Ефремов, Георгий Захарович

Георгий Захарович Ефремов
Дата рождения:	10 апреля 1916(1916-04-10)
Место рождения:	д. Макарсола, Моркинский район Марий Эл
Дата смерти:	7 июля 1941(1941-07-07) (25 лет)
Гражданство:	СССР СССР
Род деятельности:	писатель, поэт, драматург, переводчик, литературовед, педагог
Язык произведений:	марийский

Георгий Захарович Ефремов (писал под псевдонимом Георгий Ефруш; 1916—1941) — советский марийский писатель, поэт, драматург, переводчик, литературовед, педагог. Член Союза писателей СССР, член правления Союза писателей Марийской АССР.

Биография

Георгий Ефремов родился 10 апреля 1916 года в деревне Макарсола (ныне Макаркино Моркинского района Марий Эл) в семье сельского учителя. В 1931 году после окончания трёхмесячных курсов, стал работать учителем начальной школы. В 1933 году поступил на рабфак Горьковского медицинского института, а в 1934 году пошёл учиться на литературный факультет Марийского педагогического института. В 1936 году работал в редакции пионерской газеты «Ямде лий» («Будь готов»). С 1937 года преподавал марийский язык и литературу в Цибикнурской средней школе. С 1939 года — младший научный сотрудник Марийского научно-исследовательского института.

В 1931 году начал литературную деятельность как поэт, но известность получил благодаря своим коротким рассказам о жизни марийской деревни. Этим рассказам присущ лиризм и мягкий юмор. В 1935 написал пьесы «Моя семья» и «Дарья», посвящённые колхозной жизни. В 1939 году написал пьесу «Тенета» о гражданской войне в Марий Эл и пьесу «Вражьи следы» о классовой борьбе в период индустриализации. Его пьесы ставились на сцене Марийского национального театра драмы имени М. Шкетана. Перевёл на марийский язык стихи А. С. Пушкина, отрывки из повести Д. Дефо «Робинзон Крузо», пьесу М. Горького «На дне». Написал несколько литературно-критических статей о марийской литературе и творчестве марийского писателя Дим. Орая. В 1940 году был опубликован его первый сборник рассказов. В 1975 году вышел сборник его произведений.

В 1940 году Ефремов был призван в армию. С первых дней участвовал в Великой Отечественной войне. Сражался на Карельском перешейке. Погиб 7 июля 1941 года в местечке Куолаярви близ Ленинграда.

Сочинения

На марийском языке

• Ешем. 2 актан пьеса. (Моя семья. Пьеса в 2-х д.). Йошкар-Ола, 1935. 46 с.
• Кокымшо илыш. Ойырен налме произведений-шамыч [Вторая жизнь: Избранные произведения] — Йошкар-Ола, 1949. — 87 с.
• Шошо. Ойлымаш, очерк, пьеса, почелимут, статья, шарнымаш [Весна. Рассказы, очерки, пьесы, стихи, статьи, воспоминания] — Йошкар-Ола, 1975—191 с.

В переводе на русский язык

• Чего ещё надо? Рассказ / Пер. А Айзенворта // Марийские писатели.— Йошкар-Ола, 1941. — С. 77—80.
• Последний единоличник. Рассказ / Пер. Н. Москвина // Солнце над лесами. Йошкар-Ола, 1984. С. 230—234.

Литература

• Марийские писатели, Йошкар-Ола, 1958.

Отрывок, характеризующий Ефремов, Георгий Захарович

– Ребята! – крикнул громким, самоуверенным и веселым голосом Милорадович, видимо, до такой степени возбужденный звуками стрельбы, ожиданием сражения и видом молодцов апшеронцев, еще своих суворовских товарищей, бойко проходивших мимо императоров, что забыл о присутствии государя. – Ребята, вам не первую деревню брать! – крикнул он.
– Рады стараться! – прокричали солдаты.
Лошадь государя шарахнулась от неожиданного крика. Лошадь эта, носившая государя еще на смотрах в России, здесь, на Аустерлицком поле, несла своего седока, выдерживая его рассеянные удары левой ногой, настораживала уши от звуков выстрелов, точно так же, как она делала это на Марсовом поле, не понимая значения ни этих слышавшихся выстрелов, ни соседства вороного жеребца императора Франца, ни всего того, что говорил, думал, чувствовал в этот день тот, кто ехал на ней.
Государь с улыбкой обратился к одному из своих приближенных, указывая на молодцов апшеронцев, и что то сказал ему.


