Линдмалдер, Джанин

Джанин Линдмалдер
Janine Lindemulder
Имя при рождении:	Джанин Мэри Джеймс
Дата рождения:	14 ноября 1968(1968-11-14) (55 лет)
Место рождения:	Ла-Мирада, Калифорния, США
Цвет волос:	блондинка
Цвет глаз:	карие
Рост:	173 см
Вес:	57 кг
Фигура:	91—61—91
Грудь:	91 см
IMDb:	ID 0511576
AFDb:	[www.adultfilmdatabase.com/actor.cfm?actorid=170 ID 170]
IAFD:	[www.iafd.com/person.rme/perfid=Janine/gender=f Janine]
[www.freejanine.com/ www.freejanine.com]

Джанин Мэри Линдмалдер (англ. Janine Marie Lindemulder; также известна как Джанин Мэри Джеймс, англ. Janine Marie James; 14 ноября 1968, Ла-Мирада, Калифорния, США) — американская стриптизёрша и порноактриса, более известна своей работой в американских порнографических фильмах (обычно упоминается как Janine или Dakota) в середине 1990-х и 2004—2005 годах.

Начало карьеры

В декабре 1987 года стала «Киской месяца» журнала «Penthouse». В 1990 году была соискательницей титула «Киски Года», заняв второе место при голосовании. Она ещё несколько раз появлялась в журнале в течение последующих 10 лет.

Джанин пробовала сниматься в художественных фильмах, в начале своей карьеры. Её первая роль была в итальянском фильме под названием «Bersaglio sull’autostrada» в 1988 году. Вышедшем в английском прокате под названием «Moving Target», в титрах она упоминается под именем Janine Linde. Она продолжала сниматься в других художественных фильмах, включая «Spring Break USA» и «Spring Break USA Caged Fury», хотя ни один из них не имел успеха. Её съемки в «Penthouse» позволили ей сняться в видео, выпущенном компанией Penthouse Satin & Lace, вместе в другими моделями журнала. Это в итоге привело к её дебюту в порнофильмах.

Карьера в порнофильмах

Джанин начала сниматься в фильмах для взрослых в 1989 году. Её первым полупорнографическим фильмом был «Caged Fury», при участии Эрика Эстрады. Она играет в нескольких других фильмах в 1990 году, только с партнерами-мужчинами. Её сын был зачат во время незащищенного секса (согласно слухам, но это до конца не известно). После этого Джанин отказывается работать с мужчинами.

В 1992 году Джанин снимается у режиссёра Эндрю Блейка, в фильме под названием «Hidden Obsessions». Она снялась ещё в двух порнофильмах, до её вступления в компанию «Vivid Video», заключив контракт и став одной из девушек, которые именуются как Vivid Girls. Одним из пунктов её контракта было то, что она будет сниматься в порнографических сценах только с женщинами. Её первый фильм в Vivid назывался «Parlor Games», и она снялась более чем в 50 других фильмах этой компании. Во время своей работы в Vivid, Джанин занималась также другими проектами. Она организовала стриптиз-дуэт «Blondage» вместе с Джулией Энн, они выступали в разных клубах и снялись в нескольких фильмах Vivid. Джанин получила роль жены директора лагеря, в фильме Говарда Стерна «Части Тела». Джанин также появилась на телевизионном и радио-шоу Стерна, в качестве приглашенного гостя. Джанин была моделью для обложки альбома группы Blink-182 «Enema of the State» и появилась в их видеоклипе на песню «What’s My Age Again?» в роли медсестры. Также она снималась в нескольких других музыкальных клипах.

В 1999 Джанин прекратила работу порноактрисы, чтобы начать карьеру воспитателя детского сада, тем не менее она осталась в порнобизнесе, став режиссёром и продюсером. Она также заявила, что причина её ухода состояла в том, чтобы уделять больше внимания своему ребенку.

Её отставка продлилась до апреля 2004, когда она неожиданно вернулась в порнобизнес в качестве актрисы/продюсера. И объявила, что будет сниматься с мужчинами, так же как и с женщинами. Теперь она снимается больше с мужчинами. Это провоцирует протесты от её бывших фанов, которые чувствуют себя преданными этим решением. Она подписала контракт со своей бывшей компанией Vivid Video, и снялась в восьми фильмах, выходивших под их брендом. Её первой съемкой с мужчиной, после долгого перерыва, была сцена с Ником Меннингом в фильме «Maneater».

