Коновалов, Виктор Дмитриевич
Поделись знанием:
Наташа лежала в постели и в полутьме комнаты рассматривала лицо княжны Марьи.
«Похожа она на него? – думала Наташа. – Да, похожа и не похожа. Но она особенная, чужая, совсем новая, неизвестная. И она любит меня. Что у ней на душе? Все доброе. Но как? Как она думает? Как она на меня смотрит? Да, она прекрасная».
– Маша, – сказала она, робко притянув к себе ее руку. – Маша, ты не думай, что я дурная. Нет? Маша, голубушка. Как я тебя люблю. Будем совсем, совсем друзьями.
И Наташа, обнимая, стала целовать руки и лицо княжны Марьи. Княжна Марья стыдилась и радовалась этому выражению чувств Наташи.
С этого дня между княжной Марьей и Наташей установилась та страстная и нежная дружба, которая бывает только между женщинами. Они беспрестанно целовались, говорили друг другу нежные слова и большую часть времени проводили вместе. Если одна выходила, то другаябыла беспокойна и спешила присоединиться к ней. Они вдвоем чувствовали большее согласие между собой, чем порознь, каждая сама с собою. Между ними установилось чувство сильнейшее, чем дружба: это было исключительное чувство возможности жизни только в присутствии друг друга.
Иногда они молчали целые часы; иногда, уже лежа в постелях, они начинали говорить и говорили до утра. Они говорили большей частию о дальнем прошедшем. Княжна Марья рассказывала про свое детство, про свою мать, про своего отца, про свои мечтания; и Наташа, прежде с спокойным непониманием отворачивавшаяся от этой жизни, преданности, покорности, от поэзии христианского самоотвержения, теперь, чувствуя себя связанной любовью с княжной Марьей, полюбила и прошедшее княжны Марьи и поняла непонятную ей прежде сторону жизни. Она не думала прилагать к своей жизни покорность и самоотвержение, потому что она привыкла искать других радостей, но она поняла и полюбила в другой эту прежде непонятную ей добродетель. Для княжны Марьи, слушавшей рассказы о детстве и первой молодости Наташи, тоже открывалась прежде непонятная сторона жизни, вера в жизнь, в наслаждения жизни.
Они всё точно так же никогда не говорили про него с тем, чтобы не нарушать словами, как им казалось, той высоты чувства, которая была в них, а это умолчание о нем делало то, что понемногу, не веря этому, они забывали его.
Наташа похудела, побледнела и физически так стала слаба, что все постоянно говорили о ее здоровье, и ей это приятно было. Но иногда на нее неожиданно находил не только страх смерти, но страх болезни, слабости, потери красоты, и невольно она иногда внимательно разглядывала свою голую руку, удивляясь на ее худобу, или заглядывалась по утрам в зеркало на свое вытянувшееся, жалкое, как ей казалось, лицо. Ей казалось, что это так должно быть, и вместе с тем становилось страшно и грустно.
Один раз она скоро взошла наверх и тяжело запыхалась. Тотчас же невольно она придумала себе дело внизу и оттуда вбежала опять наверх, пробуя силы и наблюдая за собой.
Другой раз она позвала Дуняшу, и голос ее задребезжал. Она еще раз кликнула ее, несмотря на то, что она слышала ее шаги, – кликнула тем грудным голосом, которым она певала, и прислушалась к нему.
Она не знала этого, не поверила бы, но под казавшимся ей непроницаемым слоем ила, застлавшим ее душу, уже пробивались тонкие, нежные молодые иглы травы, которые должны были укорениться и так застлать своими жизненными побегами задавившее ее горе, что его скоро будет не видно и не заметно. Рана заживала изнутри. В конце января княжна Марья уехала в Москву, и граф настоял на том, чтобы Наташа ехала с нею, с тем чтобы посоветоваться с докторами.
