Эссен, Пётр Кириллович

Пётр Кириллович Эссен<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr> <tr><td colspan="2" style="text-align: center;">Портрет Петра Кирилловича Эссена мастерской Джорджа Доу. Военная галерея Зимнего Дворца, Государственный Эрмитаж (Санкт-Петербург)</td></tr>
Санкт-Петербургский военный генерал-губернатор, управляющий и гражданской частью
1830 год — 1842 год
Монарх:	Николай I
Предшественник:	Павел Васильевич Голенищев-Кутузов
Преемник:	Александр Александрович Кавелин
Рождение:	11 августа 1772(1772-08-11)
Смерть:	1844(1844)
Военная служба
Принадлежность:	Россия Россия
Звание:	генерал от инфантерии
Сражения:	Березина, сражении при Шато-Тьери

Граф Пётр Кири́ллович Э́ссен (11 августа 1772 — 1844) — российский государственный и военный деятель, генерал от инфантерии; генерал-губернатор Санкт-Петербурга (1830—1842). Родоначальник русского дворянского рода Эссен.

Начало военной службы

Родился 11 августа 1772 г. в семье лифляндских дворян голландского происхождения Кирилла Ивановича Эссена (1729—1783) и Евдокии Ивановны (ум. 1792). 23 мая 1777 года записан вахмистром в лейб-кирасирский полк. 1 марта 1791 года зачислен по приказу Великого Князя Павла Петровича в Гатчинский морской батальон поручиком. 9 декабря 1796 года переведён в Лейб-гвардии Измайловский полк, произведён в полковники 28 декабря того же года. 14 февраля 1798 года пожалован в генерал-майоры с назначением шефом Выборгского мушкетёрского полка.

В войнах против Наполеона

В 1799 году участвовал в походе в Швейцарию в корпусе генерал-лейтенанта А. М. Римского-Корсакова и сражался с французами под Цюрихом, Дизенгофом и Шафгаузеном. За отличия получил чин генерал-лейтенанта (26 января 1800 года). По возвращении в Россию назначен Выборгским военным губернатором и инспектором пехоты Финляндской инспекции. В 1802 году стал шефом Шлиссельбургского мушкетёрского полка. В 1806 году Эссену было поручено командовать 8-й дивизией, с которой он участвовал в войне с французами в 1806—1807 годах. В сражении под Прейсиш-Эйлау его дивизия захватила восемь орудий, два знамени и около 1000 пленных, за что Эссен был награждён орденом Св. Георгия 3 ст. (8 апреля 1807 года). В 1808 году направлен в Молдавскую армию и сражался с турками в 1809—1811 годах. Отличился в сражениях при Журже (награждён Золотой шпагой с алмазами), Браилове (орден Св. Александра Невского), Рущуке (алмазные знаки ордена Св. Александра Невского) и Малой Слободзее (орден Св. Владимира 1-й ст.). В начале 1812 года Эссен командовал 2-м корпусом в Дунайской армии.

После начала Отечественной войны был направлен со своими войсками на усиление корпуса Ф. В. Остен-Сакена и во время перехода столкнулся с корпусами Шварценберга и Ренье под местечком Устилуг, выдержал с ними бой, отразив все атаки неприятеля и отошёл с наступлением темноты. Сражался под Горностаевичами, Березиной и Волковыском. Весной 1813 года ему было поручено сформировать 48 резервных батальонов, что он выполнил в короткое время и в августе прибыл с пополнениями к действующей армии, а затем был назначен командовать 4-й пехотной дивизией, направленной для осады Дрездена. В январе 1814 года он осадил крепость Мец, а после взятия её участвовал в сражении при Шато-Тьери и при взятии Парижа. После окончания войны с Наполеоном командовал 27-й пехотной дивизией. 9 апреля 1816 года назначен начальником 4-й пехотной дивизии. 27 ноября 1816 года определён состоять по армии.

Оренбургский губернатор

19 января 1817 года получил назначение Оренбургским военным губернатором, управляющим гражданской частью, командиром отдельного Оренбургского корпуса и начальником пограничной части. 1 января 1819 года пожалован в генералы от инфантерии. Время управления Оренбургской губернией Эссеном характеризуется усилением военного наступления на степь. На линии были увеличены военные силы, были приняты меры к мобилизации местного населения.

