Дом Лаллукки

Достопримечательность
Дом Лаллукки
Страна	Россия
Архитектурный стиль	Северный модерн
Строительство	???—1906 годы
Статус	Объект культурного наследия РФ № 4700244000

«Дом Лаллукки» (фин. Lallukan talo) — бывшее здание фирмы «Хякли, Лаллукка и К°» в Выборге, построенное в 1906 году по проекту архитектора Аллана Шульмана (1863—1937) в стиле национального романтизма. Здание, ставшее одним из наиболее известных памятников архитектуры в городе, сильно пострадало во время советско-финских войн (1939—1944), и восстановлено в послевоенные годы. Современный адрес: улица Вокзальная, дом 7.

История

Живший в Выборге с 1891 года коммерции советник Юхо Лаллукка был основателем крупной торговой компании, для нужд которой в центре города было выстроено четырёхэтажное здание с торговыми и жилыми помещениями. Юхо Лаллукка с семьёй занимал квартиру на втором этаже .

Для облицовки северного и западного фасадов здания архитектор Аллан Шульман использовал тёмно-красный гранит. Грубооколотые плитки на фасаде гармонировали с мостовой, уложенной брусчаткой. Угол дома отмечен высокими остроконечными фронтонами и стрельчатыми арками, удачно сочетающимися с асимметрично расположенными на главном фасаде балконами и эркерами, а также окнами, разнообразными по форме: полуциркулярными, прямоугольными, стрельчатыми, щелевидными и круглыми. Другим украшением фасада стали орнаменты и скульптуры в виде женских фигур Эмиля Халонена. Фасад просматривается в перспективе улицы Ушакова со стороны главной городской площади, и здание имеет важное градообразующее значение. По завершении строительства архитектурные достоинства здания были отмечены в петербургской печати, приёмы Шульмана повлияли на развитие северного модерна в русской архитектуре.

В ходе военных действий здание сгорело, все интерьеры и скульптурные украшения были утрачены. Ремонтные работы к 1952 году вернули городу жилые помещения, однако многие декоративные элементы не были восстановлены; в частности, сильно пострадавшие рисунки на наличниках окон были замазаны бетоном. Из шести скульптур, украшавших главный вход в здание и пилоны ограды, две стали музейными экспонатами: одна находится в музее-заповеднике парк Монрепо, другая — в фондах Выборгского замка. Искажение внешнего облика здания дополнила замена гранитной мостовой асфальтовым покрытием.

В 2006 году была завершена длительная реконструкция здания. Как и прежде, на первом этаже размещаются магазины, а на других — квартиры. Заново был выстроен дворовой корпус, крыше возвращена островерхая форма, а гранитные украшения наличников полностью восстановлены. Среди характерных для декора национального романтизма зооморфных мотивов можно увидеть и сюжеты, навеянные мотивами эпоса Калевалы (посвящённые обитателям озёр, сценам охоты и другим жанровым сценам), а также юмористические рисунки — арлекинов с пистолетами и арбалетами. Снова стали видны перемежающиеся изображения лесных и домашних животных (например, заяц, собака, кошка, домашний скот, и даже мыши — как обычные, так и летучие). Другим характерным для зданий в стиле национального романтизма элементом является восстановленная башенка на главном фасаде.

Литература

• Кепп Е.Е. Выборг. Художественные достопримечательности / Ред. О.В. Казаков. — Выборг: «Фантакт», 1992. — 200 с.
• Мысько А.С. Архитектура Выборга в эпоху модерна. — СПб.: «Центр Сохранения Культурного Наследия», 2014. — 128 с. — ISBN 978-5-91882-026-1.
• Неувонен П., Пёюхья Т., Мустонен Т. Выборг. Архитектурный путеводитель / Пер. Л. Кудрявцевой. — 2-е изд. — Выборг: «СН», 2008. — 160 с. — ISBN 5-900096-06-8.