После столкновения при Вязьме, где Кутузов не мог удержать свои войска от желания опрокинуть, отрезать и т. д., дальнейшее движение бежавших французов и за ними бежавших русских, до Красного, происходило без сражений. Бегство было так быстро, что бежавшая за французами русская армия не могла поспевать за ними, что лошади в кавалерии и артиллерии становились и что сведения о движении французов были всегда неверны.
Люди русского войска были так измучены этим непрерывным движением по сорок верст в сутки, что не могли двигаться быстрее.
Чтобы понять степень истощения русской армии, надо только ясно понять значение того факта, что, потеряв ранеными и убитыми во все время движения от Тарутина не более пяти тысяч человек, не потеряв сотни людей пленными, армия русская, вышедшая из Тарутина в числе ста тысяч, пришла к Красному в числе пятидесяти тысяч.
Быстрое движение русских за французами действовало на русскую армию точно так же разрушительно, как и бегство французов. Разница была только в том, что русская армия двигалась произвольно, без угрозы погибели, которая висела над французской армией, и в том, что отсталые больные у французов оставались в руках врага, отсталые русские оставались у себя дома. Главная причина уменьшения армии Наполеона была быстрота движения, и несомненным доказательством тому служит соответственное уменьшение русских войск.
Вся деятельность Кутузова, как это было под Тарутиным и под Вязьмой, была направлена только к тому, чтобы, – насколько то было в его власти, – не останавливать этого гибельного для французов движения (как хотели в Петербурге и в армии русские генералы), а содействовать ему и облегчить движение своих войск.
Но, кроме того, со времени выказавшихся в войсках утомления и огромной убыли, происходивших от быстроты движения, еще другая причина представлялась Кутузову для замедления движения войск и для выжидания. Цель русских войск была – следование за французами. Путь французов был неизвестен, и потому, чем ближе следовали наши войска по пятам французов, тем больше они проходили расстояния. Только следуя в некотором расстоянии, можно было по кратчайшему пути перерезывать зигзаги, которые делали французы. Все искусные маневры, которые предлагали генералы, выражались в передвижениях войск, в увеличении переходов, а единственно разумная цель состояла в том, чтобы уменьшить эти переходы. И к этой цели во всю кампанию, от Москвы до Вильны, была направлена деятельность Кутузова – не случайно, не временно, но так последовательно, что он ни разу не изменил ей.
 Виктор Коновалов
| ||
| Общая информация | ||
| Полное имя | Виктор Дмитриевич Коновалов | |
| Родился | 28 марта 1938 (86 лет) Москва, СССР | |
| Гражданство |  СССР
| |
| Позиция | нападающий | |
| Информация о клубе | ||
| Клуб | завершил карьеру | |
| Карьера | ||
| Молодёжные клубы | ||
| Футбольная школа молодёжи
| ||
| Клубная карьера* | ||
| 1957-1960 | Химик (Ярославль)
|
69 (12) |
| 1960—1961 | Спартак (Москва)
|
24 (5) |
| 1962—1965 | Беларусь/Динамо (Минск)
|
80 (4) |
| 1966 | Волга (Горький)
|
11 (0) |
| 1967—1968 | Спартак/Звезда (Рязань)
|
9? (0?) |
| 1972—1974 | Локомотив—клубная (Москва)
|
? (?) |
| 1975—1976 | Ока (Ступино)
|
? (?) |
* Количество игр и голов за профессиональный клуб считается только для различных лиг национальных чемпионатов.
| ||
Виктор Дмитриевич Коновалов (28 марта 1938, Москва, СССР) — советский футболист, нападающий.
Содержание
Карьера
Воспитанник Футбольной школы молодёжи (ФШМ, Москва). Начал карьеру в ярославском «Химике», выступавшем в классе «Б». В 1960 году перешёл в московский «Спартак». Первый матч за основной состав красно-белых провёл 26 мая того же года, первый гол в составе «Спартака» забил 7 июля. Всего сыграл за «Спартак» 26 матчей, в том числе 24 в чемпионате СССР и два в розыгрыше Кубка СССР. Шесть раз был заменён, в семи играх выходил на замену. Забил в чемпионате 5 мячей. Трижды получал жёлтые карточки. За дубль московского «Спартака» провёл 26 матчей, забив 18 мячей.
