающие её два изнасилования, наркоманию, несчастный первый брак, а также многочисленные связи с мужчинами и женщинами. Повествование от первого лица разбавлено фотографиями из личного архива, детскими дневниковыми записями, интервью с членами семьи и комиксами.

Бизнес

В 2000 году Джеймсон и Грдина создали компанию по производству порнографии ClubJenna. ClubJenna.com был одним из первых порнографических сайтов, который предоставлял не только фотографии и видео, но и также откровенные дневники, советы для укрепления отношений и даже конфиденциальную информацию об акциях платным подписчикам. Сайт оказался рентабельным уже на третью неделю после своего запуска. Позднее он стал координировать мультимедийную сферу порнографии, во-первых, путём администрирования других сайтов порнозвезд, во-вторых, в 2001 году на нём был запущен выпуск новых порнографических фильмов.

Изначально Club Jenna представлял фильмы, в которых появление Дженны было ограничено сценами секса с другими женщинами или с Грдиной, который появлялся на экране под именем Джастин Стерлинг. Первый фильм ClubJenna, Briana Loves Jenna (2001), выпущенный совместно с Vivid, обошёлся в $280000 и собрал более $1 млн. в течение одного года. Картина выиграла две номинации AVN Awards — «Лучшая продажа года» и «Лучший прокат года». Фильм рекламировался как «первая гетеросексуальная сцена Дженны в течение 2 лет». Грдина утверждал, что продажи фильмов Джеймсон в среднем составляли 100000 экземпляров, по сравнению с заурядными порнографическими фильмами, которые продавались по 5000. С другой стороны, он также признал, что на съёмки их фильмов уходило до двенадцати дней, по сравнению с одним днём для других порнографических фильмов.

В январе 2009 в интервью с Уильямом Шатнером, Джеймсон признавалась, что она была близка к покупке журнала Пентхаус, когда издатель Боб Гуччионе объявил о реорганизации своего бизнеса (что произошло в августе 2003 года), но это намерение было сорвано, когда кто-то другой неожиданно скупил все акции.

В 2004 году Club Jenna расширил своё производство и стал выпускать фильмы с другими актрисами в главных ролях — Кристал Стил, Джесси Капелли, Маккензи Ли, Эштон Мур и София Росси. В 2005 году Джеймсон срежиссировала свой первый фильм, Provocateur, который был выпущен как Jenna’s Provocateur в сентябре 2006 года. Распространением и продажей картины занималась компания Vivid Entertainment, которую журнал «Форбс» как-то назвал «крупнейшим компанией по производству взрослого кино».

Club Jenna был запущен как семейный бизнес, с сестрой Grdina’s, Крис, как вице-президент, отвечающий за мерчандайзинг. В 2005 году доход Club Jenna оценивался в $30 миллионов.

Личная жизнь

Дженна является бисексуалкой: по её словам, она переспала более чем со 100 женщинами и 30 мужчинами вне экрана. Среди которых были Мэрилин Мэнсон, Томми Ли, Дэйв Наварро, долгое время встречалась с порноактрисой Никки Тайлер.

20 декабря 1996 года Дженна вышла замуж за порноактера и режиссёра Бреда Армстронга (Родни Хопкинс), прожили вместе 10 недель и разошлись в марте 1997 года, однако официально развод был оформлен лишь в марте 2001 года.

Летом 1998 года Дженна встретила порнорежиссёра Джея Грдину, который стал её единственным секс партнером-мужчиной на экране. Они обручились в декабре 2000 года, хотя Дженна ещё была официально замужем за Бредом Армстронгом, а 22 июня 2003 года они поженились. Пара обосновалась в Скоттсдейл, Аризона в особняке площадью 620 кв.м. ценой в $2 миллиона.

В 2004 году, когда Дженна была беременна, у неё диагностировали рак кожи. Несмотря на успешную операцию, у Дженны случился выкидыш. Даже экстракорпоральное оплодотворение не помогло ей забеременеть снова. Эти и другие проблемы, в конце концов, и разрушили её второй брак. 12 декабря 2006 года Дженна подала на развод.

В 2006 году Дженна начала встречаться с бойцом смешанных единоборств и бывшим чемпионом UFC Тито Ортисом, с которым познакомилась в MySpace. 16 марта 2009 года она родила двух мальчиков, которых назвали Джесси Джеймсон Ортиз (англ. Jesse Jameson Ortiz) и Джоурни Джетт Ортиз (англ. Journey Jette Ortiz).

