Ледяной дом
Поделись знанием:
– Э, дурак! Что врешь нескладно! То то мужик, право, мужик, – послышались с разных сторон упреки пошутившему солдату. Рамбаля окружили, подняли двое на руки, перехватившись ими, и понесли в избу. Рамбаль обнял шеи солдат и, когда его понесли, жалобно заговорил:
– Oh, nies braves, oh, mes bons, mes bons amis! Voila des hommes! oh, mes braves, mes bons amis! [О молодцы! О мои добрые, добрые друзья! Вот люди! О мои добрые друзья!] – и, как ребенок, головой склонился на плечо одному солдату.
Между тем Морель сидел на лучшем месте, окруженный солдатами.
Морель, маленький коренастый француз, с воспаленными, слезившимися глазами, обвязанный по бабьи платком сверх фуражки, был одет в женскую шубенку. Он, видимо, захмелев, обнявши рукой солдата, сидевшего подле него, пел хриплым, перерывающимся голосом французскую песню. Солдаты держались за бока, глядя на него.
– Ну ка, ну ка, научи, как? Я живо перейму. Как?.. – говорил шутник песенник, которого обнимал Морель.
Vive Henri Quatre,
Vive ce roi vaillanti –
[Да здравствует Генрих Четвертый!
Да здравствует сей храбрый король!
и т. д. (французская песня) ]
пропел Морель, подмигивая глазом.
Сe diable a quatre…
– Виварика! Виф серувару! сидябляка… – повторил солдат, взмахнув рукой и действительно уловив напев.
– Вишь, ловко! Го го го го го!.. – поднялся с разных сторон грубый, радостный хохот. Морель, сморщившись, смеялся тоже.
– Ну, валяй еще, еще!
Qui eut le triple talent,
De boire, de battre,
Et d'etre un vert galant…
[Имевший тройной талант,
пить, драться
и быть любезником…]
– A ведь тоже складно. Ну, ну, Залетаев!..
– Кю… – с усилием выговорил Залетаев. – Кью ю ю… – вытянул он, старательно оттопырив губы, – летриптала, де бу де ба и детравагала, – пропел он.
– Ай, важно! Вот так хранцуз! ой… го го го го! – Что ж, еще есть хочешь?
– Дай ему каши то; ведь не скоро наестся с голоду то.
Опять ему дали каши; и Морель, посмеиваясь, принялся за третий котелок. Радостные улыбки стояли на всех лицах молодых солдат, смотревших на Мореля. Старые солдаты, считавшие неприличным заниматься такими пустяками, лежали с другой стороны костра, но изредка, приподнимаясь на локте, с улыбкой взглядывали на Мореля.
– Тоже люди, – сказал один из них, уворачиваясь в шинель. – И полынь на своем кореню растет.
– Оо! Господи, господи! Как звездно, страсть! К морозу… – И все затихло.
Звезды, как будто зная, что теперь никто не увидит их, разыгрались в черном небе. То вспыхивая, то потухая, то вздрагивая, они хлопотливо о чем то радостном, но таинственном перешептывались между собой.
Ледяно́й дом — одна из забав императрицы Анны Иоанновны, которая была придумана камергером Алексеем Даниловичем Татищевым в 1740 году.
История
Дом был построен для шутовской свадьбы князя М. А. Голицына и А. И. Бужениновой. Строительством руководила «маскарадная комиссия», во главе которой стоял кабинет-министр А. П. Волынский. Дом был построен на Неве между Адмиралтейством и Зимним дворцом. Для развлечения были привезены около 300 человек различных народов, одетых в национальные костюмы и игравших на музыкальных инструментах. «Свадьба» состоялась 6 (17) февраля 1740 года. Дом растаял в апреле 1740 года.
Архитектура
Архитекторами дома были П. М. Еропкин и академик Г. В. Крафт. Дом был возведён из ледяных блоков, которые скреплялись водой. Размеры дома: длина 17,1 м, ширина 5,3 м, высота 6,4. Всё внутренне убранство и утварь тоже были изготовлены изо льда, в том числе стол, табуретки, чашки, игральные карты, цветы и т. п.
В искусстве
- И. И. Лажечников. «Ледяной дом (роман)» (1835).
- Корещенко, А. Н., «Ледяной дом (опера)»
- В. С. Пикуль. «Слово и дело» (1961—1971).
В современном искусстве
- «Баллада о ледяном доме»; музыка — Давид Тухманов, слова — Анна Саед-Шах[1]
Напишите отзыв о статье "Ледяной дом"
Примечания
- ↑ [anna-saed-shah.ru/valerij-leontev-ballada-o-ledyanom-domelive/#more-598 Валерий Леонтьев — Баллада о ледяном доме] (рус.). anna-saed-shah.ru (10.11.2012). Проверено 26 января 2013. [www.webcitation.org/6EC4BdEtO Архивировано из первоисточника 5 февраля 2013].