В 2005 году, после истечения договора с Vivid Video, Джанин подписала контракт с Digital Playground и снялась в нескольких фильмах этой компании.

В ноябре 2005 года она объявила на форуме сайта, что она уйдет из порнобизнеса. Однако в январе 2006 года после того, как выиграла две AVN Awards за роль в фильме «Pirates», она все же решила остаться. Теперь она снимается в лесбийских сценах большую часть времени, но продолжает так же сниматься с мужчинами.

Её последним фильмом с другой известной порнозвездой, был фильм «Janine Loves Jenna» c Дженной Джеймсон, вышедший в апреле 2007.

Теперь она является символом порнографии, совсем как Рон Джереми, Питер Норт или Дженна Джеймсон. И была введена в зал славы AVN.

Личная жизнь

Произвела существенные изменения в своей внешности в 2004—2008 годах: теперь у неё есть пирсинг в клиторе и сосках. У Джанин есть татуировки на теле: на всей правой руке от плеча до запястья, на левой руке, шее, лопатках, всей спине. Недавно она также сделала себе татуировки ниже пупка, на шее и на груди. У неё есть татуировки на икрах и на лодыжках.

Видео Джанин с участием рокера Винса Нила и актрисы (бывшей модели Penthouse) Брэнди Ледфорд, на котором все трое занимались любовью на отдыхе на Гавайях, было украдено. Оно в итоге было выпущено той же компанией, которая распространяла домашнее видео секса актрисы Памелы Андерсон и её мужа рок-музыканта Томми Ли.

В 2002 Линдмалдер вышла замуж за основателя «West Coast Choppers» Джесси Г. Джеймса. Съемки их свадьбы были показаны в шоу телеканала Discovery, Motorcycle Mania 3. В шоу показан широкий диапазон их отношений: от церемонии бракосочетания до ссоры между ними, когда Джанин кидает вазу в Джеймса и её арестовывают за оскорбление. Джанин и Джеймс имеют общую дочь, через некоторое время они развелись.

Джанин является родственником порноактрисы и модели Келли Мэдисон.

В августе 2008 Линдемалдер признала себя виновной по федеральному обвинению в намеренном отказе от уплаты налогов. Она была не в состоянии выплатить 200 000 $ в задолженностях по выплате налогов. Она сделала авансовый платеж за дом в размере 647 000 $ и купила два новых автомобиля, несмотря на то что знала о своей налоговой задолженности. Она мужественно встретила один год тюремного заключения и штраф в размере 100 000 $.

В декабре 2008 Линдмалдер была приговорена к шести месяцам в федеральной тюрьме. Судья приказал, чтобы в течение шести месяцев после её выхода из тюрьмы она жила в исправительном центре и в течение одного месяца находилась под федеральным контролем. Её также обязали выплатить приблизительно 294 000 $ бывших долгов американскому правительству. Она была заключена в тюрьму в Federal Correctional Institution at Victorville, около г. Аделанто, штат Калифорния, и была освобождена 13 июля 2009. Она вела блог, находясь в тюрьме, с помощью писем вебмастеру и планирует получить диплом об окончании средней школы. Она также планирует написать книгу о её лесбийском сексе с другими заключенными.

В то время как Джанни находилась в тюрьме, опеку над её дочерью получила Джесси Джейн. После освобождения Джанин она и Джеймс судились за право получить опеку над их дочерью. Джеймс обвинили Джанин и её нового мужа, ещё одного осужденного преступника, в неспособности быть нормальными родителями. Джеймс выиграл процесс в декабре 2009 года. Джанин имеет право на еженедельные посещения, ограниченные дневными часами. Её просьба о расширении прав посещения было отклонено судом Orange County family court.

У Джанин был секс с девушками вне порносъемок — её партнерша по стриптиз-дуэту «Blondage», Джулия Энн, заявила, что между ними был секс, и описала их взаимоотношения как «разновидность влюбленных подруг».

Цитаты

• «Я обожаю женщин.»
• «Я снимаюсь в порнофильмах, потому мне было интересно, и это всегда было тем, о чем я фантазировала, и это было прекрасным выходом для меня, чтобы заниматься любовью с многочисленными женщинами всех форм и размеров.»
• «Я очень бисексуальна, с самого начала моей юности. Мне было очень интересно.»
• «Занимаясь сексом одновременно с мужчиной и женщиной, я могу получить 6 оргазмов.»
• «Я не против этого (об анальном сексе). Это работает на меня и делает меня сильнее, чем что-либо иное, но я совсем немного раздражительна. Я делаю это только в моей личной жизни. Я думаю, что это только вопрос времени, прежде чем я решусь на этот шаг в кино.»