26 апреля 2010 года новостные агентства сообщили, что Тито Ортис арестован по подозрению в домашнем насилии, а Дженна Джеймсон забрала детей и уехала. На распространённых фотографиях у неё была забинтована рука. Позже Ортис был выпущен под залог 25 000$ и на специально созванной конференции заявил, что обнаружил у Джеймсон некий наркотический препарат из группы опиатов. Джеймсон позже призналась, что Ортис её не бил, а травму руки она получила в ходе их ссоры.

В дальнейшем выяснилось, что неизвестным препаратом оказался «Оксиконтин», препарат группы опиатов, применяемый для обезболивания. Тест на наркотики не выявил в крови Джеймсон следов их употребления. Таблетки, найденные Ортисом, были куплены давно и не использовались. Пара объявила, что произошедший инцидент — всего лишь недоразумение, и что против Ортиса не будет выдвинуто обвинений. Через неделю они вновь стали жить вместе. В марте 2013 года пара окончательно распалась.

Награды

• 1995 The X-Rated Critics Organization XRCO — Лучшая восходящая звезда, актриса года
• 1996 Hot d'Or — Лучшая новая американская актриса, Лучшая американская актриса
• 1996 AVN Best New Starlet Award, AVN Awards for Best Actress (Video) — Wicked One, Best Couples Sex Scene (Film) — Blue Movie (c T.T. Boy)
• 1996 Fans of X-Rated Entertainment (FOXE) Video Vixen
• 1997 AVN Award for Best Couples Sex Scene (Film) — Jenna Loves Rocco (c Rocco Siffredi), Best Couples Sex Scene (Video) — Conquest (c Vince Vouyer)
• 1997 Hot d’Or — Лучшая американская актриса
• 1997 FOXE Female Fan Favorite
• 1998 AVN Award for Best All-Girl Sex Scene (Film) — Satyr (с Missy)
• 1998 Hot d’Or Лучшая американская актриса — Sexe de Feu, Coeur de Glace
• 1998 FOXE Female Fan Favorite
• 1999 Hot d’Or Лучший американский фильм — Flashpoint
• 2003 AVN Award for Best All-Girl Sex Scene (Video) — I Dream of Jenna (with Autumn and Nikita Denise)
• 2003 G-Phoria Award for Лучший голос — Grand Theft Auto: Vice City
• 2003 XRCO Award Лучшая Girl/Girl сцена — My Plaything: Jenna Jameson 2 (с Carmen Luvana) (presented August 19, 2004)
• 2004 AVN Award for Best Interactive DVD — My Plaything: Jenna Jameson 2 (Digital Sin)
• 2004 XRCO Hall of Fame, XRCO Award for Mainstream’s Adult Media Favorite — for How to Make Love Like a Porn Star: A Cautionary Tale
• 2005 AVN Award for Best Actress (Film) — The Masseuse, Best All-Girl Sex Scene (Film) — The Masseuse (с Саванной Сэмсон), Best Couples Sex Scene (Film) — The Masseuse (с Justin Sterling)
• 2006 AVN Hall of Fame, AVN Awards for Best Supporting Actress (Film) — The New Devil in Miss Jones, Best All-Girl Sex Scene (Film) — The New Devil in Miss Jones (с Саванной Сэмсон), Crossover Star of the Year
• 2006 °F.A.M.E. Awards for Hottest Body, Favorite Adult Actress
• 2006 Temptation Hall of Fame, Temptation Awards for Best Supporting Actress (Film) — The New Devil in Miss Jones, Best All-Girl Sex Scene (Film) — The New Devil in Miss Jones (с Саванной Сэмсон), Temptress of the Year
• 2006 Added to Adult Star Path of Fame in Edison, New Jersey.
• 2006 XBIZ Award — Businesswoman of the Year
• 2007 AVN Award for Crossover Star of the Year
• 2007 °F.A.M.E. Award for Favorite Performer of All Time

См. также

• Фильмография Дженны Джеймсон

Литература

• Джеймсон Дж. Заниматься любовью, как порнозвезда = How to Make Love Like a Porn Star: A Cautionary Tale / Дж. Джеймсон, пер. с англ. Д. Селиверстовой. — М.: Эксмо, 2008. — 592 с. — (Камасутра XXI века). — 5100 экз. — ISBN 978-5-699-20185-3.

