Иосиф Клеменс Баварский

Иосиф Клеменс Баварский

К:Википедия:Статьи без изображений (тип: не указан)

Иосиф Клеменс (нем. Joseph Clemens Kajetan von Bayern; 5 декабря 1671, Мюнхен — 12 ноября 1723, Бонн) — архиепископ Кёльна, кёльнский курфюрст, сын баварского курфюрста Фердинанда Марии из династии Виттельсбахов.

Биография

Ещё в детстве был выбран епископом Фрейзингенским. В 1685 году стал епископом Регенсбургским. Курфюрст Максимилиан II Баварский хлопотал о том, чтобы предоставить Иосифу и курфюршество Кёльнское, но встретил сильного соперника в любимце французского короля, Вильгельме фон Фюрстенберге, епископе Страсбургском.

Папа отказался утвердить Фюрстенберга. Из-за этого разгорелась война, и победы имперской армии над французами решили дело в пользу Иосифа. В 1694 году он получил ещё и епископство Люттихское.

После Рейсвейкского мира произошла перемена в политике Иосифа. Нуждаясь в деньгах, он обратился за помощью к французскому двору. Дружба с Францией настроила против Иосифа население Кёльна. Император Иосиф I прислал для управления кёльнским курфюршеством своего министра, оставив курфюрсту лишь его духовные прерогативы; но по Раштаттскому миру он был восстановлен в своих правах.

Иосиф был покровителем искусств и сам писал французские драмы.

Литература

• Иосиф I, курфюрст кёльнский // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.

Отрывок, характеризующий Иосиф Клеменс Баварский

– Я за Долохова! – кричал третий. – Разними, Курагин.
– Ну, бросьте Мишку, тут пари.
– Одним духом, иначе проиграно, – кричал четвертый.
– Яков, давай бутылку, Яков! – кричал сам хозяин, высокий красавец, стоявший посреди толпы в одной тонкой рубашке, раскрытой на средине груди. – Стойте, господа. Вот он Петруша, милый друг, – обратился он к Пьеру.
Другой голос невысокого человека, с ясными голубыми глазами, особенно поражавший среди этих всех пьяных голосов своим трезвым выражением, закричал от окна: «Иди сюда – разойми пари!» Это был Долохов, семеновский офицер, известный игрок и бретёр, живший вместе с Анатолем. Пьер улыбался, весело глядя вокруг себя.
– Ничего не понимаю. В чем дело?
– Стойте, он не пьян. Дай бутылку, – сказал Анатоль и, взяв со стола стакан, подошел к Пьеру.
– Прежде всего пей.
Пьер стал пить стакан за стаканом, исподлобья оглядывая пьяных гостей, которые опять столпились у окна, и прислушиваясь к их говору. Анатоль наливал ему вино и рассказывал, что Долохов держит пари с англичанином Стивенсом, моряком, бывшим тут, в том, что он, Долохов, выпьет бутылку рому, сидя на окне третьего этажа с опущенными наружу ногами.
– Ну, пей же всю! – сказал Анатоль, подавая последний стакан Пьеру, – а то не пущу!
– Нет, не хочу, – сказал Пьер, отталкивая Анатоля, и подошел к окну.
Долохов держал за руку англичанина и ясно, отчетливо выговаривал условия пари, обращаясь преимущественно к Анатолю и Пьеру.
Долохов был человек среднего роста, курчавый и с светлыми, голубыми глазами. Ему было лет двадцать пять. Он не носил усов, как и все пехотные офицеры, и рот его, самая поразительная черта его лица, был весь виден. Линии этого рта были замечательно тонко изогнуты. В средине верхняя губа энергически опускалась на крепкую нижнюю острым клином, и в углах образовывалось постоянно что то вроде двух улыбок, по одной с каждой стороны; и всё вместе, а особенно в соединении с твердым, наглым, умным взглядом, составляло впечатление такое, что нельзя было не заметить этого лица. Долохов был небогатый человек, без всяких связей. И несмотря на то, что Анатоль проживал десятки тысяч, Долохов жил с ним и успел себя поставить так, что Анатоль и все знавшие их уважали Долохова больше, чем Анатоля. Долохов играл во все игры и почти всегда выигрывал. Сколько бы он ни пил, он никогда не терял ясности головы. И Курагин, и Долохов в то время были знаменитостями в мире повес и кутил Петербурга.