Избранная фильмография

• Hidden Obsessions (Studio A), 1993)
• Blondage (Vivid, 1994)
• Head Shots (Vivid, 1995)
• Lethal Affairs (Vivid, 1996)
• Broken Promises (Vivid, 1997)
• Extreme Close-Up Janine (Vivid, 1998)
• Seven Deadly Sins (Vivid, 1999)
• And the Winner is… Janine (Vivid, 2000)
• Deep Inside Janine (Vivid, 2001)
• Ultimate Janine (Vivid, 2002)
• Up Close and Personal Janine (Vivid, 2002)
• Virtual Sex with Janine (Digital Playground, 2002)
• Vivid Girl Janine (Vivid, 2004)
• 5 Star Janine (Vivid, 2004)
• Supreme Janine (Vivid, 2005)
• And The Envelope Please Janine (Vivid, 2005)
• Pirates (film X) (Digital Playground, 2005)
• Janine’s Been Blackmaled (Vivid, 2005)
• Emperor (Vivid, 2006)
• Pipe Dreams (Vivid, 2007)

Награды

• 1994 XRCO Award for Best Girl-Girl Scene — Hidden Obsessions (with Julia Ann)
• 1994 AVN Award for Best All-Girl Sex Scene (Film) for Hidden Obsessions (with Julia Ann)
• 1997 AVN Award for Best Tease Performance for Extreme Close-Up
• 2000 AVN Award for Best All-Girl Sex Scene (Film) for Seven Deadly Sins (with Julia Ann)(
• 2000 AVN Award for Best Supporting Actress (Film) for Seven Deadly Sins
• 2006 AVN Award for Best All-Girl Sex Scene — Pirates (with Jesse Jane)
• 2006 AVN Award for Best Actress (Video) — Pirates
• 2006 XRCO Award for MILF of the Year
• 2007 AVN Award for Best Sex Scene Coupling (Film) — Emperor (with Manuel Ferrara)
• Зал славы AVN Awards
• XRCO Hall of Fame

Ссылки

• [wiki.bmezine.com/index.php/Janine_Lindemulder Биография Джанин Линдмалдер]
• [www.rogreviews.com/interviews/janine.asp Интервью для RogReviews.com]
• [odeo.com/audio/665229/view Интервью для Odeo.com]
• [janine.ucoz.ru Сайт о Джанин на русском языке]

Отрывок, характеризующий Линдмалдер, Джанин

– Ничего… так мне грустно стало… грустно об Андрее, – сказала она, отирая слезы о колени невестки. Несколько раз, в продолжение утра, княжна Марья начинала приготавливать невестку, и всякий раз начинала плакать. Слезы эти, которых причину не понимала маленькая княгиня, встревожили ее, как ни мало она была наблюдательна. Она ничего не говорила, но беспокойно оглядывалась, отыскивая чего то. Перед обедом в ее комнату вошел старый князь, которого она всегда боялась, теперь с особенно неспокойным, злым лицом и, ни слова не сказав, вышел. Она посмотрела на княжну Марью, потом задумалась с тем выражением глаз устремленного внутрь себя внимания, которое бывает у беременных женщин, и вдруг заплакала.
– Получили от Андрея что нибудь? – сказала она.
– Нет, ты знаешь, что еще не могло притти известие, но mon реrе беспокоится, и мне страшно.
– Так ничего?
– Ничего, – сказала княжна Марья, лучистыми глазами твердо глядя на невестку. Она решилась не говорить ей и уговорила отца скрыть получение страшного известия от невестки до ее разрешения, которое должно было быть на днях. Княжна Марья и старый князь, каждый по своему, носили и скрывали свое горе. Старый князь не хотел надеяться: он решил, что князь Андрей убит, и не смотря на то, что он послал чиновника в Австрию розыскивать след сына, он заказал ему в Москве памятник, который намерен был поставить в своем саду, и всем говорил, что сын его убит. Он старался не изменяя вести прежний образ жизни, но силы изменяли ему: он меньше ходил, меньше ел, меньше спал, и с каждым днем делался слабее. Княжна Марья надеялась. Она молилась за брата, как за живого и каждую минуту ждала известия о его возвращении.


