Львовская летопись

не путать с изданной в т. XX ПСРЛ Львовской летописью XVI века, названной в честь Н. А. Львова

Льво́вская ле́топись — летописный памятник первой половины XVII века, помещенный в рукописной книге М.Гунашевского. Название условно. Львовская летопись отражает события на Руси с 1498 по 1649 годы, подавая ценные сведения о внешнеполитическом и экономическом положении украинских земель, взаимоотношения с Польшей, Россией, Крымским ханством. Много внимания уделяет крымскотатарским набегам, навязыванию Унии католическим духовенством и шляхтой, казацким восстаниям 1630-х годов, восстании под руководством Богдана Хмельницкого 1648—1654 гг., приводит ряд фактов из её истории, которых нет в других источниках.

Текст Львовской летописи обнаружил в начале XIX ст. галицко-русский историк Денис Зубрицкий. Рукопись летописи хранилась в архиве старейшей галицко-русской организации — Ставропигийском институте, ныне находится в Центральной научной библиотеке НАН Украины в Киеве. Впервые была опубликована в Москве в 1839 году русским историком Михаилом Погодиным в «Русском историческом сборнике», впоследствии — во Львове в 1870-е годы.

Литература

• Гайдай Л. Історія України в особах, термінах, назвах і поняттях.-Луцьк: Вежа, 2000.
• [history.franko.lviv.ua/dovidnyk.htm Довідник з історії України. За ред. І.Підкови та Р.Шуста.- К.: Генеза, 1993.]
• [litopys.org.ua/ostrog/ostr01.htm Текст «Львовской летописи» в современной украинской орфографии]

Отрывок, характеризующий Львовская летопись

– Как старик был хорош, – сказала графиня, – еще прошлого года! Красивее мужчины я не видывала.
– Теперь очень переменился, – сказала Анна Михайловна. – Так я хотела сказать, – продолжала она, – по жене прямой наследник всего именья князь Василий, но Пьера отец очень любил, занимался его воспитанием и писал государю… так что никто не знает, ежели он умрет (он так плох, что этого ждут каждую минуту, и Lorrain приехал из Петербурга), кому достанется это огромное состояние, Пьеру или князю Василию. Сорок тысяч душ и миллионы. Я это очень хорошо знаю, потому что мне сам князь Василий это говорил. Да и Кирилл Владимирович мне приходится троюродным дядей по матери. Он и крестил Борю, – прибавила она, как будто не приписывая этому обстоятельству никакого значения.
– Князь Василий приехал в Москву вчера. Он едет на ревизию, мне говорили, – сказала гостья.
– Да, но, entre nous, [между нами,] – сказала княгиня, – это предлог, он приехал собственно к графу Кирилле Владимировичу, узнав, что он так плох.
– Однако, ma chere, это славная штука, – сказал граф и, заметив, что старшая гостья его не слушала, обратился уже к барышням. – Хороша фигура была у квартального, я воображаю.
И он, представив, как махал руками квартальный, опять захохотал звучным и басистым смехом, колебавшим всё его полное тело, как смеются люди, всегда хорошо евшие и особенно пившие. – Так, пожалуйста же, обедать к нам, – сказал он.


Наступило молчание. Графиня глядела на гостью, приятно улыбаясь, впрочем, не скрывая того, что не огорчится теперь нисколько, если гостья поднимется и уедет. Дочь гостьи уже оправляла платье, вопросительно глядя на мать, как вдруг из соседней комнаты послышался бег к двери нескольких мужских и женских ног, грохот зацепленного и поваленного стула, и в комнату вбежала тринадцатилетняя девочка, запахнув что то короткою кисейною юбкою, и остановилась по средине комнаты. Очевидно было, она нечаянно, с нерассчитанного бега, заскочила так далеко. В дверях в ту же минуту показались студент с малиновым воротником, гвардейский офицер, пятнадцатилетняя девочка и толстый румяный мальчик в детской курточке.