Петербургский губернатор

5 февраля (по другим данным — 7 февраля) 1830 года назначен Петербургским генерал-губернатором и принял энергичные меры к прекращению холерной эпидемии, за что 1 июля 1833 года получил графский титул. 22 апреля 1834 года был удостоен ордена Св. Андрея Первозванного, алмазные знаки которого были пожалованы ему в 1841 году. Был членом Попечительского совета заведений общественного призрения в Санкт-Петербурге (1830—1842).

В этот период:

• Определены новые городские границы.
• 30 сентября 1837 года открыта первая в России железная дорога Петербург — Царское Село.
• Установлены Александровская колонна, памятники М. И. Кутузову и М. Б. Барклаю де Толли у Казанского собора.
• Открыто Училище правоведения и основан Институт гражданских инженеров.
• В 1839 году вышел первый номер газеты «Ведомости Санкт-Петербургской городской полиции».
• Начали действовать Пулковская обсерватория, Зоологический музей.
• Организовано движение первых общественных пассажирских карет — омнибусов.

2 декабря 1842 года из-за преклонных лет был снят с губернаторской должности с оставлением членом Государственного Совета. Скончался в Петербурге 1 октября (по другим данным — 23 сентября) 1844 года, похоронен в имении жены в Орловской губернии.

В 1828 году единственный сын его в чине полковника умер от ран, полученных при Варне, почему Высочайше разрешено графу Якову Ивановичу Стенбок-Фермор, женатому на единственной дочери Петра Кирилловича, Александре, принять фамилию тестя и именоваться Эссен-Стенбок-Фермор.

Послужной список

В службе:

• 23 мая (3 июня) 1777 года — вахмистром, в Лейб-Кирасирском полку;
• 1 (12) марта 1790 года — подпрапорщиком, с переводом в Павловский батальон;
• 1 (12) января 1793 года — подпоручиком, имея от роду девятнадцать лет;
• 22 марта (2 апреля) 1793 года — поручиком;
• 15 (26) сентября 1793 года — капитаном;
• 3 (14) сентября 1795 года — секунд-майором, в том же батальоне;
• 9 (20) ноября 1796 года — подполковником, с переводом в л.-гв. Измайловский полк;
• 28 декабря 1796 (8 января 1797) года — полковником, в том же полку;
• 14 (25) февраля 1798 года — генерал-майором, с назначением шефом мушкетёрского имени своего полка (впоследствии Выборгский пехотный);
• 26 января (6 февраля) 1800 года — генерал-лейтенантом, в том же полку;
• 18 (30) августа 1800 года — Выборгским военным губернатором, инспектором Финляндской инспекции и шефом гарнизонного полка бывшего князя Горчакова;
• 4 (16) февраля 1802 года — шефом Выборгского пехотного полка;
• 5 (17) марта 1802 года — шефом Шлиссельбургского пехотного полка;
• 5 (17) марта 1806 года — начальником 8-й пехотной дивизии;
• 17 (29) декабря 1815 года — начальником 27-й пехотной дивизии;
• 9 (21) апреля 1816 года — начальником 4-й пехотной дивизии;
• 27 ноября (9 декабря) 1816 года — отчислен состоять по армии;
• 19 (31) января 1817 года — назначен Оренбургским военным губернатором, командиром отдельного Оренбургского корпуса и управляющим гражданской частью и пограничным краем;
• 1 (13) января 1819 года — генералом от инфантерии, в Оренбургском отдельном корпусе;
• 7 (19) февраля 1830 года — С.-Петербургским военным генерал-губернатором и управляющим гражданской частью;
• 18 (30) апреля 1830 года — членом Государственного совета;
• 2 (14) декабря 1842 года — уволен от должности генерал-губернатора.

В походах был:

• 1791 год — в кампании на Балтийском море;
• 28 января (8 февраля) 1798 года — награждён орденом Св. Анны 3 ст.;
• 15 (26) мая 1798 года — награждён тем же орденом 2 ст. за исправность в полку;
• с 11 (22) мая 1799 года — был в Швейцарии;
• 28 августа (8 сентября) 1799 года — в сражении с французами под д. Воллисгофен, атаковал их, разбил и прогнал с большим уроном, за что, 3 (14) октября 1799 года, награждён орденом Св. Анны 1 ст.;
• с 20 ноября (2 декабря) 1806 года — был в Пруссии, преследуя в разных местах французов;
• 26 и 27 января (8 февраля) 1807 года — при г. Прейсиш-Эйлау, в сражении с французами, отнял у них два знамени, за что, 8 (20) апреля 1807 года, награждён орденом Св. Георгия 3 кл. и Прусским Красного Орла 1 ст., большого креста; потом преследовал отступавшего неприятеля:
• 24 мая (5 июня) 1807 года — был в сражении у р. Пассарги, близ с. Ломитен, за что, 18 февраля (1 марта) 1808 года, награждён орденом Св. Владимира 2 ст., большого креста;
• 27 мая (8 июня) 1807 года — в сражении у г. Гутштадта;
• с 14 (26) июня 1808 года — был в Молдавии и Валахии;