– Ma bonne amie, [Мой добрый друг,] – сказала маленькая княгиня утром 19 го марта после завтрака, и губка ее с усиками поднялась по старой привычке; но как и во всех не только улыбках, но звуках речей, даже походках в этом доме со дня получения страшного известия была печаль, то и теперь улыбка маленькой княгини, поддавшейся общему настроению, хотя и не знавшей его причины, – была такая, что она еще более напоминала об общей печали.
– Ma bonne amie, je crains que le fruschtique (comme dit Фока – повар) de ce matin ne m'aie pas fait du mal. [Дружочек, боюсь, чтоб от нынешнего фриштика (как называет его повар Фока) мне не было дурно.]
– А что с тобой, моя душа? Ты бледна. Ах, ты очень бледна, – испуганно сказала княжна Марья, своими тяжелыми, мягкими шагами подбегая к невестке.
– Ваше сиятельство, не послать ли за Марьей Богдановной? – сказала одна из бывших тут горничных. (Марья Богдановна была акушерка из уездного города, жившая в Лысых Горах уже другую неделю.)
– И в самом деле, – подхватила княжна Марья, – может быть, точно. Я пойду. Courage, mon ange! [Не бойся, мой ангел.] Она поцеловала Лизу и хотела выйти из комнаты.
– Ах, нет, нет! – И кроме бледности, на лице маленькой княгини выразился детский страх неотвратимого физического страдания.
– Non, c'est l'estomac… dites que c'est l'estomac, dites, Marie, dites…, [Нет это желудок… скажи, Маша, что это желудок…] – и княгиня заплакала детски страдальчески, капризно и даже несколько притворно, ломая свои маленькие ручки. Княжна выбежала из комнаты за Марьей Богдановной.
– Mon Dieu! Mon Dieu! [Боже мой! Боже мой!] Oh! – слышала она сзади себя.
Потирая полные, небольшие, белые руки, ей навстречу, с значительно спокойным лицом, уже шла акушерка.
– Марья Богдановна! Кажется началось, – сказала княжна Марья, испуганно раскрытыми глазами глядя на бабушку.
– Ну и слава Богу, княжна, – не прибавляя шага, сказала Марья Богдановна. – Вам девицам про это знать не следует.
– Но как же из Москвы доктор еще не приехал? – сказала княжна. (По желанию Лизы и князя Андрея к сроку было послано в Москву за акушером, и его ждали каждую минуту.)
– Ничего, княжна, не беспокойтесь, – сказала Марья Богдановна, – и без доктора всё хорошо будет.
Через пять минут княжна из своей комнаты услыхала, что несут что то тяжелое. Она выглянула – официанты несли для чего то в спальню кожаный диван, стоявший в кабинете князя Андрея. На лицах несших людей было что то торжественное и тихое.
Княжна Марья сидела одна в своей комнате, прислушиваясь к звукам дома, изредка отворяя дверь, когда проходили мимо, и приглядываясь к тому, что происходило в коридоре. Несколько женщин тихими шагами проходили туда и оттуда, оглядывались на княжну и отворачивались от нее. Она не смела спрашивать, затворяла дверь, возвращалась к себе, и то садилась в свое кресло, то бралась за молитвенник, то становилась на колена пред киотом. К несчастию и удивлению своему, она чувствовала, что молитва не утишала ее волнения. Вдруг дверь ее комнаты тихо отворилась и на пороге ее показалась повязанная платком ее старая няня Прасковья Савишна, почти никогда, вследствие запрещения князя,не входившая к ней в комнату.
– С тобой, Машенька, пришла посидеть, – сказала няня, – да вот княжовы свечи венчальные перед угодником зажечь принесла, мой ангел, – сказала она вздохнув.
– Ах как я рада, няня.
– Бог милостив, голубка. – Няня зажгла перед киотом обвитые золотом свечи и с чулком села у двери. Княжна Марья взяла книгу и стала читать. Только когда слышались шаги или голоса, княжна испуганно, вопросительно, а няня успокоительно смотрели друг на друга. Во всех концах дома было разлито и владело всеми то же чувство, которое испытывала княжна Марья, сидя в своей комнате. По поверью, что чем меньше людей знает о страданиях родильницы, тем меньше она страдает, все старались притвориться незнающими; никто не говорил об этом, но во всех людях, кроме обычной степенности и почтительности хороших манер, царствовавших в доме князя, видна была одна какая то общая забота, смягченность сердца и сознание чего то великого, непостижимого, совершающегося в эту минуту.
В большой девичьей не слышно было смеха. В официантской все люди сидели и молчали, на готове чего то. На дворне жгли лучины и свечи и не спали. Старый князь, ступая на пятку, ходил по кабинету и послал Тихона к Марье Богдановне спросить: что? – Только скажи: князь приказал спросить что? и приди скажи, что она скажет.
– Доложи князю, что роды начались, – сказала Марья Богдановна, значительно посмотрев на посланного. Тихон пошел и доложил князю.
– Хорошо, – сказал князь, затворяя за собою дверь, и Тихон не слыхал более ни малейшего звука в кабинете. Немного погодя, Тихон вошел в кабинет, как будто для того, чтобы поправить свечи. Увидав, что князь лежал на диване, Тихон посмотрел на князя, на его расстроенное лицо, покачал головой, молча приблизился к нему и, поцеловав его в плечо, вышел, не поправив свечей и не сказав, зачем он приходил. Таинство торжественнейшее в мире продолжало совершаться. Прошел вечер, наступила ночь. И чувство ожидания и смягчения сердечного перед непостижимым не падало, а возвышалось. Никто не спал.

