Медведь Смоки

Медведь Смоки (англ. Smokey Bear или неофициально англ. Smokey the Bear) — талисман службы леса США (англ. United States Forest Service), созданный для того, чтобы просветить общество об опасности лесных пожаров.

Девиз Медведя Смоки — «Только ты можешь предотвратить лесные пожары», был создан в 1944 году организацией Ad Council. В 2001 году девиз поменялся: «Только ты можешь предотвратить дикие пожары». Согласно данным Ad Council, Медведь Смоки и его послание известны 95 % взрослых и 77 % детей в США.

Полное имя персонажа — медведь Смоки (англ. Smokey Bear). В 1952 году Стив Нельсон и Джек Роллинс создали популярную песню — Smokey the Bear. Артикль был добавлен к имени Смоки, чтобы поддержать ритм песни. Эта мелочь вызвала разночтения среди фанатов Смоки.

Имя медведя Смоки и его изображение защищены американским федеральным законом: (16 U.S.C. 580 (p-2); 18 U.S.C. 711).

Появление

Хотя американская служба леса боролась с пожарами до начала Второй мировой войны, именно она добавила важность и безотлагательность к действиям. Агентство начало использование красочных эмблем для сообщения гражданам об опасностях, которые несут лесные пожары. Так как большинство мужчин уже служило в вооруженных силах, никто из них не мог быть использован, чтобы бороться с пожарами на западном побережье. Надежда была на местные организации, которые могли препятствовать их возникновению. С другой стороны, японцы видели пожары в качестве возможного оружия. Лесные пожары могли поглощать трудовые ресурсы, уничтожать ценные природные ресурсы, и вызывать общее опустошение.

Эта стратегия стала применяться японцами под конец войны: с ноября 1944 года по апрель 1945 года по струйному течению было запущено около 9 000 зажигательных баллонов, 10 % которых достигли США. Одна из этих бомб 5 мая 1945 года убила 5 детей и учительницу около города Блай, штат Орегон. Они нашли баллон, и во время осмотра одна из бомб сдетонировала. В 1942 году после премьеры Уолт Дисней разрешил использование своих персонажей в компании по борьбе с пожарами. Но для этого был нужен новый персонаж. Учитывая популярность животного мира, им стал медведь. Имя ему было дано в честь нью-йоркского сотрудника Джо «Смоки» Мартина, боровшегося с пожарами с 1922 года.

Первый плакат с участием медведя Смоки был создан художником Альбертом Штеле (англ. Albert Staehle). Дата выпуска этого плаката — 9 августа 1944 года, считается днём рождения медведя Смоки. Он носит джинсы и шляпу лесного рейнджера, и заливает костёр водой из ведра. Надпись на плакате гласит: «Смоки говорит — забота предотвратит 9 из 10 лесных пожаров!». В 1944 году, служащий службы леса Руди Венделин (англ. Rudy Wendelin) выполнял роль Смоки вплоть до своего ухода в 1973 году. В 1947 году был создан известнейший девиз медведя Смоки: «Помни… только ТЫ можешь предотвратить лесные пожары.».

Живой символ медведя Смоки

Живым символом медведя Смоки стал чёрный медведь, найденный летом 1950 года во время пожара в Линкольнском национальном лесу, когда сгорело 17,000 акров (69 км²) в Нью-Мехико. Смоки забрался от пожара на дерево, но его лапы и ноги обгорели. Он был спасен охотоинспектором после того, как пожар был потушен.

Сначала его назвали «Тэдди — горячие лапы», но позже он был переименован в Смоки, после появления талисмана. Владелец местного ранчо, помогавший бороться с огнём, отвел детёныша к себе домой, но тот нуждался в ветеринарной помощи. Рейнджер из нью-мексиканского Департамента диких животных и рыбы Рей Бэлл взял его к себе в Санта-Фе. Его жена Рат и дети Дон и Джуди, заботились о детёныше. История привлекла национальные информационные службы, и Смоки мгновенно стал знаменитостью. Он и Бэллы были показаны в журнале Life. Вскоре после этого, Смоки перевезли на самолёте Piper J-3 Cub в Национальный зоопарк в Вашингтоне, Округ Колумбия где он жил в течение 26 лет. После смерти 9 ноября 1976 года, останки Смоки были возвращены правительством в Кэпитан, Нью-Мехико и были похоронены в месте, ставшим Историческим парком медведя Смоки.