Кутузов, сопутствуемый своими адъютантами, поехал шагом за карабинерами.
Проехав с полверсты в хвосте колонны, он остановился у одинокого заброшенного дома (вероятно, бывшего трактира) подле разветвления двух дорог. Обе дороги спускались под гору, и по обеим шли войска.
Туман начинал расходиться, и неопределенно, верстах в двух расстояния, виднелись уже неприятельские войска на противоположных возвышенностях. Налево внизу стрельба становилась слышнее. Кутузов остановился, разговаривая с австрийским генералом. Князь Андрей, стоя несколько позади, вглядывался в них и, желая попросить зрительную трубу у адъютанта, обратился к нему.
– Посмотрите, посмотрите, – говорил этот адъютант, глядя не на дальнее войско, а вниз по горе перед собой. – Это французы!
Два генерала и адъютанты стали хвататься за трубу, вырывая ее один у другого. Все лица вдруг изменились, и на всех выразился ужас. Французов предполагали за две версты от нас, а они явились вдруг, неожиданно перед нами.
– Это неприятель?… Нет!… Да, смотрите, он… наверное… Что ж это? – послышались голоса.
Князь Андрей простым глазом увидал внизу направо поднимавшуюся навстречу апшеронцам густую колонну французов, не дальше пятисот шагов от того места, где стоял Кутузов.
«Вот она, наступила решительная минута! Дошло до меня дело», подумал князь Андрей, и ударив лошадь, подъехал к Кутузову. «Надо остановить апшеронцев, – закричал он, – ваше высокопревосходительство!» Но в тот же миг всё застлалось дымом, раздалась близкая стрельба, и наивно испуганный голос в двух шагах от князя Андрея закричал: «ну, братцы, шабаш!» И как будто голос этот был команда. По этому голосу всё бросилось бежать.
Смешанные, всё увеличивающиеся толпы бежали назад к тому месту, где пять минут тому назад войска проходили мимо императоров. Не только трудно было остановить эту толпу, но невозможно было самим не податься назад вместе с толпой.
Болконский только старался не отставать от нее и оглядывался, недоумевая и не в силах понять того, что делалось перед ним. Несвицкий с озлобленным видом, красный и на себя не похожий, кричал Кутузову, что ежели он не уедет сейчас, он будет взят в плен наверное. Кутузов стоял на том же месте и, не отвечая, доставал платок. Из щеки его текла кровь. Князь Андрей протеснился до него.
– Вы ранены? – спросил он, едва удерживая дрожание нижней челюсти.
– Раны не здесь, а вот где! – сказал Кутузов, прижимая платок к раненой щеке и указывая на бегущих. – Остановите их! – крикнул он и в то же время, вероятно убедясь, что невозможно было их остановить, ударил лошадь и поехал вправо.
Вновь нахлынувшая толпа бегущих захватила его с собой и повлекла назад.
Войска бежали такой густой толпой, что, раз попавши в середину толпы, трудно было из нее выбраться. Кто кричал: «Пошел! что замешкался?» Кто тут же, оборачиваясь, стрелял в воздух; кто бил лошадь, на которой ехал сам Кутузов. С величайшим усилием выбравшись из потока толпы влево, Кутузов со свитой, уменьшенной более чем вдвое, поехал на звуки близких орудийных выстрелов. Выбравшись из толпы бегущих, князь Андрей, стараясь не отставать от Кутузова, увидал на спуске горы, в дыму, еще стрелявшую русскую батарею и подбегающих к ней французов. Повыше стояла русская пехота, не двигаясь ни вперед на помощь батарее, ни назад по одному направлению с бегущими. Генерал верхом отделился от этой пехоты и подъехал к Кутузову. Из свиты Кутузова осталось только четыре человека. Все были бледны и молча переглядывались.
– Остановите этих мерзавцев! – задыхаясь, проговорил Кутузов полковому командиру, указывая на бегущих; но в то же мгновение, как будто в наказание за эти слова, как рой птичек, со свистом пролетели пули по полку и свите Кутузова.
Французы атаковали батарею и, увидав Кутузова, выстрелили по нем. С этим залпом полковой командир схватился за ногу; упало несколько солдат, и подпрапорщик, стоявший с знаменем, выпустил его из рук; знамя зашаталось и упало, задержавшись на ружьях соседних солдат.