В 1962 году стал игроком минской команды 1-й группы класса «А» «Беларусь», где провёл почти 4 года. В 1966 году перешёл в горьковскую «Волгу», выступавшую во 2-й группе класса «А». Уже в следующем сезоне перешёл в рязанский «Спартак» (класс «Б»), но не закрепившись там, сезон 1969 году провёл в клубной команде московского «Локомотива», выступающей в чемпионате Москвы. В 1970 году играл в команду «Ока» (Ступино), вместе с которой играл в Первенстве СССР среди команд мастеров класса «Б». По окончании сезона 1970 года, после которого ступинский клуб потерял статус команды мастеров, Коновалов завершил карьеру футболиста.
Статистика выступлений
Данные по матчам и забитым мячам в составах команд мастеров неполные. Из-за этого, рядом с цифрой стоит знак ↑.
| Клуб | Сезон | Лига[A 1] | Кубок[A 2] | Еврокубки[A 3] | Другие[A 4] | Итого | |||||
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
| Игры | Голы | Игры | Голы | Игры | Голы | Игры | Голы | Игры | Голы | ||
| «Химик»/«Шинник» (Ярославль) | 1957 | 30 | 7 | 1 | 0 | 0 | 0 | 0 | 0 | 31 | 7 |
| 1958 | 9 | 1 | 0 | 0 | 0 | 0 | 0 | 0 | 9 | 1 | |
| 1959 | 27 | 3 | ? | 1 | 0 | 0 | 0 | 0 | 27↑ | 4 | |
| 1960 | 3 | 1 | 0 | 0 | 0 | 0 | 0 | 0 | 3 | 1 | |
| Итого | 69 | 12 | 1↑ | 1 | 0 | 0 | 0 | 0 | 70↑ | 13 | |
| «Спартак» (Москва) | 1960 | 20 | 4 | 0 | 0 | 0 | 0 | 0 | 0 | 20 | 4 |
| 1961 | 4 | 1 | 2 | 0 | 0 | 0 | 26 | 18 | 32 | 19 | |
| Итого | 24 | 5 | 2 | 0 | 0 | 0 | 26 | 18 | 52 | 23 | |
| «Беларусь»/«Динамо» (Минск) | 1962 | 16 | 2 | 2 | 1 | 0 | 0 | 7 | 2 | 25 | 5 |
| 1963 | 33 | 2 | 1 | 0 | 0 | 0 | 0 | 0 | 35 | 2 | |
| 1964 | 24 | 0 | 0 | 0 | 0 | 0 | 6 | 0 | 30 | 0 | |
| 1965 | 7 | 0 | 1 | 0 | 0 | 0 | 24 | 5 | 32 | 5 | |
| Итого | 80 | 4 | 4 | 1 | 0 | 0 | 37 | 7 | 121 | 12 | |
| «Волга» (Горький) | 1966 | 11 | 0 | 1 | 0 | 0 | 0 | 0 | 0 | 12 | 0 |
| Итого | 11 | 0 | 1 | 0 | 0 | 0 | 0 | 0 | 12 | 0 | |
| «Спартак»/«Звезда» (Рязань) | 1967 | ? | ? | 0 | 0 | 0 | 0 | 0 | 0 | ? | ? |
| 1968 | 9 | 0 | 0 | 0 | 0 | 0 | 0 | 0 | 9 | 0 | |
| Итого | 9↑ | 0↑ | 0 | 0 | 0 | 0 | 0 | 0 | 9↑ | 0↑ | |
| «Ока» (Ступино) | 1970 | ? | ? | 0 | 0 | 0 | 0 | 0 | 0 | ? | ? |
| Итого | ? | ? | 0 | 0 | 0 | 0 | 0 | 0 | ? | ? | |
| Всего в высшей лиге | 104 | 9 | 6 | 1 | 0 | 0 | 63 | 25 | 173 | 35 | |
| Всего в первой лиге | 11 | 0 | 1 | 0 | 0 | 0 | 0 | 0 | 12 | 0 | |
| Всего во второй лиге | 78↑ | 12↑ | 1↑ | 1 | 0 | 0 | 0 | 0 | 79↑ | 13↑ | |
- ↑ Количество игр и голов за клуб в различных лигах чемпионата СССР
- ↑ Количество игр и голов за клуб в розыгрыше Кубка СССР
- ↑ Количество игр и голов за клуб в розыгрыше Кубка кубков.