Массовая популярность

С появлением живого символа, сам медведь Смоки стал большой частью американской массовой культуры в 1950-х годах. Он появлялся на радио и в мультфильмах.

В 1952 году, после появления коммерческого интереса к персонажу, Конгресс выпустил специальный акт, согласно которому он стал общественным достоянием, перейдя под контроль министра сельского хозяйства США. Акт предусматривал использование образа Смоки с целью просвещения детей для предотвращении лесного пожара.

В 1955 году была выпущена первая книга, посвящённая медведю Смоки, за которой последовали многочисленные продолжения и раскраски. Вскоре тысячи кукол, игрушек и других товаров появилось в продаже.

В период 1950-х и 1960-х годов, Ad Council спонсировала радио рекламу, в которой медведь Смоки беседовал с американскими звёздами: Бингом Кросби, Диной Шор, Роем Роджерсом, и многими другими.

Также Смоки дал своё имя Премии медведя Смоки, которую присуждает американская служба леса:

«Признавая выдающийся вклад в предотвращение лесных пожаров и для повышения общественного признания и понимания потребности в продолжении усилий по противопожарной технике.»

Наследие

К своему 50-летнему юбилею Смоки получил собственную почтовую марку, созданную Руди Венделином (англ. Rudy Wendelin). В рекламе, посвящённой этому событию, лесные звери готовят Смоки праздничный торт со свечами, а для сюрприза завязывают ему глаза лентой. Учуяв запах дыма, он посчитав торт костром, разрушает его своей лопатой. Открыв глаза и осознав свою ошибку, он извиняется перед своими друзьями.

В 2004 году медведь Смоки отпраздновал своё 60-летие. Согласно Ричарду Эрлу, автору книги «Искусство причины маркетинга», реклама с участием Смоки — одна из самых мощных и устойчивых среди социальной рекламы. «Смоки простой, сильный, прямолинейный» — пишет Эрл. «Он — житель того леса, который вы посещаете, и он заботится о его сохранении. Любой, кто рос, видя Бэмби, понимает насколько ужасным может быть лесной пожар. Но Смоки бы не убежал. Сильный Смоки. Он останется и будет бороться с огнём в случае необходимости, но он предпочитает сделать так, чтобы вы окунулись и поняли это.».

Голоса

Работник вашингтонской радиостанции WMAL Джэксон Виавер (англ. Jackson Weaver) был голосом Смоки вплоть до своей смерти в октябре 1992 года. С 1992 года голосами становились Джим Каммингс (Jim Cummings), Роджер С.Кармэл (Roger C. Carmel), и Джордж Волш (George Walsh). В июне 2008 года, служба леса США запустила новую компанию социальной рекламы, озвученую актёром Сэмом Эллиотом, давшим новое прочтение Смоки для детей.

Ссылки

• Медведь Смоки (англ.) на сайте Internet Movie Database
• [www.automatedculture.com/sam_elliott/A Tribute to Sam Elliott Фанатский сайт]
• [www.smokeybearpark.com/ Сайт Исторического парка медведя Смоки]