Ссылки
- Ледяной дом // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1896. — Т. XVIIa. — С. 483.
- Крафт Г. В. [memoirs.ru/texts/Kraft_1741.htm Подлинное и обстоятельное описание построенного в Санктпетербурге в Генваре месяце 1740 года Ледяного дома и находившихся в нем домовых вещей и уборов…] (рус.). СПб.: печатаня при имп. Академии наук (1741). Проверено 1 января 2013. [www.webcitation.org/6DxmgBTzz Архивировано из первоисточника 26 января 2013].
- [shkolazhizni.ru/archive/0/n-13414/ Какому событию посвящён роман писателя И. И. Лажечникова «Ледяной дом»?] (рус.). ШколаЖизни.ру. Проверено 1 января 2013. [www.webcitation.org/6DxmglQsZ Архивировано из первоисточника 26 января 2013].
- Елена Погосян. [www.ruthenia.ru/document/502913.html «И невозможное возможно»: Свадьба шутов в ледяном доме как факт официальной культуры] (рус.). www.ruthenia.ru. Проверено 1 января 2013. [www.webcitation.org/6DxmiN5lE Архивировано из первоисточника 26 января 2013].
Отрывок, характеризующий Ледяной дом
– Что? Не будешь? – насмешливо подмигнув, сказал один солдат, обращаясь к Рамбалю.– Э, дурак! Что врешь нескладно! То то мужик, право, мужик, – послышались с разных сторон упреки пошутившему солдату. Рамбаля окружили, подняли двое на руки, перехватившись ими, и понесли в избу. Рамбаль обнял шеи солдат и, когда его понесли, жалобно заговорил:
– Oh, nies braves, oh, mes bons, mes bons amis! Voila des hommes! oh, mes braves, mes bons amis! [О молодцы! О мои добрые, добрые друзья! Вот люди! О мои добрые друзья!] – и, как ребенок, головой склонился на плечо одному солдату.
Между тем Морель сидел на лучшем месте, окруженный солдатами.
Морель, маленький коренастый француз, с воспаленными, слезившимися глазами, обвязанный по бабьи платком сверх фуражки, был одет в женскую шубенку. Он, видимо, захмелев, обнявши рукой солдата, сидевшего подле него, пел хриплым, перерывающимся голосом французскую песню. Солдаты держались за бока, глядя на него.
– Ну ка, ну ка, научи, как? Я живо перейму. Как?.. – говорил шутник песенник, которого обнимал Морель.
Vive Henri Quatre,
Vive ce roi vaillanti –
[Да здравствует Генрих Четвертый!
Да здравствует сей храбрый король!
и т. д. (французская песня) ]
пропел Морель, подмигивая глазом.
Сe diable a quatre…
– Виварика! Виф серувару! сидябляка… – повторил солдат, взмахнув рукой и действительно уловив напев.
– Вишь, ловко! Го го го го го!.. – поднялся с разных сторон грубый, радостный хохот. Морель, сморщившись, смеялся тоже.
– Ну, валяй еще, еще!
Qui eut le triple talent,
De boire, de battre,
Et d'etre un vert galant…
[Имевший тройной талант,
пить, драться
и быть любезником…]
– A ведь тоже складно. Ну, ну, Залетаев!..
– Кю… – с усилием выговорил Залетаев. – Кью ю ю… – вытянул он, старательно оттопырив губы, – летриптала, де бу де ба и детравагала, – пропел он.
– Ай, важно! Вот так хранцуз! ой… го го го го! – Что ж, еще есть хочешь?
– Дай ему каши то; ведь не скоро наестся с голоду то.
Опять ему дали каши; и Морель, посмеиваясь, принялся за третий котелок. Радостные улыбки стояли на всех лицах молодых солдат, смотревших на Мореля. Старые солдаты, считавшие неприличным заниматься такими пустяками, лежали с другой стороны костра, но изредка, приподнимаясь на локте, с улыбкой взглядывали на Мореля.
– Тоже люди, – сказал один из них, уворачиваясь в шинель. – И полынь на своем кореню растет.
– Оо! Господи, господи! Как звездно, страсть! К морозу… – И все затихло.
Звезды, как будто зная, что теперь никто не увидит их, разыгрались в черном небе. То вспыхивая, то потухая, то вздрагивая, они хлопотливо о чем то радостном, но таинственном перешептывались между собой.
