Миттермайер, Рози

Олимпийские награды
Горнолыжный спорт (женщины)
Золото	Инсбрук 1976	Скоростной спуск
Золото	Инсбрук 1976	Слалом
Серебро	Инсбрук 1976	Гигантский слалом

Роземари «Рози» Миттермайер-Нойройтер (нем. Rosemarie («Rosi») Mittermaier-Neureuther; 5 августа 1950, Райт-им-Винкль) — известная немецкая горнолыжница, двукратная олимпийская чемпионка 1976 года.

Две сестры Рози также были горнолыжницами: старшая Хайди (род. 1941) участвовала в зимних Олимпийских играх 1964 года, а младшая Эви (род. 1953)— в Олимпийских играх 1976 и 1980 годов. Таких успехов, как Рози, двум другим сёстрам добится не удалось.

В 1976 году на Олимпийских играх в Инсбруке Рози выиграла 2 золотых медали в скоростном спуске и слаломе, а также серебро в гигантском слаломе, лишь 0,12 сек уступив канадке Кэти Крайнер. Интересно, что на этапах Кубка мира в скоростном спуске Рози за свою карьеру не побеждала ни разу. В 1976 году была признана лучшей спортсменкой года в Германии. После сезона 1975/76, в котором Рози также выиграл Кубок мира в общем зачёте, она завершила спортивную карьеру.

Замужем за бывшим немецким горнолыжником Кристианом Нойройтером, участником 3 зимних Олимпиад (1972, 1976 и 1980). Сын Рози и Кристиана Феликс Нойройтер продолжил династию и также стал сильным горнолыжником.

Литература

• Jupp Suttner: Rosi Mittermaier, München : Copress-Verl., 1976, ISBN 3-7679-0103-X

Ссылки

• [www.rosi-mittermaier.de/ Сайт Рози Миттермайер]
• [www.sports-reference.com/olympics/athletes/mi/rosi-mittermaier-1.html Миттермайер, Рози] — олимпийская статистика на сайте Sports-Reference.com (англ.)
• [www.parkavenue.de/persoenlichkeiten/stories/neureuther-mittermaier/15077.html= Rosi Mittermaier, Christian und Felix Neureuther im Interview mit] Park Avenue, 9/2008
• [www.sporthilfe.de/Goldene_Sportpyramide.dsh Rosi Mittermaier-Neureuther auf sporthilfe.de]

Отрывок, характеризующий Миттермайер, Рози

Чувство это готовности на все, нравственной подобранности еще более поддерживалось в Пьере тем высоким мнением, которое, вскоре по его вступлении в балаган, установилось о нем между его товарищами. Пьер с своим знанием языков, с тем уважением, которое ему оказывали французы, с своей простотой, отдававший все, что у него просили (он получал офицерские три рубля в неделю), с своей силой, которую он показал солдатам, вдавливая гвозди в стену балагана, с кротостью, которую он выказывал в обращении с товарищами, с своей непонятной для них способностью сидеть неподвижно и, ничего не делая, думать, представлялся солдатам несколько таинственным и высшим существом. Те самые свойства его, которые в том свете, в котором он жил прежде, были для него если не вредны, то стеснительны – его сила, пренебрежение к удобствам жизни, рассеянность, простота, – здесь, между этими людьми, давали ему положение почти героя. И Пьер чувствовал, что этот взгляд обязывал его.


В ночь с 6 го на 7 е октября началось движение выступавших французов: ломались кухни, балаганы, укладывались повозки и двигались войска и обозы.
В семь часов утра конвой французов, в походной форме, в киверах, с ружьями, ранцами и огромными мешками, стоял перед балаганами, и французский оживленный говор, пересыпаемый ругательствами, перекатывался по всей линии.
В балагане все были готовы, одеты, подпоясаны, обуты и ждали только приказания выходить. Больной солдат Соколов, бледный, худой, с синими кругами вокруг глаз, один, не обутый и не одетый, сидел на своем месте и выкатившимися от худобы глазами вопросительно смотрел на не обращавших на него внимания товарищей и негромко и равномерно стонал. Видимо, не столько страдания – он был болен кровавым поносом, – сколько страх и горе оставаться одному заставляли его стонать.
Пьер, обутый в башмаки, сшитые для него Каратаевым из цибика, который принес француз для подшивки себе подошв, подпоясанный веревкою, подошел к больному и присел перед ним на корточки.
– Что ж, Соколов, они ведь не совсем уходят! У них тут гошпиталь. Может, тебе еще лучше нашего будет, – сказал Пьер.
– О господи! О смерть моя! О господи! – громче застонал солдат.
– Да я сейчас еще спрошу их, – сказал Пьер и, поднявшись, пошел к двери балагана. В то время как Пьер подходил к двери, снаружи подходил с двумя солдатами тот капрал, который вчера угощал Пьера трубкой. И капрал и солдаты были в походной форме, в ранцах и киверах с застегнутыми чешуями, изменявшими их знакомые лица.