Целлер, Карл

Карл Целлер
Дата рождения	19 июня 1842(1842-06-19)
Место рождения	Санкт-Петер-ин-дер-Ау, Австрийская империя
Дата смерти	17 августа 1898(1898-08-17) (56 лет)
Место смерти	Баден-под-Веной, Австро-Венгрия
Страна	Австро-Венгрия Австро-Венгрия
Профессии	композитор
Жанры	оперетта

Карл Целлер (нем. Carl Adam Johann Nepomuk Zeller; 19 июня 1842 — 17 августа 1898) — австрийский композитор, классик венской оперетты.

Биография

Карл Целлер родился в семье врача, который умер менее чем через год после рождения сына. Пел в Венском хоре мальчиков.

1869: получил юридическое образование в Венском университете. Одновременно изучал композиторское искусство у Симона Зехтера.

Далее работал в Министерстве образования, в свободное время сочиняя песни, хоралы, а с 1876 года — также оперетты. Первая его оперетта, «Джоконда», была поставлена с большим успехом в Вене и в Лейпциге.

1875: женился на Анне Марии Швец (Anna Maria Schwetz).

Целлер — автор нескольких оперетт, две из которых особенно популярны: «Продавец птиц» (1891) и «Мартин-рудокоп» (1894).

1895: Целлер уволен из министерства, арестован и обвинён во лжесвидетельстве. В довершение несчастий он повредил позвоночник при падении и остаток дней страдает от этой болезни, а затем и от душевного расстройства. Последнюю его оперетту закончил Иоганнес Брандт.

Список оперетт

• Джоконда (Joconde, 1876)
• Форнарина (Die Fornarina, 1878)
• Карбонарии (Capitän Nicoll, oder Die Carbonari, 1880)
• Бродяга (Der Vagabund, 1886)
• Продавец птиц (Der Vogelhändler, 1891)
• Мартин-рудокоп (Der Obersteiger, 1894)
• Der Kellermeister (1901, посмертно)

Ссылки

• [musicaltheatreguide.com/composers/zeller/carl_zeller.html Carl Zeller works]
• [www.carlzeller.at Австрийский сайт, посвящённый Карлу Целлеру]

Литература

• Ярон Г. М. О любимом жанре. — М.: Искусство, 1960.
• Владимирская А., Звездные часы оперетты. — Л., 1975.
• Янковский M. Оперетта. Возникновение и развитие жанра на Западе и в СССР. — Л.—М., 1937.

Отрывок, характеризующий Целлер, Карл

Ночь была туманная, и сквозь туман таинственно пробивался лунный свет. «Да, завтра, завтра! – думал он. – Завтра, может быть, всё будет кончено для меня, всех этих воспоминаний не будет более, все эти воспоминания не будут иметь для меня более никакого смысла. Завтра же, может быть, даже наверное, завтра, я это предчувствую, в первый раз мне придется, наконец, показать всё то, что я могу сделать». И ему представилось сражение, потеря его, сосредоточение боя на одном пункте и замешательство всех начальствующих лиц. И вот та счастливая минута, тот Тулон, которого так долго ждал он, наконец, представляется ему. Он твердо и ясно говорит свое мнение и Кутузову, и Вейротеру, и императорам. Все поражены верностью его соображения, но никто не берется исполнить его, и вот он берет полк, дивизию, выговаривает условие, чтобы уже никто не вмешивался в его распоряжения, и ведет свою дивизию к решительному пункту и один одерживает победу. А смерть и страдания? говорит другой голос. Но князь Андрей не отвечает этому голосу и продолжает свои успехи. Диспозиция следующего сражения делается им одним. Он носит звание дежурного по армии при Кутузове, но делает всё он один. Следующее сражение выиграно им одним. Кутузов сменяется, назначается он… Ну, а потом? говорит опять другой голос, а потом, ежели ты десять раз прежде этого не будешь ранен, убит или обманут; ну, а потом что ж? – «Ну, а потом, – отвечает сам себе князь Андрей, – я не знаю, что будет потом, не хочу и не могу знать: но ежели хочу этого, хочу славы, хочу быть известным людям, хочу быть любимым ими, то ведь я не виноват, что я хочу этого, что одного этого я хочу, для одного этого я живу. Да, для одного этого! Я никогда никому не скажу этого, но, Боже мой! что же мне делать, ежели я ничего не люблю, как только славу, любовь людскую. Смерть, раны, потеря семьи, ничто мне не страшно. И как ни дороги, ни милы мне многие люди – отец, сестра, жена, – самые дорогие мне люди, – но, как ни страшно и неестественно это кажется, я всех их отдам сейчас за минуту славы, торжества над людьми, за любовь к себе людей, которых я не знаю и не буду знать, за любовь вот этих людей», подумал он, прислушиваясь к говору на дворе Кутузова. На дворе Кутузова слышались голоса укладывавшихся денщиков; один голос, вероятно, кучера, дразнившего старого Кутузовского повара, которого знал князь Андрей, и которого звали Титом, говорил: «Тит, а Тит?»