Отрывок, характеризующий Медведь Смоки

– Три дня, – сказала Наташа. – Мне кажется, я сто лет люблю его. Мне кажется, что я никого никогда не любила прежде его. Ты этого не можешь понять. Соня, постой, садись тут. – Наташа обняла и поцеловала ее.
– Мне говорили, что это бывает и ты верно слышала, но я теперь только испытала эту любовь. Это не то, что прежде. Как только я увидала его, я почувствовала, что он мой властелин, и я раба его, и что я не могу не любить его. Да, раба! Что он мне велит, то я и сделаю. Ты не понимаешь этого. Что ж мне делать? Что ж мне делать, Соня? – говорила Наташа с счастливым и испуганным лицом.
– Но ты подумай, что ты делаешь, – говорила Соня, – я не могу этого так оставить. Эти тайные письма… Как ты могла его допустить до этого? – говорила она с ужасом и с отвращением, которое она с трудом скрывала.
– Я тебе говорила, – отвечала Наташа, – что у меня нет воли, как ты не понимаешь этого: я его люблю!
– Так я не допущу до этого, я расскажу, – с прорвавшимися слезами вскрикнула Соня.
– Что ты, ради Бога… Ежели ты расскажешь, ты мой враг, – заговорила Наташа. – Ты хочешь моего несчастия, ты хочешь, чтоб нас разлучили…
Увидав этот страх Наташи, Соня заплакала слезами стыда и жалости за свою подругу.
– Но что было между вами? – спросила она. – Что он говорил тебе? Зачем он не ездит в дом?
Наташа не отвечала на ее вопрос.
– Ради Бога, Соня, никому не говори, не мучай меня, – упрашивала Наташа. – Ты помни, что нельзя вмешиваться в такие дела. Я тебе открыла…
– Но зачем эти тайны! Отчего же он не ездит в дом? – спрашивала Соня. – Отчего он прямо не ищет твоей руки? Ведь князь Андрей дал тебе полную свободу, ежели уж так; но я не верю этому. Наташа, ты подумала, какие могут быть тайные причины ?
Наташа удивленными глазами смотрела на Соню. Видно, ей самой в первый раз представлялся этот вопрос и она не знала, что отвечать на него.
– Какие причины, не знаю. Но стало быть есть причины!
Соня вздохнула и недоверчиво покачала головой.
– Ежели бы были причины… – начала она. Но Наташа угадывая ее сомнение, испуганно перебила ее.
– Соня, нельзя сомневаться в нем, нельзя, нельзя, ты понимаешь ли? – прокричала она.
– Любит ли он тебя?
– Любит ли? – повторила Наташа с улыбкой сожаления о непонятливости своей подруги. – Ведь ты прочла письмо, ты видела его?
– Но если он неблагородный человек?
– Он!… неблагородный человек? Коли бы ты знала! – говорила Наташа.
– Если он благородный человек, то он или должен объявить свое намерение, или перестать видеться с тобой; и ежели ты не хочешь этого сделать, то я сделаю это, я напишу ему, я скажу папа, – решительно сказала Соня.
– Да я жить не могу без него! – закричала Наташа.
– Наташа, я не понимаю тебя. И что ты говоришь! Вспомни об отце, о Nicolas.
– Мне никого не нужно, я никого не люблю, кроме его. Как ты смеешь говорить, что он неблагороден? Ты разве не знаешь, что я его люблю? – кричала Наташа. – Соня, уйди, я не хочу с тобой ссориться, уйди, ради Бога уйди: ты видишь, как я мучаюсь, – злобно кричала Наташа сдержанно раздраженным и отчаянным голосом. Соня разрыдалась и выбежала из комнаты.
Наташа подошла к столу и, не думав ни минуты, написала тот ответ княжне Марье, который она не могла написать целое утро. В письме этом она коротко писала княжне Марье, что все недоразуменья их кончены, что, пользуясь великодушием князя Андрея, который уезжая дал ей свободу, она просит ее забыть всё и простить ее ежели она перед нею виновата, но что она не может быть его женой. Всё это ей казалось так легко, просто и ясно в эту минуту.