Источники

• Материалы по истории Казахской ССР (1785—1828 гг.). Т. IV. М.—Л., Изд-во АН СССР, 1940
• [kraeved.opck.org/lichnosti/orenburgskie_voennie_gubernatori/essen.php Семёнов В. Г., Семенова В. П. «Губернаторы Оренбургского края». Оренбургское книжное издательство, 1999]
• [www.museum.ru/museum/1812/Persons/slovar/sl_ye11.html Словарь русских генералов, участников боевых действий против армии Наполеона Бонапарта в 1812—1815 гг.] // Российский архив : Сб. — М., студия «ТРИТЭ» Н. Михалкова, 1996. — Т. VII. — С. 631-632.
• [www.bbl-digital.de/eintrag// Эссен, Пётр Кириллович] в словаре Baltisches Biographisches Lexikon digital  (нем.)

Отрывок, характеризующий Эссен, Пётр Кириллович

Княжна Марья писала, что она была в отчаянии от происшедшего между ними недоразумения. Какие бы ни были чувства ее отца, писала княжна Марья, она просила Наташу верить, что она не могла не любить ее как ту, которую выбрал ее брат, для счастия которого она всем готова была пожертвовать.
«Впрочем, писала она, не думайте, чтобы отец мой был дурно расположен к вам. Он больной и старый человек, которого надо извинять; но он добр, великодушен и будет любить ту, которая сделает счастье его сына». Княжна Марья просила далее, чтобы Наташа назначила время, когда она может опять увидеться с ней.
Прочтя письмо, Наташа села к письменному столу, чтобы написать ответ: «Chere princesse», [Дорогая княжна,] быстро, механически написала она и остановилась. «Что ж дальше могла написать она после всего того, что было вчера? Да, да, всё это было, и теперь уж всё другое», думала она, сидя над начатым письмом. «Надо отказать ему? Неужели надо? Это ужасно!»… И чтоб не думать этих страшных мыслей, она пошла к Соне и с ней вместе стала разбирать узоры.
После обеда Наташа ушла в свою комнату, и опять взяла письмо княжны Марьи. – «Неужели всё уже кончено? подумала она. Неужели так скоро всё это случилось и уничтожило всё прежнее»! Она во всей прежней силе вспоминала свою любовь к князю Андрею и вместе с тем чувствовала, что любила Курагина. Она живо представляла себя женою князя Андрея, представляла себе столько раз повторенную ее воображением картину счастия с ним и вместе с тем, разгораясь от волнения, представляла себе все подробности своего вчерашнего свидания с Анатолем.
«Отчего же бы это не могло быть вместе? иногда, в совершенном затмении, думала она. Тогда только я бы была совсем счастлива, а теперь я должна выбрать и ни без одного из обоих я не могу быть счастлива. Одно, думала она, сказать то, что было князю Андрею или скрыть – одинаково невозможно. А с этим ничего не испорчено. Но неужели расстаться навсегда с этим счастьем любви князя Андрея, которым я жила так долго?»
– Барышня, – шопотом с таинственным видом сказала девушка, входя в комнату. – Мне один человек велел передать. Девушка подала письмо. – Только ради Христа, – говорила еще девушка, когда Наташа, не думая, механическим движением сломала печать и читала любовное письмо Анатоля, из которого она, не понимая ни слова, понимала только одно – что это письмо было от него, от того человека, которого она любит. «Да она любит, иначе разве могло бы случиться то, что случилось? Разве могло бы быть в ее руке любовное письмо от него?»
Трясущимися руками Наташа держала это страстное, любовное письмо, сочиненное для Анатоля Долоховым, и, читая его, находила в нем отголоски всего того, что ей казалось, она сама чувствовала.
«Со вчерашнего вечера участь моя решена: быть любимым вами или умереть. Мне нет другого выхода», – начиналось письмо. Потом он писал, что знает про то, что родные ее не отдадут ее ему, Анатолю, что на это есть тайные причины, которые он ей одной может открыть, но что ежели она его любит, то ей стоит сказать это слово да , и никакие силы людские не помешают их блаженству. Любовь победит всё. Он похитит и увезет ее на край света.
«Да, да, я люблю его!» думала Наташа, перечитывая в двадцатый раз письмо и отыскивая какой то особенный глубокий смысл в каждом его слове.
В этот вечер Марья Дмитриевна ехала к Архаровым и предложила барышням ехать с нею. Наташа под предлогом головной боли осталась дома.