Отрывок, характеризующий Джеймсон, Дженна

– Вот тут наша батарея стоит, – сказал штаб офицер, указывая на самый высокий пункт, – того самого чудака, что без сапог сидел; оттуда всё видно: поедемте, князь.
– Покорно благодарю, я теперь один проеду, – сказал князь Андрей, желая избавиться от штаб офицера, – не беспокойтесь, пожалуйста.
Штаб офицер отстал, и князь Андрей поехал один.
Чем далее подвигался он вперед, ближе к неприятелю, тем порядочнее и веселее становился вид войск. Самый сильный беспорядок и уныние были в том обозе перед Цнаймом, который объезжал утром князь Андрей и который был в десяти верстах от французов. В Грунте тоже чувствовалась некоторая тревога и страх чего то. Но чем ближе подъезжал князь Андрей к цепи французов, тем самоувереннее становился вид наших войск. Выстроенные в ряд, стояли в шинелях солдаты, и фельдфебель и ротный рассчитывали людей, тыкая пальцем в грудь крайнему по отделению солдату и приказывая ему поднимать руку; рассыпанные по всему пространству, солдаты тащили дрова и хворост и строили балаганчики, весело смеясь и переговариваясь; у костров сидели одетые и голые, суша рубахи, подвертки или починивая сапоги и шинели, толпились около котлов и кашеваров. В одной роте обед был готов, и солдаты с жадными лицами смотрели на дымившиеся котлы и ждали пробы, которую в деревянной чашке подносил каптенармус офицеру, сидевшему на бревне против своего балагана. В другой, более счастливой роте, так как не у всех была водка, солдаты, толпясь, стояли около рябого широкоплечего фельдфебеля, который, нагибая бочонок, лил в подставляемые поочередно крышки манерок. Солдаты с набожными лицами подносили ко рту манерки, опрокидывали их и, полоща рот и утираясь рукавами шинелей, с повеселевшими лицами отходили от фельдфебеля. Все лица были такие спокойные, как будто всё происходило не в виду неприятеля, перед делом, где должна была остаться на месте, по крайней мере, половина отряда, а как будто где нибудь на родине в ожидании спокойной стоянки. Проехав егерский полк, в рядах киевских гренадеров, молодцоватых людей, занятых теми же мирными делами, князь Андрей недалеко от высокого, отличавшегося от других балагана полкового командира, наехал на фронт взвода гренадер, перед которыми лежал обнаженный человек. Двое солдат держали его, а двое взмахивали гибкие прутья и мерно ударяли по обнаженной спине. Наказываемый неестественно кричал. Толстый майор ходил перед фронтом и, не переставая и не обращая внимания на крик, говорил:
– Солдату позорно красть, солдат должен быть честен, благороден и храбр; а коли у своего брата украл, так в нем чести нет; это мерзавец. Еще, еще!
И всё слышались гибкие удары и отчаянный, но притворный крик.
– Еще, еще, – приговаривал майор.
Молодой офицер, с выражением недоумения и страдания в лице, отошел от наказываемого, оглядываясь вопросительно на проезжавшего адъютанта.
Князь Андрей, выехав в переднюю линию, поехал по фронту. Цепь наша и неприятельская стояли на левом и на правом фланге далеко друг от друга, но в средине, в том месте, где утром проезжали парламентеры, цепи сошлись так близко, что могли видеть лица друг друга и переговариваться между собой. Кроме солдат, занимавших цепь в этом месте, с той и с другой стороны стояло много любопытных, которые, посмеиваясь, разглядывали странных и чуждых для них неприятелей.