В пятницу Ростовы должны были ехать в деревню, а граф в среду поехал с покупщиком в свою подмосковную.
В день отъезда графа, Соня с Наташей были званы на большой обед к Карагиным, и Марья Дмитриевна повезла их. На обеде этом Наташа опять встретилась с Анатолем, и Соня заметила, что Наташа говорила с ним что то, желая не быть услышанной, и всё время обеда была еще более взволнована, чем прежде. Когда они вернулись домой, Наташа начала первая с Соней то объяснение, которого ждала ее подруга.
– Вот ты, Соня, говорила разные глупости про него, – начала Наташа кротким голосом, тем голосом, которым говорят дети, когда хотят, чтобы их похвалили. – Мы объяснились с ним нынче.
– Ну, что же, что? Ну что ж он сказал? Наташа, как я рада, что ты не сердишься на меня. Говори мне всё, всю правду. Что же он сказал?
Наташа задумалась.
– Ах Соня, если бы ты знала его так, как я! Он сказал… Он спрашивал меня о том, как я обещала Болконскому. Он обрадовался, что от меня зависит отказать ему.
Соня грустно вздохнула.
– Но ведь ты не отказала Болконскому, – сказала она.
– А может быть я и отказала! Может быть с Болконским всё кончено. Почему ты думаешь про меня так дурно?
– Я ничего не думаю, я только не понимаю этого…
– Подожди, Соня, ты всё поймешь. Увидишь, какой он человек. Ты не думай дурное ни про меня, ни про него.
– Я ни про кого не думаю дурное: я всех люблю и всех жалею. Но что же мне делать?
Соня не сдавалась на нежный тон, с которым к ней обращалась Наташа. Чем размягченнее и искательнее было выражение лица Наташи, тем серьезнее и строже было лицо Сони.
– Наташа, – сказала она, – ты просила меня не говорить с тобой, я и не говорила, теперь ты сама начала. Наташа, я не верю ему. Зачем эта тайна?
– Опять, опять! – перебила Наташа.
– Наташа, я боюсь за тебя.
– Чего бояться?
– Я боюсь, что ты погубишь себя, – решительно сказала Соня, сама испугавшись того что она сказала.
Лицо Наташи опять выразило злобу.
– И погублю, погублю, как можно скорее погублю себя. Не ваше дело. Не вам, а мне дурно будет. Оставь, оставь меня. Я ненавижу тебя.
– Наташа! – испуганно взывала Соня.
– Ненавижу, ненавижу! И ты мой враг навсегда!
Наташа выбежала из комнаты.
Наташа не говорила больше с Соней и избегала ее. С тем же выражением взволнованного удивления и преступности она ходила по комнатам, принимаясь то за то, то за другое занятие и тотчас же бросая их.
Как это ни тяжело было для Сони, но она, не спуская глаз, следила за своей подругой.
Накануне того дня, в который должен был вернуться граф, Соня заметила, что Наташа сидела всё утро у окна гостиной, как будто ожидая чего то и что она сделала какой то знак проехавшему военному, которого Соня приняла за Анатоля.
Соня стала еще внимательнее наблюдать свою подругу и заметила, что Наташа была всё время обеда и вечер в странном и неестественном состоянии (отвечала невпопад на делаемые ей вопросы, начинала и не доканчивала фразы, всему смеялась).
После чая Соня увидала робеющую горничную девушку, выжидавшую ее у двери Наташи. Она пропустила ее и, подслушав у двери, узнала, что опять было передано письмо. И вдруг Соне стало ясно, что у Наташи был какой нибудь страшный план на нынешний вечер. Соня постучалась к ней. Наташа не пустила ее.
«Она убежит с ним! думала Соня. Она на всё способна. Нынче в лице ее было что то особенно жалкое и решительное. Она заплакала, прощаясь с дяденькой, вспоминала Соня. Да это верно, она бежит с ним, – но что мне делать?» думала Соня, припоминая теперь те признаки, которые ясно доказывали, почему у Наташи было какое то страшное намерение. «Графа нет. Что мне делать, написать к Курагину, требуя от него объяснения? Но кто велит ему ответить? Писать Пьеру, как просил князь Андрей в случае несчастия?… Но может быть, в самом деле она уже отказала Болконскому (она вчера отослала письмо княжне Марье). Дяденьки нет!» Сказать Марье Дмитриевне, которая так верила в Наташу, Соне казалось ужасно. «Но так или иначе, думала Соня, стоя в темном коридоре: теперь или никогда пришло время доказать, что я помню благодеяния их семейства и люблю Nicolas. Нет, я хоть три ночи не буду спать, а не выйду из этого коридора и силой не пущу ее, и не дам позору обрушиться на их семейство», думала она.