Козинский, Исаак Шаевич

Исаа́к Ша́евич Кози́нский (англ. Isaac Kozinsky, 1947, Черновцы — 2 ноября 1992, Нью-Йорк) — российский лингвист. Работы по синтаксической и морфологической типологии, языковым универсалиям.

Биография

Окончил романо-германское отделение филологического факультета МГУ (1971); одновременно посещал занятия на отделении структурной и прикладной лингвистики, где познакомился со своей будущей женой, талантливым лингвистом Н. К. Соколовской. Кандидатскую диссертацию (1980) «Некоторые грамматические универсалии в подсистеме субъектно-объектных отношений» защитил также в МГУ. На работу по специальности И. Ш. Козинскому устроиться не удалось, несмотря на высокую оценку его исследований и поддержку ряда ведущих типологов тех лет (особенно В. П. Недялкова). Большой личной трагедией для него была внезапная смерть жены от последствий неудачной операции в 1985 г. По настоянию родственников и политическим убеждениям, в 1989 г. эмигрировал в США, но и там не смог получить работу по специальности и вскоре умер от рака. При жизни им была опубликована всего одна брошюра и несколько статей на русском и английском языках (часть из них в соавторстве).

Вклад в науку

Несмотря на то, что И. Ш. Козинский прожил только 45 лет и занимал крайне маргинальное положение в официальных научных структурах, многие считают его одним из самых оригинальных российских типологов 1970—1980-х гг. Хорошо зная и западную, и отечественную традицию, он не принадлежал ни к какой определённой школе и в своих работах старался выступать с позиций здравого смысла, подкреплённых обширным эмпирическим материалом; наибольшая идейная близость связывает его с Петербургской типологической школой, в работе которой он принял участие в 1980-е гг. И. Ш. Козинский один из первых в российской лингвистике стал работать с большими языковыми выборками в несколько сотен языков. Ряд его построений перекликаются с идеями американских типологов как функционального (Дж. Николс), так и формального (Э. Кинан) направления. В одной из своих наиболее крупных работ показал неоднородность понятия «подлежащее» применительно к русскому языку. Последние его статьи посвящены типологии результативных и залоговых конструкций.

Основные работы

• И. Ш. Козинский. О категории «подлежащее» в русском языке // Предварит. публикации проблемной группы по экспериментальной и прикладной лингвистике ИРЯ АН СССР. М., 1983, Вып. 156.
• И. Ш. Козинский. Некоторые универсальные особенности систем склонения личных местоимений // И. Ф. Вардуль (ред.). Теория и типология местоимений. М.: Наука, 1980.
• И. Ш. Козинский, Н. К. Соколовская. О соотношении актуального и синтаксического членения в синхронии и диахронии // В. М. Солнцев (ред.). Восточное языкознание: грамматическое и актуальное членение предложения. М.: Наука, 1984.
• И. Ш. Козинский. К вопросу об исключениях из лингвистических универсалий // В. М. Солнцев и др. (ред.). Лингвистическая типология. М.: Наука, 1985.
• I. Kozinsky. Resultatives: results and discussion // V.P. Nedjalkov (ed.). Typology of resultative constructions. Amsterdam: Benjamins, 1988.
• I. Kozinsky, V. Nedjalkov, M. Polinskaja. Antipassive in Chukchee: oblique object, object incorporation, zero object // M. Shibatani (ed.). Passive and voice. Amsterdam: Benjamins, 1988.
• I. Kozinsky, M. Polinsky. Causee and patient in the causative of transitive: coding conflict or doubling of grammatical relations? // B. Comrie et al. (eds.). Causatives and transitivity. Amsterdam: Benjamins, 1993.
• И. Ш. Козинский. Три заметки по типологии // Вопросы языкознания, 1995, № 1, с. 144—153.

Литература о нём

• Я. Г. Тестелец. И. Ш. Козинский и лингвистическая типология // Вопросы языкознания, 1995, № 1, с. 126—140.
• В. П. Недялков, В. М. Алпатов. Исаак Шаевич Козинский // Вопросы языкознания, 1995, № 1, с. 141—143.