С раннего утра, несмотря на запрещение подходить к цепи, начальники не могли отбиться от любопытных. Солдаты, стоявшие в цепи, как люди, показывающие что нибудь редкое, уж не смотрели на французов, а делали свои наблюдения над приходящими и, скучая, дожидались смены. Князь Андрей остановился рассматривать французов.
– Глянь ка, глянь, – говорил один солдат товарищу, указывая на русского мушкатера солдата, который с офицером подошел к цепи и что то часто и горячо говорил с французским гренадером. – Вишь, лопочет как ловко! Аж хранцуз то за ним не поспевает. Ну ка ты, Сидоров!
– Погоди, послушай. Ишь, ловко! – отвечал Сидоров, считавшийся мастером говорить по французски.
Солдат, на которого указывали смеявшиеся, был Долохов. Князь Андрей узнал его и прислушался к его разговору. Долохов, вместе с своим ротным, пришел в цепь с левого фланга, на котором стоял их полк.
– Ну, еще, еще! – подстрекал ротный командир, нагибаясь вперед и стараясь не проронить ни одного непонятного для него слова. – Пожалуйста, почаще. Что он?
Долохов не отвечал ротному; он был вовлечен в горячий спор с французским гренадером. Они говорили, как и должно было быть, о кампании. Француз доказывал, смешивая австрийцев с русскими, что русские сдались и бежали от самого Ульма; Долохов доказывал, что русские не сдавались, а били французов.
– Здесь велят прогнать вас и прогоним, – говорил Долохов.
– Только старайтесь, чтобы вас не забрали со всеми вашими казаками, – сказал гренадер француз.
Зрители и слушатели французы засмеялись.
– Вас заставят плясать, как при Суворове вы плясали (on vous fera danser [вас заставят плясать]), – сказал Долохов.
– Qu'est ce qu'il chante? [Что он там поет?] – сказал один француз.
– De l'histoire ancienne, [Древняя история,] – сказал другой, догадавшись, что дело шло о прежних войнах. – L'Empereur va lui faire voir a votre Souvara, comme aux autres… [Император покажет вашему Сувара, как и другим…]
– Бонапарте… – начал было Долохов, но француз перебил его.
– Нет Бонапарте. Есть император! Sacre nom… [Чорт возьми…] – сердито крикнул он.
– Чорт его дери вашего императора!
И Долохов по русски, грубо, по солдатски обругался и, вскинув ружье, отошел прочь.
– Пойдемте, Иван Лукич, – сказал он ротному.
– Вот так по хранцузски, – заговорили солдаты в цепи. – Ну ка ты, Сидоров!
Сидоров подмигнул и, обращаясь к французам, начал часто, часто лепетать непонятные слова:
– Кари, мала, тафа, сафи, мутер, каска, – лопотал он, стараясь придавать выразительные интонации своему голосу.
– Го, го, го! ха ха, ха, ха! Ух! Ух! – раздался между солдатами грохот такого здорового и веселого хохота, невольно через цепь сообщившегося и французам, что после этого нужно было, казалось, разрядить ружья, взорвать заряды и разойтись поскорее всем по домам.
Но ружья остались заряжены, бойницы в домах и укреплениях так же грозно смотрели вперед и так же, как прежде, остались друг против друга обращенные, снятые с передков пушки.


