Медаль «В память 22 марта 1939 года»
| Медаль «В память 22 марта 1939 года» | |||
| |||
| Страна | |||
|---|---|---|---|
| Тип | |||
| Кому вручается |
военнослужащие и официальные лица, принимавшие участие участие в присоединении Мемеля к Германии | ||
| Основания награждения |
за участие в аннексии Мемеля Германией | ||
| Статус |
не вручается | ||
| Статистика | |||
| Дата учреждения | |||
| Последнее награждение | |||
| Количество награждений |
31322 | ||
Медаль «В память 22 марта 1939 года» (нем. Die Medaille zur Erinnerung an die Heimkerhr des Memllandes 22. März 1939) — медаль Третьего рейха в честь присоединение Мемеля к Германии.
Дизайн
Медаль изготавливалась из бронзы и носилась на бело-красно-бело-зелёно-бело-красно-белой ленте. Диаметр 32 мм.
Изображение лицевой стороны медали аналогично изображению на медали «В память 13 марта 1938 года» и медали «В память 1 октября 1938 года». На ней изображены две человеческие фигуры, одна из которых, помогает другой подняться на своеобразный пьедестал, представляющий собой распростёртые крылья орла, сжимающего в когтях свастику. На обратной стороне по центру размещена надпись «нем. Zur Erinnerung an die Heimkerhr des Memellandes 22. März 1939» (3a возвращение Мемельской области 22 марта 1939 года). Дизайнер медали профессор Рихард Кляйн[en].
См. также
Источники
Боевые награды Германии 1933—1945. М.: ИПГ «Профис», 2002.
Напишите отзыв о статье "Медаль «В память 22 марта 1939 года»"
Отрывок, характеризующий Медаль «В память 22 марта 1939 года»
Пьер смотрел на дверь, в которую она вышла, и не понимал, отчего он вдруг один остался во всем мире.Княжна Марья вызвала его из рассеянности, обратив его внимание на племянника, который вошел в комнату.
Лицо Николушки, похожее на отца, в минуту душевного размягчения, в котором Пьер теперь находился, так на него подействовало, что он, поцеловав Николушку, поспешно встал и, достав платок, отошел к окну. Он хотел проститься с княжной Марьей, но она удержала его.
– Нет, мы с Наташей не спим иногда до третьего часа; пожалуйста, посидите. Я велю дать ужинать. Подите вниз; мы сейчас придем.
Прежде чем Пьер вышел, княжна сказала ему:
– Это в первый раз она так говорила о нем.
Пьера провели в освещенную большую столовую; через несколько минут послышались шаги, и княжна с Наташей вошли в комнату. Наташа была спокойна, хотя строгое, без улыбки, выражение теперь опять установилось на ее лице. Княжна Марья, Наташа и Пьер одинаково испытывали то чувство неловкости, которое следует обыкновенно за оконченным серьезным и задушевным разговором. Продолжать прежний разговор невозможно; говорить о пустяках – совестно, а молчать неприятно, потому что хочется говорить, а этим молчанием как будто притворяешься. Они молча подошли к столу. Официанты отодвинули и пододвинули стулья. Пьер развернул холодную салфетку и, решившись прервать молчание, взглянул на Наташу и княжну Марью. Обе, очевидно, в то же время решились на то же: у обеих в глазах светилось довольство жизнью и признание того, что, кроме горя, есть и радости.
– Вы пьете водку, граф? – сказала княжна Марья, и эти слова вдруг разогнали тени прошедшего.
– Расскажите же про себя, – сказала княжна Марья. – Про вас рассказывают такие невероятные чудеса.
– Да, – с своей, теперь привычной, улыбкой кроткой насмешки отвечал Пьер. – Мне самому даже рассказывают про такие чудеса, каких я и во сне не видел. Марья Абрамовна приглашала меня к себе и все рассказывала мне, что со мной случилось, или должно было случиться. Степан Степаныч тоже научил меня, как мне надо рассказывать. Вообще я заметил, что быть интересным человеком очень покойно (я теперь интересный человек); меня зовут и мне рассказывают.
