Иммиграция в Аргентину
Иммиграция в Аргентину (исп. Inmigración en Argentina) — процесс переселения на территорию Аргентины в течение её освоения и становления. Иммигранты способствовали оживлению экономики, стали важным элементом в формировании молодой аргентинской нации[1]. Столица страны — Буэнос-Айрес (с пригородами), стал одним из основных центром иммиграции в Южную Америку.
История
Первым документом независимой Аргентины об иммиграции стал декрет о привлечении иностранцев, принятый в 1810 году Патриотической хунтой. Этот декрет предоставлял полные и равные права всем иностранцам, желавшим прибыть в Аргентину[2].
Под лозунгом — «Править — значит заселять», в стране началась политика привлечения иммигрантов. В 1857 начался постоянный статистический учёт въезжающих. С того момента и по 1940 год в страну прибыло около 7 миллионов человек, среди которых 3 миллиона из Италии и 2 миллиона из Испании (в основном галисийцев и басков). Кроме того, значительным было число немцев, французов и иммигрантов из Восточной Европы — поляков, подданых Российской империи (немцы Поволжья, евреи, русские, украинцы), хорватов, чехов, а также швейцарцев, бельгийцев, датчан и др. Немцы, ирландцы, поляки и украинцы селились в основном на северо-востоке страны, образовывая земледельческие общины. Шотландцы, валийцы, швейцарцы и хорваты осваивали юг страны — Патагонию[3].Большинство французов, евреев и русских осели в столице.
Усилению притока европейцев[4] способствовал приход к власти Доминго Фаустино Сармьенто, всячески стимулировавшего иммиграцию[5]. В 1876 был принят закон, согласно которому упорядочивались вербовка и отправка иммигрантов из Европы в Аргентину[6]. К концу XIX века 50,3 % населения Буэнос-Айреса составляли переселенцы[7].
Европейская иммиграция в Аргентину тесно связана с подъёмом земледелия в стране. Именно поселенцы начали сеять пшеницу в приграничных с Бразилией провинциях[8].
В 1929—1933-х в связи с мировым экономическим кризисом приток иммигрантов сократился, и лишь после Второй мировой войны, в лояльную по отношению к странам Оси, Аргентину, прибыло 800 тысяч человек[3].
Если до 1970 года в населении Аргентины более 90% составляли люди испанского, итальянского,[9][10] французского, немецкого и славянского происхождения, то сегодня этнический состав заметно изменился в сторону увеличения иммигрантов из стран Азии (Китай, Корея, Япония), Ближнего Востока (Ливан, Сирия), но более всего - из соседних стран - Парагвая, Боливии и Перу (в основном индейцев и метисов). По данным переписи 2010 года, из родившихся за границей 1806 тыс.человек, 80% составляли переселенцы из стран Южной Америки. Ежегодно в Аргентину переезжает до 150 тысяч человек, многие впоследствии получают аргентинский паспорт и гражданство.
Программы для адаптации мигрантов
 |
Этот раздел статьи ещё не написан. Согласно замыслу одного из участников Википедии, на этом месте должен располагаться специальный раздел.
Вы можете помочь проекту, написав этот раздел. |
См. также
Напишите отзыв о статье "Иммиграция в Аргентину"
Примечания
- ↑ Ермолаев, 1961, с. 178.
- ↑ Ермолаев, 1961, с. 89.
- ↑ 1 2 В. В. Вольский и др. Южная Америка. — М.: Мысль, 1983. — С. 172-173. — 285 с. — (Страны и народы). — 180 000 экз.
- ↑ Ермолаев, 1961, с. 208.
- ↑ Ермолаев, 1961, с. 207.
- ↑ Ермолаев, 1961, с. 214.
- ↑ Ермолаев, 1961, с. 224.
- ↑ Ермолаев, 1961, с. 173.
- ↑ [books.google.com/books?id=3T0JgfcN89EC&pg=PA28&dq=Buenos+Aires+%22muy+noble+y+muy+leal%22+1716&hl=es&ei=seXaTIi0MIT68AaHq4jrCQ&sa=X&oi=book_result&ct=result&resnum=5&ved=0CDwQ6AEwBA#v=onepage&q&f=false Buenos Aires y el país, págs 12-61, 80-82.] (исп.). Félix Luna. Проверено 3 февраля 2011.
- ↑ [books.google.com.ar/books?id=rkEbAAAAYAAJ&pg=PA59&dq=1580+Buenos+Aires+%2211+de+junio+de+1580%22&hl=es&ei=HZ3aTPSiIYOC8gab3M3lCA&sa=X&oi=book_result&ct=result&resnum=2&ved=0CC4Q6AEwAQ#v=onepage&q=1580%20Buenos%20Aires%20%2211%20de%20junio%20de%201580%22&f=false Historia argentina Breve Historia de los argentinos, de véase la bibliografía] (исп.). Félix Luna. Проверено 3 февраля 2011.