Объехав всю линию войск от правого до левого фланга, князь Андрей поднялся на ту батарею, с которой, по словам штаб офицера, всё поле было видно. Здесь он слез с лошади и остановился у крайнего из четырех снятых с передков орудий. Впереди орудий ходил часовой артиллерист, вытянувшийся было перед офицером, но по сделанному ему знаку возобновивший свое равномерное, скучливое хождение. Сзади орудий стояли передки, еще сзади коновязь и костры артиллеристов. Налево, недалеко от крайнего орудия, был новый плетеный шалашик, из которого слышались оживленные офицерские голоса.
Действительно, с батареи открывался вид почти всего расположения русских войск и большей части неприятеля. Прямо против батареи, на горизонте противоположного бугра, виднелась деревня Шенграбен; левее и правее можно было различить в трех местах, среди дыма их костров, массы французских войск, которых, очевидно, большая часть находилась в самой деревне и за горою. Левее деревни, в дыму, казалось что то похожее на батарею, но простым глазом нельзя было рассмотреть хорошенько. Правый фланг наш располагался на довольно крутом возвышении, которое господствовало над позицией французов. По нем расположена была наша пехота, и на самом краю видны были драгуны. В центре, где и находилась та батарея Тушина, с которой рассматривал позицию князь Андрей, был самый отлогий и прямой спуск и подъем к ручью, отделявшему нас от Шенграбена. Налево войска наши примыкали к лесу, где дымились костры нашей, рубившей дрова, пехоты. Линия французов была шире нашей, и ясно было, что французы легко могли обойти нас с обеих сторон. Сзади нашей позиции был крутой и глубокий овраг, по которому трудно было отступать артиллерии и коннице. Князь Андрей, облокотясь на пушку и достав бумажник, начертил для себя план расположения войск. В двух местах он карандашом поставил заметки, намереваясь сообщить их Багратиону. Он предполагал, во первых, сосредоточить всю артиллерию в центре и, во вторых, кавалерию перевести назад, на ту сторону оврага. Князь Андрей, постоянно находясь при главнокомандующем, следя за движениями масс и общими распоряжениями и постоянно занимаясь историческими описаниями сражений, и в этом предстоящем деле невольно соображал будущий ход военных действий только в общих чертах. Ему представлялись лишь следующего рода крупные случайности: «Ежели неприятель поведет атаку на правый фланг, – говорил он сам себе, – Киевский гренадерский и Подольский егерский должны будут удерживать свою позицию до тех пор, пока резервы центра не подойдут к ним. В этом случае драгуны могут ударить во фланг и опрокинуть их. В случае же атаки на центр, мы выставляем на этом возвышении центральную батарею и под ее прикрытием стягиваем левый фланг и отступаем до оврага эшелонами», рассуждал он сам с собою…
Всё время, что он был на батарее у орудия, он, как это часто бывает, не переставая, слышал звуки голосов офицеров, говоривших в балагане, но не понимал ни одного слова из того, что они говорили. Вдруг звук голосов из балагана поразил его таким задушевным тоном, что он невольно стал прислушиваться.
– Нет, голубчик, – говорил приятный и как будто знакомый князю Андрею голос, – я говорю, что коли бы возможно было знать, что будет после смерти, тогда бы и смерти из нас никто не боялся. Так то, голубчик.
Другой, более молодой голос перебил его:
– Да бойся, не бойся, всё равно, – не минуешь.
– А всё боишься! Эх вы, ученые люди, – сказал третий мужественный голос, перебивая обоих. – То то вы, артиллеристы, и учены очень оттого, что всё с собой свезти можно, и водочки и закусочки.
И владелец мужественного голоса, видимо, пехотный офицер, засмеялся.
– А всё боишься, – продолжал первый знакомый голос. – Боишься неизвестности, вот чего. Как там ни говори, что душа на небо пойдет… ведь это мы знаем, что неба нет, a сфера одна.
Опять мужественный голос перебил артиллериста.
– Ну, угостите же травником то вашим, Тушин, – сказал он.
«А, это тот самый капитан, который без сапог стоял у маркитанта», подумал князь Андрей, с удовольствием признавая приятный философствовавший голос.
– Травничку можно, – сказал Тушин, – а всё таки будущую жизнь постигнуть…
Он не договорил. В это время в воздухе послышался свист; ближе, ближе, быстрее и слышнее, слышнее и быстрее, и ядро, как будто не договорив всего, что нужно было, с нечеловеческою силой взрывая брызги, шлепнулось в землю недалеко от балагана. Земля как будто ахнула от страшного удара.
В то же мгновение из балагана выскочил прежде всех маленький Тушин с закушенною на бок трубочкой; доброе, умное лицо его было несколько бледно. За ним вышел владетель мужественного голоса, молодцоватый пехотный офицер, и побежал к своей роте, на бегу застегиваясь.


