Кауфман, Луис

Луис Кауфман англ. Louis Kaufman
Дата рождения	10 мая 1905(1905-05-10)
Место рождения	Портленд
Дата смерти	9 февраля 1994(1994-02-09) (88 лет)
Место смерти	Лос-Анджелес
Страна	США США
Профессии	скрипач, альтист
Инструменты	скрипка, альт

Луис Кауфман (англ. Louis Kaufman; 10 мая 1905 года, Портленд — 9 февраля 1994 года, Лос-Анджелес) — американский скрипач и альтист.

По рекомендации Мод Пауэлл и Ефрема Цимбалиста в 13-летнем возрасте поступил в Институт музыкального искусства в класс Франца Кнайзеля. В 1927—1933 гг. играл на альте в составе связанного с Институтом Квартета музыкального искусства (англ. Musical Art Quartet) вместе с Сашей Якобсеном, Бернардом Око и Мари Рёме-Розанофф. В 1928 г. вошёл в число победителей Наумбурговского конкурса молодых исполнителей. В 1932 г. женился на пианистке Аннетте Лебойл (Кауфман), в последующие полвека аккомпанировавшей ему.

В 1934 г. Кауфман записал сольные партии для саундтрека к фильму Эрнста Любича «Весёлая вдова», положив начало своей исключительно успешной музыкальной карьере в Голливуде. Утверждается, что им записано около 400 скрипичных соло для кинофильмов, в том числе для таких значительных и популярных, как «Унесённые ветром», «Грозовой перевал», «Касабланка», «Спартак».

Вместе с тем Кауфман продолжал выступать и записываться с академическим репертуаром. Осуществлённая им в 1950 г. запись «Времён года» Антонио Вивальди была удостоена во Франции премии Grand Prix du Disque и, как утверждается, способствовала возрождению широкого интереса к творчеству композитора. Среди других значительных записей Кауфмана — Концерт для скрипки с оркестром Арама Хачатуряна, Соната для скрипки и фортепиано Аарона Копленда (с композитором за фортепиано) и Концерт для скрипки с оркестром Сэмюэла Барбера (по утверждению самого Кауфмана — первая запись этого сочинения). Вместе с арфисткой Марджори Колл Кауфман подготовил современное издание Концертных сонат для скрипки и арфы Луи Шпора.

Отрывок, характеризующий Кауфман, Луис

«Cette armee russe que l'or de l'Angleterre a transportee, des extremites de l'univers, nous allons lui faire eprouver le meme sort (le sort de l'armee d'Ulm)», [«Эта русская армия, которую английское золото перенесло сюда с конца света, испытает ту же участь (участь ульмской армии)».] вспоминал он слова приказа Бонапарта своей армии перед началом кампании, и слова эти одинаково возбуждали в нем удивление к гениальному герою, чувство оскорбленной гордости и надежду славы. «А ежели ничего не остается, кроме как умереть? думал он. Что же, коли нужно! Я сделаю это не хуже других».
Князь Андрей с презрением смотрел на эти бесконечные, мешавшиеся команды, повозки, парки, артиллерию и опять повозки, повозки и повозки всех возможных видов, обгонявшие одна другую и в три, в четыре ряда запружавшие грязную дорогу. Со всех сторон, назади и впереди, покуда хватал слух, слышались звуки колес, громыхание кузовов, телег и лафетов, лошадиный топот, удары кнутом, крики понуканий, ругательства солдат, денщиков и офицеров. По краям дороги видны были беспрестанно то павшие ободранные и неободранные лошади, то сломанные повозки, у которых, дожидаясь чего то, сидели одинокие солдаты, то отделившиеся от команд солдаты, которые толпами направлялись в соседние деревни или тащили из деревень кур, баранов, сено или мешки, чем то наполненные.
На спусках и подъемах толпы делались гуще, и стоял непрерывный стон криков. Солдаты, утопая по колена в грязи, на руках подхватывали орудия и фуры; бились кнуты, скользили копыта, лопались постромки и надрывались криками груди. Офицеры, заведывавшие движением, то вперед, то назад проезжали между обозами. Голоса их были слабо слышны посреди общего гула, и по лицам их видно было, что они отчаивались в возможности остановить этот беспорядок. «Voila le cher [„Вот дорогое] православное воинство“, подумал Болконский, вспоминая слова Билибина.
Желая спросить у кого нибудь из этих людей, где главнокомандующий, он подъехал к обозу. Прямо против него ехал странный, в одну лошадь, экипаж, видимо, устроенный домашними солдатскими средствами, представлявший середину между телегой, кабриолетом и коляской. В экипаже правил солдат и сидела под кожаным верхом за фартуком женщина, вся обвязанная платками. Князь Андрей подъехал и уже обратился с вопросом к солдату, когда его внимание обратили отчаянные крики женщины, сидевшей в кибиточке. Офицер, заведывавший обозом, бил солдата, сидевшего кучером в этой колясочке, за то, что он хотел объехать других, и плеть попадала по фартуку экипажа. Женщина пронзительно кричала. Увидав князя Андрея, она высунулась из под фартука и, махая худыми руками, выскочившими из под коврового платка, кричала:
– Адъютант! Господин адъютант!… Ради Бога… защитите… Что ж это будет?… Я лекарская жена 7 го егерского… не пускают; мы отстали, своих потеряли…
– В лепешку расшибу, заворачивай! – кричал озлобленный офицер на солдата, – заворачивай назад со шлюхой своею.