Была одна из тех мартовских ночей, когда зима как будто хочет взять свое и высыпает с отчаянной злобой свои последние снега и бураны. Навстречу немца доктора из Москвы, которого ждали каждую минуту и за которым была выслана подстава на большую дорогу, к повороту на проселок, были высланы верховые с фонарями, чтобы проводить его по ухабам и зажорам.
Княжна Марья уже давно оставила книгу: она сидела молча, устремив лучистые глаза на сморщенное, до малейших подробностей знакомое, лицо няни: на прядку седых волос, выбившуюся из под платка, на висящий мешочек кожи под подбородком.
Няня Савишна, с чулком в руках, тихим голосом рассказывала, сама не слыша и не понимая своих слов, сотни раз рассказанное о том, как покойница княгиня в Кишиневе рожала княжну Марью, с крестьянской бабой молдаванкой, вместо бабушки.
– Бог помилует, никогда дохтура не нужны, – говорила она. Вдруг порыв ветра налег на одну из выставленных рам комнаты (по воле князя всегда с жаворонками выставлялось по одной раме в каждой комнате) и, отбив плохо задвинутую задвижку, затрепал штофной гардиной, и пахнув холодом, снегом, задул свечу. Княжна Марья вздрогнула; няня, положив чулок, подошла к окну и высунувшись стала ловить откинутую раму. Холодный ветер трепал концами ее платка и седыми, выбившимися прядями волос.
– Княжна, матушка, едут по прешпекту кто то! – сказала она, держа раму и не затворяя ее. – С фонарями, должно, дохтур…
– Ах Боже мой! Слава Богу! – сказала княжна Марья, – надо пойти встретить его: он не знает по русски.
Княжна Марья накинула шаль и побежала навстречу ехавшим. Когда она проходила переднюю, она в окно видела, что какой то экипаж и фонари стояли у подъезда. Она вышла на лестницу. На столбике перил стояла сальная свеча и текла от ветра. Официант Филипп, с испуганным лицом и с другой свечей в руке, стоял ниже, на первой площадке лестницы. Еще пониже, за поворотом, по лестнице, слышны были подвигавшиеся шаги в теплых сапогах. И какой то знакомый, как показалось княжне Марье, голос, говорил что то.
– Слава Богу! – сказал голос. – А батюшка?
– Почивать легли, – отвечал голос дворецкого Демьяна, бывшего уже внизу.
Потом еще что то сказал голос, что то ответил Демьян, и шаги в теплых сапогах стали быстрее приближаться по невидному повороту лестницы. «Это Андрей! – подумала княжна Марья. Нет, это не может быть, это было бы слишком необыкновенно», подумала она, и в ту же минуту, как она думала это, на площадке, на которой стоял официант со свечой, показались лицо и фигура князя Андрея в шубе с воротником, обсыпанным снегом. Да, это был он, но бледный и худой, и с измененным, странно смягченным, но тревожным выражением лица. Он вошел на лестницу и обнял сестру.
– Вы не получили моего письма? – спросил он, и не дожидаясь ответа, которого бы он и не получил, потому что княжна не могла говорить, он вернулся, и с акушером, который вошел вслед за ним (он съехался с ним на последней станции), быстрыми шагами опять вошел на лестницу и опять обнял сестру. – Какая судьба! – проговорил он, – Маша милая – и, скинув шубу и сапоги, пошел на половину княгини.