Вернувшись поздно вечером, Соня вошла в комнату Наташи и, к удивлению своему, нашла ее не раздетою, спящею на диване. На столе подле нее лежало открытое письмо Анатоля. Соня взяла письмо и стала читать его.
Она читала и взглядывала на спящую Наташу, на лице ее отыскивая объяснения того, что она читала, и не находила его. Лицо было тихое, кроткое и счастливое. Схватившись за грудь, чтобы не задохнуться, Соня, бледная и дрожащая от страха и волнения, села на кресло и залилась слезами.
«Как я не видала ничего? Как могло это зайти так далеко? Неужели она разлюбила князя Андрея? И как могла она допустить до этого Курагина? Он обманщик и злодей, это ясно. Что будет с Nicolas, с милым, благородным Nicolas, когда он узнает про это? Так вот что значило ее взволнованное, решительное и неестественное лицо третьего дня, и вчера, и нынче, думала Соня; но не может быть, чтобы она любила его! Вероятно, не зная от кого, она распечатала это письмо. Вероятно, она оскорблена. Она не может этого сделать!»
Соня утерла слезы и подошла к Наташе, опять вглядываясь в ее лицо.
– Наташа! – сказала она чуть слышно.
Наташа проснулась и увидала Соню.
– А, вернулась?
И с решительностью и нежностью, которая бывает в минуты пробуждения, она обняла подругу, но заметив смущение на лице Сони, лицо Наташи выразило смущение и подозрительность.
– Соня, ты прочла письмо? – сказала она.
– Да, – тихо сказала Соня.
Наташа восторженно улыбнулась.
– Нет, Соня, я не могу больше! – сказала она. – Я не могу больше скрывать от тебя. Ты знаешь, мы любим друг друга!… Соня, голубчик, он пишет… Соня…
Соня, как бы не веря своим ушам, смотрела во все глаза на Наташу.
– А Болконский? – сказала она.
– Ах, Соня, ах коли бы ты могла знать, как я счастлива! – сказала Наташа. – Ты не знаешь, что такое любовь…
– Но, Наташа, неужели то всё кончено?
Наташа большими, открытыми глазами смотрела на Соню, как будто не понимая ее вопроса.
– Что ж, ты отказываешь князю Андрею? – сказала Соня.
– Ах, ты ничего не понимаешь, ты не говори глупости, ты слушай, – с мгновенной досадой сказала Наташа.
– Нет, я не могу этому верить, – повторила Соня. – Я не понимаю. Как же ты год целый любила одного человека и вдруг… Ведь ты только три раза видела его. Наташа, я тебе не верю, ты шалишь. В три дня забыть всё и так…
– Три дня, – сказала Наташа. – Мне кажется, я сто лет люблю его. Мне кажется, что я никого никогда не любила прежде его. Ты этого не можешь понять. Соня, постой, садись тут. – Наташа обняла и поцеловала ее.
– Мне говорили, что это бывает и ты верно слышала, но я теперь только испытала эту любовь. Это не то, что прежде. Как только я увидала его, я почувствовала, что он мой властелин, и я раба его, и что я не могу не любить его. Да, раба! Что он мне велит, то я и сделаю. Ты не понимаешь этого. Что ж мне делать? Что ж мне делать, Соня? – говорила Наташа с счастливым и испуганным лицом.
– Но ты подумай, что ты делаешь, – говорила Соня, – я не могу этого так оставить. Эти тайные письма… Как ты могла его допустить до этого? – говорила она с ужасом и с отвращением, которое она с трудом скрывала.
– Я тебе говорила, – отвечала Наташа, – что у меня нет воли, как ты не понимаешь этого: я его люблю!
– Так я не допущу до этого, я расскажу, – с прорвавшимися слезами вскрикнула Соня.
– Что ты, ради Бога… Ежели ты расскажешь, ты мой враг, – заговорила Наташа. – Ты хочешь моего несчастия, ты хочешь, чтоб нас разлучили…
Увидав этот страх Наташи, Соня заплакала слезами стыда и жалости за свою подругу.
– Но что было между вами? – спросила она. – Что он говорил тебе? Зачем он не ездит в дом?
Наташа не отвечала на ее вопрос.
– Ради Бога, Соня, никому не говори, не мучай меня, – упрашивала Наташа. – Ты помни, что нельзя вмешиваться в такие дела. Я тебе открыла…
– Но зачем эти тайны! Отчего же он не ездит в дом? – спрашивала Соня. – Отчего он прямо не ищет твоей руки? Ведь князь Андрей дал тебе полную свободу, ежели уж так; но я не верю этому. Наташа, ты подумала, какие могут быть тайные причины ?
Наташа удивленными глазами смотрела на Соню. Видно, ей самой в первый раз представлялся этот вопрос и она не знала, что отвечать на него.
– Какие причины, не знаю. Но стало быть есть причины!
Соня вздохнула и недоверчиво покачала головой.
– Ежели бы были причины… – начала она. Но Наташа угадывая ее сомнение, испуганно перебила ее.
– Соня, нельзя сомневаться в нем, нельзя, нельзя, ты понимаешь ли? – прокричала она.
– Любит ли он тебя?
– Любит ли? – повторила Наташа с улыбкой сожаления о непонятливости своей подруги. – Ведь ты прочла письмо, ты видела его?
– Но если он неблагородный человек?
– Он!… неблагородный человек? Коли бы ты знала! – говорила Наташа.
– Если он благородный человек, то он или должен объявить свое намерение, или перестать видеться с тобой; и ежели ты не хочешь этого сделать, то я сделаю это, я напишу ему, я скажу папа, – решительно сказала Соня.
– Да я жить не могу без него! – закричала Наташа.
– Наташа, я не понимаю тебя. И что ты говоришь! Вспомни об отце, о Nicolas.
– Мне никого не нужно, я никого не люблю, кроме его. Как ты смеешь говорить, что он неблагороден? Ты разве не знаешь, что я его люблю? – кричала Наташа. – Соня, уйди, я не хочу с тобой ссориться, уйди, ради Бога уйди: ты видишь, как я мучаюсь, – злобно кричала Наташа сдержанно раздраженным и отчаянным голосом. Соня разрыдалась и выбежала из комнаты.
Наташа подошла к столу и, не думав ни минуты, написала тот ответ княжне Марье, который она не могла написать целое утро. В письме этом она коротко писала княжне Марье, что все недоразуменья их кончены, что, пользуясь великодушием князя Андрея, который уезжая дал ей свободу, она просит ее забыть всё и простить ее ежели она перед нею виновата, но что она не может быть его женой. Всё это ей казалось так легко, просто и ясно в эту минуту.