- ↑ Количество игр и голов за клуб в турнире дублёров.
Напишите отзыв о статье "Коновалов, Виктор Дмитриевич"
Примечания
Ссылки
- [www.spartakmoskva.ru/stats/player/188.html Профиль на сайте «Спартак Москва — матчасть»]
- [fanat1k.ru/stats-player-224.php Профиль на сайте Fanat1k.ru]
- [footballfacts.ru/players/106560-konovalov-viktor-dmitrievich Профиль на сайте FootballFacts.ru]
- [dinamo-minsk.by/rus/team/archive/players/~page__m25=10 Игроки ФК «Динамо» (Минск). 1941—2012]
Отрывок, характеризующий Коновалов, Виктор Дмитриевич
– Ей гораздо лучше. Она нынче так хорошо говорила, – сказала княжна Марья.Наташа лежала в постели и в полутьме комнаты рассматривала лицо княжны Марьи.
«Похожа она на него? – думала Наташа. – Да, похожа и не похожа. Но она особенная, чужая, совсем новая, неизвестная. И она любит меня. Что у ней на душе? Все доброе. Но как? Как она думает? Как она на меня смотрит? Да, она прекрасная».
– Маша, – сказала она, робко притянув к себе ее руку. – Маша, ты не думай, что я дурная. Нет? Маша, голубушка. Как я тебя люблю. Будем совсем, совсем друзьями.
И Наташа, обнимая, стала целовать руки и лицо княжны Марьи. Княжна Марья стыдилась и радовалась этому выражению чувств Наташи.
С этого дня между княжной Марьей и Наташей установилась та страстная и нежная дружба, которая бывает только между женщинами. Они беспрестанно целовались, говорили друг другу нежные слова и большую часть времени проводили вместе. Если одна выходила, то другаябыла беспокойна и спешила присоединиться к ней. Они вдвоем чувствовали большее согласие между собой, чем порознь, каждая сама с собою. Между ними установилось чувство сильнейшее, чем дружба: это было исключительное чувство возможности жизни только в присутствии друг друга.
Иногда они молчали целые часы; иногда, уже лежа в постелях, они начинали говорить и говорили до утра. Они говорили большей частию о дальнем прошедшем. Княжна Марья рассказывала про свое детство, про свою мать, про своего отца, про свои мечтания; и Наташа, прежде с спокойным непониманием отворачивавшаяся от этой жизни, преданности, покорности, от поэзии христианского самоотвержения, теперь, чувствуя себя связанной любовью с княжной Марьей, полюбила и прошедшее княжны Марьи и поняла непонятную ей прежде сторону жизни. Она не думала прилагать к своей жизни покорность и самоотвержение, потому что она привыкла искать других радостей, но она поняла и полюбила в другой эту прежде непонятную ей добродетель. Для княжны Марьи, слушавшей рассказы о детстве и первой молодости Наташи, тоже открывалась прежде непонятная сторона жизни, вера в жизнь, в наслаждения жизни.