Литература
- Ермолаев В. И. Очерки истории Аргентины. — М.: Соцэкгиз, 1961. — 588 с.
|
Это заготовка статьи об Аргентине. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
Для улучшения этой статьи желательно?:
|
Отрывок, характеризующий Иммиграция в Аргентину
– Да ведь прямо сказано: кто женится на разводной жене… – сказала старая княгиня.– Ah, maman, ne dites pas de betises. Vous ne comprenez rien. Dans ma position j'ai des devoirs, [Ах, маменька, не говорите глупостей. Вы ничего не понимаете. В моем положении есть обязанности.] – заговорилa Элен, переводя разговор на французский с русского языка, на котором ей всегда казалась какая то неясность в ее деле.
– Но, мой друг…
– Ah, maman, comment est ce que vous ne comprenez pas que le Saint Pere, qui a le droit de donner des dispenses… [Ах, маменька, как вы не понимаете, что святой отец, имеющий власть отпущений…]
В это время дама компаньонка, жившая у Элен, вошла к ней доложить, что его высочество в зале и желает ее видеть.
– Non, dites lui que je ne veux pas le voir, que je suis furieuse contre lui, parce qu'il m'a manque parole. [Нет, скажите ему, что я не хочу его видеть, что я взбешена против него, потому что он мне не сдержал слова.]
– Comtesse a tout peche misericorde, [Графиня, милосердие всякому греху.] – сказал, входя, молодой белокурый человек с длинным лицом и носом.
Старая княгиня почтительно встала и присела. Вошедший молодой человек не обратил на нее внимания. Княгиня кивнула головой дочери и поплыла к двери.
«Нет, она права, – думала старая княгиня, все убеждения которой разрушились пред появлением его высочества. – Она права; но как это мы в нашу невозвратную молодость не знали этого? А это так было просто», – думала, садясь в карету, старая княгиня.
В начале августа дело Элен совершенно определилось, и она написала своему мужу (который ее очень любил, как она думала) письмо, в котором извещала его о своем намерении выйти замуж за NN и о том, что она вступила в единую истинную религию и что она просит его исполнить все те необходимые для развода формальности, о которых передаст ему податель сего письма.
«Sur ce je prie Dieu, mon ami, de vous avoir sous sa sainte et puissante garde. Votre amie Helene».
[«Затем молю бога, да будете вы, мой друг, под святым сильным его покровом. Друг ваш Елена»]
Это письмо было привезено в дом Пьера в то время, как он находился на Бородинском поле.
Во второй раз, уже в конце Бородинского сражения, сбежав с батареи Раевского, Пьер с толпами солдат направился по оврагу к Князькову, дошел до перевязочного пункта и, увидав кровь и услыхав крики и стоны, поспешно пошел дальше, замешавшись в толпы солдат.
Одно, чего желал теперь Пьер всеми силами своей души, было то, чтобы выйти поскорее из тех страшных впечатлений, в которых он жил этот день, вернуться к обычным условиям жизни и заснуть спокойно в комнате на своей постели. Только в обычных условиях жизни он чувствовал, что будет в состоянии понять самого себя и все то, что он видел и испытал. Но этих обычных условий жизни нигде не было.
Хотя ядра и пули не свистали здесь по дороге, по которой он шел, но со всех сторон было то же, что было там, на поле сражения. Те же были страдающие, измученные и иногда странно равнодушные лица, та же кровь, те же солдатские шинели, те же звуки стрельбы, хотя и отдаленной, но все еще наводящей ужас; кроме того, была духота и пыль.
Пройдя версты три по большой Можайской дороге, Пьер сел на краю ее.
Сумерки спустились на землю, и гул орудий затих. Пьер, облокотившись на руку, лег и лежал так долго, глядя на продвигавшиеся мимо него в темноте тени. Беспрестанно ему казалось, что с страшным свистом налетало на него ядро; он вздрагивал и приподнимался. Он не помнил, сколько времени он пробыл тут. В середине ночи трое солдат, притащив сучьев, поместились подле него и стали разводить огонь.
Солдаты, покосившись на Пьера, развели огонь, поставили на него котелок, накрошили в него сухарей и положили сала. Приятный запах съестного и жирного яства слился с запахом дыма. Пьер приподнялся и вздохнул. Солдаты (их было трое) ели, не обращая внимания на Пьера, и разговаривали между собой.
– Да ты из каких будешь? – вдруг обратился к Пьеру один из солдат, очевидно, под этим вопросом подразумевая то, что и думал Пьер, именно: ежели ты есть хочешь, мы дадим, только скажи, честный ли ты человек?
– Я? я?.. – сказал Пьер, чувствуя необходимость умалить как возможно свое общественное положение, чтобы быть ближе и понятнее для солдат. – Я по настоящему ополченный офицер, только моей дружины тут нет; я приезжал на сраженье и потерял своих.
