Татищев, Алексей Данилович

Алексей Данилович Татищев
Алексей Татищев Портрет В. Г. Василевского, 1801
Дата рождения	1697(1697)
Дата смерти	23 сентября (4 октября) 1760(1760-10-04)
Принадлежность	Российская империя Российская империя
Звание	генерал-аншеф
Сражения/войны	Русско-турецкая война (1735—1739)

Алексе́й Дани́лович Тати́щев (1697 — 21 сентября 1760) — генерал-аншеф, действительный камергер, сенатор из рода Татищевых.

Сын комнатного стольника Данилы Татищева, отец масона Петра Татищева, двоюродный дед дипломата Д. П. Татищева. Служил денщиком у Петра I. Екатерина I в марте 1725 произвела Татищева в гоф-юнкеры, а 26 ноября 1726 — в камер-юнкеры. При Петре II, когда у власти находились Долгоруковы, Татищев попал в опалу и был удалён от двора.

При Анне Ивановне ему было возвращено прежнее звание; в 1737 пожалован в действительные камергеры. Участник русско-турецкой войны 1735—1739. Он стал инициатором постройки Ледяного дома зимой 1740 и устройства в нём свадьбы шута-князя Голицына и придворной калмычки Бужениновой. Устройством праздника распоряжался А. П. Волынский, исполнением затеи ведал Татищев. Он же придумал устроить по случаю такого праздника и своеобразную этнографическую выставку: со всех концов России потребовали прислать в столицу «по три и по две пары мужеска и женска пола пополам» инородцев: вотяков, калмыков, татар, остяков, самоедов, черемис и других, «собою не очень гнусных», — в национальных костюмах с оружием и музыкальными инструментами.

24 мая 1742 при Елизавете Петровне Татишев произведен в генерал-поручики и назначен генерал-полицмейстером (с одновременным переводом этой должности из пятого в третий класс «Табели о рангах»). На этом посту, который он занимал до самой смерти, А. Д. Татищев добился полной самостоятельности — с 1746 генерал-полицмейстер стал подчиняться непосредственно императрице, а его требованиям должны были оказывать всяческое содействие. 30 августа (10 сентября) 1757 Татищев был произведён в генерал-аншефы.

Алексей Данилович был женат на Настасье-Марии Нефедьевне Кудрявцевой (1708—1737), дочери казанского вице-губернатора Н. Н. Кудрявцева, убитого Пугачёвым.

• Анна Алексеевна (1729—1764) — с 8 февраля 1748 года супруга графа Петра Ивановича Панина (1721—1789);
• Пётр Алексеевич (1730—1810) — женат на Анастасии Парамоновне Плещеевой (ум. 1769);
• Мария Алексеевна (1735—1801) — с 29 июля 1754 года супруга князя Василия Михайловича Голицына.

Литература

• Татищев, Алексей Данилович // Русский биографический словарь : в 25 томах. — СПб.—М., 1896—1918.

Отрывок, характеризующий Татищев, Алексей Данилович

– Развесе…oo…ооо…лая бесе… бесе… – распевали мужики с счастливыми улыбками.
Один мужик вышел из толпы и подошел к Ростову.
– Вы из каких будете? – спросил он.
– Французы, – отвечал, смеючись, Ильин. – Вот и Наполеон сам, – сказал он, указывая на Лаврушку.
– Стало быть, русские будете? – переспросил мужик.
– А много вашей силы тут? – спросил другой небольшой мужик, подходя к ним.
– Много, много, – отвечал Ростов. – Да вы что ж собрались тут? – прибавил он. – Праздник, что ль?
– Старички собрались, по мирскому делу, – отвечал мужик, отходя от него.
В это время по дороге от барского дома показались две женщины и человек в белой шляпе, шедшие к офицерам.
– В розовом моя, чур не отбивать! – сказал Ильин, заметив решительно подвигавшуюся к нему Дуняшу.
– Наша будет! – подмигнув, сказал Ильину Лаврушка.
– Что, моя красавица, нужно? – сказал Ильин, улыбаясь.
– Княжна приказали узнать, какого вы полка и ваши фамилии?
– Это граф Ростов, эскадронный командир, а я ваш покорный слуга.
– Бе…се…е…ду…шка! – распевал пьяный мужик, счастливо улыбаясь и глядя на Ильина, разговаривающего с девушкой. Вслед за Дуняшей подошел к Ростову Алпатыч, еще издали сняв свою шляпу.
– Осмелюсь обеспокоить, ваше благородие, – сказал он с почтительностью, но с относительным пренебрежением к юности этого офицера и заложив руку за пазуху. – Моя госпожа, дочь скончавшегося сего пятнадцатого числа генерал аншефа князя Николая Андреевича Болконского, находясь в затруднении по случаю невежества этих лиц, – он указал на мужиков, – просит вас пожаловать… не угодно ли будет, – с грустной улыбкой сказал Алпатыч, – отъехать несколько, а то не так удобно при… – Алпатыч указал на двух мужиков, которые сзади так и носились около него, как слепни около лошади.
– А!.. Алпатыч… А? Яков Алпатыч!.. Важно! прости ради Христа. Важно! А?.. – говорили мужики, радостно улыбаясь ему. Ростов посмотрел на пьяных стариков и улыбнулся.
– Или, может, это утешает ваше сиятельство? – сказал Яков Алпатыч с степенным видом, не заложенной за пазуху рукой указывая на стариков.
– Нет, тут утешенья мало, – сказал Ростов и отъехал. – В чем дело? – спросил он.
– Осмелюсь доложить вашему сиятельству, что грубый народ здешний не желает выпустить госпожу из имения и угрожает отпречь лошадей, так что с утра все уложено и ее сиятельство не могут выехать.
– Не может быть! – вскрикнул Ростов.
– Имею честь докладывать вам сущую правду, – повторил Алпатыч.
Ростов слез с лошади и, передав ее вестовому, пошел с Алпатычем к дому, расспрашивая его о подробностях дела. Действительно, вчерашнее предложение княжны мужикам хлеба, ее объяснение с Дроном и с сходкою так испортили дело, что Дрон окончательно сдал ключи, присоединился к мужикам и не являлся по требованию Алпатыча и что поутру, когда княжна велела закладывать, чтобы ехать, мужики вышли большой толпой к амбару и выслали сказать, что они не выпустят княжны из деревни, что есть приказ, чтобы не вывозиться, и они выпрягут лошадей. Алпатыч выходил к ним, усовещивая их, но ему отвечали (больше всех говорил Карп; Дрон не показывался из толпы), что княжну нельзя выпустить, что на то приказ есть; а что пускай княжна остается, и они по старому будут служить ей и во всем повиноваться.