Князь Андрей верхом остановился на батарее, глядя на дым орудия, из которого вылетело ядро. Глаза его разбегались по обширному пространству. Он видел только, что прежде неподвижные массы французов заколыхались, и что налево действительно была батарея. На ней еще не разошелся дымок. Французские два конные, вероятно, адъютанта, проскакали по горе. Под гору, вероятно, для усиления цепи, двигалась явственно видневшаяся небольшая колонна неприятеля. Еще дым первого выстрела не рассеялся, как показался другой дымок и выстрел. Сраженье началось. Князь Андрей повернул лошадь и поскакал назад в Грунт отыскивать князя Багратиона. Сзади себя он слышал, как канонада становилась чаще и громче. Видно, наши начинали отвечать. Внизу, в том месте, где проезжали парламентеры, послышались ружейные выстрелы.
Лемарруа (Le Marierois) с грозным письмом Бонапарта только что прискакал к Мюрату, и пристыженный Мюрат, желая загладить свою ошибку, тотчас же двинул свои войска на центр и в обход обоих флангов, надеясь еще до вечера и до прибытия императора раздавить ничтожный, стоявший перед ним, отряд.
«Началось! Вот оно!» думал князь Андрей, чувствуя, как кровь чаще начинала приливать к его сердцу. «Но где же? Как же выразится мой Тулон?» думал он.
Проезжая между тех же рот, которые ели кашу и пили водку четверть часа тому назад, он везде видел одни и те же быстрые движения строившихся и разбиравших ружья солдат, и на всех лицах узнавал он то чувство оживления, которое было в его сердце. «Началось! Вот оно! Страшно и весело!» говорило лицо каждого солдата и офицера.
Не доехав еще до строившегося укрепления, он увидел в вечернем свете пасмурного осеннего дня подвигавшихся ему навстречу верховых. Передовой, в бурке и картузе со смушками, ехал на белой лошади. Это был князь Багратион. Князь Андрей остановился, ожидая его. Князь Багратион приостановил свою лошадь и, узнав князя Андрея, кивнул ему головой. Он продолжал смотреть вперед в то время, как князь Андрей говорил ему то, что он видел.
Выражение: «началось! вот оно!» было даже и на крепком карем лице князя Багратиона с полузакрытыми, мутными, как будто невыспавшимися глазами. Князь Андрей с беспокойным любопытством вглядывался в это неподвижное лицо, и ему хотелось знать, думает ли и чувствует, и что думает, что чувствует этот человек в эту минуту? «Есть ли вообще что нибудь там, за этим неподвижным лицом?» спрашивал себя князь Андрей, глядя на него. Князь Багратион наклонил голову, в знак согласия на слова князя Андрея, и сказал: «Хорошо», с таким выражением, как будто всё то, что происходило и что ему сообщали, было именно то, что он уже предвидел. Князь Андрей, запихавшись от быстроты езды, говорил быстро. Князь Багратион произносил слова с своим восточным акцентом особенно медленно, как бы внушая, что торопиться некуда. Он тронул, однако, рысью свою лошадь по направлению к батарее Тушина. Князь Андрей вместе с свитой поехал за ним. За князем Багратионом ехали: свитский офицер, личный адъютант князя, Жерков, ординарец, дежурный штаб офицер на энглизированной красивой лошади и статский чиновник, аудитор, который из любопытства попросился ехать в сражение. Аудитор, полный мужчина с полным лицом, с наивною улыбкой радости оглядывался вокруг, трясясь на своей лошади, представляя странный вид в своей камлотовой шинели на фурштатском седле среди гусар, казаков и адъютантов.
– Вот хочет сраженье посмотреть, – сказал Жерков Болконскому, указывая на аудитора, – да под ложечкой уж заболело.
– Ну, полно вам, – проговорил аудитор с сияющею, наивною и вместе хитрою улыбкой, как будто ему лестно было, что он составлял предмет шуток Жеркова, и как будто он нарочно старался казаться глупее, чем он был в самом деле.
– Tres drole, mon monsieur prince, [Очень забавно, мой господин князь,] – сказал дежурный штаб офицер. (Он помнил, что по французски как то особенно говорится титул князь, и никак не мог наладить.)
В это время они все уже подъезжали к батарее Тушина, и впереди их ударилось ядро.
– Что ж это упало? – наивно улыбаясь, спросил аудитор.
– Лепешки французские, – сказал Жерков.
– Этим то бьют, значит? – спросил аудитор. – Страсть то какая!
И он, казалось, распускался весь от удовольствия. Едва он договорил, как опять раздался неожиданно страшный свист, вдруг прекратившийся ударом во что то жидкое, и ш ш ш шлеп – казак, ехавший несколько правее и сзади аудитора, с лошадью рухнулся на землю. Жерков и дежурный штаб офицер пригнулись к седлам и прочь поворотили лошадей. Аудитор остановился против казака, со внимательным любопытством рассматривая его. Казак был мертв, лошадь еще билась.
Князь Багратион, прищурившись, оглянулся и, увидав причину происшедшего замешательства, равнодушно отвернулся, как будто говоря: стоит ли глупостями заниматься! Он остановил лошадь, с приемом хорошего ездока, несколько перегнулся и выправил зацепившуюся за бурку шпагу. Шпага была старинная, не такая, какие носились теперь. Князь Андрей вспомнил рассказ о том, как Суворов в Италии подарил свою шпагу Багратиону, и ему в эту минуту особенно приятно было это воспоминание. Они подъехали к той самой батарее, у которой стоял Болконский, когда рассматривал поле сражения.