Ссылки

• На Викискладе есть медиафайлы по теме Дом Лаллукки

Отрывок, характеризующий Дом Лаллукки

– Евангелие! У меня нет.
Доктор обещался достать и стал расспрашивать князя о том, что он чувствует. Князь Андрей неохотно, но разумно отвечал на все вопросы доктора и потом сказал, что ему надо бы подложить валик, а то неловко и очень больно. Доктор и камердинер подняли шинель, которою он был накрыт, и, морщась от тяжкого запаха гнилого мяса, распространявшегося от раны, стали рассматривать это страшное место. Доктор чем то очень остался недоволен, что то иначе переделал, перевернул раненого так, что тот опять застонал и от боли во время поворачивания опять потерял сознание и стал бредить. Он все говорил о том, чтобы ему достали поскорее эту книгу и подложили бы ее туда.
– И что это вам стоит! – говорил он. – У меня ее нет, – достаньте, пожалуйста, подложите на минуточку, – говорил он жалким голосом.
Доктор вышел в сени, чтобы умыть руки.
– Ах, бессовестные, право, – говорил доктор камердинеру, лившему ему воду на руки. – Только на минуту не досмотрел. Ведь вы его прямо на рану положили. Ведь это такая боль, что я удивляюсь, как он терпит.
– Мы, кажется, подложили, господи Иисусе Христе, – говорил камердинер.
В первый раз князь Андрей понял, где он был и что с ним было, и вспомнил то, что он был ранен и как в ту минуту, когда коляска остановилась в Мытищах, он попросился в избу. Спутавшись опять от боли, он опомнился другой раз в избе, когда пил чай, и тут опять, повторив в своем воспоминании все, что с ним было, он живее всего представил себе ту минуту на перевязочном пункте, когда, при виде страданий нелюбимого им человека, ему пришли эти новые, сулившие ему счастие мысли. И мысли эти, хотя и неясно и неопределенно, теперь опять овладели его душой. Он вспомнил, что у него было теперь новое счастье и что это счастье имело что то такое общее с Евангелием. Потому то он попросил Евангелие. Но дурное положение, которое дали его ране, новое переворачиванье опять смешали его мысли, и он в третий раз очнулся к жизни уже в совершенной тишине ночи. Все спали вокруг него. Сверчок кричал через сени, на улице кто то кричал и пел, тараканы шелестели по столу и образам, в осенняя толстая муха билась у него по изголовью и около сальной свечи, нагоревшей большим грибом и стоявшей подле него.
Душа его была не в нормальном состоянии. Здоровый человек обыкновенно мыслит, ощущает и вспоминает одновременно о бесчисленном количестве предметов, но имеет власть и силу, избрав один ряд мыслей или явлений, на этом ряде явлений остановить все свое внимание. Здоровый человек в минуту глубочайшего размышления отрывается, чтобы сказать учтивое слово вошедшему человеку, и опять возвращается к своим мыслям. Душа же князя Андрея была не в нормальном состоянии в этом отношении. Все силы его души были деятельнее, яснее, чем когда нибудь, но они действовали вне его воли. Самые разнообразные мысли и представления одновременно владели им. Иногда мысль его вдруг начинала работать, и с такой силой, ясностью и глубиною, с какою никогда она не была в силах действовать в здоровом состоянии; но вдруг, посредине своей работы, она обрывалась, заменялась каким нибудь неожиданным представлением, и не было сил возвратиться к ней.
«Да, мне открылась новое счастье, неотъемлемое от человека, – думал он, лежа в полутемной тихой избе и глядя вперед лихорадочно раскрытыми, остановившимися глазами. Счастье, находящееся вне материальных сил, вне материальных внешних влияний на человека, счастье одной души, счастье любви! Понять его может всякий человек, но сознать и предписать его мот только один бог. Но как же бог предписал этот закон? Почему сын?.. И вдруг ход мыслей этих оборвался, и князь Андрей услыхал (не зная, в бреду или в действительности он слышит это), услыхал какой то тихий, шепчущий голос, неумолкаемо в такт твердивший: „И пити пити питии“ потом „и ти тии“ опять „и пити пити питии“ опять „и ти ти“. Вместе с этим, под звук этой шепчущей музыки, князь Андрей чувствовал, что над лицом его, над самой серединой воздвигалось какое то странное воздушное здание из тонких иголок или лучинок. Он чувствовал (хотя это и тяжело ему было), что ему надо было старательна держать равновесие, для того чтобы воздвигавшееся здание это не завалилось; но оно все таки заваливалось и опять медленно воздвигалось при звуках равномерно шепчущей музыки. „Тянется! тянется! растягивается и все тянется“, – говорил себе князь Андрей. Вместе с прислушаньем к шепоту и с ощущением этого тянущегося и воздвигающегося здания из иголок князь Андрей видел урывками и красный, окруженный кругом свет свечки и слышал шуршанъе тараканов и шуршанье мухи, бившейся на подушку и на лицо его. И всякий раз, как муха прикасалась к егв лицу, она производила жгучее ощущение; но вместе с тем его удивляло то, что, ударяясь в самую область воздвигавшегося на лице его здания, муха не разрушала его. Но, кроме этого, было еще одно важное. Это было белое у двери, это была статуя сфинкса, которая тоже давила его.
«Но, может быть, это моя рубашка на столе, – думал князь Андрей, – а это мои ноги, а это дверь; но отчего же все тянется и выдвигается и пити пити пити и ти ти – и пити пити пити… – Довольно, перестань, пожалуйста, оставь, – тяжело просил кого то князь Андрей. И вдруг опять выплывала мысль и чувство с необыкновенной ясностью и силой.