Дивов, Адриан Иванович

Адриан Иванович Дивов
Художник А.Граф, 1794 год
Дата рождения	1749(1749)
Дата смерти	8 мая 1814(1814-05-08)
Место смерти	Москва, Российская империя
Принадлежность	Российская империя Российская империя
Звание	ротмистр
Сражения/войны	Русско-турецкая война 1768—1774
Награды и премии	Орден Святого Георгия 4-й ст. (1773)

Адриан (Андриан, Андрей) Иванович Дивов (1749—1814) — тайный советник, сенатор, герой Чесменского сражения.

Биография

Старший сын московского генерал-полицмейстера Ивана Ивановича Дивова (1706—1773) от брака его с Натальей Богдановной Невежиной, службу начал в 1756 году рейтором в конной гвардии, в 1767 году был произведён в поручики.

В 1770 году послан во флот, находившийся в Средиземном море под начальством графа А. Г. Орлова (Первая Архипелагская экспедиция), и отличился в Архипелаге мужеством и распорядительностью во многих морских и сухопутных сражениях, в том числе и в Чесменском бою. Здесь он нередко командовал при десантах особыми отрядами войск и отправлял должность дежур-майора. В 1773 году Дивов получил чин ротмистра и 27 июля орден св. Георгия 4-го класса (№ 175 по кавалерскому списку Судравского и № 208 по списку Григоровича — Степанова)

За атаку под Чесьмою форштадта и прогнание неприятеля.

В следующем году был взят ко двору в камер-юнкеры, в 1782 году — пожалован в действительные камергеры.

В 1784 году Дивов женился на графине Елизавете Петровне Бутурлиной (1762—1813), у них было три сына:

• Пётр (1785—1856), действительный статский советник.
• Александр (1788 — 18..), титулярный Советник в российской миссии в Северо-Американских Соединенных Штатах.
• Николай (1792—1869), генерал-майор, участник Бородинского сражения.

В 1792 году он был послан в Стокгольм в качестве особого представителя российского двора на коронацию Густава IV Адольфа.

В 1798 году Дивов был произведён в тайные советники и сенаторы и, вскоре потом, испросил увольнение от службы. В том же 1798 году Дивовы уехали за границу и проживал в Вене и Берлине, с 1801 года поселились в Париже. В Париже ходили странные слухи о Дивовых: говорили, что ими взят на откуп у полиции игорный дом, приносивший им до 500 франков дохода в день, и что они занимались пересылкой контрабанды в Россию.

Перед началом Отечественной войны Дивовы возвратились в Россию и поселились в своём доме в Москве. Они перенесли с собой в Россию все модные парижские привычки и, между прочим, принимали утренних посетителей, лёжа на двуспальной кровати, оба, муж и жена, в высоких ночных чепцах с розовыми бантами. Перед сдачей Москвы французам Дивовы бежали в Нижний Новгород и вернулись обратно лишь в начале 1813 года.

Скончался Дивов в Москве 8 мая 1814 года, похоронен в своём подмосковном имении Соколово недалеко от Химок.

Его братья: Александр (полковник, командир Ревельского пехотного полка), Николай (1752—1812, генерал-лейтенант, генерал-провиантмейстер).

Источники

• Русские портреты XVIII и XIX столетий. / Издание великого князя Николая Михайловича. — Т. 2, вып. 3. — СПб., 1906.
• Дивов, Андриан Иванович // Русский биографический словарь : в 25 томах. — СПб.—М., 1896—1918.
• Степанов В. С., Григорович П. И. В память столетнего юбилея императорского Военного ордена Святого великомученика и Победоносца Георгия. (1769—1869). — СПб., 1869.

