Piper J-3 Cub

J-3 Cub
Тип	лёгкий двухместный самолёт
Производитель	Piper
Первый полёт	1938 год
Начало эксплуатации	1939 год
Статус	эксплуатируется
Единиц произведено	20 000+
Стоимость единицы	$30 000

Piper J-3 CubPiper J-3 Cub

Пайпер Каб (англ. Piper Cub; Cub (англ.) - новичок) — лёгкий двухместный самолёт. Выпускался компанией Piper Aircraft. Под названием Cub скрываются два самолёта: Piper J-2 и Piper J-3.

Самолёт представлял собой подкосный высокоплан смешанной силовой конструкции с полотняной обшивкой, традиционным хвостовым оперением, неубирающимся шасси.

Самолёт получил лицензию Американского департамента торговли 11 июля 1931 года. Первоначально назывался Taylor Cub E-2. С 11 июля 1931 года и до конца года были проданы 22 самолёта по цене $1325 за каждый. По инициативе 19-летнего дизайнера Вальтера Жамоно (Walter Jamouneau) E-2 начали выпускаться под названием Taylor J-2 Cub, где J — первая буква фамилии Жамоно. Со временем прошёл модернизацию и стал обозначаться Piper J-3. К концу 1937 года компания выпустила уже 687 самолётов. С новым двигателем самолёт имел максимальную скорость в 85 миль в час (137 км/ч) и потолок в 9300 футов (2835 м). Дальность полёта составляла 351 км при ёмкости топливного бака всего в 45,4 литра.

Начиная с 1939 года Пайпер J-3 стал основным самолётом начальной подготовки пилотов для гражданской авиации — 75 % пилотов обучались на Cub. С учётом производившихся после войны более усовершенствованных самолётов Каб J-4 Купе (Cub J-4 Coupe), компания Пайпер произвела в общей сложности 14125 гражданских и 5703 военных экземпляра. Пайпер Каб стал легендой авиации общего назначения, он наиболее известный и популярный лёгкий двухместный самолёт на «западе».

Производился в течение 80 лет — абсолютный рекорд в истории авиации. Новые модели пришли на замену J-3, но его многочисленные модификации (PA11, PA14 Cruiser, PA16 Clipper, PA18 Super Cab) летают и сегодня.

ЛТХ

• Экипаж: 1
• Пассажиров: 1
• Длина: 6,83 м
• Размах крыльев: 10,7 м
• Высота: 2,3 м
• Пустой вес: 345 кг
• Полезная нагрузка: 205 кг
• Максимальный взлетный вес: 550 кг
• Крейсерская скорость: 121 км/ч
• Максимальная скорость: 140 км/ч
• Дальность: 354 км
• Потолок: 3500 м

Источники

• www.cofe.ru/avia/P/P-89.htm

Отрывок, характеризующий Piper J-3 Cub

Он ехал к ним не без волнения. Воспоминание о Наташе было самым поэтическим воспоминанием Бориса. Но вместе с тем он ехал с твердым намерением ясно дать почувствовать и ей, и родным ее, что детские отношения между ним и Наташей не могут быть обязательством ни для нее, ни для него. У него было блестящее положение в обществе, благодаря интимности с графиней Безуховой, блестящее положение на службе, благодаря покровительству важного лица, доверием которого он вполне пользовался, и у него были зарождающиеся планы женитьбы на одной из самых богатых невест Петербурга, которые очень легко могли осуществиться. Когда Борис вошел в гостиную Ростовых, Наташа была в своей комнате. Узнав о его приезде, она раскрасневшись почти вбежала в гостиную, сияя более чем ласковой улыбкой.
Борис помнил ту Наташу в коротеньком платье, с черными, блестящими из под локон глазами и с отчаянным, детским смехом, которую он знал 4 года тому назад, и потому, когда вошла совсем другая Наташа, он смутился, и лицо его выразило восторженное удивление. Это выражение его лица обрадовало Наташу.
– Что, узнаешь свою маленькую приятельницу шалунью? – сказала графиня. Борис поцеловал руку Наташи и сказал, что он удивлен происшедшей в ней переменой.
– Как вы похорошели!
«Еще бы!», отвечали смеющиеся глаза Наташи.
– А папа постарел? – спросила она. Наташа села и, не вступая в разговор Бориса с графиней, молча рассматривала своего детского жениха до малейших подробностей. Он чувствовал на себе тяжесть этого упорного, ласкового взгляда и изредка взглядывал на нее.
Мундир, шпоры, галстук, прическа Бориса, всё это было самое модное и сomme il faut [вполне порядочно]. Это сейчас заметила Наташа. Он сидел немножко боком на кресле подле графини, поправляя правой рукой чистейшую, облитую перчатку на левой, говорил с особенным, утонченным поджатием губ об увеселениях высшего петербургского света и с кроткой насмешливостью вспоминал о прежних московских временах и московских знакомых. Не нечаянно, как это чувствовала Наташа, он упомянул, называя высшую аристократию, о бале посланника, на котором он был, о приглашениях к NN и к SS.
Наташа сидела всё время молча, исподлобья глядя на него. Взгляд этот всё больше и больше, и беспокоил, и смущал Бориса. Он чаще оглядывался на Наташу и прерывался в рассказах. Он просидел не больше 10 минут и встал, раскланиваясь. Всё те же любопытные, вызывающие и несколько насмешливые глаза смотрели на него. После первого своего посещения, Борис сказал себе, что Наташа для него точно так же привлекательна, как и прежде, но что он не должен отдаваться этому чувству, потому что женитьба на ней – девушке почти без состояния, – была бы гибелью его карьеры, а возобновление прежних отношений без цели женитьбы было бы неблагородным поступком. Борис решил сам с собою избегать встреч с Наташей, нo, несмотря на это решение, приехал через несколько дней и стал ездить часто и целые дни проводить у Ростовых. Ему представлялось, что ему необходимо было объясниться с Наташей, сказать ей, что всё старое должно быть забыто, что, несмотря на всё… она не может быть его женой, что у него нет состояния, и ее никогда не отдадут за него. Но ему всё не удавалось и неловко было приступить к этому объяснению. С каждым днем он более и более запутывался. Наташа, по замечанию матери и Сони, казалась по старому влюбленной в Бориса. Она пела ему его любимые песни, показывала ему свой альбом, заставляла его писать в него, не позволяла поминать ему о старом, давая понимать, как прекрасно было новое; и каждый день он уезжал в тумане, не сказав того, что намерен был сказать, сам не зная, что он делал и для чего он приезжал, и чем это кончится. Борис перестал бывать у Элен, ежедневно получал укоризненные записки от нее и всё таки целые дни проводил у Ростовых.