Они всё точно так же никогда не говорили про него с тем, чтобы не нарушать словами, как им казалось, той высоты чувства, которая была в них, а это умолчание о нем делало то, что понемногу, не веря этому, они забывали его.
Наташа похудела, побледнела и физически так стала слаба, что все постоянно говорили о ее здоровье, и ей это приятно было. Но иногда на нее неожиданно находил не только страх смерти, но страх болезни, слабости, потери красоты, и невольно она иногда внимательно разглядывала свою голую руку, удивляясь на ее худобу, или заглядывалась по утрам в зеркало на свое вытянувшееся, жалкое, как ей казалось, лицо. Ей казалось, что это так должно быть, и вместе с тем становилось страшно и грустно.
Один раз она скоро взошла наверх и тяжело запыхалась. Тотчас же невольно она придумала себе дело внизу и оттуда вбежала опять наверх, пробуя силы и наблюдая за собой.
Другой раз она позвала Дуняшу, и голос ее задребезжал. Она еще раз кликнула ее, несмотря на то, что она слышала ее шаги, – кликнула тем грудным голосом, которым она певала, и прислушалась к нему.
Она не знала этого, не поверила бы, но под казавшимся ей непроницаемым слоем ила, застлавшим ее душу, уже пробивались тонкие, нежные молодые иглы травы, которые должны были укорениться и так застлать своими жизненными побегами задавившее ее горе, что его скоро будет не видно и не заметно. Рана заживала изнутри. В конце января княжна Марья уехала в Москву, и граф настоял на том, чтобы Наташа ехала с нею, с тем чтобы посоветоваться с докторами.
После столкновения при Вязьме, где Кутузов не мог удержать свои войска от желания опрокинуть, отрезать и т. д., дальнейшее движение бежавших французов и за ними бежавших русских, до Красного, происходило без сражений. Бегство было так быстро, что бежавшая за французами русская армия не могла поспевать за ними, что лошади в кавалерии и артиллерии становились и что сведения о движении французов были всегда неверны.
Люди русского войска были так измучены этим непрерывным движением по сорок верст в сутки, что не могли двигаться быстрее.
Чтобы понять степень истощения русской армии, надо только ясно понять значение того факта, что, потеряв ранеными и убитыми во все время движения от Тарутина не более пяти тысяч человек, не потеряв сотни людей пленными, армия русская, вышедшая из Тарутина в числе ста тысяч, пришла к Красному в числе пятидесяти тысяч.
Быстрое движение русских за французами действовало на русскую армию точно так же разрушительно, как и бегство французов. Разница была только в том, что русская армия двигалась произвольно, без угрозы погибели, которая висела над французской армией, и в том, что отсталые больные у французов оставались в руках врага, отсталые русские оставались у себя дома. Главная причина уменьшения армии Наполеона была быстрота движения, и несомненным доказательством тому служит соответственное уменьшение русских войск.
Вся деятельность Кутузова, как это было под Тарутиным и под Вязьмой, была направлена только к тому, чтобы, – насколько то было в его власти, – не останавливать этого гибельного для французов движения (как хотели в Петербурге и в армии русские генералы), а содействовать ему и облегчить движение своих войск.
Но, кроме того, со времени выказавшихся в войсках утомления и огромной убыли, происходивших от быстроты движения, еще другая причина представлялась Кутузову для замедления движения войск и для выжидания. Цель русских войск была – следование за французами. Путь французов был неизвестен, и потому, чем ближе следовали наши войска по пятам французов, тем больше они проходили расстояния. Только следуя в некотором расстоянии, можно было по кратчайшему пути перерезывать зигзаги, которые делали французы. Все искусные маневры, которые предлагали генералы, выражались в передвижениях войск, в увеличении переходов, а единственно разумная цель состояла в том, чтобы уменьшить эти переходы. И к этой цели во всю кампанию, от Москвы до Вильны, была направлена деятельность Кутузова – не случайно, не временно, но так последовательно, что он ни разу не изменил ей.