Отрывок, характеризующий Дивов, Адриан Иванович

– Encore un petitionnaire, [Еще один проситель,] – отвечал человек в помочах.
– Скажите ему, что после. Сейчас выйдет, надо ехать.
– После, после, завтра. Поздно…
Ростов повернулся и хотел выйти, но человек в помочах остановил его.
– От кого? Вы кто?
– От майора Денисова, – отвечал Ростов.
– Вы кто? офицер?
– Поручик, граф Ростов.
– Какая смелость! По команде подайте. А сами идите, идите… – И он стал надевать подаваемый камердинером мундир.
Ростов вышел опять в сени и заметил, что на крыльце было уже много офицеров и генералов в полной парадной форме, мимо которых ему надо было пройти.
Проклиная свою смелость, замирая от мысли, что всякую минуту он может встретить государя и при нем быть осрамлен и выслан под арест, понимая вполне всю неприличность своего поступка и раскаиваясь в нем, Ростов, опустив глаза, пробирался вон из дома, окруженного толпой блестящей свиты, когда чей то знакомый голос окликнул его и чья то рука остановила его.
– Вы, батюшка, что тут делаете во фраке? – спросил его басистый голос.
Это был кавалерийский генерал, в эту кампанию заслуживший особенную милость государя, бывший начальник дивизии, в которой служил Ростов.
Ростов испуганно начал оправдываться, но увидав добродушно шутливое лицо генерала, отойдя к стороне, взволнованным голосом передал ему всё дело, прося заступиться за известного генералу Денисова. Генерал выслушав Ростова серьезно покачал головой.
– Жалко, жалко молодца; давай письмо.
Едва Ростов успел передать письмо и рассказать всё дело Денисова, как с лестницы застучали быстрые шаги со шпорами и генерал, отойдя от него, подвинулся к крыльцу. Господа свиты государя сбежали с лестницы и пошли к лошадям. Берейтор Эне, тот самый, который был в Аустерлице, подвел лошадь государя, и на лестнице послышался легкий скрип шагов, которые сейчас узнал Ростов. Забыв опасность быть узнанным, Ростов подвинулся с несколькими любопытными из жителей к самому крыльцу и опять, после двух лет, он увидал те же обожаемые им черты, то же лицо, тот же взгляд, ту же походку, то же соединение величия и кротости… И чувство восторга и любви к государю с прежнею силою воскресло в душе Ростова. Государь в Преображенском мундире, в белых лосинах и высоких ботфортах, с звездой, которую не знал Ростов (это была legion d'honneur) [звезда почетного легиона] вышел на крыльцо, держа шляпу под рукой и надевая перчатку. Он остановился, оглядываясь и всё освещая вокруг себя своим взглядом. Кое кому из генералов он сказал несколько слов. Он узнал тоже бывшего начальника дивизии Ростова, улыбнулся ему и подозвал его к себе.
Вся свита отступила, и Ростов видел, как генерал этот что то довольно долго говорил государю.
Государь сказал ему несколько слов и сделал шаг, чтобы подойти к лошади. Опять толпа свиты и толпа улицы, в которой был Ростов, придвинулись к государю. Остановившись у лошади и взявшись рукою за седло, государь обратился к кавалерийскому генералу и сказал громко, очевидно с желанием, чтобы все слышали его.
– Не могу, генерал, и потому не могу, что закон сильнее меня, – сказал государь и занес ногу в стремя. Генерал почтительно наклонил голову, государь сел и поехал галопом по улице. Ростов, не помня себя от восторга, с толпою побежал за ним.


На площади куда поехал государь, стояли лицом к лицу справа батальон преображенцев, слева батальон французской гвардии в медвежьих шапках.
В то время как государь подъезжал к одному флангу баталионов, сделавших на караул, к противоположному флангу подскакивала другая толпа всадников и впереди их Ростов узнал Наполеона. Это не мог быть никто другой. Он ехал галопом в маленькой шляпе, с Андреевской лентой через плечо, в раскрытом над белым камзолом синем мундире, на необыкновенно породистой арабской серой лошади, на малиновом, золотом шитом, чепраке. Подъехав к Александру, он приподнял шляпу и при этом движении кавалерийский глаз Ростова не мог не заметить, что Наполеон дурно и не твердо сидел на лошади. Батальоны закричали: Ура и Vive l'Empereur! [Да здравствует Император!] Наполеон что то сказал Александру. Оба императора слезли с лошадей и взяли друг друга за руки. На лице Наполеона была неприятно притворная улыбка. Александр с ласковым выражением что то говорил ему.