Отрывок, характеризующий Козинский, Исаак Шаевич

– Душенька… а меня то.
Соня, Наташа, Петя, Анна Михайловна, Вера, старый граф, обнимали его; и люди и горничные, наполнив комнаты, приговаривали и ахали.
Петя повис на его ногах. – А меня то! – кричал он. Наташа, после того, как она, пригнув его к себе, расцеловала всё его лицо, отскочила от него и держась за полу его венгерки, прыгала как коза всё на одном месте и пронзительно визжала.
Со всех сторон были блестящие слезами радости, любящие глаза, со всех сторон были губы, искавшие поцелуя.
Соня красная, как кумач, тоже держалась за его руку и вся сияла в блаженном взгляде, устремленном в его глаза, которых она ждала. Соне минуло уже 16 лет, и она была очень красива, особенно в эту минуту счастливого, восторженного оживления. Она смотрела на него, не спуская глаз, улыбаясь и задерживая дыхание. Он благодарно взглянул на нее; но всё еще ждал и искал кого то. Старая графиня еще не выходила. И вот послышались шаги в дверях. Шаги такие быстрые, что это не могли быть шаги его матери.
Но это была она в новом, незнакомом еще ему, сшитом без него платье. Все оставили его, и он побежал к ней. Когда они сошлись, она упала на его грудь рыдая. Она не могла поднять лица и только прижимала его к холодным снуркам его венгерки. Денисов, никем не замеченный, войдя в комнату, стоял тут же и, глядя на них, тер себе глаза.
– Василий Денисов, друг вашего сына, – сказал он, рекомендуясь графу, вопросительно смотревшему на него.
– Милости прошу. Знаю, знаю, – сказал граф, целуя и обнимая Денисова. – Николушка писал… Наташа, Вера, вот он Денисов.
Те же счастливые, восторженные лица обратились на мохнатую фигуру Денисова и окружили его.
– Голубчик, Денисов! – визгнула Наташа, не помнившая себя от восторга, подскочила к нему, обняла и поцеловала его. Все смутились поступком Наташи. Денисов тоже покраснел, но улыбнулся и взяв руку Наташи, поцеловал ее.
Денисова отвели в приготовленную для него комнату, а Ростовы все собрались в диванную около Николушки.
Старая графиня, не выпуская его руки, которую она всякую минуту целовала, сидела с ним рядом; остальные, столпившись вокруг них, ловили каждое его движенье, слово, взгляд, и не спускали с него восторженно влюбленных глаз. Брат и сестры спорили и перехватывали места друг у друга поближе к нему, и дрались за то, кому принести ему чай, платок, трубку.
Ростов был очень счастлив любовью, которую ему выказывали; но первая минута его встречи была так блаженна, что теперешнего его счастия ему казалось мало, и он всё ждал чего то еще, и еще, и еще.
На другое утро приезжие спали с дороги до 10 го часа.
В предшествующей комнате валялись сабли, сумки, ташки, раскрытые чемоданы, грязные сапоги. Вычищенные две пары со шпорами были только что поставлены у стенки. Слуги приносили умывальники, горячую воду для бритья и вычищенные платья. Пахло табаком и мужчинами.
– Гей, Г'ишка, т'убку! – крикнул хриплый голос Васьки Денисова. – Ростов, вставай!
Ростов, протирая слипавшиеся глаза, поднял спутанную голову с жаркой подушки.
– А что поздно? – Поздно, 10 й час, – отвечал Наташин голос, и в соседней комнате послышалось шуршанье крахмаленных платьев, шопот и смех девичьих голосов, и в чуть растворенную дверь мелькнуло что то голубое, ленты, черные волоса и веселые лица. Это была Наташа с Соней и Петей, которые пришли наведаться, не встал ли.
– Николенька, вставай! – опять послышался голос Наташи у двери.
– Сейчас!
В это время Петя, в первой комнате, увидав и схватив сабли, и испытывая тот восторг, который испытывают мальчики, при виде воинственного старшего брата, и забыв, что сестрам неприлично видеть раздетых мужчин, отворил дверь.
– Это твоя сабля? – кричал он. Девочки отскочили. Денисов с испуганными глазами спрятал свои мохнатые ноги в одеяло, оглядываясь за помощью на товарища. Дверь пропустила Петю и опять затворилась. За дверью послышался смех.
– Николенька, выходи в халате, – проговорил голос Наташи.
– Это твоя сабля? – спросил Петя, – или это ваша? – с подобострастным уважением обратился он к усатому, черному Денисову.