Кровь на 148 км
| Кровь на 148 км | |
| серб. Х-8, сербохорв. H-8 | |
 | |
| Жанр | |
|---|---|
| Режиссёр | |
| Автор сценария |
Звонимир Беркович |
| В главных ролях |
Джурджа Ивезич |
| Длительность |
105 мин |
| Страна | |
| Год | |
| IMDb | |
«Кровь на 148 км» (серб. Х-8, сербохорв. H-8…) — югославский фильм режиссёра Николы Тановера. Психологическая драма, основанная на реальной истории о дорожно-транспортном происшествии, в результате которого погибли несколько пассажиров рейсового автобуса. Признан лучшим югославским фильмом 1958 года и награждён призом «Большая Золотая Арена» — главной наградой кинофестиваля в Пуле. Согласно опросам журналистов лента занимает второе место в списке лучших работ национального кинематографа за всю историю его существования[1].
Содержание
Сюжет
Дождливой ночью на трассе между Белградом и Загребом в пассажирский автобус врезается грузовик. Аварию спровоцировал третий автомобиль, водитель которого скрылся с места преступления. Его номерной знак начинается на «Н-8». Дальнейший сюжет возвращает зрителя к событиям, предшествующим аварии. Пассажиры — студентка консерватории, журналист, фотограф и многие другие случайные люди, заполняют автобус, выбирают места. Одновременно развивается история водителя грузовика и его сына, сопровождающего отца в рейсе. Главной напряжённой интригой картины становится известная с самого её начала информация о количестве жертв и местах, на которых погибнут пассажиры. Те же, в свою очередь, на протяжении всего повествования знакомятся друг с другом, пересаживаются на новые места ближе к собеседнику. Или наоборот, рассаживаются в разные концы салона в результате размолвки. Кто из них окажется на роковых местах, неизвестно до трагического финала.
В ролях
- Джурджа Ивезич — Альма Новак
- Борис Бузанчич — журналист Борис
- Антун Врдоляк — фотограф
- Ваня Дрэч — Крешо
- Мира Николич — водитель
- Мира Николич — молодая мама
- Нела Ержишник — сестра Якупеца
Критика
Один из самых известных хорватских фильмов в равной степени отличается впечатляющей актёрской и режиссёрской работой, а также монтажом. Многослойные характеры персонажей, неослабевающий ритм ленты являются практически образцовыми. За счёт них создаётся типичный югославский микрокосм времени, панорама социально разнообразного, сложного общества[2]. Тёмная и зловещая, как и положено триллеру, лента при этом полна жизни. Однако ряд сюжетных линий не вполне убедителен[3].
Напишите отзыв о статье "Кровь на 148 км"
Примечания
- ↑ [arhiv.slobodnadalmacija.hr/19991128/kultura.htm "Tko pjeva, zlo ne misli" najbolji hrvatski film svih vremena!] (хорв.). Slobodna Dalmacija. Проверено 28 мая 2015.
- ↑ Rafaelić D. [film.lzmk.hr/clanak.aspx?id=618 H-8...] (хорв.). Leksikografski zavod Miroslav Krleža. Проверено 28 мая 2015.
- ↑ Crous A. [celluloidparadiso.wordpress.com/2012/08/06/h-8-1958/ H-8… (1958)] (англ.). Celluloide Paradiso. Проверено 28 мая 2015.
Ссылки
- «Кровь на 148 км» (англ.) на сайте Internet Movie Database
- [www.rottentomatoes.com/m/h8/ Кровь на 148 км] (англ.) на сайте Rotten Tomatoes
Отрывок, характеризующий Кровь на 148 км
Основной, существенный смысл европейских событий начала нынешнего столетия есть воинственное движение масс европейских народов с запада на восток и потом с востока на запад. Первым зачинщиком этого движения было движение с запада на восток. Для того чтобы народы запада могли совершить то воинственное движение до Москвы, которое они совершили, необходимо было: 1) чтобы они сложились в воинственную группу такой величины, которая была бы в состоянии вынести столкновение с воинственной группой востока; 2) чтобы они отрешились от всех установившихся преданий и привычек и 3) чтобы, совершая свое воинственное движение, они имели во главе своей человека, который, и для себя и для них, мог бы оправдывать имеющие совершиться обманы, грабежи и убийства, которые сопутствовали этому движению.И начиная с французской революции разрушается старая, недостаточно великая группа; уничтожаются старые привычки и предания; вырабатываются, шаг за шагом, группа новых размеров, новые привычки и предания, и приготовляется тот человек, который должен стоять во главе будущего движения и нести на себе всю ответственность имеющего совершиться.
Человек без убеждений, без привычек, без преданий, без имени, даже не француз, самыми, кажется, странными случайностями продвигается между всеми волнующими Францию партиями и, не приставая ни к одной из них, выносится на заметное место.
Невежество сотоварищей, слабость и ничтожество противников, искренность лжи и блестящая и самоуверенная ограниченность этого человека выдвигают его во главу армии. Блестящий состав солдат итальянской армии, нежелание драться противников, ребяческая дерзость и самоуверенность приобретают ему военную славу. Бесчисленное количество так называемых случайностей сопутствует ему везде. Немилость, в которую он впадает у правителей Франции, служит ему в пользу. Попытки его изменить предназначенный ему путь не удаются: его не принимают на службу в Россию, и не удается ему определение в Турцию. Во время войн в Италии он несколько раз находится на краю гибели и всякий раз спасается неожиданным образом. Русские войска, те самые, которые могут разрушить его славу, по разным дипломатическим соображениям, не вступают в Европу до тех пор, пока он там.
По возвращении из Италии он находит правительство в Париже в том процессе разложения, в котором люди, попадающие в это правительство, неизбежно стираются и уничтожаются. И сам собой для него является выход из этого опасного положения, состоящий в бессмысленной, беспричинной экспедиции в Африку. Опять те же так называемые случайности сопутствуют ему. Неприступная Мальта сдается без выстрела; самые неосторожные распоряжения увенчиваются успехом. Неприятельский флот, который не пропустит после ни одной лодки, пропускает целую армию. В Африке над безоружными почти жителями совершается целый ряд злодеяний. И люди, совершающие злодеяния эти, и в особенности их руководитель, уверяют себя, что это прекрасно, что это слава, что это похоже на Кесаря и Александра Македонского и что это хорошо.
Тот идеал славы и величия, состоящий в том, чтобы не только ничего не считать для себя дурным, но гордиться всяким своим преступлением, приписывая ему непонятное сверхъестественное значение, – этот идеал, долженствующий руководить этим человеком и связанными с ним людьми, на просторе вырабатывается в Африке. Все, что он ни делает, удается ему. Чума не пристает к нему. Жестокость убийства пленных не ставится ему в вину. Ребячески неосторожный, беспричинный и неблагородный отъезд его из Африки, от товарищей в беде, ставится ему в заслугу, и опять неприятельский флот два раза упускает его. В то время как он, уже совершенно одурманенный совершенными им счастливыми преступлениями, готовый для своей роли, без всякой цели приезжает в Париж, то разложение республиканского правительства, которое могло погубить его год тому назад, теперь дошло до крайней степени, и присутствие его, свежего от партий человека, теперь только может возвысить его.
