Курско-Харьково-Севастопольская железная дорога
Поделись знанием:
На Праценской горе, на том самом месте, где он упал с древком знамени в руках, лежал князь Андрей Болконский, истекая кровью, и, сам не зная того, стонал тихим, жалостным и детским стоном.
К вечеру он перестал стонать и совершенно затих. Он не знал, как долго продолжалось его забытье. Вдруг он опять чувствовал себя живым и страдающим от жгучей и разрывающей что то боли в голове.
«Где оно, это высокое небо, которое я не знал до сих пор и увидал нынче?» было первою его мыслью. «И страдания этого я не знал также, – подумал он. – Да, я ничего, ничего не знал до сих пор. Но где я?»
Он стал прислушиваться и услыхал звуки приближающегося топота лошадей и звуки голосов, говоривших по французски. Он раскрыл глаза. Над ним было опять всё то же высокое небо с еще выше поднявшимися плывущими облаками, сквозь которые виднелась синеющая бесконечность. Он не поворачивал головы и не видал тех, которые, судя по звуку копыт и голосов, подъехали к нему и остановились.
Курско-Харьково-Севастопольская железная дорога (К-Х-С.) — образована с 1 ноября 1894 года, вследствие присоединения к Курско-Харьково-Азовской (К-Х-А.) железной дороге — Лозово-Севастопольской и Джанкой-Феодосийской линий, под единым управлением: «Управление Курско-харьково-Азовской, Лозово-Севастопольской и Джанкой-Феодосийской железных дорог»[1], которое было образованоно в Харькове, в районе вокзала бывшей К. Х. А., а объединённые, под единым Управлением, дороги получили объединяющее сокращённое название — К. Х. С., существовавшее вплоть до образования Южных железных дорог в 1907 году.
Напишите отзыв о статье "Курско-Харьково-Севастопольская железная дорога"
Примечания
- ↑ Иллюстрированный спутник по К-Х-С ж.д. Издание управления К. Х. С. Харьков. 1902 г. стр. 2
| ||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Курско-Харьково-Севастопольская железная дорога
На Праценской горе, на том самом месте, где он упал с древком знамени в руках, лежал князь Андрей Болконский, истекая кровью, и, сам не зная того, стонал тихим, жалостным и детским стоном.
К вечеру он перестал стонать и совершенно затих. Он не знал, как долго продолжалось его забытье. Вдруг он опять чувствовал себя живым и страдающим от жгучей и разрывающей что то боли в голове.
«Где оно, это высокое небо, которое я не знал до сих пор и увидал нынче?» было первою его мыслью. «И страдания этого я не знал также, – подумал он. – Да, я ничего, ничего не знал до сих пор. Но где я?»
Он стал прислушиваться и услыхал звуки приближающегося топота лошадей и звуки голосов, говоривших по французски. Он раскрыл глаза. Над ним было опять всё то же высокое небо с еще выше поднявшимися плывущими облаками, сквозь которые виднелась синеющая бесконечность. Он не поворачивал головы и не видал тех, которые, судя по звуку копыт и голосов, подъехали к нему и остановились.
