Ибрахим ибн Наср Табгач-хан

Ибрагим ибн Наср
хан Западного Караханидского каганата
1040 — 1068
Преемник:	Шамс аль мульк
Вероисповедание:	Ислам, суннитского толка
Рождение:	998(0998)
Смерть:	1068(1068)
Место погребения:	Самарканд
Род:	Караханиды
Отец:	Наср ибн Али

Ибрагим ибн Наср табгач-хан — первый правитель — табгач-хан Западного Караханидского каганата (1040 — 1068).

Биография

Восхождение на престол

В источниках он также известен под именами Бури-тегин, или Ибрагим тамгач-хан (иногда используется как табгач-хан). Он был сыном известного караханидского удельного правителя Наср ибн Али.

В 1038 году он захватил столицу Мавераннахра город Самарканд и провозгласил себя ханом. В 1040 году оформились два отдельных караханидских государственных образования — Восточный каганат со столицей в Баласагуне (позднее в Кашгаре) и Западный каганат с центром в Самарканде.

Даже заняв Баласагун, Тамгач-хан оставил столицей Западного каганата Самарканд: почти все его самаркандские монеты, за исключением нескольких самых ранних, биты только от его имени.

Внутренняя политика

Централизаторская политика Ибрагима выразилась и в унификации денежной системы на территории всего государства, в том числе и в завоеванных в областях, не знавших в этом отношении единства в пору вхождения в состав Восточного каганата.

Политика централизации, борьба с политической раздробленностью, стабильная мирная обстановка в Мавераннахре в течение многих лет — всё это не могло не сказаться на благосостоянии страны и положении широких масс, И нельзя не видеть в этом заслугу Ибрагима, который в рассказах средневековых авторов предстает идеалом справедливого государя.

С 1040 года и до падения династии в 1212 году самаркандские ханы происходили из потомства Ибрагим Табгач-хана.

Таким образом, Табгач-хан Ибрахим навсегда покончил с множественностью ханов, став единственным каганом. Он уничтожил многоступенчатую политическую иерархию с многочисленными князьями. Ибрагим изменил порядок престолонаследия, сделав его прямым, от отца к сыну, то есть заменил кочевнический порядок оседлым. Он навсегда установил столицу государства в Самарканде.

Ибрагим тамгач-хан построил в Самарканде медресе и бесплатную больницу. В период его правления в Мавераннахре жили и творили такие известные впоследствии учёные и поэты как Махмуд ал-Кашгари, Юсуф Баласагуни и другие.

После его смерти преемником стал его сын Шамс аль мульк.

Литература

• Кочнев Б. Д. Нумизматическая история Караханидского каганата (991—1209 гг.). — М..: «София», 2006.

Отрывок, характеризующий Ибрахим ибн Наср Табгач-хан

– Это, мой друг, у доктора спрашивать надо, – сказал он, и, видимо сделав еще усилие, чтобы быть ласковым, он сказал одним ртом (видно было, что он вовсе не думал того, что говорил): – Merci, chere amie, d'etre venue. [Спасибо, милый друг, что приехала.]
Княжна Марья пожала его руку. Он чуть заметно поморщился от пожатия ее руки. Он молчал, и она не знала, что говорить. Она поняла то, что случилось с ним за два дня. В словах, в тоне его, в особенности во взгляде этом – холодном, почти враждебном взгляде – чувствовалась страшная для живого человека отчужденность от всего мирского. Он, видимо, с трудом понимал теперь все живое; но вместе с тем чувствовалось, что он не понимал живого не потому, чтобы он был лишен силы понимания, но потому, что он понимал что то другое, такое, чего не понимали и не могли понять живые и что поглощало его всего.
– Да, вот как странно судьба свела нас! – сказал он, прерывая молчание и указывая на Наташу. – Она все ходит за мной.
Княжна Марья слушала и не понимала того, что он говорил. Он, чуткий, нежный князь Андрей, как мог он говорить это при той, которую он любил и которая его любила! Ежели бы он думал жить, то не таким холодно оскорбительным тоном он сказал бы это. Ежели бы он не знал, что умрет, то как же ему не жалко было ее, как он мог при ней говорить это! Одно объяснение только могло быть этому, это то, что ему было все равно, и все равно оттого, что что то другое, важнейшее, было открыто ему.
Разговор был холодный, несвязный и прерывался беспрестанно.
– Мари проехала через Рязань, – сказала Наташа. Князь Андрей не заметил, что она называла его сестру Мари. А Наташа, при нем назвав ее так, в первый раз сама это заметила.
– Ну что же? – сказал он.
– Ей рассказывали, что Москва вся сгорела, совершенно, что будто бы…
Наташа остановилась: нельзя было говорить. Он, очевидно, делал усилия, чтобы слушать, и все таки не мог.
– Да, сгорела, говорят, – сказал он. – Это очень жалко, – и он стал смотреть вперед, пальцами рассеянно расправляя усы.
– А ты встретилась с графом Николаем, Мари? – сказал вдруг князь Андрей, видимо желая сделать им приятное. – Он писал сюда, что ты ему очень полюбилась, – продолжал он просто, спокойно, видимо не в силах понимать всего того сложного значения, которое имели его слова для живых людей. – Ежели бы ты его полюбила тоже, то было бы очень хорошо… чтобы вы женились, – прибавил он несколько скорее, как бы обрадованный словами, которые он долго искал и нашел наконец. Княжна Марья слышала его слова, но они не имели для нее никакого другого значения, кроме того, что они доказывали то, как страшно далек он был теперь от всего живого.
– Что обо мне говорить! – сказала она спокойно и взглянула на Наташу. Наташа, чувствуя на себе ее взгляд, не смотрела на нее. Опять все молчали.
– Andre, ты хоч… – вдруг сказала княжна Марья содрогнувшимся голосом, – ты хочешь видеть Николушку? Он все время вспоминал о тебе.