В пятницу Ростовы должны были ехать в деревню, а граф в среду поехал с покупщиком в свою подмосковную.
В день отъезда графа, Соня с Наташей были званы на большой обед к Карагиным, и Марья Дмитриевна повезла их. На обеде этом Наташа опять встретилась с Анатолем, и Соня заметила, что Наташа говорила с ним что то, желая не быть услышанной, и всё время обеда была еще более взволнована, чем прежде. Когда они вернулись домой, Наташа начала первая с Соней то объяснение, которого ждала ее подруга.
– Вот ты, Соня, говорила разные глупости про него, – начала Наташа кротким голосом, тем голосом, которым говорят дети, когда хотят, чтобы их похвалили. – Мы объяснились с ним нынче.
– Ну, что же, что? Ну что ж он сказал? Наташа, как я рада, что ты не сердишься на меня. Говори мне всё, всю правду. Что же он сказал?
Наташа задумалась.
– Ах Соня, если бы ты знала его так, как я! Он сказал… Он спрашивал меня о том, как я обещала Болконскому. Он обрадовался, что от меня зависит отказать ему.
Соня грустно вздохнула.
– Но ведь ты не отказала Болконскому, – сказала она.
– А может быть я и отказала! Может быть с Болконским всё кончено. Почему ты думаешь про меня так дурно?
– Я ничего не думаю, я только не понимаю этого…
– Подожди, Соня, ты всё поймешь. Увидишь, какой он человек. Ты не думай дурное ни про меня, ни про него.
– Я ни про кого не думаю дурное: я всех люблю и всех жалею. Но что же мне делать?
Соня не сдавалась на нежный тон, с которым к ней обращалась Наташа. Чем размягченнее и искательнее было выражение лица Наташи, тем серьезнее и строже было лицо Сони.